Бессонница

Подавив очередной зевок, Лави бесстрастно подцепил вилкой какой-то весьма аппетитный овощ и без всякого удовольствия отправил его в рот. Радостное щебетание сидевших напротив Аллена и Линали нагоняло на него тягучую тоску. Нацепив легкую полуулыбку, он не отрывал взгляда от входа в столовую – может, хоть сегодня ему удастся увидеть желанный кавардак, как награду за столь долгое и терпеливое ожидание. Тихо хихикала Линали — Аллен с набитым ртом взахлеб рассказывал ей о своих очередных злоключениях с генералом Кроссом. Вообще, мысленно подметил Лави, Аллен был сегодня непривычно весел, общителен и как будто даже светился изнутри. Это не могло ни радовать, а то в последнее время он стал напоминать свою собственную тень. Лави даже успел забеспокоиться, начав строить множество теорий, объясняющих такое не присущее ему поведение. Это немного скрасило очередное копание в пыльном архиве Черного Ордена. Нет, правда, чем еще заниматься, когда точно знаешь, что ничего путного не найдешь, а пересмотреть всю эту гору старых, грозивших рассыпаться прямо в руках «жизнеописаний» экзорцистов просто жизненно необходимо. По крайней мере, так сказал Панда, перед тем как уехать. Теперь, когда Аллену можно было предоставить динамо-машину и патентовать вечный двигатель, все теории Лави меркли перед одной старой как мир аксиомой, объясняющей чуть ли не все и вся в этой чертовой жизни. Покрутив вилку в пальцах, экзорцист перевел взгляд на Линали. Нет. Не она. Все было бы слишком просто, да и вел бы себя этот – Лави мягко прикусил кончик языка в раздумье и усмехнулся — в меру воспитанный молодой человек совсем по-другому. Хотя, может быть, как раз наоборот?.. Со звоном приземлив столовый прибор в тарелку, Лави схватился за голову – Линали как всегда путала его мысли. Попробуй тут спокойно порассуждать, когда у тебя из-под носа уводят единственное существо, которое тебя интересует не только как объект прелюбодеяния – с собой Лави всегда был предельно откровенен. Но что это он, в самом деле! Ведь никакого повода для паники не было – в их общении действительно ничего не изменилось. Это заметно. За это можно поручиться. А вот поручиться за разбитую губу Аллена Лави не мог. Итак, загадка номер два – от кого Аллен получил по своей милой физиономии? Дама сердца младшего Книгочея ногами так аккуратно наподдать не могла, а кулаками девушка не дралась. Да и какую девушку можно заставить ударить это малогабаритное солнце? Скорее уж… «Кто-нибудь…», — судорожно подумал Лави. Кто-нибудь, врежьте ему как следует за такие мысли о друзьях. Иначе это сделает некто более нерасторопный, но скорый на расправу. А может, если повезет, их будет даже двое. Аллен и Канда… Ну да, ну да, а Тысячелетний Граф всю жизнь только и делал, что раздавал маленьким детям конфеты и ласково гладил их по голове. А самое главное, что эта навязчивая идея так просто из его головы не выйдет — она будет раз за разом вылезать в самые неподходящие моменты. Да потому, что все, черт возьми, сходится! Спокойно, Лави, спокойно... Пока ты ничего не ляпнул, ты в безопасности, хоть и очень относительной. В отличие от Лави Аллен выглядел чрезвычайно довольным собой, что вовсе не мешало ему мысленно изводить себя. Настроение, и правда, зашкаливало, но от вчерашних воспоминаний по спине то и дело пробегал неприятный холодок. Кто знает, что еще натворит этот, кажется, абсолютно непредсказуемый сумасшедший. Аллен никак не мог понять, что могло найти на такого непробиваемого отморозка, как Канда, а любые попытки осмыслить произошедшее отступали перед одним упоминанием его имени. В здравом уме да при доброй памяти поступить так... Никогда! Может, Канда болен? Или у него начал расти мозг, и он переносит этот процесс крайне болезненно? Аллен прыснул, едва не расплескав чай. Линали к этому времени переключилась на Лави, точнее тот виртуозно переключил ее на себя, что не ускользнуло от обремененного весьма занятными мыслями Аллена. Тот, правда, не придал замеченному особого значения. Губа снова саднила. Чуть нахмурившись, Аллен поставил чашку на стол и с умным видом собрался уже по-тихому ретироваться из столовой, пока была такая возможность, но судьба распорядилась иначе – в дверях появилась высокая