Истинный Гриффиндорец

«С возвращением, наш Свет». Слова эхом разнеслись по закоулкам сознания. Отчего-то такая реплика не вызвала удивления, но наоборот, возвратила давно утраченное спокойствие. Никогда прежде Скорпиус не чувствовал такого нерушимого умиротворения. Словно все было так, как должно было быть. Все правильно и на своих местах. Но правильно ли именно для него? И его ли это спокойствие? Малфой сосредоточился на внутренних ощущениях, пытаясь разобраться в себе и в истоках нетипичных эмоций... Точно, вот оно. Это чувство не принадлежало всему ему, а лишь какой-то его частичке. Будто кто-то внутри заставлял его испытывать эти эмоции. Словно сознание было… захвачено? - Что ты такое? - выкрикнул Скорпиус, но из его горла не вырвалось ни единого звука. «Я та, которую ты пустил в свой разум», - прозвучал ответ в его голове. - Каким образом? - слова медленно растворялись, затихали, словно рябь на воде, терялись в глубинах сознания, но совершенно точно доходили адресату. «Ты сам меня пустил. Своими эмоциями, действиями и помыслами». - Покажись! Я хочу тебя увидеть. «Я не могу принять материальную форму». - И поэтому ты пользуешься моим телом? «Да». Скорпиус снова сосредоточился, только на этот раз он пытался уловить какие-нибудь сигналы из внешнего мира. Но вокруг стояла мягкая тишина. - Почему я ничего не слышу? «При слиянии сознаний время идет совсем иначе. И мир воспринимается по-другому». - Для остальных? «Для нас. Власть сознания и разума не знает границ, даже высшим магам не дано полностью это познать». - Тогда зачем я тебе нужен? «У тебя есть внутренняя сила и защита твоего рода. Ты один из тех, кто может вернуть меня домой». - Ты… Святыня этого леса? «Это вы, люди, меня так называете. Я колыбель магии этого леса, - на несколько секунд наступило молчание. – Я знаю, что у тебя много вопросов». - Ты даже не представляешь, сколько их, - Малфою оставалось только удивляться своему спокойному состоянию. Будто все тревоги унеслись далеко-далеко, растворились в глубине бескрайнего внутреннего мира, а он сам остался наедине с чистым светом, заполняющее спокойствием его сознание. – Расскажи мне все. Как ты попала в школу? Почему ты оказалась у меня? Зачем нападали на учеников? И почему ты пробудилась именно сейчас? «Много вопросов, юный маг». - Но времени для ответов достаточно. Сама ведь сказала, что время для нас идет иначе. На минуту воцарилось молчание. «Хорошо, - ответила Святыня. – Но я не расскажу. Я лучше тебе покажу». *** Скорпиус отстранился от склонившегося Хранителя и, обойдя его, скользнул внимательным взглядом по неподвижным волшебникам. - Скорп, что с тобой? – предпринял попытку дозваться друга Альбус, но обострившиеся инстинкты блокировали любые порывы, не давая ступить к нему и шагу. Блондин не ответил, даже в лице не изменился, будто вопрос и вовсе не прозвучал. - Ответь мне, - заговорил не-Малфой все тем же звенящим голосом, вновь воззрившись на Хранителя, - за время моего отсутствия Тени завладели духом нашего Леса? Страж лишь смиренно склонил голову, не произнеся ни слова. - Я все видела этими глазами, - мальчик прикоснулся кончиками пальцев прикрытых век. – Ощущала всей своей сущностью. Тени принесли слишком много вреда за пределами Леса. Ответь как Хранитель, разве это не угрожало пошатнуть тысячелетнее равновесие с миром магов? - Наши темные братья отчаялись вернуть тебя, - произнес Хранитель. Казалось, все его свечение померкло под давлением силы, волнами исходящей от мальчика. - Считаете, что одухотворенный источник всей вашей силы не способен вернуться домой самостоятельно? – серебро в глазах чуть потемнело от непонятных человеку чувств. – Мне требовалось только время, а вам – терпение… - Я ни хрена не понимаю, что здесь происходит, так что попрошу всех заткнуться. Я хочу более понятных объяснений, - хриплый голос разбил дурман спокойных речей, и все присутствующие перенесли свое внимание на еле стоящего на ногах Блеквилля. Тяжело дыша, он одну руку прижимал к животу, а второй судорожно