Новый рассвет

Оказавшись на территории школы, Гарри был оглушен и ослеплен. Земля вокруг взрывалась, волшебники бились, выкрикивали заклинания. Огромные великаны размахивали дубинами, снося людей и препятствия. Через секунду придя в себя, Поттер побежал разыскивать своих авроров. На него никто не решался нападать, и мужчина догадывался, что это приказ самого Темного Лорда. Волшебники обтекали его как вода, и мужчина не мог отвлечься от своих мыслей даже обычным боем. Сторонились свои, сторонились чужие. Как изгоя. Точнее, как заклейменную жертву. Гарри почувствовал, как надежно спрятан в кармане мантии его смертельный напиток. Зелье, добытое таким трудом, потом и кровью, так сильно хотелось сейчас уничтожить. Мимо пролетали заклятия разноцветными вспышками. Пораженные ими люди падали на землю безмолвно или со стонами. Рыская по толпе охотничьим взглядом в поисках главного врага, Гарри сметал со своего пути Пожирателей смерти. Так сложно было успеть помочь каждому, когда впереди тебя ожидает лишь собственная мучительная гибель. - Гарри! - неожиданно окликнул мужчину знакомый голос. Поттер обернулся и увидел хромающего Вуда, спешащего к нему через поле боя. - Где он? - ледяным тоном спросил глава Аврората, оттаскивая Оливера в безопасное место. Заклинания врезались в землю вокруг – казалось, что спрятаться от них негде. Друг тяжело дышал. Из его резаной раны на ноге сочилась алая кровь. - На холме... под защитным куполом... - Расскажи, что случилось - быстро, - потребовал Поттер, проводя ладонью по увечью. Рана мгновенно затянулась свежей кожей, образуя большой шрам. - Мы были здесь с отрядом охраны. Убирали трупы людей, помогали забирать преподавателям и родителям ценные вещи. Никто не ждал появления Темного Лорда. Ты же знаешь - молния не бьет два раза в одно место, - Вуд, опираясь на друга, поднялся, неуверенно наступая на больную ногу. - Они появились полчаса назад. Темный Лорд приказал убивать всех, пока ты не придешь и не сдашься. Гарри, ты... - Говорить что-то бесполезно, - отрезал Поттер, доставая зелье из складок мантии. - Найди Седрига. Он был где-то около левого крыла. Ему твоя помощь пригодится больше, чем мне. Возьми командование на себя. Скоро прибудет подкрепление – Чарли с драконами и отрядами болгар. Оливер крепко держал друга за плечо, глядя в глаза. Он понимал, что это последняя их встреча. - Спасибо тебе. Ты стал мне братом, Гарри. Поттер кивнул, хлопнул его по спине и отвернулся. Если он скажет что-то сейчас, то уже не сможет ничего сделать. И не глядя на Вуда, Гарри Поттер вышел из-за убежища и твердыми шагами направился в сторону холма, недалеко от школы. Он шел с тяжелым сердцем, чувствуя, как ответственность за тысячи жизней придавливала его к земле, стараясь замедлить. В руке булькала от движения жидкость в колбе. Черный напиток хотелось потерять здесь, в траве, как когда-то он потерял в лесу Воскрешающий камень. Описание использования зелья бежало в его памяти быстрыми, заученными, кажется, на всю жизнь строчками аристократического малфоевского почерка: «Желание отдать свою жизнь должно быть добровольным… определенного заклинания для обряда нет. Но должен быть сформулирован четкий приказ для самой Смерти… Клятвой станет кровь… Должны быть свидетели… после того, как маг примет зелье, обряд начинается… Смерть примет мучительную жертву – маг будет страдать от боли, как только выпьет обрядовый напиток…». - За что мне это все… - шепнул себе Поттер, приближаясь к холму. Уже совсем рядом поблескивал защитный купол. В небе над ним послышался рев, и через минуту над пепелищем низко пролетел дракон, обдавая землю огнем. Следом пронесся отряд болгар в темных зеленых мантиях. Они палили с неба с грозным видом богов мщения. Приказ дошел до Чарли Уизли. Теперь все они здесь – бьются за себя. - Пора, - сам себе сказал Гарри и остановился. Пробка от колбы полетела в траву. Мужчина в последний раз посмотрел на серое от дыма небо, вздохнул полной грудью и залпом выпил напиток. Обжигающая жидкость мгновенно заполнила грудь, причиняя колющую боль. Перед глазами все двоилось. Теперь