Кровь знает больше человека и помнит сокровенные тайны мироздания. Максимилиан Волошин
Гарри Поттер сел в тени на одну из верхних скамей амфитеатра. Рядом с ним присела Джинни, кутаясь в мантию и раздраженно оглядываясь по сторонам – вокруг шумели люди. Было холодно. Зал плохо освещен: сырое, полуподземное помещение без окон, с факелами, развешанными по стенам, сложенным из темных камней. Здесь все, как обычно мрачно и глухо. Все, как помнил Поттер, наблюдая за десятками и сотнями судов над пойманными им преступниками. Вот он – зал Верховного суда Министерства Магии – Визенгамот. Гарри недовольно осмотрелся. Вдоль стен до самого потолка на скамьях амфитеатра сидели волшебники и волшебницы. Пятьдесят человек судей в мантиях сливового цвета и витиеватым символом «В», а остальные свидетели и зрители. В центре зала пустое кресло, с подлокотников которого свисали цепи. А наверху, под потолком с десяток парящих дементоров. Хоть они и были отделены от людей, ощущения неприязни и болезненности переживались волшебниками весьма отчетливо. Но все эти маги, бросая тревожные взгляды наверх, все равно терпеливо ожидали пленника и громкого судебного разбирательства – обвинения века. Переговаривались люди, общались свидетели и обвинители. А вокруг всех вились журналисты. Шум царил невообразимый. - Стервятники, - презрительно фыркнула Уизли, словно читая мысли товарища. – Кто бы сомневался, что они упустят такую возможность, распространить гниль в своих газетах. - Это баланс, - Поттер расстегнул верхние пуговицы мантии, давящие на шею. – Когда было необходимо, мы давали им нужную информацию. Теперь они имеют полное право брать, что хотят. - Все равно стервятники, - Джинни злобно сверкала глазами на нижние ряды, высматривая то одних, то других знакомых корреспондентов. Гарри промолчал, завидев Риту Скитер со своим Прытко-Пишущим пером. Она хитро улыбнулась ему, кокетливо подмигнула и вновь отвернулась к судьям, которых караулила. Но не успел аврор подумать о своем обещании, как из дальнего угла подземного помещения донесся звук шагов. Дверь со скрипом отворилась, и вошли три человека: преступник и два аврора. Каждый их шаг разносился гулким эхом по вдруг притихшему залу. - Гарри, - строго шепнула Джинни ему на ухо, кивая на подсудимого. – Ты ведь знаешь, что по закону Пожиратели смерти доставляются дементорами, а не аврорами? - Конечно, знаю, - спокойно ответил Поттер, пристально наблюдая за тем, как обвиняемого проводят к креслу, усаживают и приковывают вдруг ожившими цепями. Сделав свое дело, авроры дисциплинированно отошли на несколько шагов назад. - Тогда как же вышло так, что Малфоя сопровождают твои авроры, а не дементоры? - Дорогая, - сквозь зубы прошипел Гарри, теряя терпение. – Когда я сказал тебе, что ничего из моих приказов не изменится, это вовсе не означало, что я приставлю к невиновному, но еще не оправданному человеку дементоров. Это лишь означало, что путь к освобождению он должен пройти законно, чтобы все люди знали, что он невиновен. А не то, что я самолично и незаконно отпустил Пожирателя смерти. - Я так и знала. Но, признаюсь, ты – козлина, меня напугал, - с улыбкой фыркнула рыжая. – Я удивляюсь, как люди Министерства стерпели подобную поблажку с сопровождением авроров… - Я был очень убедителен, - усмехнулся Гарри, вспоминая свой разговор с Кингсли. Тот до последнего не отдавал Малфоя под надзор поттеровской охраны, не веря в то, что слизеринец не предатель. Поттеру пришлось показывать свои и малфоевские воспоминания, чтобы убедить министра. Гарри понимал, что отвоевать свободу Драко будет сложно. Придется пожертвовать личными воспоминаниями – предъявить общественности выборочные картинки их редких встреч, когда Малфой помогал. Но, хоть Поттер и пытался спасти блондина, поблажек ему делать нельзя – маги должны видеть, что весь судебный процесс слизеринец прошел