Довакин Евгеньевич

В Свитках сказано так – когда брат брату враг, Взмоют в стуже два мрачных крыла! Алдуин, Бич Монархов, тень давних веков, Жадность чья бы весь мир пожрала! Песнь о Довакине

Всю свою жизнь Слава был приличным мальчиком и ничего тяжелее суперлегкого «Винстона» не употреблял, однако тут ему в голову запросилась мысль, что вместо утренней сигареты он по ошибке выкурил косяк, непонятно как взявшийся в квартире. Сначала темнота словно покрылась тонким дымком. Это еще можно было списать на Юлю, которая после их ссор дымила похуже иного завода, расширяя озоновую дыру над Антарктидой, но вот темно-серая жутковатая рожа, внезапно вынырнувшая из темноты, на Юлю, даже не накрашенную, никак не тянула. Слава даже испугаться не успел, а рожа вдруг сменилась силуэтом дракона. В голове, как будто бы из плохо отрегулированного приемника, раздавалось: «…так, когда…ат брату вра… взмоют...жжжжж...мра…х крыл… дуин…бич…». Не успел Слава подумать, что же означает последнее «бич»: кнут или то, кем его девушка в переводе на английский по жизни является, как силуэт растворился, а темнота рассеялась. Поняв, что обстановка вокруг немного непохожа на его квартиру, Слава моргнул еще раз. Однако жутковатая картина никуда не пропала, а наоборот, обретала четкость, ясность и противную реалистичность. Перед ним был лес. Самый настоящий. В смысле, с деревьями с серой корой, торчащими из-под земли корнями, полумраком и противной паутиной между ветками. Точнее говоря, он был не только перед ним, но и справа, и слева, и позади, и внизу, и вверху, кажется, тоже. У Славы не осталось сомнений в том, что его глючит так же капитально, как и ноутбук школьника, который знает, что такое порносайт, но не имеет понятия об антивирусах. Или, может, ему просто снится сон. Да, очень странный сон. Надо будет потом посмотреть в соннике, к чему снятся леса и прогулки по ним в пушистых тапочках. Самым разумным было бы, конечно, оставаться на месте, ожидая МЧС или хотя бы бабок-грибников, робко пискнул голосок разума, но Слава, окончательно убедившись в том, что происходящее вокруг - высококачественный бред, показал разуму фигу и тихонечко пошел вперед. Он бы и назад пошел с удовольствием, но прямо позади него был здоровенный куст ежевики, о который он уже успел уколоться. А впереди были просветы между деревьями и даже подобие тропы, правда, заросшей травой. Так, шаг за шагом Слава и двинулся вперед, в неизвестность, сам не понимая, зачем он это делает. Да, одет он был явно не для скитаний по лесу. Разумеется, есть экстремалы, которым нравится рассекать по дикой местности в семейных трусах, футболке и уютных домашних тапочках, но Станислав к ним не принадлежал. За две минуты ходьбы он уже исколол ноги, поцарапал руку и порвал труселя - к счастью, ближе к низу. Стесняться было бы некого - едва ли он мог оскорбить пробегавших мимо ежей оголившимся хозяйством, но все равно, было бы неловко. Шел Станислав, шел, шел и шел, и монотонность ходьбы его утомила, хотя, будь у Славы часы, он бы обнаружил, что идет всего-то пять минут. Но галлюцинация галлюцинацией, а колючие ветки, ноги, неприспособленные к ходьбе по пересеченной местности и комаров никто не отменял. Очень скоро Слава покрылся укусами мерзких кровососов и то и дело почесывался. "Лучше б я в армию пошел," - тоскливо подумал Станислав. Легенда гласит, что взмах крыла бабочки вызывает цунами на другом краю света. Слава ни разу не сталкивался со столь кровожадными капустницами, однако комары действовали на него так же, как и бабочка на Мировой океан в пресловутой легенде. После первых пяти укусов уверенность в том, что все вокруг - сон или просто обычная наркомания, как-то поколебалась, потому что чесалось вполне реалистично и НУ НЕВЫНОСИМО. После десяти укусов в желудке Славы поселилось беспокойство, а на двадцатом ему захотелось домой. Однако дом был неизвестно где, и Славу охватила паника. Забыв обо всем на свете, он бросился бежать, бережно прижимая кружку с кофе к груди. Удивительно, что он ее до сих пор не бросил. Однако это был единственный предмет, оставшийся от той реальности, которую он, вероятно, покинул окончательно. Теплая, гладкая, маленькая миленькая кружечка не дала Славе рехнуться окончательно, за что он потом ее и благодарил. Однако в тот момент он бы предпочел этой кружке мобильный, или навигатор, или хотя бы карту. Совершенно ошалев от испуга, царапин и чесотки, Слава выскочил