аврор знал только одно – он должен дойти до купола. И, шатаясь, на ватных ногах, Гарри побрел к своей смерти. Юный лорд Волан-де-Морт встретил его, сидя в большом кресле и поигрывая палочкой. Вокруг него, за спиной толпились ближайшие последователи. Ближе всех, слева, с непроницаемым лицом стоял Драко Малфой. Гарри бросил на него короткий взгляд и отвернулся, почувствовав какую-то горечь. - О, Гарри! – скалясь, воскликнул Том Риддл. – Ты, наконец, посетил нас, мой мальчик! - Останови битву. Я пришел, как ты и хотел, - справляясь с собой, прошипел Поттер. Силы стремительно его покидали. Он еле стоял на ногах. - Не спеши, мой мальчик. Сначала я должен убить тебя. Темный Лорд встал с кресла и медленно пошел к Поттеру. Краем глаза Гарри показалось, что Малфой слегка дернулся. Но, наверное, это всего лишь игра его отравленного зельем воображения. - Смотрите друзья! Какая ирония – мальчик-который-выжил уже второй раз добровольно приходит на собственную казнь! Пожиратели Смерти загоготали. Аврор знал, что без издевательств Волан-де-Морт его не убьет. - Ничего не хочешь сказать мне, глупый юноша? Перед смертью? – Том Риддл чуть склонил голову набок, щуря глаза, в которых блестел огнями ад. - Я все равно убью тебя, - криво усмехнулся Поттер и не в силах больше стоять, упал на колени и закашлялся. Волан-де-Морт расхохотался. Он смеялся так громко и сильно, что, казалось, в жизни не слышал ничего смешнее. Потом резко напрягся, смех его внезапно оборвался так же, как и начался; глаза оледенели, и, казалось, они никогда и не наполнялись теплом. Адский открытый неземной ужас. - И кто же это говорит? Ничтожество, которое ранено и на ногах стоять не может?! Гарри его почти не слушал. Разум затмевала растлевающая дымка тепла и ядовитого покоя. Казалось, что полтела его было уже мертво – ровно половина. Он уже не понимал, как двигаются эти руки, как говорит этот рот. Мужчина не осознавал, что это такое – «жить»… Он просто… покорно… нелепо и глупо… ждал смерти… Волан-де-Морт осматривал его скучающим взглядом и молчал. Что-то злобное, жуткое мелькало в отражении глубокого омута его глаз. А потом холодные пальцы впились в горло, пригвоздив ударом к стене. В лицо дохнуло жёлчным звериным хрипом. - Попробуй убить меня, если сможешь, мальчик! Я дам тебе тысячи попыток забрать моё сердце и тысячи тысяч попыток порвать мою кожу. И будь у тебя даже вечность, ты не справишься! Как не справлялся до этого. Лучше было бы тебе сдаться и служить мне, когда была такая возможность, Гарри Поттер. - Никогда… никогда такого не будет…, – прошипел Поттер, задыхаясь, пытаясь отодрать от горла железные пальцы. В глазах стоял туман – все вокруг размывалось. Юный Том Риддл наблюдал за ним с усмешкой. А за его спиной бились тысячи людей. И впервые за долгое время, аврору стало страшно. За всех этих людей, а главное… за себя.… Не было больше никакой силы. Не нужна была никакая слава. Хотелось уснуть, запечатлев в памяти все эти лица, события – каждую черточку этого разноцветного, чувственного мира. Хотелось остаться кем-то важным в настоящем и будущем людей, которые останутся после него жить… после его гибели… - Поттер. Одно холодное слово. Знакомая растянутая манера. Гарри широко раскрыл глаза, пытаясь найти человека, к которому испытывал такие разные грани сумасшедших эмоций. Он стоял за спиной Темного Лорда, пристально глядя в глаза Поттеру. Сосредоточенный, непроницаемый, прекрасный, как мраморная статуя. Аврору на минуту показалось, что это всего лишь иллюзия его предсмертной агонии. Но мрамор вдруг шевельнулся: моргнули ледяные глаза, и мужчина беззвучно произнес всего одно слово, которое Гарри завороженно считывал с тонких, красивых губ. - Поттер. Этого было достаточно. В момент, когда мысль покидала последние остатки разума, а чувства накалились до предела, это немое слово позволило Гарри понять, что он не сможет умереть сейчас. Это осознание оказалось таким простым и безмятежным, что Поттер удивился, забыв о битве и людях. Темный Лорд не убьёт его. Он не сможет. Никогда не сможет. Тело аврора охватила нечеловеческая