Бессонница

-...Чистой силы там не оказалось. Простите, что пришли с пустыми руками, — Крори виновато потупил глаза и как будто уменьшился в размерах, совсем затерявшись в общем беспорядке комнаты. Обширный кабинет смотрителя Черного Ордена был сегодня как никогда захламлен. Складывалось такое впечатление, что в последнее время достопочтенный Ли занимался чем угодно, только не своими прямыми обязанностями. Комуи встал из-за стола, подошел к экзорцисту и ободряюще похлопал его по плечу. — Вам не надо извиняться. Вы потрудились на славу! Кстати... — Комуи отступил на шаг и блеснул очками. — Я не вижу Уолкера... — Он задержался в городе. Сказал, ему нужно что-то купить. Обещал вернуться к вечеру, — Крори несчастным взглядом смотрел на смотрителя. — Отлично!.. То есть я хотел сказать, что отдых ему не помешает, — тот как-то странно улыбнулся, — да и вам тоже. Не расстраивайтесь — в следующий раз нам обязательно повезет, — и поспешил вежливо выпроводить экзорциста из кабинета. У Ли было полно важных и неотложных дел. Например, доделать очередного комурина, чтобы тот днем и ночью глаз не спускал с бесстыдного Аллена Уолкера, который, в свою очередь, позволил себе оскорбительно много по отношению к его несравненной Линали. Комуи видел все своими собственными глазами — в то утро, уходя на миссию, Аллен, прощаясь, посмел взять ее за руку! Неслыханная дерзость! Это не должно повториться. Кроме того, его дорогая сестра слишком много беспокоится о простом экзорцисте. Долг старшего брата — оградить ее от такого опрометчивого и, не дай бог, недолговечного союза. А комурин выйдет на славу — мастер слежки, маленький, бесшумный и прыткий. Комуи уже гордится им. И собой, разумеется, тоже. Выпрыгнув из лодки на каменный пол, Аллен скинул капюшон и, приветливо кивнув искателям, зашагал вверх по лестнице. Вот он и дома. Можно было, конечно, ускорить шаг и, летя через три ступеньки, едва только разогнавшись, непростительно быстро оказаться у дверей кабинета Комуи. Но от чего-то не хотелось спешить. С некоторых пор Уолкер стал осмотрительнее, научившись ожидать чего угодно от темных хитросплетений коридоров Черного Ордена... Но гнать, гнать все эти мысли из головы, покуда не накаркал. Месть может и обождать. Стоит ли говорить, с того "памятного" дня юный экзорцист спал и видел, как под жестокими изощренными пытками — а с такими нелюдями иначе нельзя — будет выуживать у Канды все подробности его непомерно оскорбительного выпада. Теперь при одном упоминании о мечнике мягкая улыбка Аллена незримо кривилась, а то, что было в руках, непременно ломалось. По чистой случайности. О да, Канда своего добился — Уолкер-таки ненавидел его. Увы, выцарапать из памяти шокирующие воспоминания не представлялось возможным, что только подкрепляло и без того кошмарные замыслы экзорциста. ...Слишком очевидный ответ на вопрос "как?" продолжал то и дело метко колоть глаза, холодком пробегая по спине, но все так же стойко игнорировался и терпеливо ожидал удобного случая... То, из-за чего Аллен мужественно и уже ощутимо мучительно пропустил ужин, задержавшись в городе, находилось во внутреннем кармане его плаща. Это был небольшой мешочек с хмелем, чабрецом и мятой. Следуя совету старого аптекаря с выцветшими глазами, Уолкер должен был подложить его под подушку и отныне спать спокойным крепким сном столько, сколько необходимо. Уже подходя к кабинету Комуи, он, проверяя, нащупал мешочек через плащ и бодро толкнул двери. В комнате никого не было. — Смотритель, — подал голос непутевый экзорцист. Сперва подумав, что тот затерялся среди колоссального беспорядка, Аллен в поисках обошел кабинет, заглянул под стол и диван, но никого, даже издали похожего на высокого китайца с вечным деликатно-вежливым выражением лица, не обнаружил. Вздохнув, Уолкер покинул помещение и снова потащился наверх, мечтая о громадной запеченной индюшке с яблоками или хотя бы о большой свежей краюхе хлеба. Уже без надежды на то, что его накормят, он шагнул на порог пустой полутемной столовой, остановился и прислушался. На