Точки соприкосновения

      Бывают точки, твердые и жирные, что оставляют после себя дыры в груди, а бывают трепетные и нежные, как бабочки невесомые. Такая точка связала меж собой девчонку, покинутую драконом, и мальчишку, что не верил, что его старший друг и верный учитель вернется после исчезновения, длиной в семь лет, с острова Тенрю. И называлась эта точка наивностью. Она связывает подростков, когда их потные ладошки соприкасаются, и смущенные улыбки одолевают незнание, как правильно поступить.       Каждый, кто видел пару юных магов вместе, говорили, как они юны и молоды, что все у них еще впереди. Так оно и было: перед малышкой драгонслеером и юным магом судьба только-только начинала раскрывать карту. И координат не выдала. Они сами разбираются в широтах, аккуратно и нежно касаясь губами щек друг друга. И яркий маков цвет выдавал смущение волшебников с головой.       В шумной гильдии далеко не сразу на юную пару обращали внимание, впрочем, они и не стремились к этому. Днем, когда Грей и Нацу затевали шумные потасовки, Венди перебиралась в уголок, где устраивались Эльза, Люси и Леви, там можно было безопасно следить за дракой и краем глаза наблюдать за Ромео. Тот азартно поддерживал Нацу, за семь лет он успел соскучиться по этому шуму и разборкам, он, наверно, единственный, кто улыбался при виде дыры в стене и не ругался, попав на ледяной пол.       — Знаешь, Венди, больше всего я боюсь, что все это окажется всего лишь сном, — говорил он ей вечером, когда они неторопливо шли по улочкам Магнолии. Ромео провожал Венди до общежития, однако перед этим они нарезали большой круг, а то и не один.       Предстоящие магические игры волновали их. Ромео рассказывал, как проходили предыдущие шесть, Венди часто ловила за улыбкой грусть и вину — они так и не смогли показать достойный результат. Лишившись своих сильных магов, гильдия потихоньку скатилась из самой обсуждаемой и знаменитой до почти всеми забытой. Пусть Ромео не был в этом виноват, не в его силах было изменить что-либо, однако сам парнишка считал иначе.       — Вот увидишь, мы разберемся со всеми на Играх, — Венди решительно сверкнула глазами. — Все будет как и прежде.       — О, это так и будет. Нацу не может проиграть.       — Конечно.       Они шли по вечерней Магнолии, разговор несколько увял. До начала игр еще около месяца, им предстоит восстанавливать репутацию своей гильдии, Венди отчаянно волновалась, все же среди драгонслееров она была самой слабой, ее ветер не дотягивал до огня Нацу или фокусов Гажила с металлом. Нужно будет упорно заниматься, чтобы хоть как-то этот недостаток исправить. Шарли ей регулярно об этом напоминает.       — Ромео, а что, помимо Игр, случилось за семь лет? — Венди мысленно отвесила себе подзатыльник, увидев как увядает улыбка друга. Она совсем не хотела напоминать, но как-то само вышло. Утром, когда она гуляла с девочками по городу, жители обсуждали события, которые были для них темным лесом. Пусть недавно прибыли друзья из «Пегасов» и «Чешуи Змеедевы», но их как-то быстро растащили общаться старшие, Венди ни у кого не успела ничего спросить.       — Конкретно для нашей гильдии они стали кошмаром, — подросток взъерошил волосы. — Первое время никто не думал, что все это — действительно всерьез. На второй год единственным радостным событием стала свадьба Арзака и Биски. Каждый последующий уводил нас вниз по наклонной. Мы пытались верить и хоть что-то делать своими силами, но нам далеко до гордости гильдии, — он улыбнулся, пожимая плечами.       Венди виновато опустила глаза. Как она раньше не заметила этого. Раньше Ромео был куда младше, до событий на острове она частенько проводила с ним время просто потому, что его отцу некуда было его деть, а так она вроде немного постарше, могла присмотреть. Семь лет изменили его, однако он сумел сохранить в себе ту детскую непоседливость и желание все узнать. Однако нет-нет да и проскользнет совсем уже недетский, серьезный взгляд. Ромео подступил к черте, переступив которую можно будет шагать только в одном направлении. Венди и сама хотела уже повзрослеть и догнать старших подруг, однако она не переживала этого — крушения мира, официальной гибели старших товарищей, медленное угасание гильдии и невозможность ничего изменить.       Напрасно Ромео считал себя средним магом. Он — достойный член гильдии Хвост феи и может уже похвастаться тем, что перенес непростое испытание — ждать, не надеясь на что-то, умеют немногие. Он вполне мог бы покинуть гильдию и никто его за это не осудил, однако представить подобное было так же сложно, как вообразить Нацу, увлеченно поедающего лед Грея.       — Извини, я не должна была спрашивать, — искренне извинилась драгонслеер, но, будто почувствовав, что слов недостаточно, коснулась губами щеки мальчишки. В      енди едва дотянулась до изросшегося мага. Ничего не понимая от смущения, Марвел потупила взгляд, а Ромео и позабыл о тяжелых семи годах — сгорели и стали менее важными, чем пунцовые лица.       Общая точка, слабая и нежная, точно букет ромашек в руках синевласой феи — наивность. Она раскрывается ярким бутоном на щеке и носу, оставляя после себя теплоту от касаний губ.