уверенность, и сила вновь забурлила в крови. Разум прояснился. Мир перед глазами снова был наполнен страданием, но все-таки он стал реален. Холодная хватка Темного Лорда, подчиняясь неведомому, чужому волшебству, ослабла, когда Поттер уже почти перестал дышать. Мужчина схватился за горло, жадно глотая смрадный воздух. Казалось, прошла целая вечность, когда он, наконец, смог поднять голову. Из глаз капали неконтролируемые слёзы физической боли, но Гарри быстро приходил в себя. Перед ним стоял Волан-де-Морт, непонимающе глядя на свою руку, которая подчинилась чужой магии. Мраморного видения не было нигде. Аврор понимал, что каким-то неведомым образом проклятие смертельного зелья обошло его. Силы восстановились. Высшая магия благосклонно приняла его жертву и почему-то не потребовала тела. Осталось только произнести слова и все должно закончиться… Только Гарри боялся поверить в этот конец… В который раз это могло оказаться обманом. Темный Лорд бессознательно сделал шаг назад, увидев в глазах противника нечто неподвластное для его понимания. Молодое, но искаженное уродством черной магии лицо Тома Риддла впервые за долгое время исказили изумление и страх. Гарри Поттер, наконец, осознав всю мощь своей силы в полном объеме, величественно поднялся с колен и повернулся к врагу. - Поттер! – прошипел Волан-де-Морт. Гарри глубоко вздохнул, чувствуя свободу внутри себя. Он неспешно вытащил из кармана волшебную палочку и хладнокровно направил в грудь соперника. И всё вокруг стало внимать голос жертвы: - Я использую свое священное право наследника крови Перевелов, и никакая сила не сможет оспорить его. Я, Гарри Джеймс Поттер, сознательно и абсолютно добровольно приношу в жертву свою жизнь взамен на полное уничтожение жизни и души существа по имени Том Марволо Риддл. Такова. Моя. Воля. - Нет! Поттер! – с ужасом вскричал Темный Лорд, отшатнувшись от мужчины. На секунду затихли земля и небо. Весь мир прислушался к последней воле наследника крови, впитывая в себя каждый звук. А затем невидимый удар огромной силы потряс землю. Взвился ветер, поднимая вихри. Черными тучами нахмурилось небо. Вокруг закричали люди. А Гарри спокойно стоял, глядя в небо. Он отдавал свою душу, себя полностью, до малейшей крупицы и небо доверялось его жертве. Ведь фундамент неба построен на жертвах. Всем существом Поттера завладела апатия. Он без интереса наблюдал, как упругими волнами исходит он него сила и окутывает Тома Риддла, ядом впитываясь в его сущность. Черный маг кричал, сходил с ума, раздирал на себе одежду от боли. Черты его безумного лица искажались чудовищным уродством. Кровавые пальцы тянулись в небо, пытаясь схватить черный туман. Капли багровой старой крови густо стекали по рукам. Сначала медленно, потом быстрее и больше. И вот уже все руки залиты кровью, и избитое исцарапанное тело неизбежно тонет в ней. Лоскуты порванной одежды тонули в алом цвете... Но Гарри не испытал ни капли жалости к этому существу, возомнившему себя вершителем судеб. Аврор на каком-то неземном уровне чувствовал, как договариваются между собой Жизнь и Смерть. И пока проходили эти неспешные переговоры, Темный Лорд бесконечно мучился. Потом вдруг чуть посветлело небо и стих ветер. Земля перестала дрожать. Снова стали слышны звуки слабой жизни. Гарри почувствовал себя безумно слабым и опустошенным. А перед ним лежала разорванная одежда лорда Волан-де-Морта. Ни тела, ни души черного мага больше не существовало. Магический обряд свершился. Вокруг стояла гулкая тишина. Глава Аврората повернулся и увидел, как на него смотрят сотни глаз измученных, но переживших войну людей. Его бойцы, друзья, знакомые. Они еще не понимали, что все закончилось – войны больше нет. А у Поттера не было ни сил, ни желания что-то им говорить. Больше всего в жизни он хотел сейчас остаться один. Но… - Гарри! Гарри!!! Расталкивая толпу онемевших волшебников, к мужчине бежала грязная, растрепанная и исцарапанная Джинни Уизли. - Гарри! Ты жив! Ты жив!!! – кричала она плача, накинувшись на него с объятиями. А он стоял, не обнимая ее в ответ. – Боже мой, ты жив! Все