Костанътинъ (старослав.)

- ...ну, Снейп, мы разберемся. Мальчик, без сомнения, наделал глупостей… Константин слушал все это, лежа с плотно закрытыми глазами. Он чувствовал невероятную слабость. Казалось, будто слова еле ползут от ушей к мозгу, и потому было трудно что-то понять. Руки и ноги точно налиты свинцом, тяжелые веки не поднимаются. Хотелось вечно лежать здесь, на этой удобной кровати… но его тревожило кое-что. Сириуса Блэка было приказано казнить. О Питере было не сказано ни слова. Снейп почему-то ликовал. Постепенно это наваждение отползло в сторону. Но он все еще притворялся находящимся бессознательном состоянии, так как не хотел спорить со стоящим тут человеком и деканом. Все вышли, и он резко распахнул свои глаза, при этом сев в постели. Но в Больничном крыле был еще кое-кто... Гермиона и профессор Дамблдор. - Как ты? - спросила она. - Профессор Дамблдор, - начал было Константин, не слушая ее. - что происхо... - Времени у нас чрезвычайно мало, - начал он негромко. - Кроме ваших слов, нет никаких доказательств, подтверждающих рассказ Блэка. А слова двух тринадцатилетних волшебников, увы, никого не убедят. На улице было полно очевидцев, которые поклялись, что видели, как Сириус убил Петтигрю. Я сам свидетельствовал перед министром, что Сириус был у Поттеров, твоих настоящих родителей, Хранителем Тайны... Гермиона молчала, взирая на мальчика. Она, по-видимому, не простила ему этой тайны: то, что он скрыл от нее. - До крестного мне не дозваться, он бы точно остановил это... Отец тоже слишком далеко! - на лице мальчика было настоящее отчаяние. - Неужто нет способов доказать невиновность мистера Блэка? Не спасти его? - Сейчас нужно одно, - медленно проговорил Дамблдор, и его яркие голубые глаза перебежали с Константина на Гермиону, - Выиграть время. - Но… - начала было Гермиона, и тут глаза у нее округлились. - Ну конечно! Точно! - Теперь внимание. - Дамблдор заговорил тихо и отчетливо. - Сириус заперт в кабинете профессора Флитвика на восьмом этаже, тринадцатое окно справа от Западной башни. Если все сложится удачно, сегодня ночью вы спасете его. Но запомните оба: вас никто не должен видеть. Мисс Грэйнджер, вы это знаете, как и то, сколь велик риск… Вас - никто - не должен - видеть. Парень понятия не имел, о чем идет речь. Он переводил взгляд с директора на подругу. А Дамблдор встал и, дойдя до двери, обернулся. - Я закрою вас здесь. Сейчас, - он взглянул на часы, - без пяти двенадцать. Мисс Грэйнджер, вам хватит трех оборотов. Желаю удачи. - Желаю удачи? - переспросил мальчик, как только за Дамблдором закрылась дверь. Он спрыгнул с постели, обрадовался, что одетый. - Три оборота? О чем он говорил? О каких это оборотах? Что мы будем делать? Гермиона пошарила у себя за пазухой и извлекла очень длинную золотую цепь. - Что... - еще раз начал говорить Константин. Но она накинула ему цепь на шею. И приказала: - Не шевелись. Он замер. Она резко перевернула песочные часы три раза. Темнота в палате рассеялась, и паренек почувствовал, что очень быстро летит куда-то назад. Мимо неслись смутные цветные пятна и контуры, уши заложило - он попытался крикнуть, но не слышал своего голоса… Но вот под ногами вновь появилась твердая опора, и все опять обрело привычные очертания. Они с Гермионой стоят в пустынном холле, из распахнутых парадных дверей на мощеный пол льется поток золотых солнечных лучей. Он ошарашенно взглянул на Гермиону и на цепь от часов, врезавшуюся ему в шею. Она схватила его за руку, с силой толкнула в находящийся буквально за спиной чулан, да так, что он чуть не упал. И закрыла дверь. - Что… Как… Гермиона, я ничего не понимаю! - он сел на пустое перевёрнутое ведро. - Мы переместились назад во времени, - шепотом объяснила Гермиона. В темноте она сняла цепь с шеи Константина. - На три часа. - Так это у тебя Маховик Времен? - протянул Константин, все понимая. - Не одному мне есть что скрывать в этой школе... - Мне его дала профессор МакГонагалл после летних каникул. Благодаря этому Маховику я успевала посещать все мои занятия. Профессор МакГонагалл