В благодарность

Канзаки разглядывал улыбающуюся девушку — само воплощение странности в этом мире. Слишком светлый, хоть и натуральный, цвет для японки; слишком большие восторженные глаза; и эта дурацкая улыбка на её лице. Юка Ханазава могла бы быть замечательной девушкой, если бы не… Если бы не была Юкой Ханазавой. — Чего тебе, Паа-ко? — выдал, наконец, Хаджиме, нервно оглядываясь по сторонам, чтобы никто из этой школы для дебилов — не дай Ками! — не заметил, как он болтает с этой девчонкой. Нет, никто, конечно, парню не указ, да и любому весьма не остроумному насмешнику он запросто мог заехать ногой по почкам… Но иногда говорят, что сумасшествие заразно, а Юка принадлежала как раз к этим милейшим особам, которые, по мнению третьего Токуканхи, давно уже съехали с катушек. Вообще Паа-ко классная, что ни говори. Но то, что их могут увидеть вот так вот — одних, да еще и вместе — старшеклассника слегка смущало. — Канзаки, — прищурив от удовольствия глаза, воскликнула рыжеволосая девушка, — я принесла тебе бенто! — Б… Бенто? — опешил тот. Неунывающая Ханазава уже вытащила из своей сумки на свет божий коробку. Пока всё было хорошо — это была просто коробка, обычная, пластиковая, непрозрачная. Но когда она оказалась в руках ошалевшего янки, последний долго не мог вспомнить, когда же он успел окончательно рехнуться. — Ну, давай, открывай, — Юка с таким рвением пихала его, будто сама не знала, что внутри. — С чего это… мне… бенто? — парень снова обрел дар речи, чем не замедлил воспользоваться. — А почему нет? Я слышала, это нормально для девушек — дарить бенто тому, кто нравится. — Я тебе… нравлюсь? — почти с ужасом переспросил Канзаки. Это же была просто катастрофа! Одно дело — восхищаться, испытывать страх, уважать, в конце концов… Но «нравиться»… — Конечно, нравишься. Ты такой сильный, охренеть просто можно, — одобрительно похлопала его по плечу. — У тебя классная племянница, и ты приперся-таки спасать нас от тех отморозков из Южной Чинхирё. Хаджиме почувствовал себя слегка уязвлённым. — Вообще-то, это из-за того, что там была Футаба, — небрежно заметил он. Но Юку было не прошибить таким простым аргументом, поэтому она еще сильнее задергала его рукав, требуя посмотреть содержимое пластиковой коробки. — И вообще, скорее уж Химэкава — тот, кто тебя спас, чтоб ты знала, — пробурчал Канзаки. — Так я знаю, — пожала плечами Паа-ко, — я и ему приготовила. Старшеклассник на секунду замер, а потом с остервенением принялся запихивать самодельный обед в свою сумку. — Всё, понял, потом посмотрю, — раздраженно фыркнул он, — а ты — сваливай уже, поняла? Паа-ко никогда не обижалась. Только улыбка стала немного растерянной — с чего это такие перемены? Но затем рыжеволосая послушно развернулась и побрела прочь, назад в школьное здание. На солнце поблескивала её нелепая заколка в форме цветка. Канзаки хмуро посмотрел ей вслед и двинулся в другую сторону — прийти сегодня на первый урок не судьба. А учитывая то, что они сейчас все занимаются в одной классной комнате — так, скорее всего, и на второй. Содержимое бенто оказалось довольно-таки простым. Даже и не скажешь, что Ханазава сама его делала — хотя вполне возможно, даже более вероятно, что она просто контролировала процесс, а к самой готовке причастились её не менее странные подружки. Та же Нэнэ, например. В уголок была втиснута бутылочка йогурта — единственный признак того, что Паа-ко приложила ко всему этому безумию руку. Канзаки выругался и, вынув напиток, бросил коробку на стол. — Если кто хочет — налетайте, — лениво сообщил он компании. — С вашего позволения, я