кончено! Все, наконец-то, кончено, Гарри! И ее пронзительный крик стал ударом колокола, который начал приводить всех в себя. Зашумела толпа радостным и горестным гомоном. Заблистали эмоции, заискрилось волшебство. Только Гарри Поттер оставался мрачным и нелюдимым. - В чем дело, Гарри? – настороженно спросила Джинни, оглядываясь туда, куда смотрел ее друг. И внезапно она все поняла. Недалеко от останков некогда сильнейшего черного мага лежал в крови бледный Драко Малфой, не отрывая взгляда от главы Аврората. Он тяжело дышал, непроизвольно кусал губы от боли, но смотрел так, будто готов на все ради чего-то важного… Что с ним случилось, Джинни не знала. - Авроры, внимание! – неожиданно громко позвал Поттер, холодно отстраняя девушку от себя. – Еще будет время отпраздновать. Сейчас выполняйте приказ. Немедленно арестовать Пожирателей смерти и сообщников Волан-де-Морта. Заключить во временные тюрьмы Аврората под строгим надзором. Особо опасных – в Азкабан! Пленников не убивать ни под каким предлогом, поддерживать жизнь и разумность. Им нужно еще предстать перед судом. В остальном разрешаю мстить. Выполнять! Шум четких приказов и криков собравших авроров разбавил радостный гомон толпы. Борцы с мраком быстро обменивались репликами друг с другом и приступали к своим обязанностям. Они обращались с павшими Пожирателями смерти жестко, грубо, но лучше, чем могли бы. Четкие слаженные действия защитников даже в такой момент говорили об их безупречной подготовке. Поттер на совесть готовил Аврорату ручных воинов. Уизли отвлеклась от людей и повернулась к Гарри. С каким-то пробирающим до костей ужасом она посмотрела на товарища, который невозмутимо подбирал свою мантию с земли – будто ничего не произошло. Будто не окончилась только что многолетняя война. Гарри был пуст. Полностью. - Что ты творишь? – шипя, спросила она. – Гарри, что с тобой? - Диггори! – не слушая ее, позвал Поттер. Уставший Седриг с измученным лицом и в рваной одежде мгновенно оказался перед ним. Весь в грязи и пепле, он чуть покачивался, пытаясь стоять ровно. Они с Вудом всю битву устраивали Пожирателям взрывные атаки, которые оглушили и их. - Приведи эту тварь в себя, - с презрением бросил мужчина, едва кивая на Малфоя. – Он на твоей ответственности. Приставь к нему специальную охрану. Слышать не хочу больше о выходках этой падали. Надеюсь, поцелуй Дементора навсегда избавит нас от подобных ничтожеств. Драко слышал каждое слово. Но его лицо не выразило ни единой эмоции. Он так и лежал в грязи и крови, со злостью и жадностью пытаясь поймать взгляд аврора глазами. - Есть, - коротко ответил Диггори, не споря. Какое он имел право говорить, что Гарри не прав, после произошедшего. Даже слушая такие несвойственные для Поттера слова. Но Уизли как раз была абсолютно уверенна, что имеет полное право поспорить: - Гарри, мне нужно с тобой поговорить о чем-то очень важном! – она встала перед ним и Седригом, пытаясь обратить на себя внимание. - Не сейчас, Джиневра, - не глядя, он грубо отодвинул ее в сторону и медленно пошел по направлению к руинам бывшей школы. - Гарри Поттер! Я должна тебе кое-что показать немедленно! Стой! Это важно, придурок! – практически завизжала девушка, но аврор продолжал идти, не слушая ее. Уизли обернулась – раненого Малфоя грубо поднимали с земли авроры, особо не церемонясь (начальник же четко высказался, что он думает об этом человеке), а он смотрел воспаленным взглядом теперь на нее. Он ничего не просил и не говорил. Он только смотрел. И Джинни вдруг поняла, что никогда еще не видела истории чьей-то жизни всего в одном взгляде уничтоженной и униженной души. Гарри переставлял ноги усилием воли. Он отрекся от всех мыслей намеренно и поставил себе только одну цель – покой. Больше не видеть людей. Больше никогда никого не знать, не желать, не любить. Позволь он себе эти эмоции сейчас, то умер бы. Главное, не думать… не думать о бледных губах и голубых глазах… Боль неожиданно пронзила спину главы Аврората, и он повалился на колени. Измученная испытаниями интуиция не среагировала. Гарри с закипающей злостью обернулся