фигура, окутанная почти черной аурой «доброжелательности» и «прекрасного» настроения. Остановившись перед порогом, Канда обвел помещение суровым взглядом. В зале повисла испуганная тишина. Завидев плюхнувшегося обратно на стул Аллена, теперь невозмутимо допивающего свой чай, он шагнул вперед и величаво, задрав нос в своей обычной манере, направился к Джерри. Облегчение людей было почти осязаемым. Только Лави расплылся в довольной улыбке. — Канда, иди к нам! – крикнула Линали, и, махая рукой, продолжила, — это касается следующей миссии. Канда на мгновение замер. Ключевой частью фразы было «касается следующей миссии». К величайшему, нет, к сожалению просто вселенского масштаба это проигнорировать было нельзя. Секунда, и решение было принято. Проклиная себя за промедление, Канда подхватил поднос и направился прямиком к их столу. — Смотрите-ка, идет, —удивленно заметил Лави. Аллен поперхнулся, мгновенно потеряв самообладание. Он что, действительно шел сюда?! Поднять глаза экзорцист не решился. И дело не в том, что Аллен не знал, как себя вести. Просто, будучи вежливым молодым человеком, Аллен все-таки был благодарен за здоровый длительный сон под теплым одеялом. Но сказать спасибо Канде?! Обойдется. — Доброе утро, Юу! – Лави услужливо подвинулся, оставляя побольше места рядом с собой. Канда страшно зыркнул на него, затем посмотрел в сторону взмокшего от желания казаться невозмутимым Аллена и неожиданно для себя поставил поднос рядом с завтраком Лави. Тот, искренне удивляясь, радостно хлопнул его по плечу. Канда только хмыкнул, поведя плечами. Звучно треснули разделенные палочки, и аппетитная соба начала методично переправляться в требующий еды желудок. Вкус любимой еды успокоил нервы и дал возможность абстрагироваться от лишних мыслей. Итак, недомерок никому ничего не сказал. Канда был в том почти уверен. Это плюс, и, пожалуй, единственный. Минусов было намного больше. Например, то, что он за всю ночь так и не уснул, или этот нервный тик глаза, донимавший его во время утренней битвы с волосами. Он даже сломал расческу. Единственную, между прочим. Посему выбившиеся из неаккуратного хвоста пряди уютно разлеглись по плечам и безумно раздражали Канду. — Линали, ты упомянула о миссии, — аккуратно напомнил Лави. Очередная легкая улыбка коснулась его губ. — Да, пожалуй. Брат просил, чтобы мы, не задерживаясь, зашли к нему после завтрака. Он говорил о какой-то громоздкой миссии, где понадобится каждый из нас. — Ого, четверо экзорцистов? — поднял глаза Уолкер. — Пятеро, — пояснил Лави.— Панда уже на месте, и он говорит, что один не справится. — Акума не станут ждать, — коротко прокомментировал Канда. — Насчет подробностей я не в курсе, — Лави задумчиво поскреб ногтем стол, — но, по-моему, особых трудностей мы встретить не должны. Канда раздраженно хмыкнул и снова сосредоточился на завтраке. Остальные последовали его примеру, и только Аллен задумчиво глядел в свою пустую чашку. Чаинки на дне легли каким-то озорным жутковатым узором, напоминающим не то месяц и звезды, не то чью-то ухмыляющуюся физиономию. Он попытался ухмыльнуться в ответ. Судя по ощущениям, получилось несказанно криво и вымучено. Аллен вздохнул, поднял голову, открыл рот… и закрыл. Нет. Язык не поворачивается произнести это. Хотя, несомненно, даже, несмотря на причастность к разбитой губе и синякам Аллена, кое-кто его заслужил. — Юу-у… — подал голос Лави, — ты так холоден этим утром. — Лави, — предостерегающе произнесла Линали, но тот лишь прищурился и пододвинулся поближе к Канде. — Юу-у… — встревожено позвал он, — у тебя глаза красные… Аллен насторожился. Соба замерла на полпути ко рту. Линали привстала и обеспокоенно глянула в глаза Канде. — Действительно красные, – она умолкла и просто внимательно изучала его лицо. Это смутило Канду еще больше, заставляя отвести взгляд. Сердце Аллена ушло в пятки. Он, сам того не желая, демонстративно отвернулся. Уши пылали, а пальцы напряженно впились в колени. Какой же он болван — втянул во все это наиболее бесполезного и… в общем, Канду. Самый глупый поступок в его жизни. «…Не способен справиться сам…» «…Ведешь себя как нервный ребенок…» «…Ничто, слышишь, ничто тебя не оправдывает!» В споре со своей собственной совестью Аллен