кухне кто-то грохотал кастрюлями. Потом все стихло, и из окошка выдачи еды выглянул Джерри. — О, Аллен! Не стесняйся, заходи, садись. – он улыбнулся. — Ни один экзорцист не уйдет от меня голодным! И, не дожидаясь ответа, пропал в оконном проеме. Грохот кастрюль возобновился с новой силой. Было чертовски неудобно просто сидеть и ждать. Уолкеру ужасно хотелось сбежать отсюда, но он не мог позволить себе расстроить Джерри, а уж тем более дать пропасть его великолепной еде. Кто-то вежливо постучал по открытым дверям столовой. На пороге стояла Линали и тоскливо оглядывала помещение. Увидев Аллена, она радостно улыбнулась. Позднее, когда тот расправился со спонтанным ужином, они пили некрепкий чай и под тихое задорное пение Джерри, мывшего посуду, болтали обо всем на свете. Так Уолкер узнал, что у Черного Ордена снова протекала крыша, хотя по словам Ли это происходило каждой весной, что Комуи занялся какими-то секретными разработками, вероятнее всего строил нового комурина, что пол Ордена время от времени прочесывало поле клевера, выросшее недалеко от неглавного входа, в надежде найти четырехлистник — Аллен никак не мог отделаться от мысли, что это было сказано к слову о протекающей крыше — а Лави и Канда на миссии вместе с Книжником и должны вернуться на днях. Увлекшись беседой, они и не заметили, как рядом с ними вырос невозмутимый Комуи и сказал, что всем хорошим экзорцистам уже давно пора спать. Оказавшись в своей комнате, Уолкер скинул сапоги и любовно растянулся на кровати. Перевернувшись на спину, он расслабленно вытянул руки и заложил их под голову. Несмотря на то, что они с Крори не нашли чистую силу, юноша был доволен собой и прекрасно себя чувствовал — ему удалось хорошенько отоспаться на миссии. Пожалуй, Аллен был уже почти готов поверить, что все возвращается на свои места. Мешочек с травами так и остался забытым во внутреннем кармане плаща. Мания преследования. Этого ему для полного счастья не хватало. Уже второй день подряд пресловутое шестое чувство, ни на секунду не затыкаясь, вопило о том, что за ним кто-то неотступно и внимательно наблюдает. В коридорах, в тренировочном зале, столовой или библиотеке — да везде, кроме разве что его собственной комнаты. А еще Линали. Аллен всегда удивлялся ее внимательности и чуткости. Как тогда, прощаясь перед миссией с Крори, она каким-то образом почувствовала его растерянность и спросила, все ли в порядке. Ему пришлось взять ее за руку и, нацепив самую доверительную улыбку, соврать, что все хорошо. А сейчас, видя, как седовласый экзорцист время от времени резко оглядывается, хмурится, искоса поглядывая на потолки или стены, и вовсе выпадает из реальности, проверяя внутренние ощущения, Ли вновь заподозрила неладное и начала окружать его своей заботой, проводя с Уолкером большую часть свободного времени. Да и сам Орден откровенно оживился. В воздухе витали ароматы весны, полевых цветов и плесени — та завелась вследствие протекавшей крыши. Один только смотритель ходил обиженной на весь мир серой тучкой и постоянно косился на ни в чем не повинного Аллена. Нет, тот, конечно, догадывался, откуда ветер дул, но ничего с этим поделать не мог — было бы некрасиво намекнуть Линали на то, что ее присутствие плохо сказывается на его деловых и не очень отношениях с Ли старшим. Ривер говорил, что все это нервное — с Комуи, да и вообще со всеми. Просто Канда перед тем, как уйти на миссию, ходил настолько мрачный и нелюдимый, что в Ордене было страшно даже дышать. Люди переговаривались шепотом и собирались в компании только в самых дальних, отчужденных от общего коридора, комнатах. Завидев мечника еще издалека, многие просто убегали, а те "счастливчики", кто по какой-то причине не заметили его, обычно изо всех сил жались по углам, пока тот проходил мимо них. Вообще, под конец заметил Ривер, похоже, Канда так никого и не тронул, но его вид и аура вселяли такой непреодолимый ужас, что смотритель на свой страх и риск выпер японца на миссию, передав его в руки заботливых книжников. И вновь в Черном Ордене воцарились мир