на врага и, увидев Джинни, удивился. Она стояла с решительным видом, подняв палочку и целясь в него. На лице ее виднелась категоричность и злость. Она отстаивала свое право на его внимание весьма своеобразным способом. - Я буду с тобой драться, если ты не поговоришь со мной немедленно! – выкрикнула она, отправляя предупреждающее заклинание в воздух. – Если я сказала, что это важно, значит можно было бы отложить даже убийство Темного Лорда, Гарри Поттер! Метнувшаяся было на обидчика волна магии, силой воли была возвращена обратно. Гарри еле-еле сдержал приступ бешенства. Да кто она такая, чтобы приказывать ему?! Тем более сейчас, когда на них вновь смотрели люди. - Я женщин не бью, Джиневра, - ядовито выплюнул Гарри, поднимаясь и продолжая свой путь. - Какая я тебе нахрен женщина и Джиневра, придурок?! Инкарцеро! – крикнула девушка, и мужчина тут же свалился на землю, связанный тугими веревками. - Релашио, - сквозь зубы прошипел Поттер, и путы мгновенно растворились. Стараясь контролировать бушующую магию, аврор вскочил с земли. - Я имею полное право говорить с тобой, идиот! – предупреждающе сказала Джинни, решительно направляя на него волшебную палочку. - Иди к черту! – в ответ выплюнул мужчина. - Оппуньо! – вскрикнула девушка, и десяток трансформированных птичек понесся на аврора. - Рефлекто! Безумные птички ломанулись обратно. Уизли небрежно махнула палочкой, и они исчезли. - Левикорпус! Гарри устало отмахнулся от заклинания и поднял руки. - Хорошо-хорошо! Ладно! Твоя взяла. Проще сдаться, чем играться этими глупыми заклинаниями. Пошли, поговорим. - Неужели! Спасибо, что снизошел! – взъярилась Джинни, подлетая к нему. Схватив его за рукав, она потащила Гарри в полуразрушенную школу. Волшебники с горечью и радостью смотрели им вслед. Кому-то сегодня нужно было оплакивать погибших, кому-то – праздновать победу. Удивляться сдавшим нервам других людей было глупо, когда теперь перед ними целая жизнь, полная мира… Джинни силой затащила Гарри в кабинет директора школы, который один из немногих сохранился после разрушений в школе. Поттер поморщился, чувствуя еще слабый аромат духов Гермионы. В порядке на столе, среди книг - везде чувствовалась ее уверенная женская рука. И тем больнее было чувствовать ее утрату. - Что на тебя нашло, Поттер?! Ты совсем рехнулся? – спрашивала Уизли, суетливо копошась в шкафах. – Зачем такая жестокость? Пожиратели ведь проиграли – их и так ждут мучения. Зачем? Ты ведь не варвар! - Это именно то, о чем ты хотела поговорить? – Гарри иронично приподнял бровь, и устало опустился в кресло напротив стола. – Хотела заступиться за убийц? Например, за Малфоя, который хотел стать на место Волан-де-Морта? Джинни вдруг вздрогнула и обернулась. Она уже не была в ярости. Ее пронзительные глаза словно просвечивали душу волшебника насквозь. В них была жалость. И тут аврору стало не по себе. Если Джинни Уизли жалеет его, значит, есть на то логичные основания. - Ты не представляешь, как скоро ты пожалеешь о содеянном, - тихо сказала она и снова отвернулась, рыская по шкафу. Поттер лишь прикрыл глаза и откинулся на кожаное кресло. Усталость сжимала тело беспощадно. Болела и мучилась душа. - Гермиона сбежала, - вдруг сказал он, не открывая глаз. Шум поисков прекратился, и наступила тишина. – Она бросила нас ради сербского черного мага. Правда, смешно? - Мы обсудим это позже, - решительно, на выдохе произнесла девушка. Мужчина не видел, но чувствовал, как напряглась рыжая от такой тяжелой новости. Покопавшись еще немного, Джинни, видимо, нашла, что искала, потому что перешла к столу и резко выдернула Поттера из уютного кресла. - Шуруй сюда! – командным тоном приказала она, и Гарри встал рядом, наблюдая, как из складок мантии она извлекает маленькую колбу. Перед ними стояло большое серебряное блюдо и Гарри, от усталости, никак не мог сообразить, что ему нужно делать. Туманная жидкость тонкой струйкой вылилась из сосуда в блюдо и растеклась ровным слоем. - Ныряй, герой. Гарри бросил непонимающий взгляд на подругу, но она уже отвернулась от омута памяти, хмуро глядя в окно. Задавать