Я не верю

Утро выдалось неплохим. Рыбаки купили табака на пятерку, что уже означало, что день удался. Присев с ними, потихоньку сцепились языками. Минога, по словам Кевина, совершенно не клевала. Последнее время даже рыбаки редели у каналов. Рыба в них уже начинала становится редкостью, и заядлые охотники на жителей лазурной стихии плыли к Ренхевен на пирóгах из тивианской осины еще до рассвета, чтоб получить улов. - Джордан, скажи им что бред это! Ну откуда в катакомбах смотрителям взяться? Неужели Чужой лучшего места не нашел? -Кевин громко расхохотался. - А тебе откуда знать, рыбья башка? –Незнакомый мне бородатый рыболов с острогой пнул Кевина локтем: -Говорю же! Я раньше тебя явился, давай целиться в жирного осетра, как слышу – шарманка! Я то ее не с чем не спутаю. Прямо из катакомб! А потом крики, падает кто-то, стук такой металлический, и заглохла шарманка! Говорю тебе, был там кто-то ночью. Если не смотрители, то тот, кто шарманку у них спереть в состоянии. - Хорош травить басни, Эркхарт, это тебе чудится от книг твоих ученых! Бородатый старик, похожий на Соколова, злобно фыркнул: -Поди сам проверь, ежели умный такой. - Я схожу, лишь бы вы не спорили, – буркнул я. Смотрители в катакомбах наверняка не просто так. Лишь бы не сцапали, да не пришили нарушения какого-нибудь запрета. Тихо отворив металлическую калитку, и подмигнув перепуганному Кевину, который не успел высказать предостережения, стоя в замешательстве, я ступил на бетонный бордюр подземных коммуникаций. В лицо ударила холодная сырость. Спихивая ногами в воду одиноких крыс и пройдя глубже, поворачиваю направо. Всего в пятидесяти шагах от входа лежал смотритель. Вернее то, что от него осталось. Труп, почти полностью лишенный кожи крысами, с двумя колото-резаными ранениями, сжимал правой рукой ручку шарманки свисавшей на шее, а левой непонятный сверток. Если бы времена были поспокойнее, я бы покинул это место как можно быстрее, но не сейчас. Останки служителя аббатства пришлось скинуть в воду. Спрятав сверток за пазуху, я поволок шарманку к выходу. - Чужой подери, Джордан! – заорал Кевин. - Я же говорил что там были смотрители! А ты мне не верил, щенок. – Огрызнулся Эркхарт. - Зачем ты приволок это? Молча бросив шарманку в сторону рыбаков, я развернулся к ступенькам. За спиной что-то бултыхнуло. Наверняка Кевин с Эркхартом сбросили устройство смотрителей в канал, от греха подальше. Привычно шагая кварталами домой, не удержавшись, решил посмотреть на таинственную находку. В черном тряпье была завернута руна. Чертыхнувшись про себя, спрятал находку. - Ты это брось лучше, - раздался голос сверху, - оно тебе ни к чему. Вчера вечером, тут бродили смотрители. Стоит кому-то настучать о вещице, которой ты располагаешь – не поздоровится. На балконе одного из зданий, курил старик. Толстенький такой, с румянцем на щеках, и маленькими бегающими глазками. - Не вашего ума дело, - огрызнулся я и придал шагу. Судя по рекомендации, он-то меня смотрителям выдавать не собирался. Кварталы мелькали один за другим. Солнце уже начинало греть бетонные стены жилых домов. Несколько лет назад, со стен этих построек свисала декоративная растительность, что хоть как-то разбавляло окружающую серость. Сейчас вся эта плющевидная зелень засохла, будучи лишенной заботы хозяина. Легкий ветерок приносил свежую сырость с Ренхевен, заставляя пылинки кружится в причудливых хороводах. Тем не менее, легкую утреннюю дымку ветер не уносил, а наоборот, нагнетал. Домой удалось добраться без происшествий, несмотря на руну в кармане.