и гармония. Особенно после возвращения Уолкера. Он как символ благополучия, с ним и Канда не страшен. Последнее Аллен услышал случайно, помогая Джонни дотащить до лаборатории ящик с запчастями для големов. В тот момент юный экзорцист отвернулся, скрывая каверзную ухмылку, и, отвлекшись, налетел на зазевавшегося Таппа. Под звучный аккомпанемент грохота рассыпавшихся деталей Уолкер навечно заклеймил японца, как худшее из зол, что когда-либо с ним происходило. *** Кто-то следил за ним. Кто-то пучил на него свои маленькие или не очень глазки. Конечно, терпения Аллену не занимать, но это уже откровенно раздражало. Прямо сейчас, стоя посреди многолюдного коридора, он скептически глядел перед собой, сложив руки на груди, с трудом подавляя желание резко обернуться и крикнуть что-то вроде "Ну ты, не знаю, кто ты там, но покажись, иначе хуже будет!" Внезапно кто-то схватил его за плечо. Уолкер, немедленно отскочив, круто развернулся и дико вытаращился на удивленного такой реакцией Лави. — Ты что, увидел приведение? — Прости, я не услышал, как ты подошел, — Аллен потряс головой. — Вы уже вернулись... И тут он заметил Канду. Холодный и напряженный, тот стоял позади книжника и кривил губы в не то в отвращении, не то в ярости. Уолкер затаил дыхание и приветливо улыбнулся. Рука Юу непроизвольно легла на Муген. Лави озадаченно оглянулся. — Юу, да сколько можно бросаться на людей, — рыжий экзорцист улыбнулся, осторожно вклиниваясь между ними, стараясь перехватить взгляд японца. — Что тебе такого Аллен-то сделал? Ты ж его три недели не видел. Тот сощурился, не меняя стойки. — Соскучился, — язвительно донеслось из-за спины книжника. Сорвалось с языка. То самое, очевидное. Остальное происходило слишком быстро. Грубо отпихнув Лави, намеревавшегося защитить Уолкера, в сторону, Канда на ходу обнажил Муген и сделал мгновенный выпад снизу вверх перпендикулярно полу. Если бы юноша не успел отшатнуться, но был бы рассечен пополам, а так лезвие катаны задело лишь развевающуюся от движения ленту на его воротнике. Очевидцы запоздало ахнули. Муген послушно вернулся в ножны. В полной тишине Юу прошел мимо ошарашенного Аллена, даже не взглянув на него. Лави поднялся с пола и недоуменно проводил мечника взглядом. Выглянувшая из-за угла Линали поманила книжника пальцем, и тот, хлопнув по плечу все еще не пришедшего в себя Уолкера, негромко сказал: "Это, наверное, на него весна так влияет", — и поспешил удалиться, оставив юного экзорциста наедине со своими мыслями и парой десятков перепуганных глаз. Тимкампи нашел Аллена сидящем на подоконнике у окна рядом с северной лестницей. Тот напряженно вертел в руках рассеченный конец ленты, временами поглядывая в окно на клонящееся к горизонту ало-рыжее солнце. Голем кометой просвистел над ухом хозяина, привлекая внимание. Экзорцист вскинул брови, повертел головой, а потом догадался взглянуть вверх. — Тим... Вечно тебя где-то носит, — тоскливо произнес он. Тимкампи подозрительно широко ухмыльнулся, демонстративно подплыл к Уолкеру, ухватил зубами манжет его рукава и, стащив с подоконника, потянул юношу вглубь Черного Ордена. Тот в недоумении послушно пошел за ним. Голем привел их в комнату Аллена. Закрыв за собой дверь, Уолкер повернулся и вопросительно уставился на Тима, который, в свою очередь, зря времени не теряя, взялся показывать весьма интересную запись. На ней постоянно присутствовал не только сам экзорцист, но, как оказалось, и его пресловутый соглядатай — небольшой, размером с кошку, комурин с шестью длинными лапами, на двух из которых были камеры. Он был абсолютно бесшумен при передвижении и постоянно надежно прятался — для слежки ему было достаточно вытянуть только одну из лап. Что ж, эффективная конструкция, заключил Аллен, окончательно разрывая ленточку, которая все еще мучалась у него в руках. Он был не на шутку зол — паранойя смотрителя переходила все границы. Это надо было как-то прекратить. И Уолкер уже придумал как именно. Экзорцист решительно вышел из комнаты, собираясь найти Лави и Линали. Ему понадобится их помощь.