Ютубы

***пов Яна*** Вернувшись с работы, снял пиджак и переодел официальную белую рубашку, зачем-то нацепив на себя зеленую. Она подчеркивала зеленинку в моих глазах. Вообще говоря, радужка у меня каряя, но с зелеными прожилками. Карий представляется мне достаточно ординарным, я предпочитаю делать акцент на зеленом. Для чего я, собственно, это делаю? Никто же не придет! Не надеюсь же я, в самом-то деле, что появится дракон? Действия сложно назвать разумными, однако эта мысль не остановила меня от того, чтобы прибраться, помыть несколько чашек, валявшихся в раковине, почистить зубы и расчесаться перед зеркалом. Сев на кухне, включил спортивный канал, посматривая краем глаза на часы. В семь тридцать у меня начало тянуть в животе, а нога совершенно самопроизвольно начала выстукивать быстрый ритм. В семь сорок свет мигнул, телевизор выключился, пришлось подняться и проверить электросечетчик, потом включить автомат и, когда я вернулся на кухню, он уже там был. Дракон из сна. На столе лежала груда пачек печенья, синий дракон чинно сидел на полу, положив ладони на стол перед собой и свернув хвост кольцом, как кошка. Золотые глаза внимательно разглядывали меня, а потом знакомый голос произнес: — Добрый вечер, Ян. Можешь меня потрогать, я настоящий. — Так это из-за тебя я лишился отличного портфеля? — Боюсь, что да. И еще секса. Дважды. Я печеньки принес. Разные. Не знал, какие ты любишь. И еще... вот. Дракон с самым невинным выражением на морде пододвинул ко мне сверток. По очертаниям это было похоже на большую книгу. Я несколько раз моргнул, но дракон, заваленный упаковками стол и примирительный подарок никуда не исчезли. Потом я дотронулся кончиком пальца до его руки. А чего? Мне же разрешили! Теплый. Твердый. Однозначно всамделишный. Ебаный екибастус! С самой юности не ругался, а теперь, с появлением этого... существа, снова начал. Потрогав плотную черную бумагу упаковки, не стал открывать, вместо этого задал вопрос: — А разве так можно — зайти в чей-то сон? Это же ты? Именно ты? И черный цветок, и падающая плитка... зачем, я не понимаю? Дракон пожал плечами, стремительно переместился, обогнув стол невозможно красиво, — изогнулся, подобно змее, — и знакомо уткнулся в живот. Только теперь это было наяву! — Отвечать будешь? Я все равно не отстану. — Меня зовут Рацуш. И я тебя люблю. Чего-то такого я и ожидал. В конце концов, если кто-то упорно отваживает возможных любовников, можно предположить, что он не дружбу собирается тебе преподнести. Имя корябнуло сходством. Не слишком распространенное. — Погоди. Это ты... ну, тот, с кем я общаюсь? Книгами интересуешься? Значит, авария ни при чем? — Да. Ты, конечно, растерян. Но подумай сам: как такое скажешь? Вот так: «Привет, Ян, я — дракон!» Чего я — по скайпу должен был признаться? Золотые глаза укоризненно посмотрели на меня снизу вверх, дракон продолжал обнимать мои колени и упираться носом куда-то в пупок. Злиться на него отчего-то не хотелось. Странная реакция, если так посмотреть: он мне врал, это должно вызывать как минимум огорчение, но я так удивлен самими фактом его существования и... влечения ко мне, что просто не в состоянии испытывать негатив. Даже рад. Тому, что чудеса бывают. Тому, что Рацуш, мой блистательный собеседник — здоров. Тому, что в свои сорок лет я все еще способен вызывать в ком-то бурление страстей. Приятно, черт возьми! Удивительно красивый дракон запал на меня, стареющего книголюба, а не на какого-нибудь круглозадого малолетку. Это греет. Все-таки в моем возрасте мысли о выходе в тираж посещают все чаще. — А почему не писал? Я волновался, вдруг твое состояние ухудшилось... — Я дракон, — сообщил он многозначительно, будто это все объясняло. — И? — Можно, я за тобой буду ухаживать? Только ты, пожалуйста, не вступай ни с кем в интимные отношения, а то я их убью. Существо произнесло «убью» совершенно спокойно, даже обыденно, и