вцепился в волшебную палочку. Как он нашел ее на земле в полусознательном состоянии, он не помнил. Как действовать дальше, он не представлял. И только одно он понимал с ясностью: нужно выиграть время. Время – это воплощение Бога, сила созидания и мощь разрушения в одном лице, разве нет? И теперь Вольф обрек себя на одно из самых трудных для себя испытаний – на терпение. Чтобы вызволить отсюда детей, надо ждать прихода подкрепления в виде команды авроров. «Где только носит этих идиотов? – подумал он, не отрывая взгляда от светловолосого гриффиндорца. – Совсем расслабились. Как выберемся, надо надоумить Поттера всем экзамен устроить, а то набрали неженок…» Он посмотрел на декана и раздосадовано цыкнул. Долгопупс все еще лежал без сознания. Вне сомнений, та змейка успела впрыснуть в него какую-то дрянь. Блеквилль перевел взгляд на Поттера. Что ж, от темноволосого первокурсника было не больше толку. Совершенное отсутствие боевого опыта и шок от происходящего сводили все его потенциальные умения к нулю. «Совсем отчаялся, Вольф? – мысленно хмыкнул он. – Уже от мальца ждешь помощи… Со вторым и вовсе непонятная чертовщина творится. Итак, - мракоборец нахмурился, пытаясь выработать хоть какую-нибудь стратегию, - я ранен, козырь с проклятыми руками здесь больше не подействует. Этот Хранитель ужасно силен, и лимит его сил я не знаю. И он явно не проникся ко мне симпатией… Ну что ж, осталось только тянуть время». - Кто ты и что ты сделал с пацаном? Я не чувствую его магии, - вот это ему не нравилось больше всего в сложившейся ситуации. От гриффиндорца не исходило привычного спектра эмоций, типичных для мальчика его возраста. Им явно завладел кто-то другой. Кто-то с таким уровнем магии, что заглушал всякое присутствие волшебной силы Малфоя. Будто из Скорпиуса исчезло все человеческое. В лицо аврора впился взгляд неестественных серебристых глаз. - Ты проклятый маг, который охотится на темную магию? Это дитя не любит тебя. Зачем ты пришел сюда? - Тебе вряд ли понять чувство долга. - Врешь. Тебя привела сюда темная магия, жажда знаний о ней. Она же покалечила моего Хранителя. - Мне наплевать на твои суждения. Ответь, что ты сделал с мальцом? - Он погрузился в глубины нашего общего сознания и сейчас познает истинные знания. - Ты его отпустишь? Этот вопрос остался без ответа. - Темная магия, маг. Она поразила тебя в раннем детстве. Ты хочешь знать, как избавиться от нее? – Святыня начала медленно приближаться к замершему мракоборцу. – Ты всю свою жизнь ищешь ответ. Хочешь узнать его у меня? Ты рвешься вперед за этим ответом. Все твои достижения связаны с этими поисками. Что ж, я дам тебе этот ответ, - поддернутые дымкой глаза прищурились, глядя на побледневшего Блеквилля. – Свое проклятие можешь снять только ты сам… - Это невозможно. - … с помощью самой непревзойденной людской, лесной и всякой другой магии. Но ее сила зависит от твоего упорства, - мальчик остановился в одном шаге от неподвижного аврора. - Упорства недостаточно, - проговорил Вольф. - Нет. Есть кое-что еще. Ты поймешь, - Святыня отвела глаза и отступила. Шаг за шагом она отдалялась, грозя вскоре скрыться за первыми деревьями. - Ты куда уходишь? – очнувшись от навеянного близостью невиданной силы дурмана, Блеквилль рванул следом, но рухнул на землю, как подкошенный. - Я иду домой. Я все тебе сказала. Вы свободны, возвращайтесь домой. Хранители и Тени не станут вам препятствовать. - А как же Малфой? – спросил Блеквилль, с трудом поднимаясь, и направил палочку на спину уходящему мальчику. - Он теперь часть меня, а я – часть его. Он уйдет со мной. - Что?! – будто очнувшись, Поттер вскочил на ноги, не показывая и следа былого страха. Словно он сумел пройти испытание магии духов, которое он вел внутри себя. – Отпусти его! У него своя жизнь! - Теперь его жизнь связана с моей, - спокойно изрекла Святыня. – Опусти оружие, маг. Ты можешь покалечить тело этого дитя. Вольф тихо зарычал от бессилия. *** «Мой разум не пострадает от тех знаний, которые ты собираешься мне дать?» - спросил