так же, как и остальные. Закон психологии – присяжные должны испытывать жалость и сочувствие преступнику. Так легче получится выиграть... возможно… Но, единственное, что глава Аврората никак не мог оставить в покое, это пребывание Драко в Азкабане и сопровождение дементорами. Мужчина и так вынес на себе больше мучений, чем нужно. - Мистер Малфой, - раздался громкий голос неподалеку, отвлекая Гарри от размышлений. В центре, на главной трибуне стоял Кингсли, громко призвав всех к процессу слушания. – Вы доставлены в Совет Магического Законодательства, чтобы ответить на предъявленные вам обвинения, связанные с деятельностью Пожирателей смерти. Вы готовы к даче показаний? Драко гордо выпрямился в кресле, насколько ему позволяли цепи. - Да, - ядовито выплюнул Малфой. Гарри мог только представить, каким позором все это было для него. Увы, его никак нельзя было подготовить к тому, что дальше будет хуже. Все собравшиеся смотрели на подсудимого сверху вниз: сурово, с интересом, недоверием и даже ненавистью. По залу пронесся легкий шепот и тут же смолк. - Хорошо, - сосредоточенно кивнул Кингсли и полистал свои бумаги. – Руководствуясь Законом о Суде, Кодексом Магического сообщества и Законом об Аврорате, слушание по делу Драко Люциуса Малфоя об участии в противозаконной деятельности Пожирателей смерти объявляю открытым. Он стукнул судебным молотком по столу, и звук прокатился по помещению эхом, заставив некоторых людей вздрогнуть. Секретарь недалеко от министра шумно начал вести протокол, царапая острым пером пергамент. - Заседание проводится в полном составе судебной коллегии Визенгамота, с участием свидетелей и магической прессы, - звучно провозгласил Бруствер. – Допрос ведут: Кингсли Бруствер, министр магии; Невилл Лонгботтом, заместитель главы Отдела обеспечения магического правопорядка; Оливер Вуд, первый заместитель министра. Секретарь суда Эдвард Реон. Кингсли на секунду остановился, переводя дух, и Гарри с Джинни услышали, как аудитория зала тихонько загудела от негромких, но монотонных обсуждений. Один лишь Малфой сидел в кресле, не двигаясь и не сводя пустого взгляда с Министра. - Если возражений нет, то приступим к зачитыванию обвинения, - невозмутимо продолжил Бруствер и извлек из лежащей перед ним стопки нужный желтоватый лист. – «Подсудимому вменяется в вину нижеследующее то, что он сознательно, намеренно и с полным пониманием незаконности своих действий, участвовал в деятельности запрещенной группировки Пожирателей смерти, а так же длительное время выполнял распоряжения черного мага Тома Марволо Риддла, известного также под именем лорд Волан-де-Морт. Противоправные действия обвиняемого нарушают статью «С» Указа «о безопасности и жизни каждого члена магического сообщества» от тысяча шестьсот пятьдесят третьего года и раздел десятый – «умышленное совершение особо тяжких преступлений» Закона правомерности, принятого Международной конфедерацией магов. Министр Магии, закончив зачитывание обвинения, глубоко вдохнул и обратился к Малфою. - Подсудимый, мы приступаем к допросу. Прошу вас отвечать на вопросы суда только правдой. Помните, что это в интересах вашего следствия. Кингсли внимательно посмотрел на невозмутимого блондина, ожидая реакции. Но Драко даже не шевельнулся. Бруствер не показал, что удивлен и покопался в пачке пергаментов, извлекая вопросы. - Вы — Драко Люциус Малфой, родились 5 июня 1980 года? - Да, - блондин тихо ответил, не опуская глаз. - Проживаете по адресу Великобритания, графство Уилтшир, родовое поместье Малфоев? Драко чуть склонил голову на бок и приподнял бровь, задавая министру немой ироничный вопрос. - Фактически, так было несколько лет назад… - с легкой усмешкой ответил он. Кингсли проигнорировал сарказм и снова посмотрел в листок с вопросами. - Ваш отец, Люциус Абракас Малфой состоял в рядах Пожирателей смерти? - И такое