как-то моментально поверилось в то, что синий красавец, не колеблясь, выполнит свои слова. — Кхм. А если я, скажем, не захочу с тобой встречаться? — из чистого упрямства спросил я: не люблю ультиматумов. — Это будет очень печально, — признал дракон, его хвост заелозил по полу, издавая шуршание. — Честно сказать, не уверен, что готов отказаться от попыток склонения к сожительству. Ты ведь не станешь отрицать, что как собеседник я достаточно интересен? — Не стану. Однако между редкими разговорами и сожительством — довольно большая разница. Тем более, что ты сразу перешел к угрожающим предупреждениям. Дракон тяжело вздохнул, влажный теплый воздух коснулся моей кожи. Сложно злиться на кого-то, кто столь бережно поглаживает икры и смотрит несчастными золотыми глазами снизу вверх. Он столь нежно касался меня, как будто я — давно и безуспешно разыскиваемый раритет. — Драконы — собственники. Такова уж наша природа. Испытывая по отношению к тебе смущающе сильные эмоции, не могу поручиться за собственную адекватность. Осознаю, что создаю этим тебе определенные неудобства, и приношу в связи с этим глубокие извинения. Дракон говорил спокойно и размеренно, завораживая меня и лишая воли самим фактом своего существования. — Хочешь сказать, что среди драконов измен не бывает? — я смог-таки сформулировать внятный вопрос, чем весьма гордился. — Бывают, конечно. Только это обычно заканчивается дракой и тяжелыми повреждениями. Необходимо, что называется, выпустить пар. Но с людьми это не получится. Хрупкие. Ян, мне кажется, что честнее вот так, в лицо, грубо признаться, чем потом выяснится, что мы друг друга недопоняли, и кто-то пострадает. Дракон гипнотизировал меня очень красивыми, яркими, золотыми глазами с каноническим вертикальным зрачком. Он был блестящий, синий, занимал почти всю кухню и не оставлял ни тени сомнения в своей реальности. А еще он декларировал любовь по отношению ко мне. — Это пиздец какой-то! — уверенно произнес я, подытоживая происходящее. — Вполне вероятно! — согласился дракон. — Признаюсь, я был несколько обескуражен, когда обнаружил, что испытываю сильную привязанность к мягкотелому. Всегда считал отсутствие брони омерзительным. — Отлично. То есть, с твоей точки зрения, я уродлив? — Ян, ты невыразимо прекрасен, — совершенно серьезно заверил дракон. — Ну, раз уж мы все выяснили, может, тогда все-таки попьем чаю? Я есть хочу... Дракон с сожалением выпустил меня из рук, уселся на пол и почти час мы чинно беседовали на всякие отвлеченные темы, потом дракон спохватился, что уже поздно, и ему пора, но перед уходом все-таки спросил: — Так что скажешь? Подумай о переезде. — Каком еще переезде? — удивился я. — Ко мне. Тебе понравится. — Почему это я должен переезжать? Рацуш действительно умен и приятен в общении. Но покинуть свою квартиру? Переехать к незнакомцу? Я не настолько доверчив. — Это не прихоть, просто не хочу повредить интерьер. Размеры диктуют свои правила. И про хвост иногда забываешь. Дома все стены из камня и никаких хрупких предметов. А тут повернулся - и выбоина на штукатурке. А у меня все переделано. Докупим стулья и кресла для людей, если разломаю, по крайней мере, не буду чувствовать себя неловко. — Аргументы приняты. Ответ — в этом месяце точно нет, у меня много дел в офисе, не хочу портить себе нервы еще и этим. — Я спрошу снова через месяц, — предупредил дракон, — а... можно тогда зайти завтра? — Заходи, только осторожнее с хвостом! Как дракон ушел, я не понял. Вроде как растворился. Заснуть удалось только приняв на грудь значительную дозу алкоголя — снотворного в доме отродясь не водилось, никогда не жаловался на сон, но сегодня никак не мог угомониться. После второй порции водки материализовался Рацуш. Молча подошел ко мне и лег рядом на пол. Одурманенный алкоголем мозг воспринял его приход как само собой разумеющееся, нисколечко не удивительное, но весьма приветствуемое