Охота на демона.

- Почему он так боится демона, господин? Минсок, готовящийся ко сну, обернулся на голос. Его покорный слуга стоял в дверях, не смея войти в комнату и нарушить целостное одиночество. Расставленные по полочкам свечи прибавляли совсем немного света, но Лисице хватало – он не особо любил солнце, предпочитая бодрствовать в ночное время суток. За плотно зашторенными окнами расцветал алым рассвет. Главарь Бестий показательно зевнул в ладошку, как бы намекая, что не намерен разговаривать о взбалмошном демоне одного воришки, но чужой взгляд прожигал в юкате дыру. Крис требовал ответа. Обычно послушный и смиренный, он иногда вспоминал о своей настоящей сущности. - Люди имеют обыкновение боятся чего-то нового в своей жизни. Будь то демон или смена власти – это их пугает, - стянув с молочных плеч юкату, Умини дал понять – разговор окончен. Тяжелые шаги Криса эхом раздались в коридоре – кажется, он был раздражен? Минсок улыбался ему так, будто что-то знал. Последними воспоминаниями об Аде были мольбы грешников, их стоны. Их сладкие мучения. Но они уже не приносили бывалой радости. Крису, тогда носящему имя демона Залпаса, быстро надоели развлечения – он воспитывал воинов, которые потом грязли в собственных грехах и попадали сюда на радость Люциферу. И он, сильнейший слуга Дьявола, решил найти себе место в мире людей. Десяток лет ходили слухи об «охоте», но редкостью было встретить внутри склянки кого-то сильнее адских псов. Крис, получивший свое имя от первого хозяина – прекрасной Адели, даже подумать не мог, что однажды наткнется на демона, равному себе, что точно так же, как и он - служит господину. Тао был совсем диковинным – Крис, имеющий высокую должность и повидавший сотни демонов во дворце Повелителя Геенны, никогда не встречался с ним раньше. А потом будто внутренний голос подсказал о демоне греха. Демон-кот отличался покладистым характером, хотя в Аду именовал себя Гневом. Видимо, ему так же наскучили грешники – их стоны не давали спать жителям Верхнего города. Но в отличии от Тао, хозяин Криса даже не знал, что держит на поводке сына Преисподней. Так хотелось Крису, живущему в склянке духов от Адели. Красивая, тонкая, как лань, девушка была милой и доброй, даже демона не испугалась. Только перепутала его со смертью – так хотелось умереть. Её преследовали адские боли, она завяла, как прекрасный цветок в саду, взяв с Криса обещание верно служить новому хозяину. И перед смертью отправила духи, как подарок, одному из своих братьев. Минсок был точно таким же – ранимо-красивым и хрупким, только в глазах плескалась поистине демонская хитрость. Он оправдывал свое имя Рыжей Лисицы, щуря глаза совсем как названное животное. Но если его сестра была слаба, Минсок был поразительно силен – им восхищался даже командующий разведкой, хотя, по идее, они были врагами. Но, наблюдая за тем, как они пьют вместе и веселятся, Крис видел пропитанную временем дружбу. Ифань – такое имя он получил от Минсока. И ему оно нравилось гораздо больше. Глава Бестий так забавно тянул звуки, напрочь забывая про первую букву. Как задорно блестели его глаза, будто он надсмехался над Крисом. Минсоку были любопытны демоны, он всегда спрашивал о них у Чанеля. Тот охотно делился о мерзких тварях, описывал их и даже криво рисовал, пытаясь донести до Лисицы что-то особенное в их строении. У Ифаня в любой бы другой момент проходил по спине холодок, но он сам видел этих чудовищ. Они убивали людей не ради того, чтобы вернутся «домой» - они с радостью оттуда сбегали. Они убивали, потому что боялись. Это Ифань понял от разговоров Минсока. - Человек – самое чудное создание, Фань, - мурчала Лисица, закуривая длинную трубку. – Сколько бы рас не существовало, какими бы опасными и особенными они не были – человек всегда будет еще более удивительным. Сколько секретов может хранить тело обычного человека? А такого, как Сехун? А такого, как я, Ифань? Ты все равно будешь ломать голову над тем, что он думает. Тебе кажется, что ты знаешь меня или Сехуна, но ты никогда не можешь быть в этом уверен. Разве это не чудо, Ифань? Ты думаешь, что знаешь, но эта головоломка тебе не под силу, как бы не старался. Ифань думал, что демоны просто боятся реакции людей на себя. Хотя, о чем может думать тупая псина или очередной низший выродок, сбежавший из Ада через щель во Вратах, как домашний питомец уходит из дома. Минсок смотрел так, как будто знал. Все знал. У Ифаня было много силы – он мог годами находится рядом с Минсоком, пока его охота на демона валялась бы на дне океана. Лисица часто давал ему одиночные, сложные задания, где он без зазрения совести мог бы пользоваться своей силой, потому что все свидетели падали замертво. Минсок хвалил его за талант и умения, он уважал его. И в его глазах не было даже толики страха. Сехун привыкал к Тао и учил ему чему-то новому, Ифань даже завидовал – ему приходилось изучать человеческий мир самостоятельно, чтобы не попасться. Но Лисица иногда объяснял ему что-то просто так, отвечая на молчаливые вопросы. И не требовал ответы на свои. Потому что знал. Ифань старался не называть его «хозяином» и не сдерживался только в моменты оргазма. Он онанировал в своей комнате в темноте, когда точно знал, что господин спит. Его сущность так же вырывалась в эти моменты. Залпас был талантливым воеводой, а не слугой. Он нес миру войну и разрушение. Но сейчас, кончая от воспоминаний о своем хозяине, он был совершенно беспомощным. Мог ли позволить себе такое приближенный Люциферу? Конечно, не мог, но теперь у него было новое имя и новый хозяин. Он служил Минсоку.