В плену у мафии

- Ммммм… “Чмок… чмок… чмок…” - Ещё… - блаженно пропел Тимми, подставляя очередной участок тела для поцелуев. В ход шли не только губы, лицо и шея, но и ручки, и ножки, и пальчики, и даже то, что пониже спины и живота. Наконец-то он получил обещанные долгожданные поцелуи и теперь отрывался по полной, навёрстывая упущенное. Губы уже пылали и припухли, но омежке всё было мало. Он плыл от получаемого удовольствия и блаженно щурился и тащился, как кошак на солнце. Четыре руки, принадлежащие его альфам, нежно мяли его со всех сторон и во всех доступных частях тела. Пальцы бесцеремонно, по-хозяйски трогали самые сокровенные местечки, а губы продолжали жарко жалить все участки, до которых могли и считали нужным добраться. Блаженство блаженством, а два альфа-самца, охочих до секса и сгорающих от нетерпения, с голодным блеском в глазах, - вещь очень опасная и весьма непредсказуемая. - Ай! - вскрикнул Тимми, когда Оливер увлёкся и больно прикусил его сосок. Грудь во время беременности стала настолько чувствительной, что реагировала почти на любое прикосновение. Альфы же от его эротично торчащих сосков будто одурели. И Джон, и Оливер, дорвавшись до желанного тела, словно озверели и всё время пытались их отгрызть, соревнуясь между собой, кто громче заставит омежку стонать. Их поцелуи и полизывания каждый раз заканчивались яростными засосами и весьма болезненными укусами по всему телу. - Сладкий… - рычали альфы и продолжали истязать безвольно распятого по кровати омегу, не обращая на его недовольства и протесты внимания. Очень скоро эйфория от прелюдии сменилась животной страстью, и Тимми на полном серьёзе начал волноваться за сохранность своей беременной тушки, а в особенности некоторых её частей. Альфы с каждой минутой распалялись всё больше и больше и всё чаше стали заменять нежные оглаживания требовательными сжатиями, пощипываньями и покусываньями. Тимми начал протестующе пищать и жаловаться, что его соски им не игрушка, как и его член и всё остальное тоже. И если они не прекратят кусаться, то потом у него всё тело будет болеть, а сам он будет походить на неведомую пятнистую зверюшку. Альфы только нагло ухмылялись в ответ и продолжали свои игрища с элементами истязания. - Ай! – снова запищал Тимми и тут же напомнил двум распоясавшимся извращенцам, что в условиях контракта не было уговора его мучить. - Пункт шестой, четвёртая поправка: засосы, – напомнил Джон и в подтверждение своих слов нагло впился в розовую горошину соска, и стал бесцеремонно её терзать, посасывая и ощупывая зубами, чем снова заставил Тимми протестующе запищать. - Не было, не было такого! - заголосил омежка, пытаясь припомнить, были ли указаны в их контракте засосы. Кажется, и вправду были, но признавать теперь это упущение очень не хотелось. – Я имел в виду только поцелуи, и причём нежные. - Засосы… поцелуи… какая разница? Это одно и то же, – напомнил Оливер и укусил Тимми за ушком, вызвав очередной стон боли и блаженства. – А ты, между прочим, заставил Рина подчеркнуть их трижды. - Ай! Хватит кусать меня! - пищал омега, чувствуя предательскую слабость во всём теле. Зубы альф словно специально проходились по самым чувствительным и эрогенным местам. От влажных и жадных губ бросало то в жар, то в холод. Тело дрожало и вибрировало, точно струна, покрываясь мурашками и наливаясь блаженной истомой. - Для того, у кого член колом стоит, много жалуешься, мелкий, – хохотнул Джон, вздёргивая Тимми и усаживая на колени лицом к себе. – Сам виноват в своей жадности. Больше твои претензии не принимаются. К тому же пришла пора поработать своей попкой, ваше величество, а то совсем расслабились, того и гляди кончите без зазрения совести, не успев одарить нас своей милостью. - Эй! Мы так не договаривались! - набычился Тимми, чувствуя, как его дырочки настойчиво касается возбуждённый член альфы. Оливер прилип к нему со спины и, зажав в тесных объятиях, продолжил выцеловывать его плечи и шею, не давая возможности улизнуть. - Малыш, - нежно промурлыкал Оливер на ушко Тимми, опаляя его своим дыханием. - По договору, может, ты и главный, но даже короли бессильны перед императорской властью. Так что смирись, маленький, и получай удовольствие. - Вы меня обманули, – обиженно прогундел Тимми, но тело уже не слушалось его, оно требовало продолжения банкета. Тем более Джон так настойчиво и требовательно