событие — оставаться одному не хотелось. Подумав, скинув постельное белье на ковер, и пристроился рядом с неожиданным гостем. Я пил, он подпирал мне спину, потом осторожно обнял. Так мы и уснули. На полу. Впрочем, мне было вполне комфортно, так как я почти лежал на теплом теле дракона. Засыпая, мне подумалось, что, может статься, жить вместе с Рацушем будет приятно. Утром я был не вполне проснувшийся. Как всегда. Дракон косился на меня золотым глазом, но подниматься не спешил: лежал свернувшись на ковре и наблюдал за тем, как я собираюсь. — Ян, как ты... себя ощущаешь? — неожиданно спросил он, поднимая голову и пристально в меня всматриваясь. — Как-как... как обычно. А что? — Не думал, что ты воспримешь факт существования драконов столь спокойно. — Я прагматик. Конечно, сие открытие прекрасное и удивительное, но прежде всего меня волнует, как это соотнесется с моей жизнью. Такой вот эгоцентризм. Сам факт существования... сказочных существ ничего особо не меняет. Если вдуматься, это не намного важнее того, что утконосы — реальные животные, а не бред сумасшедшего таксидермиста. А вот твои предложения и признания действительно заставляют задуматься, да... — Ну, вот... меня сравнили с утконосом! Дракон еще некоторое время следил за моими хаотичными передвижениями, ощущение чужого взгляда отвлекало, я все время забывал, что, собственно, делаю, и замирал на полужесте, пытаясь вспомнить. Наконец, хоть и медленнее, чем обычно, я собрался. Перед выходом дракон подошел совсем близко, приподнялся на задних ногах и обнял меня, осторожно прижимая к себе. — Вечером загляну! — предупредил он и я отправился на работу. *** Вот уже почти месяц продолжается это странное ухаживание. Дракон появляется у меня по вечерам, выждав после моего прихода ровно столько, чтобы я успел привести себя в порядок и переодеться. Потом он возникает ниоткуда, приносит с собой еду, мы ужинаем: я — плотно, Рацуш — только для поддержания компании, я повествую о том, как прошел день, он внимательно слушает. Мы много говорим об общем увлечении. Немного жаль, что нельзя прогуляться вдвоем, скажем, по парку, но показываться на улице Рацушу нельзя. Времяпрепровождение классическое для «конфетно-букетного» периода, за вычетом той немаловажной детали, что Рацуш — не человек. И это меняет все. Ему нравится дотрагиваться до меня. Он часто подходит, буквально ложится к ногам, кладет руки на колени или — голову. Несколько раз он ловил меня в движении и прижимался к животу. На ощупь Рацуш напоминает черепаху. Или броненосца. Или какого-нибудь радужного жука. Твердый, гладкий, теплый. Как камушек, прогревшийся на солнце. Он кажется очень спокойным, уравновешенным и рассудительным, подобно мудрым драконам из детских сказок. С ним уютно. Его взгляд все время сосредоточен на мне, и это дает ощущение собственной важности и значимости. Однако есть некоторые смущающие моменты: Рацуш более не заговаривал об этом впрямую, но, насколько я понимаю, его интерес не вполне платонический. Иногда он замирает, выражение морды неуловимо меняется, и мне начинает казаться, что он вовсе не так невозмутим, как хочет продемонстрировать, что на самом деле только жесткий самоконтроль спасает меня от грубых приставаний, а то и насилия. Однако это никогда не продолжается долго. Рацуш встряхивает головой, улыбается и начинает рассказывать какую-нибудь забавную историю про свою родню. Он часто про них говорит. Но, по собственным словам, — не скучает. Иногда я задумаюсь о том, что, блять, творю. Интересно, как предполагается перейти к чему-то... более интимному? Фантазия на этом месте просто пасует. Рацуш — дракон, он не человекоподобен и это все здорово попахивает зоофилией. Признаться, экзотическая внешность никогда меня не привлекала. Надеюсь, Рацуш не слишком надеется на физическую близость, потому что я не уверен, что смогу это дать... Завертевшись на