Земля в иллюминаторе

У Шерлока кружилась голова, но не оттого, что его тело совершало хаотичные развороты, он сходил с ума не из-за дезориентирующего отсутствия силы тяжести и непонимания, где верх, где низ, а от пьянящей близости тела капитана Ватсона, Джона, его Джона… Они парили, обнявшись, в небольшом свободном пространстве модуля «Коламбус», не занятом научной аппаратурой. Стоило кому-то из них сделать хотя бы слабое движение, как сила инерции тут же придавала их сцепленным телам вращательный момент в противоположном направлении. А поскольку они всё время стремились обнять друг друга ещё крепче, погладить по волосам, коснуться рукой груди или ягодиц, то обоим казалось, что стены, пол и потолок лаборатории устроили вокруг них бешеную пляску. Хотя на самом деле всё было наоборот: это их тела кружились в пространстве, совершая странные повороты в различных плоскостях. Они не только обнимались, но и целовались, страстно, взахлёб, короткими судорожными всхлипами втягивая в себя воздух в те короткие паузы, когда вынуждены были из-за нехватки воздуха прерывать этот затяжной глубокий поцелуй. Поцелуй, ощущения от которого можно было сравнить разве что с тем, что чувствует до раскрытия купола парашюта человек, впервые совершающий затяжной прыжок – эйфория, сладкое замирание внутри живота и страх пополам с восторгом. Молнии их комбинезонов были слегка расстёгнуты, позволяя пальцам скользить по чувствительной коже груди и живота, прижиматься к ней языком, слизывая солёную влагу. Несмотря на то, что система жизнеобеспечения работала нормально, создавая комфортную температуру 22±4°С, обоих бросило в жар, и бисеринки пота, срываясь с влажных лбов, отправлялись в свободное парение, создавая вокруг Джона с Шерлоком капельную завесу, искрящуюся и переливающуюся всеми цветами радуги в свете люминесцентных ламп. Всё, ради чего они очутились здесь, казалось им теперь незначительным, потому что они обрели друг друга. Чувствуя, что его сердце вот-вот выскочит из груди, Ватсон снова завладел губами Шерлока. Его язык толкнулся в раскрывающиеся подобно бутону розы губы и вторгся в рот Холмса, медленно скользя по ребристой части нёба. Джон почувствовал, как Шерлок стремится перехватить инициативу, проталкиваясь своим горячим влажным языком в его рот. Возбуждение тугой пружиной скручивалось в паху, заставляя хотеть, заполнить собой, растерзать желанное тело, чтобы потом долго зализывать языком каждую ранку и царапинку. Они были уже на грани. Ещё чуть-чуть, и они сорвали бы эти комбинезоны к чёртовой матери, чтобы в полной мере насладиться друг другом. Но тут их прервало деликатное покашливание. Джон оттолкнул от себя Шерлока, вследствие чего сам полетел в противоположном направлении. Это был не первый космический полёт капитана Ватсона, поэтому он уже приспособился к жизни в невесомости. Извернувшись в воздухе, подобно падающей кошке, он умудрился схватиться за ближайший к нему поручень, коих было немало на потолке и на стенах для удобства работы экипажа. У Шерлока не было подобных навыков, весь его опыт работы в невесомости ограничивался парой тренировок перед полётом в бассейне с нулевой плавучестью в Центре им. Джонсона в Хьюстоне. Он понял, что летит слишком быстро, а поручни слишком далеко от него, и не сможет зацепиться и повиснуть, но может смягчить удар, если свернётся клубочком. Он врезался в стену и изменил направление полёта. Теперь его несло к другой стене, возле которой он сумел затормозить, использовав момент инерции собственного тела подобно тому, как ребёнок раскачивает или тормозит качели, и повиснуть, схватившись за один из поручней. Шерлок обернулся ко входному люку, чтобы посмотреть, кто их прервал. Это был командир экипажа шаттла «Индевор», на котором прилетел на МКС Холмс, полковник Себастьян Моран. - Капитан Ватсон, сколько вам ещё нужно времени? Я должен за несколько часов до старта корабля связаться с Хьюстоном, чтобы нам рассчитали баллистическую траекторию для схода с орбиты. - Мне потребуется не более суток, полковник, - спокойно ответил Джон, глядя на Шерлока. Его глаза вопрошали: «Где бы нам уединиться?». Первую пришедшую ему в голову мысль запереться в санузле Шерлок сразу отмёл, ведь обязательно кому-то из десяти человек приспичит в самый неподходящий момент. А вот вторая ему понравилась, потому что шаттл «Индевор» был пристыкован к гермоадаптеру номер 2, расположенному в модуле «Гармония», соседствующему с модулем «Коламбус», в котором они сейчас находились. - Шаттл, – произнёс он беззвучно, лишь шевеля губами, и осторожно поплыл в сторону входного люка. Полковник уступил ему дорогу, и Шерлок пробрался в стыковочный модуль, а оттуда через шлюзовую камеру - на среднюю палубу шаттла. Поскольку экипаж перебрался на станцию, то практически все системы корабля были сейчас отключены. Работали лишь системы энергообеспечения и жизнеобеспечения, да мигали индикаторы немногих расположенных здесь приборов. Уже через минуту к Шерлоку присоединился Ватсон. Шерлок сразу же впился в его губы требовательным поцелуем. Пара минут, и оба снова оказались в таком же состоянии, в каком были перед тем, как их прервал полковник. Комбинезоны астронавтов были устроены очень удобно, вжик, и молния расстёгивалась от ворота до паха, пара лёгких движений, и он быстро