готовил его и тёрся о промежность, желая поскорее войти в него. - Ха-ха-ха! Маленького «скромного» омежку обидели и обвели вокруг пальца большие и нехорошие дяди-мафиози, – ласково пошутил Джон над Тимми и стал нежно, но настойчиво проникать в святая святых. – Забыл, с кем имеешь дело, малыш? - Я требую переписать наш контракт! – безапелляционно заявил Тимми и тут же, не сдержавшись, громко застонал, плотнее прижимаясь к альфе и кусая его в плечо. Удовольствие захлестнуло его с головой, а проникновение оказалось настолько чувствительным, что Тимми перестал сопротивляться и сам подался навстречу Джону. Близнецы снова по-доброму рассмеялись, видя, как капитулируют и сдаются под их натиском омежьи бастионы. - Поздно, маленький. Ты сам подписался под каждым словом. Теперь ты наш со всеми потрохами, – шептал младший, покусывая тонкую шейку омежки. Он терпеливо дожидался своей очереди и, пока старший аккуратно и деликатно доставлял Мышонку удовольствие, не переставая наглаживал и выцеловывал свободные участки тела омеги. - Но так нечестно, – пытался настаивать Тимми. - А кто тебе сказал, что мафия играет честно? Мы плохие, нехорошие злодеи, и мы делаем, что хотим, – сказал Джон и, хищно улыбнувшись, заткнул очередной протест омеги страстным поцелуем. Тимми ничего не оставалось, как смириться с проигрышем, получать удовольствие и радоваться тому, что его любят сразу два его альфы. “А контракт…? Да бог с ним! Потом новый вытребую. Как-нибудь потом… когда кончу… раза три… или четыре?” – мечтательно заключил Тимми и, в отместку за свой промах, укусил Джона за нижнюю губу, чем ещё больше распалил альфу.

*****

- Готов ли ты, Тимми Уайт, взять в законные мужья Джона Барнса и Оливера Барнса? - Священник слегка прокашлялся, он впервые на своей практике венчал сразу троих, и слова, которые предназначались для пары, пришлось переиначивать, он постоянно сбивался и сильно нервничал. Ещё бы не нервничать, когда вся его церковь до отказа была заполнена вооружёнными криминальными людьми в чёрных деловых костюмах и солнцезащитных очках, а их неулыбчивые хмурые лица внимательно следили за венчанием своих главарей. За дверями же уже толпились докучливые репортёры, кучка праздных зевак и жёлтая пресса. Сегодня по всем каналам и во всех новостях растрезвонят о бракосочетании теневых магнатов братьев Барнс с никому неизвестным омегой. Целую неделю куча народа будет смаковать и обсуждать неслыханный доселе прецедент, можно сказать, группового венчания. Тимми молчал и, задумчиво летая в облаках, машинально ощипывал свадебный букет из белых роз. Свадебный наряд, который специально сшили на заказ, был ощутимо тесноват в области живота. За месяц малыши ощутимо подросли и теперь не только яростно пинались, проявляя активность, но и доставляли омеге весьма ощутимый дискомфорт, делая его похожим на круглый шарик на тонких ножках. Стоя у алтаря и слушая нудную заунывную трескотню священника, Тимми отвлёкся и погрузился в недавние воспоминания, как он вместе с Джоном и Оливером проходил медосмотр у врача и своё первое УЗИ. Уже знакомый ему доктор был такой душка, что даже подарил им снимок малышей на прощание и обрадовал, что у него родятся близнецы, причём оба альфы. Тимми тогда даже немного расстроился: он-то хотел маленьких милых омежек, а тут ещё два альфы. В его жизни альф было и так больше, чем предостаточно, но обиду, разочарование от несправедливости судьбы и недовольство ею быстро сгладил хороший секс с элементами ролевой игры. Тимми всё-таки заполучил в своё пользование двух рабов в набедренных повязках с виноградом и опахалом в руках. Вот только игра эта очень быстро закончилась. Нежные лобызания его бесценных пальчиков и кормление его виноградом вдруг резко перешли в совсем иную плоскость. Братья-извращенцы вдруг полюбовно решили, что слугами быть не так интересно, как императорами и, дружно посмеиваясь, тут же раскорячили его попку кверху, и до упора нашпиговали её виноградом, заставив бурно кончить. Оно, конечно, приятно и даже, наверное, экзотично, но его задница не предусмотрена для того, чтобы в нее пихали все, что не попадя, рассуждал Тимми и решил, что надо бы всё-таки пересмотреть условия договора, а то что-то как-то ни один пункт толком не работает. А если и работает, то явно со сбоем и как-то некорректно. Близнецы, видите ли, выше всех на свете, выше любой