Empatico

Меня бросило в жар. То, что я поймал во взгляде незнакомца – был экстаз чистого разума, куда уж там сиянию. Если вы считаете, что логика противостоит чувствам – вы правы отчасти. Потому что есть эмоции, прочитывая которые, я сразу знаю – они есть порождение логики. Разум, красиво и стройно контролирующий эмоции, встречается редко, а виден сразу. Если бы я рисовал картину эмоций этого человека, на фон бы толстенным слоем нагрунтовал уверенность. (Знаете ли вы, чего стоит почувствовать в себе хоть толику подобной уверенности?) Я бы покрыл холст узорами любопытства, расчертил толстыми сплошными линиями увлеченности, собранность была бы прозрачным, но вековечным закрепителем. Но это было далеко не все. Драйв, жажда знаний, предвкушение… Впервые встречаю такого человека, в котором собралось столько прямых, стройных, искренних, положительных, вкуснейших эмоций. Чувства, которые связаны с разумом – гармоничны, человечны. Ничего животного, вроде похоти, вроде алчности, вроде жажды или голода. Мне, как идеалисту и перфекционисту, да, к тому же, пресыщенному чувствами «человеческими, слишком человеческими», такой набор не человеческих, а человечных чувств, был просто идеальным подарком. Настоящее сокровище. Первой фразой, с которой обратился ко мне мой-идеальный-набор-чувств, был вопрос, которого, если честно, не ожидаешь при первом знакомстве. Особенно после того, как тебя сбили с толку удивительной стройностью и слаженностью внутреннего мира. "Афганистан или Ирак?" - уточнил он, возвращая меня на землю, под землю, в пучину моего прошлого. Я, честно говоря, сначала даже не понял. Но когда он повторил свой вопрос, я опешил. И даже оставил наслаждение небывалой стройностью его чувств. Что? Майк не мог ему рассказать. Он еще утром не думал и не вспоминал обо мне. Тогда как? Что это? Пока незнакомец разговаривал с Молли, по уши влюбленной в него девицей (напряжение от нее шло - ого-го!), я пытался восстать из двойного нокаута. Мне, признаться, это удалось совсем ненадолго. Я был отправлен в третий ступор после его вопроса о том, не мешает ли мне скрипка. Что, простите? Оболванившись окончательно, я начал спрашивать у Майка, не его ли рук дело… но я же был уверен, что нет! И даже когда кудрявый парень рассказывал мне о моем прошлом, о моей травме, о моей профессии (что, черт возьми, за цыганские шуточки!?) я недоверчиво косился на Майка. Феерично распрощавшись, мистер Шерлок Холмс с Бейкер-стрит, 221Б, исчез в дверях. Я думал, что только я на такое способен. Но кажется, нашелся еще один человек. Как он это делает? Он эмпат? Непохоже. Я встречал эмпатов, не настолько сильных, как я, конечно. Их эмоциональный фон, скорее, гораздо более зыбкий, чем у обычных людей – постоянно настраиваясь на другого человека, приходится жертвовать своими эмоциями. А тут – удивительная стройность чувств. Я почувствовал, что здесь всем заправляет разум. И, как оказалось на практике, я был весь как на ладони перед этим разумом. Мне было неуютно. Черт возьми, я никогда не позволял себе подобного с такими возможностями! А этот просто щеголял ими – дверь-то за ним закрылась, но еще целых две минуты я ощущал его невыносимую уверенность вкупе с наслаждением. А вечером я заглянул в Интернет. Хм. Честно, способы мышления, логика, анализ – все это было для меня чертовски скучно, и, как я считал, весьма зависело от чувств. Кажется, я ошибался. На другой день у дверей дома на Бейкер-стрит я встретился с Шерлоком. И меня опять накрыло. Черт, если я продолжу «читать» этого человека, для меня в мире не останется ничего, чем я смог бы насладиться. Скрипя зубами, я перестал обращать внимание на его мимику, жесты, движения. Ох, и тяжело мне пришлось. Дверь открыла милая пожилая