на поляну. Тут его глаза прояснились, а уста тронула улыбка. Впереди, за деревьями, маячили полусогнутые красные фигуры. - Бабки! - еле слышно выдохнул он. Затем добавил немного громче: - Грибники! А потом завопил во весь голос: - Эге-гей! Люди! Я зде-е-есь! Бабушки! Грибнички! Нужды так орать не было никакой, но Слава не мог сдержать отчаянного вопля радости, рвущегося из самых глубин. Этот вопль зародился где-то на уровне желудка, успешно прошел диафрагму, наполнил легкие, дернул голосовые связки и разнесся по лесному воздуху: - Лю-юди до-о-обры-ы-е-е-е!!! Судя по всему, люди добрые его прекрасно услышали, потому что тут же на поляну высыпало около десятка этих самых добрых людей, которые, правда, оказались не бабками, а вполне развитыми молодыми людьми с внушительной мускулатурой и в красных... платьях? Точно, на всех пятерых были напялены платья, обнажавшие их кривые волосатые ноги по колено. Слава сглотнул, пожалев, что бы так поспешен: а ну вдруг у них найдутся свои планы на него, Станислава Евгеньевича? Однако тут же он вздохнул с облегчением: мозг подсказал ему, что "платья" усеяны полосами кожи и заклепками и вообще больше напоминают доспехи - римские, что ли. Чем только молодежь не балуется! У Славки самого был друг, который каждый год в июле напяливал на себя пять килограммов чистого железа и выезжал в лес, где бил на мерзких орков, глушил эль со светлыми эльфами и домогался эльфиек. Облегченно вздохнув, Слава выдохнул: - Слава бо... - Ни с места! - прервал его, очевидно, главарь этой тусы. - Ты арестован при незаконном пересечении границы Скайрима! - Границы чего? - не понял Слава. Командир посмотрел на него как на душевнобольного. - Нет-нет, я вообще в этом не участвую, правда! Я... я заблудился, можете меня отвести к ближайшему телефону, пожалуйста, извините, если я вашей игре помешал... - Капитан... - к командиру подошел парень помоложе и вполголоса произнес: - Да он же... кажется, того... сам не понимает... Слава хотел было возмутиться, однако вдруг осознал, как он нелепо выглядит. Пушистые уютные тапочки, которые из желтых уже превратились в бурые. Футболка с надписью "Пацан сказал, пацан сделал" (чей-то дурацкий подарок). Семейные трусы в ярко-зеленый горошек, уже порванные. Исцарапанные руки и ноги. Он провел рукой по бороде - очевидно, в ней застряли листочки с ветками. - Нет, извините еще раз, я правда здоров! Я вам все объясню! И почему я в таком виде, тоже! Только выведите меня отсюда! - взмолился Слава. Командующий посмотрел на него с сочувствием. - Ну ладно, пойдем со нами. Поверим тебе на слово, хотя не верится мне в твой рассказ. Доложим легату, составим протокол... Конвой! Последнее слово было обращено не к нему. Дюжие молодцы в доспехах одновременно лязгнули доставаемыми... мечами? Славу снова охватила паника. - Да не участвую я в ваших играх! Я тут случайно! - завопил он и взмахнул рукой. Как вы, возможно, помните, Слава так и не бросил кружку. Возможно, вся история пошла бы иначе, если бы он ее все-таки бросил в лесу, или взмахнул другой рукой... Кружка была замечательная. Она была сделана, как небольшой термос - сохраняла тепло и закрывалась крышечкой. За все время скитаний Славы по лесу она не позволила остыть и расплескаться кофе, который Слава любовно заварил для себя. Однако пробежка по лесу - испытание для чего угодно. Когда Слава начал махать руками на странного парня в платье-кольчуге, преданная кружка почувствовала, что больше не выдержит. Неплотно закрытая крышка съехала и полетела в траву, а горячая жидкость, словно в замедленной съемке, вылетела из нее на волю... Слава только начал осознавать, что произошло, когда раздалось громкое шипение. Грязно выругавшись, капитан крайне кисло посмотрел на Славу, пытаясь вытереть лицо рукавом. Во всей этой ситуации Слава не нашел ничего умнее, чем выдавить из себя: - Хи... Очевидно, это доконало ребят в красном. В следующую секунду командир взмахнул рукой, и на голову Славе опустился вонючий мешок, после чего раздалось приглушенное "бум", голова будто раскололась на части, а Слава плюхнулся лицом в траву и больше не шевелился. - К остальным мятежникам его, - сквозь зубы выговорил капитан. Лицу было больно и горячо. Вонючая темная жидкость стекала по подбородку на новенькую форму капитана, которую он получил всего два дня назад вместе со званием... Повернувшись спиной к нарушителю границы, капитан бодро промаршировал обратно в лес.