тоже, несомненно, было… - протянул с издевательством Драко в своей привычной манере. - Ну, поиздевайся мне тут еще, - скрипнул зубами Гарри, шипя себе под нос. – Тут решается вопрос о том, чтобы тебе выжить, а он, блядь, издевается! Уизли, глянув на него, успокоительно положила ему на колено руку. Но Гарри лишь сосредоточенней впился взглядом в обвиняемого. - При осмотре, на вашей руке обнаружена метка, характерная для Пожирателей смерти. Когда она появилась? - В 16 лет. - Вы вступили в ряды приспешников черного мага в столь юном возрасте. Выполняли какие-то поручения Темного Лорда? - Да. - Какие? - Первым моим заданием было убийство Альбуса Дамблбора. По залу прокатился один возмущенный вопль. - Тишина в зале! – Кингсли стукнул молотком по столу, призывая к молчанию. – Однако, как всем известно, профессор Дамблдор погиб от руки Северуса Снейпа по их взаимной договоренности. - Очевидно, у меня не получилось, - Драко пожал плечами и внимательно посмотрел на судью. – Министр, позвольте спросить – кто составлял вам такие тупые вопросы? Гарри был абсолютно солидарен с Малфоем. Но не в данной ситуации. И он чуть не разнес ближайший фонарь от этого выпендрежного вопроса. Бруствер бросил короткий взгляд на краснеющего секретаря и снова повернулся к обвиняемому. Всем все тут же стало ясно. - Мистер Малфой, соблюдайте порядок, - спокойно посоветовал Кингсли, заглядывая в бумаги. – Продолжим. После возрождения Темного Лорда вы вернулись в ряды Пожирателей смерти. Судя по допросам других преступников, Волан-де-Морт отводил вам какое-то определенное место. Какое? - Я был его правой рукой, - Малфой отвечал с каким-то аристократичным чувством усталости и лени. Будто разговор велся вовсе не о его жизни. - Почему подобная привилегия? - Он нуждался в моей крови. - Поясните, мистер Малфой. Драко глубоко вздохнул и чуть шевельнул затекшими руками. Цепи мгновенно прижали его к ручкам кресла, не давая двигаться. - Беллатриса Лейстрендж стала живым крестажем Темного Лорда. И в момент его гибели соединила два магических ритуала – обряд жертвы и обряд возрождения. Но во время перерождения она что-то сделала не так, нарушила какое-то правило. В результате возрождение прошло не полностью – была допущена грубая ошибка. И для поддержания жизни и магического потенциала Волан-де-Морту требовалась кровь прямого наследника, то есть моя. Журналисты не отрывались от своих пергаментов, записывая сенсацию для вечерних номеров своих газет. Рита Скитер не отводила хищного взгляда от жертвы и что-то нашептывала своему перу. Этой новостью шокированы были все. - Без вашей крови он мог погибнуть? – задал министр вопрос, который возник у всех в голове. - Нет. Эффект такой же, что и крови единорогов, - холодно пояснил Драко, чуть облокачиваясь на твердую спинку кресла. Гарри только сейчас заметил, как проскальзывает на лице слизеринца измученность и истощенность. - Вы делали что-нибудь еще по приказу Темного Лорда? – неожиданно спросил Оливер, с соседнего места от министра. – Или были только… донором? - Я выполнял все его приказы, - четко выговаривая каждое слово, ответил Малфой с презрением. - Например, отдали свое поместье под штаб Темного Лорда? - Да. - Мучили людей, чтобы выведать информацию? - Да. И даже хуже. - Вы имеете в виду, что убивали людей? – уточнил Кингсли. - Да. - То есть вы не отрицаете, что сознательно и умышленно служили Волан-де-Морту? – вкрадчиво спросил Вуд, с недоверием поглядывая на подсудимого. - Я признаю это. - Блядь, что ж ты творишь! - пораженно прошипел сквозь зубы Поттер. - Гарри! – Джинни обеспокоенно схватила его за руку, заглядывая ему в глаза. – Что же делать?! Вокруг них, то и дело, волшебники срывались на крики и обвинения. Бруствер пытался угомонить зал, но ему плохо это удавалось. Авроры и стражи обеспокоенно поглядывали на возмущенных людей. С каждой минутой дела Малфоя становились