вопросы не хотелось, поэтому Поттер сделал то, что она хотела – он нырнул в чьи-то воспоминания. «… - А меня зовут Малфой, Драко Малфой… Гарри удивленно обернулся. Он был в купе школьного поезда и наблюдал, как разговаривают одиннадцатилетние дети – маленькие Гарри, Рон и Драко. Крэбб и Гойл стояли молча. Боже, где Джинни нашла эти воспоминания?! И кому из этой четверки они принадлежат?! Все повторялось так же, как тысячу раз Гарри проигрывал это событие в своей голове. Рон поперхнулся, подавляя смешок. И Малфой с детским презрением взглянул на него. - Похоже, мое имя тебя рассмешило? Твое-то вообще можно не спрашивать. Отец говорил мне, что у всех Уизли рыжие волосы, веснушки и больше детей, чем они могут себе позволить. Рон напрягся, а Драко снова повернулся к Гарри. Реальный Поттер видел, как тот пытается завладеть вниманием мальчика. - Ты скоро узнаешь, Поттер, что одни семьи волшебников гораздо лучше других, - в своей растянутой манере обратился будущий слизеренец. – Полагаю, ты не захочешь дружить со второсортными? Я мог бы помочь тебе разобраться. И он протянул руку для пожатия. Аврор с какой-то горечью наблюдал, как сам же и отказывается. Казалось, что если бы не существовало этого события, их жизни сложились бы намного лучше. Или хотя бы по-другому. Но одиннадцатилетний Поттер, поддаваясь чувствам гордости и справедливости, не принял знакомства. - Благодарю, но мне кажется, я сам разберусь, кто какого сорта, - холодно сказал он. И кольнула все вокруг обида и уязвленное самолюбие Драко Малфоя… Воспоминание растворилось. А глава Аврората уже знал, в чьей памяти он находится. … Они в туалете плаксы Миртл. - Никто не может мне помочь, - тело Малфоя тряслось. – Я не могу это сделать. Я не могу…Это не сработает…и если я не сделаю это скоро…он говорит, что убьет меня… Драко рыдает над раковиной, умывая лицо ледяной водой. Поттер шокировано наблюдает. Затем слизеренец замечает его. Ужас отражается на его лице. Гарри не хотел биться с Малфоем. События многолетней давности освежали чувства. Аврор всматривался в свое лицо, в лицо блондина. Он помнил это чувство, будто все это было только вчера. Увидев настоящего Драко, Поттер больше не захотел мстить и ненавидеть этого человека. Искренность слизеренца растворила всю злость. Но Драко выхватил палочку и замахнулся – слезы, которые видел сам Поттер, были позором. Гарри вынужден был защищаться. Мужчина бессильно наблюдал за короткой кровавой стычкой под истеричные крики Миртл и жалел об их такой долгой и бессмысленной войне… Событие поменялось. … Прохладный ветер трепал его волосы. Закат. Видимо, осень или весна. Теперь Гарри стоял у трибуны Квиддичного поля, скрытый тенью. Он не мог понять, что здесь делает. Оглянувшись, Поттер заметил Малфоя, который пристальным взглядом смотрел куда-то вверх. Подняв голову, он увидел всю гриффиндорскую команду и себя – всех юных и почти беззаботных. Они тренировались. Его двойник – капитан выкрикивал приказы, наблюдая за игроками, задумчиво выстраивая стратегию. А Драко стоял в тени трибуны, скрестив руки на груди. Весь вид его выражал протест, борьбу с самим собой. Это еще школа… Им – лет шестнадцать… Завертелся туман. И вновь новое воспоминание. … Полыхает пламя в Выручай комнате. День битвы – всем казалось, что последней. Адский огонь пожирает все вокруг. Драко тянется рукой к подлетающему Поттеру. Хватается. Взбирается на метлу. Они все еще враги. Но это спасение становится перемирием. Впереди летят Гермиона и Рон с Гойлом. А Малфой прижимается к Поттеру, наконец, все признав… Смена картинки. Жар сменился на холод. … Дул сильный ветер. Ледяной. Ураган шел за ними вслед. Гарри осмотрелся. Драко с матерью бежали, словно уходя от преследования. Поттер последовал за ними. Если походка Малфоя-младшего была тверда, то гордая женщина хромала и тяжело опиралась на плечо сына. И очень скоро Нарциссе стало совсем плохо. Она что-то шепнула сыну, и они сошли с тропы, видимо, решив отдохнуть. Забившись за скалу, где не так сильно дул ветер, сын с матерью присели передохнуть. Гарри не мог найти глазами Люциуса