взяла с меня клятву, что я ничего никому не скажу. - С меня взял клятву мой родной отец, что никто ничего не узнает... - в свою очередь, начал говорит он. - О моем настоящем имени и происхождении. Я надеюсь, что ты никому не расскажешь об этом, иначе моему отцу и крёстным придется пойти на крайние меры. - Ш-ш-ш-ш! Слушай! Кто-то идет! Скорее всего, мы! Гермиона прижалась ухом к двери чулана. - Да, мы идем с тобой на прогулку... - проговорил мальчик. - Я понял, что мы обязаны изменить прошлое, чтобы Сириус не погиб. Но как нам это сделать? И почему директор назвал нам именно окна? Как эвакуировать Блэка через окно? Гермиона села на парту, стоявшую у стены и уставилась на него: - По воздуху, наверное... - Так, самолет не подходит. Что же еще? Метлы - нет... - Хагрид, - произнесла она. - У него есть гиппогриф, он умеет летать. Он у хижины был привязан. - Точно! - хлопнул себя по лбу Константин. - Я - простофиля! Они улетят оба! Но тогда нам надо идти на улицу - воровать животное. По лицу Гермионы было видно, что она отчаянно не хочет этого делать... *** Первая часть прошла без сучка без задоринки. Клювик замечательно повел себя... К-хм, с помощью хорьков, которых он с удовольствием поедал, он пошел с ними. Они оба замерли на хорошей наблюдательной позиции: неподалеку от Гремучей Ивы, в чаще леса. Оба обратились в слух. - Значит, ты и есть пропавший Гарри Поттер, - тихо сказала девочка. - Да, - не отрывая взгляд от дерева, проговорил Константин. - Меня усыновили в возрасте трех лет. Я безумно люблю своего приемного отца... Подходил к концу второй час тягостного ожидания. - Вот и мы! - прошептала наконец Гермиона. Оба вскочили на ноги, Клювокрыл поднял от земли голову: Люпин и Петтигрю неуклюже выкарабкались из дыры между корнями. Вся компания вскоре двинулась вверх по склону к замку. У Константина заколотилось сердце. Он посмотрел на небо - в любую минуту облака могли разойтись и окрестности зальет лунный свет. - Это Люпин, - тихо сказала Гермиона. - Он превращается. Вдруг парня осенило. - Гермиона! Нам нельзя здесь оставаться! Надо немедленно уходить. - Говорю тебе: нельзя… - Да я о другом! Ведь Люпин побежит по лесу как раз там, где мы прячемся. Гермиона ахнула. - Скорее! - Она кинулась отвязывать Клювокрыла. - Скорее отсюда! Где лучше спрятаться? Дементоры появятся в любую минуту! - К хижине! Там сейчас никого! Он рывком подлетел к хижине и распахнул дверь. Гермиона забежала первая. Сзади топал гиппогриф. И Константин захлопнул ее, не дав шанс добраться до них. - Господи, - выдохнула Гермиона с облегчением, - как хорошо, что ты вовремя об этом вспомнил. - Угу. Нам пора, - мальчик прислушался к звукам, доносящимся снаружи. - Выходим. Озеро. Вот и их фигуры. А вот и дементоры. Они тут и там возникали из мрака, скользя вдоль кромки воды в другую от Константина и Гермионы сторону. А он к ним приближаться не будет. Наконец-то он смог вызвать патронуса. Дементоры растворились и пропали из глаз. Константин на той стороне упал без чувств... Дальше Гермиона с Константином не стали смотреть. Они отправились к замку. - Время на исходе, - Гермиона взглянула на часы. - У нас всего сорок минут до того, как Дамблдор запрет дверь в больничное крыло. А нам надо спасти Сириуса и вернуться в палату, пока не заметили наше отсутствие… - Как, по-твоему, его уже отвели наверх? - Константин тоже посмотрел на часы, перевел взгляд на замок и стал считать окна справа от Западной башни. - Наверное... - Гермиона неожиданно дернула его за рукав, - Смотри, кто-то идет. - Снейп! - сходу узнал фигуру Константин. - Пора нам. Так... Садись, я вперед сяду. Держись крепче. И парень каблуками толкнул Клювокрыла. Гиппогриф с места взмыл в темное небо. Чувствуя под собой мощные взмахи громадных крыльев, Константин сжал коленями его бока. Руки вцепились в шею. Он направил Клювокрыла вперед, и вскоре гиппогриф набирал высоту уже у самой стены замка. Константин с силой потянул левый повод, и Клювокрыл повернул, а он сам стал считать пролетающие мимо окна. - Тпру! - завопил он у одного окна и