все хуже – он добровольно и спокойно проигрывал, даже не пытаясь защищаться. - Мистер Малфой, вы… - начал было министр, но справа послышался громкий женский возглас, перебивший его. - Секретарь, блин! Вызови свидетеля защиты, не тупи! Кингсли бросил взгляд в сторону, глядя на воскликнувшую, а потом повернулся к Эдварду Реону. Тот послушно ожидал распоряжения. Министр коротко кивнул, и секретарь полез в кипу бумаг, разыскивая свидетеля защиты. Драко, повернув голову, щурясь и силясь разглядеть в сумраке девушку, чей голос ему был знаком. Он старательно скрывал удивление за непроницаемой маской безликости. Кто захотел защищать его – преступника, ближайшего соратника Волан-де-Морта? Люди в полусумраке притихли, думая о том же. Все с нетерпением ожидали, пока секретарь найдет нужную бумагу. - Внимание! – провозгласил Реон, вставая с места. – В зал суда вызывается свидетель защиты – глава Отдела обеспечения магического правопорядка, а также глава Аврората, мистер Гарри Джеймс Поттер. Гарри ожидал услышать один общий на всех крик удивления. А услышал лишь сплошное молчание и десятки обращенных на него глаз. В гулкой тишине он поднялся со своего места. Небрежным движением рук скинув плащ на скамью, он бросил благодарный взгляд на Джинни, которая использовала план «Б», расшевелив секретаря, и начал спускаться вниз, к подсудимому. - Господа судьи и присяжные, - спохватился секретарь. – Довожу до вашего сведения, что господин Поттер уже дал показания по делу мистера Малфоя. Они проверены на честность и запротоколированы. До этого моменты не были указаны в деле, так как носили аврорский гриф «секретно». Сейчас копии вам предоставят. И, пока Эдвард суетливо левитировал копии всем судьям и присяжным, Гарри подошел к непроницаемому Малфою и, встав за его спиной, тихо и без эмоций произнес: - Только попробуй еще ляпнуть какую-нибудь выпендрежную хрень. Если бы ты нормально отвечал на вопросы, то уже выиграл бы дело, и мне не пришлось бы светиться. Теперь начнутся разговоры. - Думаешь, это тебе плохо, Поттер? – с чувством ответил Драко, выделяя слова. Глава Аврората промолчал, даже не глядя на обвиняемого. - Мы готовы, мистер Поттер, - кивнул Кингсли, увидев, что все получили свои копии документов. – Можете начинать. - Благодарю, министр, - с легкой улыбкой откликнулся Гарри, полностью вдруг преобразившись. Малфой никогда не видел мужчину таким открытым и обаятельным. - Для начала, я бы хотел сказать, что мистер Малфой не виновен в обвинениях, предъявленных ему. Господа, прошу внимания! Поднялся один удивленный возглас неверия и негодования. Волшебники и судьи переговаривались друг с другом, поглядывая на спокойного, улыбающегося Поттер. И сам Драко, честно говоря, разделял их эмоции. - Прошу внимания, - еще раз повторил Гарри и медленно начал расхаживать по залу. – Я не займу много времени. После возрождения Волан-де-Морта, семья Малфоев действительно исчезла. Как выяснилось позже, Нарцисса и Люциус Малфои погибли еще в ночь третьего рождения Темного Лорда. Однако их сын, Драко, пропал. А потом, спустя время, появился перед черным магом и поклялся ему в верности. Не отрицаю, так и было. По приказу своего господина, мистер Малфой мучил и убивал волшебников, заключал магические договоренности с существами, противостоящими магическому сообществу. Этот мужчина руководил тайными операциями и распоряжался Пожирателями смерти почти так же свободно, как и сам Темный Лорд. И все это – чистая правда, уважаемые судьи. - Если все это правда, господин главный Аврор, то каким именно способом вы собираетесь убедить нас в невиновности этого человека? - строго спросила старшая судья Визенгамота Глория Кэлин, чуть кивая в сторону обвиняемого. - Вполне логичный вопрос, - усмехнулся Гарри и вдруг резко повернулся к трибуне зрителей. – Мисс Уизли, присоединитесь к свидетелям, будьте любезны. Джинни