сегодня забыл деньги дома, — Нацумэ такой Нацумэ. Парень присел рядом с третьим. — Неужели нашлась девушка, желающая приготовить тебе что-то? — слегка насмешливо потянул темноволосый, пробуя рис. — Не твоё собачье дело. Просто у кое-кого появилась новая мания — благодарить всех, кто под руку попадется, — Хаджиме с садистским равнодушием наблюдал за тем, как Шинтаро кашляет, силясь не выплюнуть переваренный, или пережаренный, или недоваренный, или пересоленный — с этой девицей вариант мог быть любой — кусочек рисового колобка. — Хорошенькая благодарность, — его одноклассник уже успокоился, но еду отодвинул. — А я, пожалуй, всё-таки съем немного, — янки улыбнулся, в душе отвешивая себе подзатыльники, понимая, что чокнулся уже безвозвратно. Зато это было бенто, собственноручно приготовленное Паа-ко. Ради этого стоило даже впихнуть в себя сто грамм пересоленного недоваренного риса, наспех скатанного в плоскую оладью. Бесшабашная рыжая девчонка с идиотским чувством юмора и перевернутыми набекрень мозгами. И как такая попала к Куниэде в Красные Хвосты? Парень вздохнул. Вот как. Перед ним открылось довольно интересное зрелище: на асфальте валялись янки с расквашенными до неузнаваемости лицами, а в эпицентре всего этого хаоса стояла вышеупомянутая, тыча длинной иглой в оставшегося противника. На конце иглы поблескивал нелепый цветок — заколка-оружие? Что за идиотизм. Хаджиме поморщился при мысли, невольно возникшей в голове: «Заключение судмедэкспертизы: погибли от потери крови, истыканы детской заколкой». Стыд-позор, товарищи-хулиганы, и как же так можно? — Паа-ко, а ну перестань, — позвал Канзаки, разминая затекшие после сидения в школе суставы. — Они сами, — запротестовала было девушка, но он остановил её движением руки. — Ой, заткнись, просто дай мне побыть крутым и отделать тех придурков, которые через секунду примерно придут мстить за своего лидера. Она позволила главарю сползти бесформенной кучей на землю и приготовилась смотреть, усевшись прямо рядом с побитыми. — Вперед, Канзаки, ты лучший, — проскандировала, сложив ладони рупором. — Кстати, — совсем уж не в стиле Канзаки улыбнулся оный, — вкусный бенто. Надо почаще тебя спасать, девчонка. Она же в ответ просто указала на приближающуюся ватагу старшеклассников, настроенных явно не на собирание цветочков. А вскоре парень услышал характерные шуточки и бредовые боевые частушки где-то рядом — но Хаджиме понимал её. Наблюдать со стороны за дракой — это, конечно, круто, но кулаки так и чешутся присоединиться. А ведь Паа-ко с какого-то ракурса даже симпатичная. Весьма. Канзаки отогнал ненужные пока мысли подальше. Подумать об этом можно и позже, закончив драку. Например, приведя эту дурочку домой — пусть повидается с Футабой, обеим только в радость. Или держа её руку на виду у всех — пусть каждый знает, что будет, если кто-то на неё косо посмотрит. Если, конечно, его раньше не убьют остальные Красные Хвосты. Она могла бы приносить ему это бенто каждый день. И каждый день он бы уговаривал желудок потерпеть еще чуть-чуть и переварить всё-таки эту гадость. Главное — практика, может, в конце концов, Паа-ко и научится готовить. Да и вообще, Юка Ханазава могла бы быть отличной, замечательной девушкой… Если бы не была Юкой Ханазавой. Рыжеволосой, безумной Краснохвосткой. Хаджиме так и представлял всех их в сборе, да еще и с Куниэдой в придачу — будут угрожать ему, попробуют побить, небось… Парни будут ржать, а Химэкава — громче всех. Скажет: «И зачем тебе эта девчонка? Бросай заниматься глупостями». И ведь правду скажет. Хотя… Никто ведь Канзаки не указ, правильно?