***
Забияка: Моя жизнь – чашка чая. Всё зависит от скорости вращения ложкой в целях растворить сахар. Принцесса Истерия: Ты подалась в философы?;-) Забияка: Жизнь и не такое заставит сделать.***
Максимова лёгким движением закинула непослушные распущенные волосы назад. Солнце, улыбнувшись девушке, ослепило её. Громко выдохнув, Алина почувствовала невыносимо подступившую жару, которую за чтением книги она просто не замечала. Решив вернуться в квартиру, чтобы поберечь свои собственные предохранители от плавки на знойном солнце, девушка уверенным движением поднялась со скамьи. Кровь тут же разлилась по телу, и подросток потянулась, мило улыбаясь. Едва Аля успела сделать несколько шагов, как твёрдый и знакомый ей голос окликнул её. Девушка растерянно обернулась и несколько секунд просто пыталась понять, откуда же её позвали. На горизонте, в тени деревьев, Алины глаза встретились с Кругловым. Мужчина уверенным шагом приблизился к девушке. Весь его далеко недружелюбный вид заставил Лису невольно попятиться. - Дядь Коль?.. Что Вы тут делаете? – несмело задалась вполне рациональным вопросом Максимова. Вместо ожидаемого ответа мужчина вплотную приблизился к несчастной и грубым движением схватил её за предплечье. Резкая, пусть и несильная боль родилась в руке, из-за чего Алина непроизвольно скривилась. Вся ситуация настолько была неожиданной для Максимовой, что вместо того, чтобы что-то предпринять или хотя бы сказать, она замерла на месте и тупо смотрела на майора в ожидании дальнейших его действий. Николай Петрович притянул подростка к себе и угрожающим тоном прошептал на ухо: - Мы же с тобой обо всём договорились. Где твой телефон? Алина молчала, всё ещё находясь в шоковом состоянии. Круглов повторил вопрос. - В квартире, - внезапно отмерла девушка. – Какое Вы вообще имеете право так со мной обращаться?! Что случилось?! Лучший друг тёти, услышав столько отчаянья в голосе ребёнка, резко пришёл в себя и отпустил руку начальственной племянницы. Алины потёрла руку и с видом полной готовности защищаться в случае повторного нападения смотрела на майора ФЭС. - Пошли в дом, - то ли приказал, то ли попросил заместитель тёти. - Я никуда с Вами не пойду, - заупрямилась Алина и сделала шаг назад. - Пошли в дом, - настойчиво повторил он, не найдя новых аргументов, и приблизился к девушке. - Если Вы ещё раз схватите меня за руку, я закричу, - предупредила Максимова, продолжая пятиться. – Я Вас не боюсь. Но с Вами я никуда не пойду. Алина продолжала внимательно следить за майором и делать короткие шаги назад. Её пристального взгляда не хватило, и, споткнувшись о бордюр, девушка едва не упала, но, к её счастью, Круглов, обладая хорошей реакцией, успел её подхватить. Максимова повисла на его руке, словно неживая, и испуганно посмотрела на него. Николай Петрович и сам боялся сделать лишнее движение, опасаясь того, что девушка всё-таки закричит. Оба замерли. - Аккуратней, ребёнок, - майор добродушно улыбнулся, что заметно разрядило ситуацию. - Спасибо, - резко, пусть совсем и без злобы ответила девушка и, не без помощи бравого майора, стала на свои две. - Теперь мы можем поговорить? – спросил мужчина, когда девушка, приведя себя в порядок, посмотрела на него. - Только после того, как Вы извинитесь, - лукаво улыбнулась подросток. – Что это за шутки у Вас дурацкие?! - А может, это ты, Алин, должна извиниться? – заупрямился майор. Максимова удивлённо уставилась на Круглова. - За что? – искренне недоумевала Лиса. – Это я так нагло подкатила к Вам посреди улицы, чуть не оторвала руку и потащила в квартиру, непонятно для каких целей?! - Каких целей?! – недоумение заразило и старшее поколение. – Ты что такое говоришь?! - А что я должна говорить?! Что должна думать?! - Хорошо, - не успокаивался мужчина. – По-твоему, это я чуть не довёл твою тётю до нервного срыва?! Не отвечал на её звонки?! И вообще – стал её наказанием?! Услышав последние слова лучшего друга Рогозиной, Алина несколько секунд пустым взглядом смотрела мужчине в глаза, а потом резко развернулась и быстрым шагом устремилась в подъезд. Круглов пытался её окликнуть, но Максимова его не слышала и не слушала. Боль её обиды притупила любые другие чувства. Девушка, не оставив оперативнику со стажем даже шанса догнать её, с небывалой скоростью перепрыгивала по несколько ступенек этаж за этажом и, добравшись до квартиры, закрылась изнутри. Круглов, не готовый к таким забегам морально даже больше, чем физически, не успел за Алиной. Майор звонил в дверь, стучал, звал девушку, но она не отвечала. Максимова же обессилено рухнула в коридоре на пол и, уткнувшись спиной в стенку, подняла глаза