работе, почти забыл о нашем самом первом разговоре, том где Рацуш без обиняков признался мне в любви и просил переехать. Но сегодня дракон снова заговорил о совместном проживании. — Послушай... я не хочу никуда уходить из своей квартиры. Мне здесь удобно. — Понятно. То есть — нет? — Извини, не хочу тебя расстраивать, но и свои собственные интересы ущемлять не намерен. Дракон воспринял отказ весьма достойно: не спорил, не злился, просто грустно покивал. *** Почти месяц пролетел без изменений, а потом в один из визитов дракон повел себя неожиданно. В смысле, с одной стороны, этого и следовало ожидать, если с кем-то встречаешься, но я-то уже почти успокоился и уверил себя, что Рацуш ни на что не претендует. А тут он вдруг прижался ко мне, начал вылизывать и раздевать. Сначала я не препятствовал — Рацуш часто ко мне прикасался, и у этого тактильного контакта никогда не было продолжения, но в тот раз все было иначе: он стянул рубашку, прижал меня к стене и начал страстно вылизывать. Я опомнился только когда брюки тоже оказались наполовину сняты и начал отпихиваться и выворачиваться. Рацуш посмотрел на меня очень внимательно, медленно выпустил: — Ян, мы же уже не дети, может, хватит? — Рацуш, — в тон ему очень спокойно ответил я, хотя меня потряхивало от потрясения, — что ты делаешь? Давай не будем все заводить в эту сторону. Не надо осложнять. — В смысле? Как не усложнять? Прежде чем ответить, я натянул брюки и накинул на плечи рубашку, потом тщательно застегнулся, давая себе время на обдумывание формулировок. — Рацуш, не знаю, чего ты от меня ждешь... лично я не вижу у наших отношений никакого... постельного продолжения. Сам же говорил, что отсутствие брони — это мерзко... — А еще я говорил, что люблю тебя и хочу встречаться... — медленно проговорил дракон, его глаза сияли почти невыносимо. — Да-да, — перебил я, — и чтобы никого не заводил, а то ты их убьешь. Но Рацуш... ты — дракон. Большой, твердый, синий... как ты себе это представляешь? Мы слишком разные для того, чтобы возникло влечение. — Я тебе неприятен, — констатировал Рацуш. — Нет-нет. Что ты. Ты очень красивый, но... черт! Это сложно объяснить... вот есть произведения искусства. Они красивые, но не будешь же испытывать влечение к статуе! — У людей подобное случается, я читал, — совершенно серьезно произнес дракон. — Да, — вздохнул я, — бывает. Но ты... совсем не похож на человека. И... я так не могу. Это слишком странно. Я... у меня мозги клинит при этой мысли! Господи, мне сорок, но я мямлю как подросток! Ужасно не хочется обижать Рацуша. Терять не хочется. А как тактично объяснить, что я — не зоофил и не испытываю ровно никакого влечения к животным, к которым на подсознательном уровне его и отношу? Блин, да это же невозможно корректно сказать! На самом же деле Рацуш — высокоинтеллектуальное разумное существо, ни в коей мере не зверь, я это понимаю, но как только он дотрагивается, моментально начинает думаться о зоофилии, о том, что я не настолько извращенец. — То есть, все дело в том, что я — дракон? Не думал, что в тебе столько косности! — хвост раздраженно хлестнул стену, во все стороны брызнула штукатурка, Рацуш не обратил на это никакого внимания. — Мне нравится мой вид. Раса. По-моему, это — не косность. Это — нормально. — Хорошо. Я понял твою мысль! Прежде, чем я успел еще что-то сказать, как-то оправдаться, смягчить, Рацуш змеей скользнул в открытое окно и исчез в синих сумерках. *** пов Кхамало *** Мне неудобно перед братом. Я настолько счастлив, что выползать с утра на общую кухню и светить своей довольной физиономией, натыкаясь при этом на его больной страдающий взгляд, — утонченный садизм. Даже Милош, и тот заметил, что с братом что-то не то. Для его человеческого взгляда сложно различить тонкости эмоций, которые дракон выражает всем телом, но огорчение Рацуша заметно невооруженным взглядом. Началось все неплохо, наш план