Скорпиус, прикрывая глаза. «Ты слишком осторожен для представителя дома Годрика Гриффиндора». «Ты знала его?» «Он был тем человеческим магом, с кем мы заключили Договор о соблюдении равновесия между нашими мирами». Малфой удивленно хмыкнул. Ученикам школы многого не рассказывают о создателях Хогвартса. «Так ты готов к ответам?» «Ну, как у гриффиндорца, у меня не остается выбора». *** Все вокруг стало ослепительно белым. А сознание пыталось покинуть разум, оно словно вытягивалось из головы особым порт-ключом. Но Скорпиус откуда-то знал, что нельзя отпускать его и изо всех сил удерживал разум в неделимом целом. Если он отпустит тонкую и скользкую ленту, соединяющую его с реальностью, можно было навсегда потеряться в бескрайнем внутреннем мире. Защита. Нужна защита… Что-нибудь, любая мелочь, которая удержит его сознание под контролем. Малфой запрокинул голову, пытаясь увидеть край этого белого вакуума, и рефлекторно обхватил себя руками, хоть не было ни холода, ни страха. Здесь вообще ничего не было. Только что-то тихо звякнуло, моментально разбиваясь об тишину. Нахмурившись, блондин посмотрел вниз, на свои скрещенные руки. Из-под манжета пуловера выглядывала серебряная цепь. Чуть отодвинув рукав, мальчик облегченно вздохнул, узнав браслет. Подарок Роуз на Рождество. Он его не снимал с того дня и настолько привык к прохладной тяжести на запястье, что просто забыл о нем. Значит, вот эта та самая мелочь, что будет связывать его с реальностью. «Вижу, ты готов», - прозвучал уже знакомый голос. Скорпиус кивнул. А после он будто провалился в бездну, настолько от скорости падения у него перехватило дух. Казалось, что душа вырвется из груди и навсегда потеряется в этой белой бесконечности. Это прекратилось так же внезапно, как и началось. Малфой на мгновенье завис над гладью непонятно откуда взявшегося огромного озера, у которого не было ни начала, ни конца. Один удар сердца, - и гриффиндорец падает в омут, погружается в пучину с головой, но не чувствует влаги. Вокруг была не вода. Это были воспоминания. Миллионы судеб, миллиарды событий, произошедших за многие тысячелетия. Такая огромная «библиотека памяти» может быть только у бессмертного божества… Скорпиуса толкнули в сторону одной из картинок. Шагнув вперед, он, преодолев упругий барьер, очутился в лесу. Но это не был привычный человеческому глазу лес. Здесь листва отливала изумрудными и бирюзовыми оттенками, а деревья будто светились изнутри, словно они обладали особенной внутренней силой. Мох под ногами не был скользким и холодным, напротив, он был приятно прохладным и мягким, как шерстяной ковер. Воздух не был пропитан запахом перегноя и сырости, вся атмосфера буквально искрилась загадочной магической силой. Малфой ощущал нутром, что это место было не для людей, и их здесь не ждали. Стоило ему подумать о невозможности проникновения сюда человека, царствующую тишину нарушили смягченные густым мохом шаги. В поле зрения оказался высокий мужчина, чье лицо было скрыто капюшоном. Из-под подола длинного плаща выглядывали внушительные ножны. Сминая кожаными сапогами покрывающую землю растительность, он уверенно шагал вперед, будто не чувствуя вмиг отяжелевшую атмосферу волшебной чащи. Вдруг за деревьями что-то сверкнуло, и в следующий мгновение человека окружили тысячи светлячков, которые своей быстротой напоминали вспышки. Стоящему в стороне Скорпиусу они показались знакомыми… Мужчина резко выбросил руку вперед и что-то прошептал. Невидимая волна заставила светлячков отпрянуть от него и укрыться за ближайшим кустарником. Малфой прищурился. Он узнал эту силу. Это была мощная безпалочковая магия, которая дается только сильнейшим и искуснейшим волшебникам. Перед ним был воистину сильный маг. - И это все? Кентавры были более убедительными, - в голосе мужчины звучала усмешка. Тут из ниоткуда появились те ужасные дымчатые твари, которые не так давно напали на Скорпиуса и Альбуса, и атаковали незваного гостя в спину, но буквально в фунте от него замерли, будто наткнулись на