и только потом вспомнил, что в личном деле Малфоя было написано, что его отец найден мертвым недалеко от Хогсмида. Он умер от ран. - Драко, послушай… Поттер сел на камень напротив них, приготовившись слушать. - Мама, побереги силы. - В этом нет смысла. - Мама! - Драко, ты должен послушать меня! – Нарцисса повелительно посмотрела на сына. Она была белой, как снег, глаза ее блестели лихорадочно, мантия пропитывалась кровью. Но женщина была серьезна и спокойна, как и полагается аристократке. - Я слушаю, - подчиняясь, ответил ее сын, справляясь с протестом. - Ошибки… наши ошибки… мы осознали слишком поздно… - тихо начала она, вздрагивая от порыва холодного ветра. – Времени мало. Ты должен мне кое-что пообещать. - Что ты хочешь? - Ты должен исправить все. Драко внимательно посмотрел на нее и, сняв мантию, накинул ей на плечи. Гарри знал, что он не понимает, чего хочет от него мать. Еще в силу возраста и событий. - Драко, послушай. Ты остался единственным представителем семьи – наследником крови. Ты должен отдать долг крови, чтобы вся семья обрела покой. - Я не понимаю тебя, мама. Нарцисса закрыла глаза, собираясь с силами и мыслями. Веки ее подрагивали. Она решалась. - Наша кровь слишком много грешила, отдавая магию в черные силы, - заговорила она, беря сына за руки. – Пойми, что из-за этого души наши будут в поиске и метании. Темная сторона с каждым разом вытягивает больше сил из семьи, истощая ее. Мы не сможем обрести покоя на другом свете. Я знаю, это сложно. Но ты поймешь меня, когда повзрослеешь. Всю информацию ты найдешь в тайнике отца. Ты разберешься. - Что я должен сделать? – нетерпеливо перебил мать Драко. - Ты должен убить Темного Лорда. И завыл ветер. Драко смотрел на Нарциссу с абсолютно пустым выражением лица и молчал. Гарри был поражен и даже на момент подумал, что ослышался. - Я знаю, что ты давно сомневался в политике отца, темной стороны... – продолжила женщина, не отводя взгляда от глаз сына. – Поэтому я прошу тебя, ради меня, ради отца и всего рода – уничтожь Темного Лорда. - Но… как? – Драко отпустил ее руки и отвернулся. Тучи на небе заворчали, предвещая грозу. - Беллатриса допустила ошибку, - Нарцисса прижала руку к ране на боку и чуть поморщилась. Кровь лилась сильнее. Черное заклятие разъедало тело беспощадно. И не было способа спастись. - И что? – по-детски капризно спросил Малфой, хмурясь. - А то, что Темный Лорд теперь зависим от крови нашего рода. Чтобы ему выжить, нужна наша сила – твоя сила, твоя кровь. Ты наследник и его спасение. Даже щенок Тонкс и оборотня будет презренным выродком для Темного Лорда. А ты станешь его правой рукой – и тогда ты сможешь найти способ убить его. Есть древние родовые ритуалы… - Мама… - Я понимаю, что ты боишься. Но это твой долг перед семьей. - Ты зовешь меня положить свою жизнь на алтарь вашего небесного покоя! – неожиданно воскликнул Драко, вскакивая на ноги. – Но все вы прожили жизнь, радуясь каждому греху! А теперь я должен искупить это ценой своего будущего?! Вот чего я боюсь, мама! Не Темного Лорда! Нарцисса посмотрела на него долгим пронзительным взглядом и, тяжело дыша, облокотилась о камень. Малфой, поняв, что кричать на мать в таком состоянии нельзя, вновь подлетел к ней, поддерживая за локоть. - Драко… Я понимаю, что не имею права просить этого. Но я прошу… Я требую этого. Ты спасешь не только наши жизни. Но и тех, кого ты любишь – жизни всего волшебного мира. - Хорошая перспектива, быть неузнанным и запятнанным позором героем, - с горечью шепнул Малфой, целуя руки матери. – Хорошо. Я сделаю, как ты хочешь. - Дай Непреложный обет, - глаза матери блеснули вызовом. Юноша закусил губу, глубоко вздохнул и коротко кивнул, смиряя гордость и протест. Нарцисса быстро достала палочку, и они взялись за руки. Тонкие золотые нити оплели их запястья. - Свидетелем нам будет весь наш род… Обещаешь ли ты, Драко Малфой, найти способ уничтожить тело и сущность лорда Волан-де-Морта? - Обещаю. - Обещаешь ли ты, Драко Малфой, что никто и никогда никаким известным тебе способом не узнает о том, что ты должен сделать, пока Темный Лорд не