работал, Ян был даже рад познакомиться с Рацушем. А потом, примерно через месяц, как гром средь ясного неба — наотрез отказался съезжаться. А Рацуш так об этом мечтал. Конечно, после припадка гнева пришлось делать на половине брата ремонт. Это несколько отвлекло его от мрачных мыслей. — Чего это он? — испуганно спросил Милош. Вспышки раздражения, которые брат стравливал, разрушая обстановку, пугали человека. Он вздрагивал от глухих ударов, сотрясающих дом и прижимался ко мне. — Ты тоже так будешь, если я тебя разозлю? — спросил он в следующий раз. — Нет. Не беспокойся. — А я беспокоюсь! Вдруг он несущую стену снесет, и дом нам на головы рухнет? — Я скажу, чтобы он ничего не повреждал столь кардинально. — Нет! Не ходи! Вдруг он на тебя набросится? — Отобьюсь. Чего я, с Рацушем не дрался, что ли? Милош посмотрел на меня, недовольно прищурившись, и я решил не перечить человеку. Через какое-то время брат угомонился. А потом все стало еще хуже — Ян братку обломал. Так и сказал: «нет!». Рацуш не объяснил, чем он это мотивировал. Он вообще на некоторое время вернулся в наш мир. Чтобы не пугать Милоша. И еще, потому что алкоголь воздействует на драконов не так, как на людей, нам для получения эквивалентного эффекта нужно жевать цветы. Особый сорт. И Рац отправился заедать горе. — Ало, я волнуюсь. Он ушел, как он там? У тебя есть родные, они за ним присмотрят? — Милош, он взрослый дракон, с ним все будет в порядке. С одной стороны, это хорошо, что человеку не безразличен мой брат, с другой... с другой, я ревную. — Пф! Как будто со взрослыми не происходит ничего плохого, только потому что они — «взрослые»! Милош неодобрительно сжал губы и отвернулся. Опять он чем-то недоволен. — Там мама и папа. И братья, — объяснил я надувшемуся человеку. Почему-то это его не успокоило, он напрягся, приподнял плечи и проговорил: — Понятно. Извини. Не хотел лезть в дела твоей семьи, понимаю, что я тут ни при чем. Что-то меня насторожило в тоне голоса человека. А еще он попытался вырваться из моих объятий и уйти, а я надеялся на приятное продолжение вечера. — Хорошо, — пошел я на попятную, — если желаешь, можем его проведать. Только... ты себе вообще представляешь, что это такое — страдающий дракон? Рацуш будет в ярости. Станет шипеть и пытаться на меня напасть. — А как же?.. — Милош поежился от нарисованный картины и взглянул на меня растерянно. — Ты же сказал, что твои родители за ним присмотрят? — Ну, придет, скорее всего, отец. Они с Рацушем будут долго друг на друга орать и мутузить, переломают все, что не каменное и не защищенное, а потом Рацуш папу выпрет, пообещав позвонить через недельку. Пойми, я не боюсь Рацуша, я довольно сильный. Но если со мной отправишься ты... а вдруг щит не выдержит? Он же рассчитан на случайное, не сильное, столкновение! Ты такой нежный, чуть ковырнешь посильнее — уже ранка. Недавно я в порыве страсти слишком сжал Милоша, на белой коже появились некрасивые темные пятна - синяки. Было очень стыдно. Но Милош, вроде, не злился. Сейчас я погладил затянутые в джинсу ноги, вспоминая про эти отметины, оставленные моей неосторожной рукой. — Я понимаю. Людям не место среди драконов, — мрачно произнес парень. — Не стоит драматизировать. Мы общаемся со многими расами, намного более хрупкими, чем мы сами. Просто необходимо соблюдать некоторые меры предосторожности. Ну, не хмурься! — Ты никогда не говорил, что у тебя есть еще какие-то родственники, кроме Раца! — Милош сжимал руки в кулаки, сводил брови и я понял, что он очень этим фактом огорчен. — А надо было? — Нет, конечно. Просто... А! Забудь! — Нет, раз уж начал — договаривай! Что опять не так! О-о-о-о! Р-р-р-р! Не смей так делать! — Как? — Ты обижаешься, отворачиваешься, а я даже не знаю, что сделал не так! — Все ты знаешь! — возмущенно вскинулся Милош и ткнул пальцем в грудную пластину, — если люди встречаются... — Я не человек! — Какая в