зашуршала мантией и довольно проворно спустилась вниз. - Мисс Уизли, как всем известно, руководитель розыскного подразделения отдела обеспечения магического правопорядка, - прокомментировал Поттер, указывая на девушку. – По моему приказу она лично разыскивала мистера Малфоя. И она, отслеживая мужчину, выяснила, что длительное время до воссоединения с Темным Лордом, он находился в разъездах по Европе, задерживаясь в местах различных магических учений. - Что ж, все это ясно, - подтвердила судья Кэлин, внимательно его выслушав. – Но по какой причине вы отдали приказ мисс Уизли разыскать обвиняемого? - Потому что перед началом открытой войны против магического сообщества, мистер Малфой лично нашел меня и дал понять, что будет содействовать министерству. То, что он двойной агент, стало известно не так давно. - Судя по протоколу, мистер Малфой всего лишь намекнул вам о месте, где, возможно, хранится оружие против Темного Лорда, - хмурясь, уточнила судья Линуар, просматривая бумаги. – Но здесь нет никакой информации подтверждающей, что мистер Малфой стал двойным агентом. Только короткие пересечения с вами, из которых определенно даже и сказать нельзя, что обвиняемый пытался помочь. - Вы абсолютно правы, госпожа судья, - улыбнулся ей Гарри, скрещивая руки на груди. - Так почему все это должно стать достаточными аргументами для оправдания, мистер Поттер?! – в конце концов, не выдержал судья Берн, краснея от непонимания. И резко доброжелательность Гарри куда-то исчезла. Перед магическим сообществом предстал сдержанный и собранный мужчина. В зале словно повеяло холодом, и это явно было не от дементоров. - Потому что мистер Малфой дал Непреложный обет своей матери о том, что убьет Волан-де-Морта, - сурово произнес Поттер и щелкнул пальцами. Слабым туманом заволокло центр помещения, и в нем образовалась четкая картинка. Драко побелел и крепко сжал ручки кресла. Цепи на его запястьях от напряжения стянулись сильнее. На туманном, расплывающемся полотне вновь умирала его мать, призывая его к жертве. И вновь звучали ее страшные слова – слова приговора его жизни:«- Ты должен убить Темного Лорда... я прошу тебя, ради меня, ради отца и всего рода – уничтожь Темного Лорда... Ты спасешь не только наши жизни… Дай Непреложный обет!..»
Малфой смотрел на всю эту сцену с внешним спокойствием. А внутри сердце жгла боль и унижение. Его воспоминания, видимо, выкрала Уизли, которая все-таки смогла его отследить. Драко оценил бы ее упорство и талант, если бы Поттер только что публично не унизил его. И главное, было ясно, что он сам видел все, раз так старательно обрезал его воспоминания, заботясь хоть о какой-то их ценности. - После этого, мистер Малфой путешествовал, пытаясь найти средство для полного уничтожения Темного Лорда, - невозмутимо продолжал Поттер, все так же глядя на сменяющиеся воспоминания. – Об этом свидетельствует мисс Уизли, которая, повторяю, отслеживала перемещения обвиняемого. Видимо, найдя способ, подозреваемый вернулся к Волан-де-Морту, чтобы войти к нему в доверие. Ритуал, избранный мужчиной, требовал длительной подготовки. Мы поняли это, когда мистер Малфой подбросил нам рецептуру зелья в родовом поместье, перед тем, как сбежать. И тут нам понадобится помощь опытного зельевара, которая, как что-то мне подсказывает, знает об этом больше, чем все мы с вами. В связи с этим, я вызываю свидетельствовать в пользу мистера Малфоя мисс Пэнси Паркинсон. Люди заерзали на своих местах, оглядываясь. Маленькая тень отделилась от нижней скамьи и вышла на свет. Поттер махнул рукой, и рядом с Малфоем образовалось второе кресло, но без цепей. Пэнси кивнула, подошла и присела на край. Гарри догадывался, что ей некомфортно, но она тщательно держала себя в руках. - Мисс Паркинсон, стоит ли предупреждать вас об ответственности за дачу ложных показаний? – спросил Кингсли, поглядывая на нее