рывком натянул поводья. Клювокрыл резко сбавил скорость, и они остановились, если не считать, что их бросало вверх-вниз в такт взмахам крыльев, удерживающих гиппогрифа в воздухе. - Он здесь! - мальчик заметил в окне Сириуса. Когда крылья опустились, протянул руку и осторожно постучал в стекло. Блэк поднял глаза, и у него отпала челюсть. Беглец соскочил с кресла, бросился к окну, хотел открыть, но оно было заперто. Гермиона, крепко вцепившись рукой в Константина, взмахнула волшебной палочкой: - Алохомора! Окно со звоном открылось. - Но как?.. Как? - Блэк от изумления потерял голос, уставившись на гиппогрифа. - Сириус, пожалуйста, быстрее запрыгивай! Нет времени объяснять! Преступник легко скользнул позади Гермионы. И мальчик направил гиппогрифа вверх, на крышу. Приземлились. Константин с Гермионой тотчас соскочили с него. - Лети! - прокричал мальчик, - тебя хотят казнить немедленно! Это шанс на спасение. Петтигрю почти наверняка казнят тоже... Или уже казнили. Надеюсь на это. - Но... - Ради всего святого! Лети! - прокричал паренек. Блэк развернул Клювокрыла в небо. - Быстрее! - Мы еще увидимся! Ты истинный сын своего отца, Константин… Огромная птица-конь и ее наездник становились все меньше, меньше. Луна зашла за обширное облако. И спасенные беглецы исчезли из виду... *** Они чудом без свидетелей прокрались обратно в палату. Дамблдор вышел из палаты, как раз вынул волшебную палочку, чтобы запереть дверь, и повернулся. Отчитавшись ему, что все сделано, оба быстро разошлись по своим местам. Константин устало улегся на подушки. Гермиона сделала самый незаинтересованный вид, села, и спрятала Маховик под мантию. Помфри, вышедшая из своей комнаты, сразу же нависла над парнем - у него на спине было две больших царапины и начала мазать их пахучей мазью. Пришлось снимать футболку... Вовремя, так как послышались шаги по направлению к Больничному крылу. И дверь распахнулась. - Он, должно быть, трансгрессировал, Северус. Надо было оставить с ним кого-нибудь… Когда это происшествие станет достоянием гласности… Константин поморщился: медсестра сильно нажала на царапину. Снейп влетел в палату вихрем. Сзади шел Дамблдор с довольным видом. - Что вы тут устроили, а, Брагинский?! - Профессор, о чем это вы? - Константин играл под дурачка, и у него это получалось замечательно. Гермиона невольно дернулась. - О том, что сбежал убийца Сириус Блэк! - О, я вообще-то только очнулся, - Мальчик поднял на него свои кристально чистые, фиолетовые глаза. - Меня хотели прикончить оба: и Питер и, действовавший с ним заодно, Блэк, но я дал должный отпор и немного при этом пострадал... А что, Блэк улизнул из-под носа? Обидно. А что с Петтигрю? - Его допрашивают... - у Снейпа был самый несчастный вид. - Северус, пойдем, - обратился к нему директор. - Меня только что вызвал аврор, видимо, кое-что интересное оживший Питер нам все же расскажет... Снейп уничтожающе взглянул на Константина, а потом на неуютно чувствующую себя здесь Гермиону, и вылетел из палаты. *** Константин вышел из Крыла здоровым и восстановившим силы. Гермиона рассказала, как она встретила по дороге МакГоннагалл, и та, будучи в шоке от услышанного и увиденного, отвела Питера в хорошо защищенную заклятиями комнату, из которой так просто не улизнуть. Вскоре было назначено судебное заседание по поводу признания Питера Петтигрю. Но Константину было на это наплевать, гораздо важнее то, что он узнал правду. Люпин наутро собирал вещи, так как Снейп в гневе, во всеуслышание, объявил факультету правду о "болезни". Он уволился, и Константин пришел к нему в кабинет, чтобы проведать его и попрощаться. - Я видел, что ты идешь, - улыбнулся Люпин, указав на пергамент. - Это Карта Мародеров. С ее помощью можно разглядеть всех и все в замке, в том числе и тайные проходы, о которых не знает никто. Только скажи: "Я замышляю шалость и только шалость", и она сможет выдать все. Когда закончишь: "Шалость удалась". И она все спрячет... Эта вещь принадлежала твоему отцу, я не хочу держать ее здесь, у себя. Она принадлежит тебе. Думаю, ты найдешь ей