жопу разница! Не перебивай! Так вот — если встречаются, то знакомят с родителями и друзьями... — Чертом в ступе! Зачем? Объясни, зачем вас знакомить? — Ну а как? Или... я понял! Тебя засмеют, да, если ты меня приведешь? Да?! Тема разговора очень взволновала человека. Тонкие покровы порозовели, голос повысился, движения рук стали резкими и дерганными. Не совсем понял, почему... — Конечно! — подтвердил я. — Чего себе нервы-то раньше времени портить? Ох, представить страшно, какую истерику устроит мама! Братья будут зубоскалить. Опять надо будет шлифовать и починять броню... Сейчас мы живем на Земле, и во всем этом нет смысла, а если станем перебираться ко мне — тогда придется заморочиться. А пока — нафиг нужно! — Ты меня стыдишься! — трагическим голосом произнес Милош и мне показалось, что он излишне нагнетает. Утрирует. Или — чего-то от меня хочет? Или — впрямь все так болезненно воспринимает. На всякий случай возьмем последний вариант как рабочую версию. — Нет. Не очень понимаю сути претензий — ты же меня тоже ни с кем не знакомил. — Люди не знают про существование других миров, магии и драконов. Да и родителей у меня уже нет в живых. Других родственников, кроме каких-то дальних, про которых я и сам почти забыл, — тоже нет. Не с кем особо знакомить. У меня все время такое неприятное чувство, что я — занятное дополнение к твоему исследованию Земли. — Мне жаль, что ты так это все воспринимаешь, — проговорил я осторожно. — Все-таки я же не человек, мыслю несколько иначе, другие культурные традиции... может, мы решим этот вопрос как взрослые люди? Например, ты скажешь, что сможет избавить тебя от этого тягостного ощущения? — А оно... неправильное? — Конечно, нет! Ну... я не знаю... если тебе нужны какие-то гарантии... Отпустив Милоша, начал кружить вокруг него: у меня родилась МЫСЛЬ! Точнее, родилась-то она уже достаточно давно, но думал погодить с этим, убедиться... а сейчас подумалось, что люди-то живут совсем недолго, по сравнению с драконами. И потому наверняка торопятся все успеть. — Послушай... у людей есть институт брака. У драконов тоже. А еще можно заключить брачное соглашение, так и делают обычно, когда пара однополая. Про союзы между разными расами — не слышал. Однако это не запрещено. Милош смотрел на меня очень внимательно, даже напряженно. Когда я сделал паузу, он поднял раскрытую ладонь, привлекая к себе внимание: — Ало... я... не хочу для тебя неприятностей. Из твоих слов понятно, что семья меня не примет, а знакомые посчитают дикой прихотью... — Милош, ну при чем тут это? Я с самого начала, вот как увидел тебя в том видео, надеялся что это приведет к чему-нибудь долговременному... — А родители? Что они скажут? — воскликнул парень, на мой взгляд — слишком эмоционально. — Уфф... ну что тут скажешь? Им придется смириться. Все равно ведь меня драконочки совершенно не привлекают. А там уж какая разница: человек или дракон, все одно — детей не предвидится. — Зато если это будет такой же дракон, никто не будет осуждать... — Будут! Конечно, будут. У нас однополые союзы не приветствуется. С точки зрения общества я — извращенец. Мы немного помолчали. Милош грыз ноготь на правой руке и сверлил меня задумчивым взглядом, я снова начал кружить, приняв за центр сидящего на пуфе парня. Пока перебирал лапами и думал о наших с человеком отношениях, пришло на ум, что это — первый, по сути, откровенный разговор. Мы, в основном, обнимаемся, пялимся вместе в телек или рубимся в человечьи игрухи, или трахаемся, или просто молчим, занимаясь каждый своим делом. А ведь разговоры — это важно. Ну, я так понял из этих самых сериалов, что мы смотрим. Вздохнув, решил попытаться. Открыться, вот как это называется. — На самом деле мне очень нравится идея о брачном союзе. Сначала я предполагал, что мы поживем вместе лет пять, узнаем друг друга получше... — Милош выразительно закашлялся, выражая этим свое