на потолок и безжизненно смотрела в никуда. Только сейчас к мужчине пришло осознание того, что он натворил. Ненавидя себя за свою неконтролируемую грубость, майор отчаянно пытался спасти положение. Безысходность угнетала его. Круглов, не пожалев дорогого костюма, сел на пол у двери и, подобно девушке, уставился в холодный потолок. - Алин, прости меня, - надломившимся голосом попросил Николай Петрович. Он почувствовал, как в горле резко пересохло. Максимова слышала его и молчала, больно закусывая губу, чтобы не расплакаться. Слёзы, в чём она была уверена, признак слабости. Признак чувства, на которое она права не имеет. - Алина, прошу тебя, открой, - едва ли не молил Николай. Он отчаянно прислушивался в звуки за дверью, боясь пропустить малейший шорох. - За что вы так со мной? – вложив в короткую фразу все нахлынувшие чувства, спросила подросток. - Алина, Алина, прости, - просил мужчина, услышав, что девушка идёт на контакт. Лиса, однако, его не слышала. - Я всегда всю жизнь всем лишняя, - призналась племянница полковника. Круглов прислушался. – Я устала от такой жизни. Я – дура! – поверила, что хоть Вам, дядь Коль, я нужна. Что Вы уважаете меня такой, какая я есть. Не знаю, почему я так подумала. Не знаю! - Алина, милая, - обратился Круглов к девушке, - ты прекрасный человек. И ты мне нравишься именно такой: доброй, открытой, жизнерадостной и солнечной девочкой. - Я Вам не верю, - созналась она. - Я прошу тебя: открой, давай поговорим, - не терял надежды Николай Петрович. - Нет, - безапелляционно заявила Максимова. – Вы и так сказали мне всё, что думаете. Хватит. - Алина... Аля... Прошу тебя, - словно молитву, прошептал Круглов. – Я очень за тебя переживаю. - Нечего за меня переживать, - злилась она. – Я к суициду не склонна, если Вы об этом. - Алина! - Что? Что Вы ещё от меня хотите?! – девушка уже начинала плакать. – Я прошу Вас: просто уйдите, нам обоим станет легче. Я хочу побыть одна. - Я никуда не уйду, - заявил майор. - Но Вы же не будете сидеть тут до возвращения тёти Гали. - Буду. - Это Ваше дело, - не заинтересованно отозвалась Максимова. Так Круглов и Алина просидели с четверть часа. Оба упрямые, словно два барана в известной сказке, сдаваться не собирались. Вернее сказать, сдаваться не собирался Николай Петрович. Алине же было всё равно: сидит офицер за дверью или не сидит. - Аль, - вновь завязал разговор Николай. Убедившись, что подросток его слышит, он продолжил. – Завтра ты увидишь ФЭС. Мы договорились с тётей Галей. - Вы хотите, чтобы я Вам после этой новости открыла дверь? - Я просто ставлю тебя в известность, - честно признался мужчина. – Эту новость тётя Галя хотела сообщить тебе лично. Потому и звонила днём. Почему, кстати, ты оставила телефон в квартире? Дети твоего возраста, обычно, жить без мобильника не могут. - Я – не все, - сделала справедливое замечание Максимова. - Да, конечно, прости, - поправился майор. – Так всё же? - Какая Вам разница, дядь Коль? – злилась она. – Оставила и оставила. Так надо было. И всё. Неожиданно напомнил о себе мобильный Николая Петровича. Круглов глянул на экран и, увидев номер Майского, незамедлительно ответил. Разговор для Круглов закончился плохо: в ФЭС появились какие-то проблемы, и их решение требовало присутствия самого Николая. Рогозина всё ещё была в Министерстве (а этот факт только больше насторожил мужчину), поэтому присутствие майора было крайне необходимо. Оперативник чертыхнулся от собственной беспомощности. - Алин, - обратился он к девушке. – Мне срочно нужно в ФЭС. Я прошу тебя, ничего не делай. Ничего. Я скоро вернусь. - Служба занятых не любит, - заметила Максимова. - Аль, пообещай, что ничего с собой делать не будешь, - молил Николай. Алина молчала. – Пообещай. Алина! - Хорошо, обещаю, - сдалась девушка. – А вообще, не тратьте на меня своё время. Я того не стою. Круглов оставил последнюю фразу без комментариев. Он быстрым шагом полетел вниз. Совсем не вовремя ему вспомнилась старая поговорка: «Беда не приходит одна». И что-то глубоко внутри навязчиво подсказывало ему, что ссора с племянницей Гали стала только началом чёрной полосы в его жизни. Непонятные неурядицы в ФЭС лишь подлили масла в огонь. Что уж было говорить о самой Рогозиной, которая по непонятным причинам до сих пор не вернулась из Министерства. Огромной кошкой на душе мужчины скреблась мысль об оставленной без присмотра девушке. «В конце концов, никуда Алина не денется. Мы с ней вечером обо всём поговорим. Ей просто нужна поддержка», - утешал себя Николай Петрович, пока стоял на светофоре и нервно гипнотизировал красный свет. Действительно, разве Алина может куда-то деться?..