женщина, миссис Хадсон, которая, судя по искоркам смущения в ее добрых глазах, сразу решила, что мы с Шерлоком пара. Забавно. Еле сдержался, чтобы не проверить, как к этому отнесся Шерлок. Хотя, вряд ли он что-то заметил – отношения между людьми – явно не его конек. По крайней мере, девушку из лаборатории (Молли, кажется) он вчера игнорировал абсолютно. Я бы так не смог. В процессе осмотра комнаты я только единожды не сдержался и прочел в серых глазах нетерпение – когда заявил Шерлоку, что читал вчера его блог. Интересный он субъект – при такой интеллектуальной зрелости внутри себя он чуть не прыгал от нетерпения – так ему хотелось услышать мою оценку. Я был потрясен в очередной раз – это было так по-детски. Детские эмоции – самые сильные, их переживать – одно удовольствие. Но встретить подобное у взрослого человека было весьма и весьма… необычно. Помнится, последний раз детские переживания у взрослого человека я случайно уловил, когда проходил мимо лечебницы для душевнобольных. Я не говорю, что это плохо. Душевнобольные люди в силу определенных обстоятельств мыслят и чувствуют многие вещи совсем иначе. Не лучше, и не хуже других людей. Просто – по-другому. Но Шерлок явно в своем уме. Но какой же странный у этого человека ум! Такой развитый, такой непосредственный… такой необычный. Кажется, я опять делаю это… Вероятно, Шерлок понял, что его интерес не остался незамеченным, и напустил на себя как можно более равнодушный вид, осматривая комнату. «Ты живешь здесь уже давно, Шерлок – чего ж ты тут еще не видел?» - подумал я про себя и в свою очередь притворился, что ничего не было. Не следить за его эмоциями было непросто. Но я старался. Мне он был симпатичен. А я стараюсь не следить за чувствами людей, которые мне симпатичны. Это почти то же самое, что читать их мысли. Мало ли что человек может подумать. А разочаровываться я не люблю. Стоило нам заговорить о странных убийствах, которые потрясли Лондон в последние дни, как нас прервали. Детектива требовал Скотланд-Ярд. Шерлок почти мгновенно исчез. И… я не сдержался. Я поймал его взгляд, когда он двинулся в сторону двери. Зря. Такого, черт возьми, возбуждения, чистейшего, без примеси похоти, без болезненного помешательства, без страха… о, как давно. Я так скучал без этого чувства. Это то, когда бой подходит к концу. Когда ты знаешь, что врагу нечем отстреливаться. Я будто вернулся на войну, которая сидела во мне и требовала меня назад. Но, вихрем промчавшись мимо меня, детектив исчезает. И я наедине с этим чертовски сильным эмоциональным возбуждением. Черт, как он живет с этим? Если машина полиции заглохнет на полпути, его энергии хватит, чтобы завести любой сдохший движок. Я был на пределе. Я еле сел в кресло. Миссис Хадсон имела неосторожность в этот момент упомянуть о моей несчастной ноге. Стоп. Кажется, я сейчас наорал на женщину. Еще не хватало. Так. Надо успокоиться. Мне стало стыдно, я долго извинялся. Но… я все еще не успокоился. Как же мне хотелось увидеть его в деле! Увидеть, как он делает эти свои потрясающие, гениальные вещи. Может, тайком от себя насладиться его эмоциями в этот момент… Ах, черт. Нога предательски заныла. «Сиди на месте», - сказала она. С ней внезапно вступил в спор Шерлок Холмс, стоящий в дверном проеме. - Ты врач. Более того, военный врач…       О, да. Ты знал, Шерлок. Ты – даже нечто большее, чем какой-то там эмпат. Ты будто видел меня насквозь. Знал, чего я хочу. Еще раз увидеть? - О, Господи, да! Оказалось, твои эмоции – это еще полбеды. Твои мысли. Работа твоего ума… этой идеальной, почти всевидящей машины. Наверное, третий раз за всю свою жизнь я испытал собственное, только мое, рожденное во мне, не пойманное от кого-либо, переживание. И… да. Это было лучше, чем секс.