сверху вниз. - Нет, господин министр, - девушка покачала головой, кладя руки на колени. – Я не враг себе. - Хорошо. Тогда расскажите нам про ритуал и зелье, о которых упомянул глава Аврората. - Это один из древнейших магических ритуалов обмена жизни и смерти. Точного названия у него нет. Он одновременно и сложен и примитивен. Суть проста – волшебник приносит себя в жертву взамен на жизнь другого мага. - И в чем тогда смысл? – кривясь, спросил судья Берн. - Поймите, - терпеливо вздохнула Пэнси, объясняя. – Волшебник отдает всего лишь свое физическое тело, одну из своих жизней. Как гласят древние легенды, его вечная душа продолжает жить и будет перерождаться. А взамен другой маг стирается с лица земли полностью – навсегда! Вы понимаете – он никогда не будет существовать, от него ничего не останется! Судьи тихо переговаривались, слушая ее. Гарри даже как-то показалось, что он услышал имя профессора Снейпа. - Ключом для начала действия ритуала служит зелье, - чуть успокоившись, продолжила Паркинсон, снова привлекая к себе внимание. – Готовится оно не долго, от трех до четырех недель. Однако, это самое сильное и мучительное убивающее зелье. Оно уничтожает, разлагает и отправляет в небытие не просто жизнь волшебника, но и все его существо. Обязательное условие – зелье должно быть выпито людьми, на которых проводится ритуал. В данном случае это Драко и Волан-де-Морт. - Как известно, вы готовили зелье именно для мистера Поттера, - уточнил Кингсли. - Да, - кивнула девушка, соглашаясь. – Но это, видимо, потому, что Драко нужна была помощь. В этом ритуале участники должны обладать высоким магическим потенциалом. Мистеру Малфою, наверное, просто не хватило сил. Поэтому он подбросил рецепт главе Аврората… - Я не знала, что она была в курсе планов Малфоя и ничего не сказала нам, - пользуясь моментом, пораженно прошептала Джинни, подойдя к Поттеру. - Поверь, до меня это только что дошло, - кратко ответил Гарри, наблюдая как на туманном полотне «прокручивается» воспоминание Малфоя о зелье. – Видно она почувствовала, что эту тайну нельзя раскрывать. Потому ничего и не сказала. - И что же дальше? – спросила судья Линуар. - Ритуал слишком древний, - глядя на женщину, задумчиво ответила Пэнси. – Давно пропали сведения о правильном его проведении. Ясно только одно - мистер Малфой собирался отдать свою жизнь за смерть Темного Лорда. Но каким-то образом, он не погиб. - Все мы знаем, что мистер Поттер также должен был принять этот яд, чтобы помочь в уничтожении черного мага, - недовольно сказал судья Берн. – Опираясь на ваши знания, выходит, что обвиняемый чуть не убил и главу Аврората. Девушка покачала головой. - Это узы, господин судья. Узы, которые заключаются между волшебником и смертью. Грубо говоря, волшебник-организатор в данном договоре мистер Малфой. Он договорился именно на свою жизнь. Мистер Поттер в данной ситуации выступал, как магическая помощь. Думаю, Драко никогда не планировал чьей-либо смерти. - Однако убивал и не раз, - с презрением отозвался волшебник. - Можно пересчитать по пальцам людей, которые не убивали в эту войну, - резко вмешался в разговор Поттер, вновь становясь за спиной Малфоя. – Все мы защищали людей, которых любим: семью, друзей, знакомых и соседей. Скажите мне, как можно было иначе стать двойным агентом и провернуть план уничтожения, находясь рядом с Волан-де-Мортом? Иногда приходится положить на алтарь сотню, чтобы спасти тысячу. - Это спорный вопрос, господин Аврор! - Это здравая военная стратегия, проверенная веками, господин судья! - грубо ответил Поттер. – Северус Снейп, посмертно кавалер Мерлина I степени убил профессора Дамблдора по такой же стратегии, вы все об этом помните. Однако профессор годы, десятилетия своей жизни положил на жизнь шпиона, забывая о собственной. И он национальный герой. Почему же Драко Малфой, сделавший не менее значимый