***

- Джордан! – Айра чмокнула меня в щеку: - Я уже начала переживать, – вымолвила она, явно фальшиво, и вдруг на секунду замешкалась, посмотрела на грудь старого камзола, где лежала руна, потом мне в глаза. - Мне пора, милый. Надеюсь повезет не встретится с мерзавцами с Боттл-стрит. - Разве не у них ты собралась купить эликсир по дешевке? – спросил я в недоумении - Эээ… - она опять замешкалась, - нет. Я нашла другого продавца. - Айра вышла в спешке. Ждать нельзя. Быстро оставив Мелиссу на опеку тётке Чари, я придал шагу, и за первым же поворотом обнаружил гордо шагающую жену. Это на нее ох, как не похоже - без опаски шляться кварталами. Оставаясь незамеченным, я прошагал за ней пол- улицы, и мы вышли к площади Китобоев. Эх, во что превратилось это некогда славное место… В былые времена здесь гордо шагали благородные господа, толпились шумными компаниями студенты, громко дискутировали ученые в больших окулярах с толстыми линзами. Конечно, хватало и карманников, и членов разнообразных банд, возможно, даже шпионов. На зданиях вокруг площади светились разнообразные вывески и оригинальные витрины. Тут были мастерские и магазины довольно известных портных, сапожников, мастеров резьбы по кости, мастеров рыбацких принадлежностей, ювелиров и даже кузнецов. Не тех кузнецов, что на огромных наковальнях изготавливали палаши для городской стражи и создавали великолепные чугунные котлы, а мастеров тонкой ковки и выплавки. Вроде врачебных инструментов или шестеренок – в основном они изготавливали детали для хитрых механизмов, которые изобретались в Королевской Академии; в народе даже поговаривали, что у таких мастеров была масса заказчиков на боеприпасы для особого оружия. А сейчас по краям площади стояли разрядные столбы и дежурки городской стражи, а перед улицей, ведущей на станцию Бэнкершип, возвышалась стена света. Бэнкершип был главным вокзалом Дануолла, и через него можно было пройти на Холджер-сквэр, куда мне, к счастью, идти было не нужно. Айра прошла по восточному краю площади, поэтому стражники даже не обратили внимания на нас. Одного из них я даже узнал – стражники тоже покупали табак. Кто-то прятался от жары, кто-то давил ногами крыс, бурча под нос. Похоже, не только нам жить нынче тяжело. Беспрепятственно и незаметно минуя дворы, шедшие на северо-восток, я шел по пятам за осмелевшей женой. Больше всего меня удивляло то, что она действительно двигалась в направлении винокурни. Удивление мое, правда, оставалось недолгим. Шагов за пятьдесят до Клеверинга она повернула в разрушенную таверну. Таверна располагалась южнее лаборатории некого академика Гальвани. Из-за того, что таверна активнейшим образом концентрировала в себе разнообразную экзотическую шушваль со всей столицы, городская стража ликвидировала ее при первой возможности. Сейчас здание рассыпалось и в нем нередко можно было встретить бесприютных и плакальщиков. Окон там давно не было, но сквозь решетку мне удавалось краем глаза заглядывать внутрь. Не может всё быть так просто. Наверняка, внутри Айра должна встретиться с таинственным продавцом, но почему она вдруг стала столь храброй? А цветок? А исчезновение с балкона? Изнутри донесся женский голос: - Ну, наконец-то! Ты готова? Это определенно не голос моей жены. Притулившись щекой к осыпающейся стене, мне удалось разглядеть… Чужой подери! Напротив Айры стояла девушка, молодая по всей видимости, но с бледной, как у мертвеца, кожей. У колен ее тело обвивали тонкие лианы, как те, что я видел у жены, и тянулись до плеч, а на запястьях виднелись тонкие шипы. - Да, я готова. – донесся голос Айры, после чего оплетенная лианами девушка дала ей цветок, в точности как тот, что рос у нас в доме. Из цветка начали медленно расползаться лианы, шипастые ветки и стебли непонятных роз, с хрустом окутывая ее. Я стоял в замешательстве, будучи поглощен немым страхом, в то время как девушки стали почти одинаковыми, а потом, вспыхнув темно бирюзовым свечением, исчезли, издав точно такой же звук, как тогда на балконе. Я не помню сколько так стоял у решетки, пока возможность трезво мыслить не вернулась. Дела плохи. Очень плохи. То, что Айра связалась с черной магией, это факт. Остальное оставалось загадкой, и я знал только одного человека, кто мог бы мне помочь. Вера Морэй.