погибнет? Драко на минуту поколебался, но затем послушно ответил: - Обещаю. Золотые линии впились в их руки и растворились... Воспоминание колыхнулось и исчезло... Затем череда коротких воспоминаний: смерть матери, поиски убежища, голод, страх, тайники, книги, магический опыт. Потом неожиданно Малфой зажимает Поттера в переулке в поцелуе – том самом, который дал надежду на всеобщий мир и их любовь. И реальный Гарри чувствует, как играют эмоции Драко в воспоминаниях. Следом снова череда жизни мужчины: какие-то эксперименты, путешествия, присоединение к Волан-де-Морту, «кормление» кровью Темного Лорда. И снова их короткие встречи, постельные сцены – Малфой Мэнор, камеры Аврората, перебранка в баре, номер отеля и Визжащая хижина. Такие четкие и яркие сцены, насыщенные гаммой чувств – переливами любви, волнами тепла. В отчетливую картинку собирается туман, где Драко сосредоточенно варит зелье, склоняясь над котлом. А перед ним такой же рецепт, как и у Поттера – один и тот же напиток смерти. Гарри не понимал этого. Зачем отдать две жизни за смерть Темного Лорда? Или… Малфой не договорил чего-то о ритуале… Перемещаясь то в одно, то в другое воспоминание, Гарри начал понимать, что их встречи были моментами, когда Малфой был на грани отчаяния. И их ругань, грязный и нежный секс, были для Драко глотком воздуха – жизнью, о которой он мечтал, но с которой уже попрощался. Поттер чувствовал – слизеренец давно понял, что не выживет и лишь иногда позволял себе то, чего желал больше всего – любви и свободы. Так и объяснялась каждая помощь Драко – четко спланированные действия, чтобы хоть иногда жить. А цель все равно одна – уничтожение. Малфой не справился бы один – он знал это. Поэтому пришлось подстроить все так, чтобы Поттер помог. Но блондин позволил себе слишком много и дал надежду аврору. И поэтому, в Визжащей хижине, Драко объявил с должным ему актерским мастерством, что всего-навсего хочет занять место Темного Лорда. И все на этом кончилось – теперь Гарри его ненавидел. Малфой думал, что ему хватит этих воспоминаний, чтобы продолжать любить. Перед тем, как отдать жизнь на ритуале, он должен был все это вспомнить. Вот только Драко просчитался, не оценив силу Поттера, и остался жив. Сильно ранен, но жив. Жертва была принесена, и он не погиб. И теперь Гарри понимал, почему блондин так отчаянно пытался поймать взгляд аврора полчаса назад. Анализируя увиденное, Гарри вынырнул из омута памяти… Перед ним был все тот же кабинет с ароматом духов сбежавшей Гермионы, и Джинни, связанная одним желанием – объяснить ему, что он не прав. - Видишь, - тихо сказала она, глядя на него серьезными, но девчачьими глазами. – Не все тебя предали… Малфой не предавал никогда… Он стремился быть с тобой… Гарри молчал. На его скованном лице не появилось ни единой эмоции, которая выразила бы бурю в его душе. Внезапно восполненная от эмоционального скачка магия, наполнила его тело теплом и силой. Все раны и царапины сами затянулись. Можно было сворачивать горы и сносить армии врагов легким движением руки. И все это было хорошо, но Джинни оказалась права – Гарри Поттер пожалел о том, что совершил… Драко Малфой, единственный, кто оставался ему верен все эти годы, был унижен главой Аврората – предан им и отдан на съедение его же аврорским волкам. Мужчина дернулся, и все сосуды в кабинете лопнули. Джинни вскрикнула и закрылась руками от летящих осколков. Гарри даже не обратил внимание. Он подошел к окну и задумчиво уставился на дымящееся поле боя. Вдалеке, в небе парили драконы, громко ревя и выдыхая огонь в сторону солнца. Дань небу – праздничный салют. В тишине стеклянные вещи стали склеиваться обратно. Растекшиеся воспоминания Малфоя медленно собрались в колбу и подлетели к Поттеру. Он осторожно взял флакон и спрятал в одежде. - Гарри… - тихо позвала Уизли, делая шаг к сосредоточенному мужчине. – Скажи же что-нибудь… Глава Аврората обернулся. Лицо его по-прежнему ничего не выражало. Перед девушкой стоял вожак – сильный, мужественный, целенаправленный. Она ждала от него решения. И тогда Поттер ответил: - Ничего не меняется…