Конец одиночества, или любовь Казекаге

От автора: Ура, эта глава закончена и приведена в более-менее презентабельный вид. Последнюю сцену я хотела изобразить немного по-другому, ну, что вышло, то вышло. Как всегда, с нетерпением жду Ваших комментариев и оценок!)) «Если похвально благотворить друзьям, то нет постыдного и в том, чтобы принимать помощь от друзей». (Плутарх) Гаара не знал, что с ним происходило. От постоянного уныния его спасали лишь две вещи – это работа – много работы, и присутствие Мисаки. Казалось, что лишь стоит ему отвлечься на что-нибудь другое, как его вновь захлестывало чувство вины перед Садзи, которую он не смог уберечь; перед Мацури, которой он не знал, как выразить свое раскаяние; и даже перед погибшим Такатой, которого он не оплакал, как полагается учителю оплакивать ученика. Стоило бумажной работе так некстати закончиться, Казекаге тут же искал общества своей возлюбленной, рядом с которой горестные мысли не терзали его так сильно. Миса понимала, что творилось в его душе, поэтому без лишних слов просто находилась в пределах его досягаемости. Гаара забывался хрупким сном исключительно на ее коленях, от нежных прикосновений женских рук. Когда уходил на работу и возвращался домой, он без слов требовал, чтобы первым человеком, которого он видел, была именно его темноволосая любовь. Темари, нахмурившись, наблюдала, как ее младший брат, обняв и невесомо поцеловав Мисаки в висок, вышел из дома. Конечно, такая сильная, и одновременно нежная привязанность к своей девушке не могла не радовать блондинку, но факт того, что после всего произошедшего и так не слишком общительный Казекаге стал еще более молчаливым, резко отдалившись от родных брата и сестры, сильно пугал. Песчаный достойно провел все разбирательства и похороны своей ученицы, ничем себя не выдав. Но на следующий день он закрылся от внешнего мира, подпуская к себе лишь Мису. Естественно, основное окружение не замечало особых перемен в своем правителе, а если и замечало, то списывало это на стресс после потери еще одного своего ученика. А вот Темари и Канкуро становилось страшно. Когда такой сильный человек, который прошел долгий, мучительный путь становления нормальной, полноценной личностью, вдруг начинает ломаться, притом это способны заметить лишь самые близкие, которые не в состоянии ему помочь, становилось по-настоящему жутко. Даже, казалось, во взгляде сохраняющей невиданное спокойствие Мисаки мелькала горечь и страх за любимого человека. Но если она могла поддержать Гаару одним своим присутствием, то остальные были бессильны. Казекаге не желал впускать кого-либо себе в душу, как бы ему не было плохо. И эта его привычка справляться со всем в одиночку на этот раз явно давала сбой. «Все-таки, придется идти на крайние меры», - решила Темари, перехватив очередной встревоженный взгляд Мисы, которая с наигранным спокойствием убирала остатки завтрака со стола. После того, как девушки убрались на кухне, блондинка поднялась к себе в комнату, где, плотно закрыв дверь, села за письменный стол. Задумчиво погрызя кончик кисточки, куноичи стала быстро выводить ровные строчки, стараясь как можно яснее и кратче рассказать о проблеме. Уже выпуская почтового ястреба, Темари осознавала, что Гаара будет очень зол на нее, но уж лучше она перенесет его гнев, чем продолжит наблюдать, как родной человек медленно морально угасает. Так что, при любых последствиях, ее сестринская совесть будет чиста. Темари набралась достаточно терпения, чтобы дождаться ответа, чем не мог похвастаться ее второй брат. Канкуро хватило смелости, ну, или глупости, вступить с Казекаге в серьезную перепалку, к финалу которой Гаара, не оценив такую импульсивную заботу о его здоровье, довольно красноречиво выбросил кукловода из окна. Правда, приземлился он в мягкие объятия песка, но получил предупреждение, что в следующий раз вместо песчаного щита его ждет встреча с твердым камнем центральной улицы Селения. Темари, будучи довольно умной женщиной, пока ее нерадивый брат вновь не вывел из себя младшенького, быстро подсуетилась и отправила Канкуро на