власти, и им никакой закон не писан, и вообще указ не указ. Творят что хотят, когда хотят и как хотят. “Нашли же лазейку, гады! Императоры хреновы!!!” – возмущался Тимми, прикидывая, как обойти этот неудобный для него момент со всевластием и обернуть всё в свою пользу. Но как ни старался, ничего не выходило. - Мелкий… - Оливер тихонько ткнул замечтавшегося омегу в бок, привлекая его внимание и возвращая к брачной церемонии. Весь пол уже был усыпан лепестками, а букетик стал походить на обглоданный пучок зелени. Священник, видя, что омега задумался и отвлёкся, повторил свой вопрос, готов ли он взять альф в свои законные мужья. Тимми не торопился отвечать. С другой стороны на него шикнул Джон, стараясь поторопить его и сказать уже это пресловутое “да”, и тогда эта утомительная церемония закончится, и они смогут наконец-то отпраздновать и как следует повеселиться. В постели, разумеется. Ведь альфы решили, что брачная ночь должна стать для малыша незабываемой, впрочем, как и всё последующие за ней. - Мышка, скажи “да!” – шепнул Джон. - И пойдём есть торт. - Мне нужно подумать, - вдруг задумчиво выдал Тимми, и все уставились на него во все глаза. – Нужно бы пересмотреть условия нашего договора. - Мелкий, нашёл время исполнять! – зашипел Оливер. - Вы меня обманули! – возмутился омежка и тут же встал в позу. - Требую компенсации за моральный ущерб! - Будет тебе компенсация, - сквозь зубы процедил Джон. - Только давай сначала закончим весь этот цирк. - Ах вот как! Значит, наша свадьба всего лишь цирк? – вскинулся омега, и его глаза тут же увлажнились слезами. - Прости! – тут же спохватился Джон и стал оправдываться: – Я просто неправильно выразился. Я не это хотел сказать. Тимми стоял и со всемирной обидой во взгляде смотрел на альфу, его губы слегка подрагивали, и он в любую минуту готов был разреветься. Он сам удивился, что так быстро прослезился, наверно, всему виной была его беременность. В последние дни он стал слишком сентиментальным и очень близко всё принимал к сердцу. - Маленький, - ласково пропел Оливер, уговаривая расстроенного омежку. - Просто скажи “да” - и всё закончится. - Не дави на меня! – обиженно огрызнулся Тимми и надул губки. - Никто на тебя не давит, – заверил Оливер. - Нет, давишь. - Мелкий… – проскрежетал Джон, стараясь не зарычать. Он прекрасно понимал, что беременный омега - это всегда вынос мозга, а в случае с Тимми ещё и двойной, причём смело помноженный на два. Тимми испуганно выпучил на него глазёнки и жалостливо всхлипнул. - Хочу равноправия, – обиженно пробубнил омежка, нервно теребя огрызок свадебного букетика. Джон от души хохотнул, глядя на капризную рожицу и, наклонившись к омеге, довольно громко шепнул ему на ушко: - Это невозможно, малыш. Мы альфы и всегда будем сверху. - Я… я не это имел в виду, – тут же покраснел Тимми. Джон понял его слова слишком буквально. - А что насчёт остального, малявка, то ты и так как сыр в масле катаешься, – сказал альфа и добавил: - Так что хватит торговаться, вредина, просто скажи “да”, и, быть может, мы позволим тебе сегодня немного пошалить. - Немного?! – Омежка разыграл оскорблённое недовольство и тут же решил поторговаться. - Ну, положим, чуть побольше заявленного, – снисходительно пропел Джон, слегка оскалившись. Наглость омеги не знала границ. - Насколько "побольше"? – невозмутимо поинтересовался Тимми и состроил милую хитрую мордочку торгаша спекулянта. - На немножко побольше! – прошипел младший, он всё прекрасно слышал. И священник, и все остальные тоже уже были в курсе их пикантного диалога. - На "немножко" не согласен! – тут же фыркнул Тимми, демонстративно надулся от важности и снова встал в позу. - Мелкий, если сейчас не скажешь “да” этому святоше в рясе, я пошалю прямо здесь и при всех! – со всей серьёзностью в голосе заверил Джон вредного маленького шантажиста и манипулятора. - А я чё?! Я ничё! – заволновался Тимми, видя, что оба альфы уже на пределе терпения и сейчас их лучше не злить, а то и впрямь выполнят угрозу и оприходуют его прямо тут, на алтаре. – Я согласен! Согласен я! Так и запишите! Священник облегчённо выдохнул, закатив глаза в потолок, и, перекрестившись, быстро протараторил: - Объявляю вас… э-э-э… мужем, мужем и мужем. Короче, можете поцеловаться между собой, - и потом уже тише, но во всеуслышание прошипел: - И свалите уже наконец из моей церкви, антихристы!