возмущение, — люди не тянут так долго, да? — Многие считают необходимым проверить чувства временем... — по тону, которым Милош это произнес, было ясно, что этих самых «многих» он считает интеллектуально неполноценными. — По разумению дракона пять лет — короткий срок, ведь мы живем много сотен лет. Для себя я почти сразу все решил, а ждал лишь чтобы дать тебе время привыкнуть... если ты уверен, что мое общество будет тебе приятно следующие лет пятьдесят... — Пятьдесят? Да как в таком вообще можно быть уверенным? Через этакую прорву лет я уже старичком седеньким стану! — Уверен, что с возмутительно низкой продолжительностью жизни мы что-нибудь придумаем... на более короткие сроки никто союзы не заключает. Так живут. — А-а-а... понятно... знаешь, а давай! Я так чувствую, вы там настолько суровы, что и разводов не бывает? — Нет. — Ух ты! Ало, а тебе самому — не боязно? — Честно сказать, я боюсь только одного — что проснусь и окажется, что ты мне приснился. А на следующий день мы прошли телепортом в мой дом, позавтракали в любимом заведении, зашли к законнику и убили пару часов на составление соглашения. Когда подписывали, почти невидимые искорки подтвердили связь — я очень обрадовался. Все произошло как надо. Законник был прекрасным профессионалом. Он строго держал себя в рамках и не допустил по отношению к Милошу ни единой бестактности. Вознаградил его весьма приличным бонусом — мне кажется, что подобное необходимо поощрять. Потом мы зашли в ювелирную лавку и пожилой, выгоревший до светло-серой брони, дракон ловко подогнал выбранное Милошем для меня украшение. Человеку же мастер пообещал изготовить аналогичное кольцо подходящего размера. — Какой интересный обычай — носить кольца на пальцах! — покачал он головой, внимательно рассматривая Милоша, тот беззаботно улыбнулся в ответ и пожал плечом. — Но оно же немедленно сломается, стоит только кого-нибудь ударить! — Почему? О, ну, конечно, у вас же у всех броня... у людей нет естественной брони, потому кольцо самое большее — погнется. Хотя тоже не факт. Гораздо вероятнее пострадают пальцы, поэтому их снимают, если есть время. — Занятно... занятно... — ювелир задумчиво повел хвостом. — Не удовлетворите ли мое профессиональное любопытство — как еще у людей принято себя украшать? — Браслеты — на запястья, цепочки и кулоны — на шею, серьги — в уши. Еще иногда делают проколы в других местах и вставляют особые колечки. Если хотите, могу принести вам книгу. Дракон очень обрадовался, они с Милошем договорились, что парень захватит книгу в свой следующий визит, когда все будет готово. После официальной регистрации нашего союза, человек весь день улыбался и жался ко мне. Ночью Милош плюхнулся прямо мне на брюхо, обнял и, полежав немного, признался: — Знаешь, я сначала подумал, что ты — злой дракон. Потому что, за что мне — добрый? Всяких ужасов себе напридумывал. — Ну, извини, что напугал... Погладив человека по спине, положил на него все четыре ладони, какое-то время мы лежали в тишине, потом Милош заворочался: — А твои родители не будут злиться, что ты так поступил? Ну, ничего никому не сказал? — Будут. Перебесятся. Ты, главное, отходи подальше, когда мы будем разговаривать, чтобы не задели... — Драконы все время дерутся? — Для нас это естественно. — Ага. Буду иметь в виду. Человек, лежащий на животе не мог не вызвать томления, сжав руки переместил Милоша немного ниже, так, чтобы он ощутил вставший член. — Эй! Чего это ты? — строго вопросил человек и погрозил мне пальцем, — мне же минимум сорок минут на подготовку нужно! Вот так, сразу — нельзя! Вздохнув, подтянул Милоша обратно, ближе к голове. — Так чего — мне идти в ванную? — Не. Лежи. Не хочу тебя выпускать. Милош вздохнул поерзал, устраиваясь удобнее, потом пробубнил: — Слушай, а давай сходим к этому Яну? Поговорим. Вдруг они с Рацем просто друг друга недопоняли? — Не уверен, что это хорошая идея. Надо