недельную миссию. Конечно, она понимала, что он также беспокоится за душевное здоровье Гаары, но таких экземпляров, коими являлись двое братьев, в столь стрессовые моменты жизни лучше держать друг от друга подальше. Прошло несколько дней, один до жути похожий на другой. Казекаге не спешил выбираться из морального самоуничтожения, так что для Темари время ожидания стало мучительно-медленным и тянущимся, как горький мед. Наконец, в одно утро, грозившее стать столь же серым и безликим, как и все прошедшие, когда блондинка вышла из дома, чтобы хоть немного отвлечься, перед ней появился шиноби АНБУ, в котором она узнала одного из своих бывших учеников. - Темари-сама, группа шиноби движется к нашим главным воротам, - сказал он. – Меньше, чем через полчаса они будут в Суне. - Из какого Селения? – затаив дыхание, спросила она. - Из Конохи. - Хорошо, - девушка впервые за долгое время довольно улыбнулась. – Как прибудут сюда, проводи их в резиденцию. - Есть! – и шиноби испарился. - Хвала Богам!.. – облегченно выдохнула она. Что ж, а теперь ей следует подготовить Казекаге к внеплановой встрече… - Гаара? – окликнула она брата, осторожно приоткрывая дверь в его кабинет. Здесь было все, как обычно. Кругом чистота и порядок, разве что стол Казекаге был завален всякими бумагами, и только красноволосая макушка виднелась над всей этой кипой. Песчаный бросил быстрый взгляд на прибывшую и снова уткнулся носом в очередной документ, не проронив ни слова. Сдержав разочарованный вздох, Темари приступила к поставленной себе задаче. - Гаара, я знаю, что ты очень занят, но нам необходимо поговорить. - У тебя что-то случилось? – прозвучал равнодушный вопрос. - Нет, точнее, не только у меня. У всех нас. Песчаный, наконец, поднял глаза на сестру. - Что ты имеешь ввиду? - Гаара, ты мой любимый брат, я желаю тебе только счастья, так что прошу, выслушай меня, - подойдя, Темари облокотилась на стол, пристально смотря на невозмутимого Казекаге. Тот, не отводя взгляда, медленно кивнул. – Я знаю, что Мисаки помогает тебе справиться с этим горем. Но помимо этого, тебе нужна поддержка друзей. - Друзей? К несчастью, у меня их немного, и многие из них сейчас очень далеко… - Казекаге-сама! – в кабинет без стука влетел один из подчиненных. – К вам прибыл гость! - Гость? Без официального оповещения? – удивился Песчаный. - С каких пор друзьям необходимо официальное оповещение? – громкий, чуть хрипловатый голос заставил Гаару удивленно поднять глаза, а Темари улыбнуться. Откинув назад подол белого плаща, прибывший посмотрел на присутствующих озорными голубыми глазами. – Даже если это кто-то из Каге. - Наруто?! – Казекаге пораженно смотрел на улыбающегося желтоволосого друга. – Как ты здесь оказался?! - В смысле? Пешком сюда пришел. - Но как же Коноха?.. - Живет и здравствует. А присматривать за ней я оставил Шикамару, Нейджи и прочих. - А твоя семья? - В порядке моя семья. Сейчас главное тебе помочь. - Но… - Какой друг не делится своими переживаниями? Конечно, я понимаю, что ты у нас молчаливый, но это уже ни в какие ворота! – Узумаки осуждающе покачал головой. – Я был в шоке, когда прочитал то письмо! Что ты еще от меня скрываешь, а? - Письмо?.. Темари! – рявкнул Песчаный, сверкнув взглядом в сторону безмятежно стоящей возле стола сестры. - Что? Я сильно беспокоилась о тебе, вот и написала о возникших проблемах в письме для Шикамару. И вот результат его умозаключений, - пожала плечами та. – Мой муж умный человек, хоть и ленивый, и вполне естественно то, что он так рационально отреагировал. - Рационально? – Гаара оценивающе посмотрел на Хокаге, стоящего посреди его кабинета, когда как тот обязан находиться в своей Конохе и восстанавливать ее силы после войны. – Сомневаюсь… - Все, не нуди, - Наруто нетерпеливо перетаптывался с ноги на ногу. – Пошли уже! - Куда? – оторопело спросил Гаара. Вместо ответа Узумаки, не дав другу опомниться, подскочил к нему и вцепился в ничего не понимающего Казекаге мертвой хваткой, а после в одно мгновенье они исчезли. Через секунду оба парня были где-то в пустыне, где не было видно никаких