*****

- Стойте! Вам туда нельзя! – кричала медсестра, пытаясь остановить Джона и Оливера, которые, как два танка, пёрли прямо по коридору в сторону родильного отделения. Всего минуту назад туда на каталке увезли Тимми, и они оба всё ещё слышали его крики и непристойные ругательства. Роды начались так внезапно, что они переволновались даже больше, чем сам омега. Всю дорогу до больницы Мышонок хватался за живот, громко голосил и витиевато матерился. Сыпал угрозами и обещал, что никогда и ни за что больше не подпустит к себе всяких писюкатых извращенцев, которые не знают, куда сперму девать. И вообще, почему, мол, ему никто не сказал, как это хреново и больно рожать. Крики не утихали, но совсем скоро к ним добавился ещё один новый и громко поскуливающий фальцетом. Через секунду дверь хлопнула и в коридор вылетел взъерошенный доктор с перекошенным от боли лицом. Его дорогие очки в тонкой оправе свисали с одного уха, а сам он держался за область паха. - Я отказываюсь работать в таких экстремальных условиях! - истерично проголосил врач на высокой ноте и рванул с себя докторскую шапочку. – Это не омега, это исчадие ада! - Что случилось? – рыкнул Джон, возле него тут же нарисовался Оливер. - Я… Я только раздвинул ему ноги, а он меня пнул. Чуть хозяйства не лишил. - Если ты сделал малышу больно, я тебя прибью, старый пень! – пригрозил Оливер и прижал доктора к стенке. - Кто?! Я?! Да это он у вас какой-то нервный. Отказывается рожать, искусал моих помощников, еле на кресло уложили, - стал оправдываться доктор, с опаской поглядывая на двух братьев. – Я ещё раз говорю, что не стану работать в такой нервной обстановке. Что хотите делайте, а я к нему не подойду, пока он буйный. Новый крик боли омеги спас доктора от незавидной участи. Джон и Оливер недолго думая схватили его за шкирку и силком потащили принимать роды у Тимми. Очень обстоятельно объяснив по дороге, что его желания в данный момент не учитываются и вообще никого не волнуют. Омега мучается и должен родить, а если с ним и с малышами что-то случится по его вине, то его и весь персонал больницы укатают и похоронят на ближайшем кладбище. Доктору ничего не оставалось, как смириться со своей участью и подчиниться. Роды оказались не очень сложными, но довольно затяжными. Доставили массу хлопот и стоили кучу нервов всем без исключения. Доктор, кажется, поседел и постарел ещё больше, а братья Барнс достали и извели весь персонал больницы своими наездами и расспросами. Они задёргали, запугали и застращали всех без исключения, заставляя каждую минуту узнавать и докладывать им, как идут роды у омеги. Полночи всё родильное отделение в прямом смысле слова стояло на ушах из-за одного единственного омеги, и только к утру все смогли свободно выдохнуть. Тимми наконец таки благополучно разродился и произвёл на свет двух милых и очаровательных альфочек-близнецов. Джон и Оливер еле дождались, когда всё закончится и, не дожидаясь приглашения, уже штурмовали палату, куда перевели Тимми и малышей. - Халаты наденьте и маски, это вам не казино! – ворчал и ругался доктор, недовольно поглядывая на счастливых, гордо сияющих отцов. “Какое-то сплошное дежа вю!” – подумал он, вспоминая, как тридцать лет назад точно так же, под дулом пистолета, принимал роды у любовника их папаши Барнса-старшего. Тогда на свет точно так же появились два милых очаровательных ребёнка. И кто же знал, что через столько лет они вырастут и станут точь-в-точь копией своего отца. Такие же борзые и беспринципные. - Да уж! – вздохнул док и улыбнулся. - Упаси меня Бог ещё раз принимать роды у этого омеги. Так можно и вовсе до пенсии не дожить.