какую-то непреодолимую преграду. Маг оглянулся через плечо. – Говорю же, кентавры были убедительнее. А теперь я желаю увидеть вашу Святыню, колыбель вашей лесной магии. - Уходи прочь, человек, - зашептали множество голосов, заставивших Малфоя передернуться. Пусть он осознавал, что все это всего лишь воспоминание, но память того ужаса, который вызывали голоса, была свежа. – Убирайся, ты принесешь разрушения в наш дом! - Я не желаю зла вашему дому и вашему народу. Но я желаю увидеть вашу Святыню. - Смертным не дано познать наш Свет! - Я не простой смертный. Я маг. Чаща погрузилась в абсолютную тишину. Причиной тому были не слова человека, а яркое серебристое свечение, которое окутало молодой дуб, заполняя собой все трещинки и неровности в его коре, оживляя в легком трепете резные листья. - Что ты хотел узнать у Святыни, маг? – звонкий голос мягкой волной разлетелся по округе. - Я хотел заключить договор. - Покажи свое лицо. Мужчина откинул назад капюшон. Серебристый свет заиграл на длинных светло-рыжих волосах, завязанных в низкий хвост, отразился в прищуренных зеленых глазах, осветил чуть заметную лукавую улыбку, которая смягчала черты лица настоящего воина. - Как я понимаю, я имею честь беседовать со Святыней этого леса, - волшебник почтенно поклонился. – Я пришел к тебе не с целью поиска знаний, не за властью, а для заключения мирного договора. - Лесные духи не заключают договоры с представителями человеческого рода. - Думаю, предложенный мной договор сможет заинтересовать даже тебя. - Ты не назвал своего имени. - Годрик Гриффиндор. Возможно, такое всезнающее создание как ты уже слышала его. На минуту Святыня замолчала. - Мне знакомо это имя. Маг, роду которого подвластен огненный грифон. Хорошо, я выслушаю тебя, - наконец, произнес звонкий голос. Губы волшебника тронула довольная улыбка. Скорпиус резко выдохнул, когда почувствовал, как его ноги оторвались от земли, и его потянуло назад. - Так вы заключили договор? – спросил он, когда вновь оказался перед калейдоскопом разных воспоминаний. «С этого договора началось создание Хогвартса в том виде, который ты знаешь», - прозвучало в ответ. - Вы потом еще встречались? «Да. Иногда он приходил в наш лес». - Спросить совета? «Скорее, облегчить душу. Вы, люди, так странно устроены». И вновь невидимая сила толкнула Малфоя в окно следующего воспоминания. Перед взором расстилался уже знакомый лес мира духов. Такая же умиротворенная атмосфера, та же бирюза в листьях молодых кустарников, тот же бархат густого моха. И только туман необычного светло-серебристого цвета медленно стелился по земле. Тут неподвижную листву всколыхнул несильный ветер, который на своих невидимых крыльях принес тихие, словно весенняя капель, шепотки. «Он здесь… Он пришел…» Мигом серебристый туман собрался в небольшую, но яркую сферу и просочился сквозь кору молодого дуба. Бесшумно, почти незаметно, в поле зрения появился человек в длинном плаще, только на этот раз его голову не скрывал капюшон. Скорпиус внимательным взглядом изучал лицо, которое в своем времени он видел только в книгах. Было понятно, что прошло много времени. Гриффиндор больше не был тем молодым мужчиной с лукавой, чуть горделивой улыбкой, которая необычайно хорошо шла его воинственному лицу с резкими чертами. Сейчас перед мальчиком стоял старец, с паутинками морщинок на высоком лбу и возле глаз, которые же, напротив, не постарели ни на день, не утратили яркой зеленой глубины взгляда . Все такие же длинные волосы и появившаяся густая борода приобрели благородный цвет седины, и только отдельные пряди отливали теплотой солнца. Несмотря на преклонные годы, волшебник стоял твердо, держа ровную осанку, а его незаменимый меч все так же был надежно прикреплен к широкому поясу. - Ты снова пришел, маг? – прозвенел голос в гуще изумрудных листьев. – Прошло много времени с твоего последнего визита. Постаревший Годрик чуть улыбнулся и, подойдя к дубу, медленно опустился на его корни, облокотившись спиной на крепкий ствол. Расслабленно вздохнув, волшебник