очертаний Суны. - Ты что творишь? Где мы? – Песчаный с непониманием воззрился на ухмыляющегося лисенка. - В пустыне, где же еще… Ну а теперь, можешь впадать в истерику. - Что? – приподнял бровь Гаара. - Пфф… ну, не в прямом смысле. Тебе нужно выплеснуть эмоции, так? А для тебя, как и для любого сильного шиноби, это лучше всего получится в сражении. Но в Суне у тебя нет серьезных противников, которых ты бы не мог случайно убить в пылу битвы. Поэтому пользуйся моментом и сразись со мной, - новоиспеченный Хокаге хмыкнул и встал в боевую стойку. – А после этого, мы съедим по порции рамена и выпьем! - Наруто, ты… - Казекаге замолк и, мотнув головой, чуть улыбнулся. Все-таки, ему повезло с лучшим другом. – Ну, ты сам напросился! – уже более воодушевленным голосом произнес он, выбрасывая вперед руки, вслед за которыми в воздух поднялась внушительная волна песка. - Понеслась! – довольно воскликнул Наруто, складывая печати… Очередная пустая бутылочка была небрежно отброшена в угол. В воздухе уже установился горьковатый запах саке, но окна никто не спешил открывать. Прислонившись спиной к прохладной стене, Песчаный с меланхоличным видом смотрел на свою наполовину опустевшую отёко. Рядом, растянувшись на полу, с блаженной улыбкой лежал Узумаки, бережно прижимая к себе еще не разлитый кувшинчик рисовой водки. - Хорошо, даттебайо!.. – довольно выдохнул Наруто, переворачиваясь на спину и уставившись в потолок, но не выпуская из рук драгоценный сосуд. - Угу, - согласно буркнул в ответ Гаара, чуть поморщившись от боли в ребрах и плечах. Все-таки, желтоволосый друг неслабо покидал его. - Что-то ты слишком спокоен, хотя и пьян, - хихикнул лисенок. - Я не пьян. - Ага, конечно! Попробуй сейчас встать. - Не могу… Голова раскалывается на части. - Ха-ха, я же говорил! – стукнул по полу кулаком Хокаге и, отсмеявшись, вдруг неожиданно серьезно посмотрел на своего друга. – Болит? - Еще долго не заживет, - Казекаге мрачно усмехнулся, положив ладонь на грудь. - Ты же знаешь, что есть лишь одно лекарство. - Знаю. Но оно не исцеляет полностью. - Значит, ты не так им пользуешься, - Наруто приподнялся на локтях. – Пора увеличивать его дозу. И через какое-то время, ты избавишься от этой боли. - Что ты хочешь этим сказать? - Мисаки. Она нужна тебе, я это вижу. - Ты думаешь, что привязав ее к себе всеми возможными узами, я исцелюсь? Не будет ли это слишком эгоистично по отношению к ней? – Гаара посмотрел на блондина растерянным взглядом. Заметив это, Узумаки вздохнул и решил достучаться до хваленой рациональности молодого Казекаге, которая так не вовремя стала подводить своего хозяина. - Мисаки никогда не сделает того, что будет не соответствовать ее взглядам. Да, она была хорошим шиноби, который выполнял все приказы, какими бы неправильными они ей не казались, но ты забыл, что сейчас она не воин, и твоя любимая женщина. И тебе, конечно, не нужно насильно ее удерживать возле себя. Достаточно лишь спросить. На какое-то время в комнате воцарилась тишина. Затем, осторожно поднявшись на ноги, Гаара подошел к окну и, распахнув его, вдохнул ночной воздух. - Попросить ее навсегда остаться со мной?.. – задумчиво проговорил он. – Я уже думал об этом. Это то, чего я хочу. - Правильное решение, - одобрительно кивнул Хокаге и потянулся к невольно забытому кувшинчику саке. – Что ж, давай выпьем за это! И заодно, добавим тебе храбрости. Казалось, утро для Мисаки началось как обычно. Подъем, быстро приведение себя в порядок, а затем домашние хлопоты, которые медленно, но верно вытесняли все посторонние мысли, мучавшие ее на протяжении половины ночи. - Ты себя хорошо чувствуешь? – не выдержав, спросила ее Темари, тревожно всматриваясь в измученное лицо подруги. - Нормально, - отмахнулась брюнетка, машинально перемешивая варившийся рис. - Нет, ненормально! – нахмурилась блондинка. – Ты мучаешься… - Нет, все, правда, нормально. Просто… я переживаю за Гаару. - Я тоже… Но он сильный. Он преодолеет это. - Но сегодня он не вернулся домой! Что-то случилось! – взволнованно выкрикнула бывшая куноичи. - А, вот в чем дело… Да все в порядке с