безнадежно проигрывал. Очередная вина нелегкой ношей легла на его плечи. Это ничего. Даже привычно. Он всегда во всем виноват. Вечно доставляет неприятности людям, которые к нему добры. Стоп. Добры? Да Канда всегда относился к нему как к пустому месту! Даже по имени ни разу не назвал. Вот. Почему же?.. Впрочем, не важно. Отношение за отношение, а, значит, поделом дубиноголовому. Только и умеет, что размахивать своим мечом. Сейчас Аллен, спокойно и доброжелательно улыбаясь, встретит взгляд Канды, и все станет на свои места. Самое главное, чтоб он его сразу не убил. Бывало и похуже, думал Канда. Бывало мно-огим хуже. Хотя представить себе что-то хуже Лави, лезущего к нему померить температуру своим собственным лбом, было невозможно. Линали даже и не думала возражать против такого насилия над ним. Они что, все с ума посходили?! Позволив расползтись по лицу гримасе крайнего отвращения, Канда поднялся, кладя руку на рукоять меча. Быстро выскользнув из ножен, Муген злобно сверкнул перед самым носом Лави. Тот перебросился многозначительным взглядом с «сообщницей» и успокаивающе вытянул руки вперед. — Спокойно, Юу, мы… — Что, бессонница замучила? Линали в ужасе прижала пальцы к губам, а у Лави по спине побежали мурашки. Этот голос… По другую сторону стола поднялся Черный Аллен. Окруженный самой зловещей аурою, какую только им доводилось видеть, он скрестил руки на груди и хищно уставился на Канду. В такие моменты Аллен мог потягаться с дьяволом. Муген прочертил сверкающую линию и остановился подле шеи бесстрашного приспешника сатаны. Канда яростно таращился на него, взглядом приказывая либо заткнуться, либо принять немедленную смерть. Губы Аллена скривились, обнажив белые зубы. Казалось, настолько далеко эти двое еще никогда не заходили. Лави был почти уверен, что сейчас прольется чья-то кровь. "Это тебе за твои прихоти, дурак, — лихорадочно думал он. - Теперь доволен?" Словно забыв о существовании Канды, Аллен прикрыл глаза и сладко зевнул. Прислушиваясь к себе, он методично подготавливал каждую клеточку тела к резкому неожиданному выпаду. Но тут его внимание захватило нечто другое. Аллен медленно поднял правую руку и провел большим пальцем по лезвию меча. Кровь выступила сразу. Пара капель осталась на лезвии, а белая рассеченная вместе с кожей перчатка неторопливо окрашивалась в алый. Надо же – столь острое оружие. И как Канда не боялся направлять его на людей? Возможно, ему это даже в голову не приходило – настолько четко слушался Муген. Как много лет и сил было потрачено, чтобы приобрести такой контроль? Он заметил, как капля крови, а затем вторая, упали в пустую чашку, разрушая рисунок из чаинок. Линали, широко раскрыв глаза, заворожено смотрела в пустое отстраненное лицо Аллена, стараясь прочесть в нем хоть что-то. Ещё буквально мгновение назад, намереваясь заключить Канду в железные объятия и во избежание кровопролития и настойчиво утащить из столовой, Лави внезапно похолодел и замер. Канда всеми силами старался не выказывать замешательства. Только что перед ним стоял невыносимый шантажист-недомерок, а теперь это был опустевший человеческий сосуд. Как будто вся жизнь Алена сосредоточилась в растущем на перчатке красном цветке, и проклятое растение медленно, но верно выпивало его досуха. Канда ощутил физическую потребность скривиться, отпихнуть подальше назойливого младшего Книгочея и хорошенько встряхнуть совсем обнаглевшего Аллена. Чтобы не выпендривался. Или хотя бы пришел в себя. Неожиданно для всех, Аллен поднял глаза и мягко улыбнулся. — Простите меня. Я в последнее время плохо сплю. — Взгляд его стал чуть более тусклым. — Пойду, обработаю рану. Вы идите к Комуи без меня – я догоню. И, не дожидаясь ответа, он успокаивающе коснулся плеча Линали и выскользнул из лавки. — Эй, ты! В раздраженном голосе Канды сквозила неуверенность — слишком непредсказуемыми оказались действия Аллена. Он остановился, плавно полуобернулся и с той же улыбкой на лице одними губами произнес: — Прости. Если бы не самоконтроль, Канде пришлось бы нагибаться, чтобы подобрать челюсть. Позволить себе выглядеть глупо при всех он не мог, но… Может, Канда вчера слишком сильно ударил Аллена по голове? И если нет, то тогда к чему эта фраза? Вернее, зачем?