подвиг, ожидает сейчас поцелуя дементора? Ведь все доказательства его невиновности перед вашими глазами. И он махнул рукой в сторону туманного полотна, на котором по кругу медленно крутились одни и те же воспоминания: вот он дает обещание матери; вот, спустя время, сосредоточенно варит черное зелье; затем – Малфой оглушает авроров, спасая от Пожирателей смерти; вот они с Гарри в потайной комнате и Драко бросает ему нужные свитки; набирает воду «Luxfero» в колбу и оставляет на столе, около спящего Поттера; они сидят и разговаривают в Визжащей хижине и слизеринец говорит, что хочет власти, сместив Волан-де-Морта. Все это – свидетельства героизма Драко, которого он так опасался и пытался избежать. - Мистер Малфой, вопрос к вам, - отвлек всех голос Оливера. – Как можете вы подтвердить слова мисс Паркинсон? Зрители напряглись и всякие шепоты прекратились. Чувствуя поток противоречащих эмоций, дементоры заметались за заслоном. Но волшебники уже не обращали на них внимание. Все взгляды были прикованы к неподвижному подсудимому. Драко понимал, что ему уже не отвертеться от правды. Особенно после того, что показал Поттер, и рассказала Пэнси. Они хотели его свободы и справедливости, не зная, что он не желал ничего. Малфой поднял голову вверх. Под потолком кружили дементоры, распространяя страх и дожидаясь своей жертвы с каким-то пугающим всех удовольствием. Что ж, видимо, придется еще пожить в этом мире. Значит надо говорить… - Я начал готовить это зелье еще находясь в путешествиях по миру, - медленно начал рассказывать слизеринец, обведя всех взглядом. – И принимать его стал задолго до воссоединения с Темным лордом. У Волан-де-Морта острое обоняние, осязание и вкус. Его сложно обмануть – это всем известно. Нужно было, чтобы выпивая мою кровь, он не почувствовал резких изменений, не почувствовал отравы. Он должен был полностью доверять мне… Поэтому пришлось приучить свой организм к яду, принимая его в маленьких дозах. Когда я воссоединился с Волан-де-Мортом, то был уже достаточно подготовлен – мое тело было отравлено. Зелье стало составляющей крови… Гарри вздрогнул от ужаса. Вспоминая, как он мучился, выпив смертельный напиток, Поттер понял, какие мучения испытывал Малфой каждый день, привыкая к яду. - Я давал ему отравленную кровь, чтобы поддерживать его жизнь и одновременно готовиться к убийству, - продолжал Драко безэмоциональным голосом. – Так процесс был запущен. Однако через некоторое время я понял, что моих сил не хватит. Тело было истощено. Магических сил не хватало. И я осознал, что должен обратиться к Поттеру. Но одно из условий Непреложного обета моей матери гласило, что никто не узнает о моей цели до смерти Темного лорда. Поэтому мне пришлось плести интриги с главой Аврората, когда он начал подозревать что-то. Мистер Поттер должен был думать, что я пытаюсь помочь. И сделав все необходимое, я снова предстал перед его глазами предателем, чтобы сохранить план в тайне. Я не должен был умереть раньше времени от нарушения Непреложного обета. Вот и вся правда, которую вы так хотели услышать от меня, господа. Малфой выдохнул и обвел глазами судей. Все смотрели на него пристально, строго, но уже без презрения. В зале стоял гул обсуждения зрителей. Волшебники были в шоке. В словах слизеринца все были уверены. И мысли о том, что всё это ложь ни у кого не возникло. Ведь за обвиняемого поручился сам Гарри Поттер. И все же на сердце у главы Аврората было не спокойно. Оставался какой-то шанс, что мучения Драко не тронут сердца людей. - Что ж, я думаю, мы узнали все, что нужно было, - нарушил тишину министр, оглядываясь в поисках чьего-нибудь протеста. Людской шепот как-то мгновенно умолк, и все судьи мгновенно посмотрели на него. - Ставлю решение обвинения на голосование, - обернувшись к залу, громко провозгласил Кингсли. – Члены Визенгамота, господа присяжные, кто за то, чтобы