упер рукоять меча в плечо и задрал голову, будто пытаясь рассмотреть собеседника. - Да, времени прошло достаточно, - произнес он. - Как проходит твое обучение человеческих детей? - Успешно. Удивительно, сколько талантов рождается у простых людей. Число магглорожденных волшебников в Хогвартсе с каждым годом растет. И я думаю, что это хорошо. - Понимаю, - Святыня немного помолчала. – Развитие магического дара у простых смертных помогает восполнить ряды волшебников и поддерживает равновесие между миром магов и миром людей. - Ты мне это говорила раньше, - Гриффиндор прикрыл глаза, слушая тихий перезвон среди листвы, чем-то напоминающий своим ровным ритмом человеческое дыхание. – Я прислушался к тебе. И заставил остальных задуматься об этом. - И друзья тебе поверили и доверились. - Ты знаешь, что не все. Наступило короткое молчание. - Твой друг так и не вернулся? – совсем тихо спросил Свет волшебного леса. - Он навсегда покинул Хогвартс, - проговорил Годрик. – И если он захотел исчезнуть, его никто не сможет найти. Даже я. - Ты же знаешь, маг, что значит сила собственного выбора? Выбор выдающегося представителя человеческого рода оставит глубокий след в истории и определит судьбу его последователей. - Остается надеяться, что этот выбор не повлечет в будущем ужасных последствий. Ибо тогда все наши труды пойдут прахом. - Сегодня у тебя необычное настроение, слишком много дурных мыслей. Старость берет свое, маг? Гриффиндор громко рассмеялся, заставив ловящего каждое слово Малфоя вздрогнуть. - Мне нравится с тобой общаться. Только за все наше знакомство ты ни разу не назвала меня по имени. - Для меня это знакомство слишком непродолжительное. Годрик коснулся затылком шершавой коры. Его губы тронула странная, чуть задумчивая улыбка. - А для меня прошла целая жизнь, Свет. Даже маги живут ничтожно мало по сравнению с лесными духами. А после он вздохнул и чуть съехал по стволу, устраиваясь удобнее. Коснувшись рукой трещинок на коре, которые светились чуть заметным зеленоватым светом, волшебник закрыл глаза. - Я немного вздремну. Прошу тебя, побереги мой сон. Хочу побыть в покое. Святыня промолчала, и лишь когда состарившийся великий чародей, опустив голову, размеренно задышал, чуть усилила свое свечение, окрашивая его знакомым серебристым цветом, но не слепящим, а приятным и совсем неярким. Скорпиусу даже показалось, что этот свет может изливать тепло. И весь окружающий лес погрузился в умиротворенную дремоту. И вот снова мальчик почувствовал, как земля уходит из-под ног, и он вновь очутился в сокровищнице воспоминаний Святыни. - Вы были близки, - чуть помолчав, произнес гриффиндорец. «Это был последний раз, когда он приходил к нам в лес. Он знал, что это было его последнее путешествие в дом лесной магии». - Смерть друга… - Малфой чуть нахмурился, задумавшись. – Должно быть, это тяжело пережить, даже такому бессмертному созданию, как ты. «Мы устроены иначе, чем люди. Вы слишком много горюете о своих утратах, потому ваши жизни так коротки. Но все же об одном я сожалею… Я не выполнила его последнюю просьбу». - Просьбу? «Ты видел. Он хотел, чтобы я назвала его по имени. Но для Святыни несвойственно называть кто-то или что-то по имени. Подобные мне называют саму сущность, а не человеческое прозвище». - А в чем сущность Годрика Гриффиндора? «Он великий чародей. Единственный маг, который не искусился властью и знаниями, которыми он мог бы обладать, забрав меня в мир людей». - А что случилось потом? – чуть помедлив, спросил Скорпиус. «После его смерти больше ни один представитель человеческого рода не проникал в наши владения. И лишь недавно наш покой был потревожен». - Это был человек в темном плаще, - догадался мальчик. «Да. Но его намерения были совсем иными. Алчными, фанатичными». - Как он сумел похитить тебя? «Сейчас ты увидишь», - Малфою показалось, что тон необычного звенящего голоса чуть понизился. Мгновение – и Скорпиус снова проваливается в омут воспоминаний. Но на этот раз они были окрашены в более мрачные краски.