применение. - Спасибо, профессор. - Я уже не профессор, Константин... Или, быть может, Гарри? - пытливо произнес он, глядя в глаза мальчику. - Я давно уже не Гарри. Я выбрал свою жизнь, и больше не отрекусь от нее, - Константин поглядел тому в глаза в ответ. - Прошлое должно остаться в прошлом. А это - моя жизнь. Теперь мне все известно, и страницу, которая мучила меня большую часть жизни, можно перевернуть... - Что же, если так, то... - Я люблю своего приемного отца... свою землю, которая стала мне Родиной, и не отрекусь от них. Никогда. Я не в силах. Но и прошлое преследует меня по пятам. Быть может, все обернулось к лучшему. Сириуса оправдают, этого выродка казнят или приговорят к заточению... - Ты прав, Константин Брагинский, ты прав... *** Скоро подошло время прощания со школой. Экзамены минули успешно, и Константин шел по баллам наравне с Гермионой. Рону оба решили ничего не говорить, лишь только рассказали, как нарвались на двух преступников сразу. Тот был в ужасе и шоке от услышанного, но так ничего толком и не заподозрил... Мальчик сел в купе с ними обоими, и Гермиона поведала им свою новость: она решила бросить пару новых предметов, и учиться как все. Про Маховик она Рону рассказала, и он долго не мог поверить в услышанное: вот как она успевала быть на всех предметах одновременно! Рон рассказал им о письме отца и пригласил их обоих на Чемпионат мира по квиддичу. И к себе домой. Приглашение было с радостью принято, и Константин написал им свой номер мобильного телефона. Они с Роном и Гермионой миновали барьер платформы девять и три четверти. Но мальчика ждал за барьером сюрприз: Гилберт Байльшмидт собственной персоной. С недовольным видом: он не любил Англию и всю эту толпу магического народа вперемешку с маглами. - Дядя Гил? - удивленно спросил мальчик, опуская чемодан с тележки. - Что случилось? Сердце нехорошо зачастило. Отец обещал явиться за ним сам, лично. - Случилось, - сухо, по-немецки, произнес он. - На всех континентах в этом мире установилась небывало жаркая погода... Мальчик, бледнея, внимательно слушал его. - В Сибири и некоторых регионах России и мира вспыхнули лесные пожары (1). Жара убивает и людей с плохим здоровьем... Михаил с огромными ожогами доставлен в больницу и погружён в кому. Но хуже того... - тут бывший Пруссия замялся, видимо решал - стоит ли говорить ему или нет. - поражен болезнью из-за всего этого и твой отец... Мальчик резко схватился за тележку, чтобы устоять на ногах. Сердце противно заныло. Гермиона, которая еще не ушла с платформы с родителями, подошла ближе. - Иван Брагинский, Москва, Санкт-Петербург, Новгород и остальные города находятся под строгим контролем в специальной больнице по поручению лично президента. Ксе-ксе-ксе, - вырвался у него невеселый смех. - Что же... Что же тогда получается? - обессилено произнес мальчик, плюхаясь на чемодан и глядя на Калининград. - Ничего. Временно я осуществляю полномочия. Больше некому. Но мне от Ивана поручено тебе передать вот эти два письма и наказ - вскрыть сначала верхнее, чтобы ты тут же согласился. Мальчик вскрыл верхнее письмо и погрузился в текст. Через минут десять он поднял глаза на крестного и произнес: - Я согласен. Я лечу отдыхать в Болгарию, затем обратно в Англию. Так уж и быть. Я не хочу быть тебе обузой, учитывая нынешнее положение. Только я хочу у тебя спросить: меня пригласил мой друг на Чемпионат мира по квиддичу в Англии, могу я к нему в гости приехать, когда буду в Англии находиться? - Можно, - сказал Гилберт. - Второе письмо вскроешь уже в Болгарии, там все документы и купленный билет в обратно Англию. Я буду держать тебя в курсе событий, ведь не только Иван один страдает, но и вся Европа, Китай, Англия, США... - Плохие вести? - спросила девочка подойдя к нему. - Угу, очень плохие, - тихо произнес мальчик и печально взглянул на билет в Болгарию. Самолет вылетит ровно через восемь часов и увезет его туда, в один из отелей... Отдыхать. - Отец очень болен, поэтому меня отправляют отдыхать в другую страну на лето. А я ведь так хотел просто его увидеть...