признать подсудимого виновным и приговорить его к высочайшей мере наказания – поцелую Дементора, прошу поднять руки... Руки были подняты – рывком или медленно. Были на свете люди, которые жаждали зверски лишить его жизни навсегда. Лишить его души. Не бывает так, чтобы все поверили. Остаются волшебники, которые до конца своих дней будут верить в то, что он убийца и проклинать его. Но все же, таких людей и их поднятых рук было совсем немного – чуть меньше дюжины. - Кто за то, чтобы оправдать подсудимого по всем пунктам? – спросил Бруствер, сосредоточенно подсчитывая голоса. Гарри рывком оглянулся. Их окружал лес рук. Волшебники смотрели на Малфоя, но теперь с уверенностью и восхищением. В их душах он был оправдан и вознесен на героические вершины. Еще бы – ведь он эти несколько лет расстилал свою душу им под ноги, чтобы они стояли с уверенностью, чтобы жили. Он готов был умереть за них. А теперь им стоило сделать лишь одно маленькое усилие – проголосовать за его жизнь. Такие неравноценные жертвы. Поттер тихонько выдохнул и расслабился – большая часть зала голосовала за жизнь. - Кто воздержался? – уточнил министр и сделал паузу, ожидая рук. Но их не было. – Что ж, мистер Малфой оправдан по всем пунктам. Прошу освободить его из-под стражи в зале суда и выдать волшебную палочку, а также все документы на фамильную собственность. Судебное разбирательство считать оконченным. И, еще раз громко стукнув молотком по столу, Кингсли незаметно кивнул главе Аврората, быстро собрал пачку документов и вместе с секретарем покинул зал суда. Однако остальные не планировали так быстро расходиться. Поднялся гомон всеобщего обсуждения. Многие волшебники даже аплодировали. Пробиваясь через толпу зрителей, к Малфою со всех сторон спешили журналисты. Наблюдая за этим, Поттер вдруг вспомнил, как к нему пришла Полумна рассказывать о предсказании Треллони. И слова знакомым странным голосом вновь прозвучали в его голове: «- Проклятье дома истощает силы Темного Лорда. Смерть, которую украли, сегодня вернется к своему хозяину. А Равный захочет отнять Смерть. Жертвенную кровь будут делить между собой две могущественные стороны. И настоящий человек, чтобы победить, откроет свое сердце. Тогда рухнет проклятие, и исчезнет завет предков… воцарится сила… на престол власти взойдет тот, кто сможет приручить Смерть…» И неожиданно Гарри понял значение пророчества. Проклятье дома – это неудачное возрождение Волан-де-Морта. Смерть, которую украли – это Малфой, плененный Поттером в Малфой-Мэноре. Равный – это он сам. Все внезапно слишком просто сложилось в мозаику, образуя цельную картину. Гарри украл Драко, когда тот уже медленно убивал Темного Лорда. Жертвенную кровь они поделили с черным магом, во время ритуала убийства. В тот момент Драко отдал свою жизнь во имя жизни всего волшебного мира - открыл свое сердце. Вот и все. Неясным оставалась лишь одна фраза, и Гарри счел ее за безумие -… на престол власти взойдет тот, кто сможет приручить Смерть… - Нам пора, - коротко бросил Поттер Джинни, направляясь за своей мантией, оставленной на скамье амфитеатра зала суда. - Как? – удивилась Уизли, догоняя его уже наверху. – Разве ты не поговоришь с Драко? Мне кажется, вам надо… - Нет, - Гарри подобрал мантию, набросил на плечи и с каким-то опустошением посмотрел вниз. Авроры отгораживали Малфоя от толпы журналистов, снимая с него цепи. Слизеринец выглядел спокойным и уставшим. Он бросал сосредоточенные взгляды на еще клубящееся полотно с его воспоминаниями. - Гарри, но это нужно, - как-то жалобно попросила Джинни, хватая его за локоть. Но он лишь провел рукой в воздухе, и картинки огромного омута памяти, наконец, испарились. Драко проследил за волной магии и увидел Поттера. Несколько долгих секунд они смотрели друг другу в глаза, затем Гарри отвернулся, обнял Джинни за талию и сказал: - Уходим. Они аппарировали…