твоим Гаарой. Просто проходит курс, хм, реабилитации. - Что ты хочешь этим сказать, Темари-сан? – выпрямилась темноволосая девушка. «Ох, этот взгляд…» - бывшая Песчаная мысленно выбросила белый флаг. - Не следует за него волноваться. Сейчас он в надежных руках своего лучшего друга, который наставит его на путь истинный. - Что?! Наруто в Суне?! – палочки, звякнув о кастрюлю, упали на пол. – Почему ты мне этого не сказала?! - Не хотела раньше времени беспокоить. - Темари-сан!.. Тут хлопнула входная дверь и через секунду перед девушками предстал великий и ужасный Казекаге. Ну, может не такой великий в немного измятой мантии, и явно не такой ужасный с уставшими глазами. Внимательно просканировав пространство взглядом и вперив его в замершую Мису, он в приглашающем жесте протянул руку. - Мисаки, нам нужно поговорить, - мягко сказал он. Девушка, вопросительно пожав плечами, последовала за Песчаным, оставив Темари томиться в догадках. Уверенно пройдя в гостевую комнату, до этого чуть ли не с ноги открыв дверь, Гаара усадил девушку на кровать и уставился на нее задумчивым взглядом. От такого пристального внимания Мисаки стало не по себе. «Что он задумал?» - внутреннее чутье подсказывало сматываться отсюда, но силой воли Миса заставила себя усидеть на месте. Тут, будто очнувшись, Казекаге сделал несколько шагов в сторону, пока не достиг закрытых дверей балкона. - Мне нужно сказать тебе кое-что важное, - наконец, сказал он. - И что же? – осторожно спросила брюнетка - Я тебя люблю, - смотря куда-то сквозь стекло, произнес Песчаный, заставив девушку покраснеть. - И я тебя… - чуть слышно прошептала она, уставившись себе на колени. Почему-то в воздухе ощущалась волнительная напряженность, которая вынуждала ненамеренно опускать глаза и смущаться. - Мисаки! – Гаара резко обернулся, тоном голоса заставляя посмотреть ему в глаза. – Ты мне нужна! Это, может быть, эгоистично и неправильно по отношению к тебе, но я хочу, чтобы ты стала мне еще ближе. Намного ближе. «Что за намеки?!» - Ты имеешь ввиду э-это?.. – заикаясь, проговорила Миса, рефлекторно прижимая руки к груди. - Знаю, возможно, я тороплю события… - будто не замечая состояния покрасневшей до корней волос возлюбленной, продолжал рассуждать Казекаге. - Но если тебе это так необходимо… - передернула плечами девушка, от волнения покусывая губы. - … И нужно просить разрешения твоих родителей… - … Я готова… Что? – поняв, что она что-то упустила, Мисаки вопросительно посмотрела на парня. – Причем здесь родители? - Насколько мне известно, когда делаешь предложение любимой девушке, необходимо одобрение родителей, - нахмурился Гаара. – Хотя, Шикамару приходил ко мне просить руки Темари… - Предложение?! – руки вцепились в мягкое покрывало кровати. – Предложение… - губы растянулись в широкой улыбке, и через секунду комнату залил звонкий смех. – О, боги, о чем я только подумала? – фыркая от смеха, бормотала куноичи. - Я настолько смешон? – грустный голос привел ее в чувства. Осознав, что Казекаге не понял причину ее смеха и сейчас может просто уйти, Миса сорвалась с места и, подбежав, крепко обняла парня. - Нет, что ты, нет… Это просто я глупая, - не в силах сдержать улыбку, говорила девушка, ласково проводя ладонями по мужским плечам. – Неправильно тебя поняла. - О чем же ты подумала? – подозрительно спросил Песчаный. - Кхм… Можешь повторить свой вопрос? – стараясь скрыть смущение, решилась спросить брюнетка. После она почувствовала, как сильные руки чуть отстранили ее, а бирюзовые глаза со всей нежностью смотрели на ее лицо. - Мисаки, ты выйдешь за меня замуж? - Да, - кивнула девушка, едва сдерживая дрожь во всем теле. – Куда же я от тебя денусь? - Люблю тебя… - Гаара сгреб девушку в крепкие объятия и приник к желанным губам в поцелуе. «Это и есть счастье? - держась на подкашивающихся ногах только за счет поддержки парня, Миса со всей своей страстью отвечала на сумасшедшие поцелуи. – Черта с два теперь я его кому-нибудь отдам!» «Я никогда не отпущу тебя», - как в подтверждение своих слов, Казекаге сильнее прижал к себе самое дорогое на свете существо.