снимался. - Джон, я больше не в силах терпеть, - прошептал Шерлок и прикусил мочку его уха. - Кому-то из нас придётся пристегнуться, если ты хочешь продолжить, - сказал Джон и увлёк его к вертикальному спальному месту, находившемуся справа от шлюзовой камеры (хотя понятие «вертикальный» было здесь относительным, вертикальным что-то могло считаться лишь по отношению к палубе). - И этим кем-то буду я, раз у меня меньше опыта, причём не только в космических полётах, - догадался Шерлок. - Я бы не подумал об этом, судя по тому, как ты со мной целовался, - заметил Джон. – Ты будешь не против, если я буду сверху? Шерлок улыбнулся и стал устраиваться на койке. Джон помог ему пристегнуться. В следующий миг губы Джона уже блуждали по груди и животу Шерлока, спускаясь всё ниже и дразня его нежными прикосновениями. Холмс застонал и вцепился в волосы своего капитана, когда тот коснулся языком самого сокровенного. Джон тщательно вылизывал его пах, хоть и понимал, что для первого раза этого явно не достаточно. Ему не хотелось причинять Шерлоку боль, но на ум не приходило ничего подходящего, что можно было бы использовать в качестве смазки в условиях невесомости. Хотя нет, была одна очень полезная вещь в индивидуальном наборе каждого астронавта – гигиеническая губная помада для предотвращения растрескивания губ в условиях сухого кондиционированного воздуха, и она находилась сейчас в одном из карманов его комбинезона. - Обхвати меня ногами, - сказал Джон, доставая тюбик. Он открыл его и провёл жирной помадой по мышечному колечку, слегка погружая её в анус своего любовника, и тот закрыл глаза оттого, насколько необычными и немного щекотными были эти ощущения. После этого Ватсон намазал помадой свой член и пальцы. Очень медленно он ввёл один палец внутрь. Шерлок задышал чаще, когда Джон стал двигать им из стороны в сторону. - Всё нормально? – спросил Джон, заглянув ему в глаза. - Да, продолжай, - детективу казалось, что он скоро взорвётся от возбуждения. Казалось, что не только его член истекает сейчас предэякулянтом, но и он сам тает, и вот-вот стечёт, как кисель. Нет, куда ему течь в невесомости? Он превратится в огромный шар из горячей жидкости и будет летать по кабине. Вот уже два пальца двигались у него внутри, лаская упругие стенки и растягивая сфинктер, периодически касаясь той самой точки, от которой по всему телу, подобно кругам на воде, расходились волны удовольствия. - Джон, я хочу тебя, - шепнул Холмс, обнимая Ватсона за шею руками. - Тебе придётся всё время притягивать меня к себе, чтобы сила инерции не отбросила меня в противоположную моему движению сторону, - напомнил Джон. - Не учи учёного, - слегка огрызнулся Шерлок и выгнулся дугой, едва не забыв о только что полученном наставлении, когда Джон стал входить в него. Потому что его тело инстинктивно захотело оттолкнуть того, кто причинял ему боль, но Шерлок мысленно прикрикнул на него и притянул Джона к себе, доказывая глупому телу, что главный тут разум. Стоило пройти сфинктер, и боль отступила, уступая место наслаждению. Они действовали слаженно, хоть их и переполняло возбуждение, обычно затмевающее сознание. Как только Джон совершал толчок, его тело стремилось улететь от Шерлока, и тот притягивал его к себе, вжимаясь в койку, затем слегка отпускал, и всё повторялось сначала. Шерлок подумал, что это был очень интересный и познавательный опыт. Вскоре он приловчился слегка подаваться бёдрами навстречу движению Джона, обеспечивая максимальное давление на точку удовольствия. Они двигались, постепенно наращивая темп и закусывая губы, чтобы не заорать от переполнявших их ощущений, чувствуя, как неумолимо приближается девятый вал наслаждения, накрывая их с головой. - Я люблю тебя, - шепнул Джон, выплёскиваясь в тугую горячую тесноту. - А я – тебя, мой капитан, - сказал Шерлок, впиваясь ногтями в его спину. Как бы ни хотелось Джону хотя бы ненадолго замереть, прижавшись к Холмсу, однако нужно было позаботиться и об его удовлетворении, не упуская из вида связанных с этим в невесомости проблем. Ватсон вышел из Шерлока, высвободился из его объятий и переместился вниз. Держась руками за бёдра Шерлока и обхватив губами его член, он стал двигать головой. Он то заглатывал его почти целиком, то лишь головку, обводя её по кругу своим языком и надавливая им на уздечку. После нескольких таких надавливаний, Холмс промычал нечто неразборчивое, содрогнулся всем телом и излился в рот своего любовника, сразу же проглотившего солоновато-терпкую жидкость, не упустив ни капли. Шерлока накрыло лавиной оргазма до темноты в глазах, слабости в коленках и онемения конечностей. Некоторое время он находился в блаженном покое. Но как бы им ни хотелось просто уснуть, нужно было возвращаться ко множеству неотложных дел, которые требовали их внимания. Джон отстранился, чтобы направиться к санузлу, который был слева от шлюзовой камеры, для некоторых насущных гигиенических процедур. Он остановил попытавшегося расстегнуть ремни Шерлока: - Подожди, я принесу тебе влажные салфетки, а то всё вытечет, и будет тут летать на радость всем. - Не вытечет, я очень жадный, не отдам частицу тебя, - улыбнулся Холмс, и оказался прав – без воздействия силы тяжести сперма не спешила вытекать наружу. В этот момент оба ощутили мощный толчок, от которого содрогнулся корабль…