сначала у брата спросить. — Тебе не нравится, что я про это говорю? Лезу не в свое дело? — Ревную немножко. — К Рацу? Это же глупо! Ему вообще люди не нравятся. Ян исключение. — Но тебе-то нравятся драконы! Недавно нашел на дне ящика с бельем тот дилдо. Ты оставил его на память? Милош хихикнул, покровы на щеках покраснели, он потер их ладонями, взглянул на меня: — Что-то вроде. Ты из-за него решил, что меня притягивают драконы? — Да. Я был неправ? — Вообще, прав. Но если мне нравятся драконы, это же не значит, что мне все равно, с кем трахаться! Вы с Рацушем совершенно разные. — Нда? — Ага! Ты веселый, с тобой можно рубиться в игрушки до ночи и пить пиво, а Рац — ботан. Такой весь из себя, — Милош забавно изобразил презрительно-высокомерный взгляд брата. Надо же! А я думал он нас только по цвету различает! Парень тем временем продолжил: — Он мозговитый. Но скучный. На книгах своих зациклился. Я хорошо к нему отношусь, ты не думай, но ревновать к нему не надо, ладно? Очень согрело это его признание. — Постараюсь. День был достаточно выматывающий и эмоционально напряженный для нас обоих. Признаюсь, что нервничал — вдруг Милош в последний момент передумает или встретим кого-нибудь из знакомых и начнутся расспросы, удивленные и брезгливые взгляды, тупые шуточки... в итоге кто-то огребет, а Милош расстроится. Он не любит, когда дерутся. Потому так приятно было просто лежать, ощущать на себе легкое мягкое тело человека, его дыхание, касающееся тонкой брони под челюстью, иногда перекидываться фразами и снова замолкать в уютном молчании. Украдкой переместив нижние руки на мягкие ягодицы, сжал плоть, провел пальцами по коже, Милош дернул попой и посмотрел на меня вопросительно. — Просто тискаю. — А... Мы еще помолчали. Я блаженствовал, проводя руками по белому телу, Милош улыбался и жмурился от этих прикосновений, расслабленно вздыхал и обводил кончиками пальцев квадратики брони. — Ало... — проговорил Милош тихо, — мы ведь с тобой не все время будем на Земле жить? — Сначала после отпуска планировал вернуться на работу... но раз уж мне так повезло — нашел спутника жизни! Планы меняются. Будем думать. Можно работать на дому, профессия позволяет. Можно обратиться в соответствующее агентство и подобрать подходящий мир. — А в ваш — нельзя? Совсем-совсем? Ты же говорил, что драконы со многими контактируют! — парень просительно приподнял брови. — Опасно. Прогуливаться иногда можно. Давай я тебе кое-что поясню: у драконов не любят мягкость и беззащитность. Примерно так же, как у людей в некоторых странах дразнят ботанов, а слово «умник» несет в себе порицание. Про существование людей и других народов известно, но отношение к ним брезгливо-снисходительное. Даже не сомневайся: все мои знакомые в обязательном порядке постараются нас поддеть. Я, конечно, отвечу в не менее грубой, болезненной форме. В итоге случится физическое столкновение... то есть, каждый раз, выходя их дома, я буду волноваться, что тебя заденет. Зачем нам с тобой такая нервотрепка? Милош вздохнул: — Мне у вас понравилось. Красиво! — Ну, это же только один из городов. Есть и покрупнее и покрасивее. С огромными фонтанами и тщательно спланированными парками. — О! Милош закусил губу, его глаза заблестели и я понял, что придется свозить парня на экскурсию. Сам я домосед. Никуда из родного города не выезжал — не видел необходимости. Как-то не особо меня волновали фонтаны. Ну, вода, ну, льется. Несколько часов трястись в дирижабле только для того, чтобы на это полюбоваться? Увольте! Вздохнув, решил, что неизбежность надо встречать смело и, не дожидаясь озвучивания просьбы, предложил сам: — Хочешь, съездим? — Да! Ох, Ало, ты самый лучший! — Милош смешно забарахтался, подполз поближе к моему лицу и принялся восторженно покрывать его поцелуями, потом на секунду отстранился, строго посмотрел мне в глаза, и произнес. — Только сначала поговорим с Яном!