Дефекты

      Печальные звуки музыки разносились по всему дому, услаждая слух его обитателей. Скрипка рыдала в руках опытного музыканта, смычок плавно скользил по струнам, и казалось, будто все вокруг замерло, вслушиваясь в красивую мелодию. Мужчина, не отрываясь, смотрел на пустынную улицу ночного города и терзал инструмент — ему что-то не нравилось.       Музыка прервалась так же резко, как началась, и недоигранные ноты застыли в воздухе, так и не успев прозвучать. Детектив, отложив скрипку, развернулся к окну спиной, осматривая комнату. Пустое кресло Джона — вот, что не устраивало Шерлока. А еще тишина. С тех пор, как доктор покинул Бейкер-стрит, здесь стало невыносимо тихо, и это, к большому удивлению детектива, раздражало. Он привык к разговорам Ватсона, даже несмотря на то, что почти никогда не слушал, и сейчас отсутствие болтовни давило и угнетало. Эти чувства были вовсе неприятны Шерлоку — эмоции постепенно брали верх, затормаживая ход шестеренок в его голове, а этого детектив никак не мог допустить. Мужчина сорвался с места, как делал это обычно: резко, мгновенно, ничего не объясняя — и кинулся к ноутбуку. Нужно было найти дело, которое вернет его в прежнее русло, что-то странное, из ряда вон выходящее, что-то, что нельзя разрешить, не вставая с кресла. Чересчур быстро просматривая странички на веб-сайте, Холмс устало откинулся на спинку стула — ничего интересного, достойного внимания сыщика, не было. Отдел по раздаче тайн, вероятно, сегодня был закрыт.       Шерлок вернулся к своему месту и, сложив руки шпилем, задумчиво взглянул на близ стоявшее кресло. Два года, что он потратил на уничтожение сети Мориарти, изменили не только жизнь его близких, но и его самого. Чувства, непонятные и отвергаемые ранее, теперь были способны прорваться сквозь браваду великолепного сыщика и нанести урон его безупречному самоконтролю. А допустить это — значит предать рассудок, поддасться власти бессмысленных сантиментов. Разве мог Шерлок Холмс позволить этому случиться?       Говорят, нас делает сильнее всё, что не убивает. Эмоции как раз-таки убивают. Медленно, по крупицам, по кусочкам. Разбивают каждую клетку, которая является частью, казалось, нерушимого организма. Позволяя чувствам брать верх над разумом, ты самовольно соглашаешься на убийство, сдаваясь без боя. А Шерлоку совсем не хотелось сдаваться, ведь никому ещё не удавалось убедить сыщика сложить оружие. Главное средство боя — разум, это неоспоримый факт. Удавалось ли полководцам выиграть войну, опираясь на чувства? Нет, ни одна баталия не была до конца решённой, пока в ход не вступал разум, разрешая все ошибки, сделанные в порыве чувств. А разум не следует выключать, нужно непрерывно заставлять его работать. Но о какой непрерывной работе идёт речь, если в квартире на Бейкер-стрит уже давно не появлялось ни одного по-настоящему серьёзного дела, требующего долгой и напряжённой работы? Вычислять новых близких знакомых миссис Хадсон было развлечением, которое не позволяло Холмсу покрыться пылью и стать музейным экспонатом, чему бы так обрадовались недоброжелатели и жёлтые газетёнки, которые непременно обзавелись бы новыми заголовками и кучкой статей в духе «Шерлок Холмс уже не тот».       О том, чтобы наведаться к Лестрейду, не могло быть и речи, ведь обычно инспектор сам врывался в квартиру 221B, когда нуждался в совете и бескорыстной помощи её жильца. Но уже несколько недель подчинённые Лестрейда сами без труда справлялись с делами, не прибегая к помощи Холмса, что немного огорчало детектива. Возможно, сейчас он бы с энтузиазмом взялся за совсем обычное и непривлекательное дело, лишь бы отвлечься от нудных мыслей, роящихся в голове, но инспектор не считал нужным беспокоить Шерлока, когда знал, что дело не заинтересует лондонского гуру сыска. Казалось, та часть преступного мира Лондона, у которой была ещё надежда заинтересовать Холмса, ушла в бессрочный отпуск, дав спокойно вздохнуть полиции и усыпив бдительность простых граждан.       Шерлок шумно вздохнул и убедил себя даже не смотреть в сторону ящика с пистолетом. Проделывать новые дыры в стене миссис Хадсон — довольно заманчивая идея, но здравый смысл, так отчаянно молчавший ранее, подсказывал, что это плохо кончится. Возможно, неприятности — это именно то, что сейчас было необходимо Холмсу, чтобы развеяться. Но он знал куда лучший способ достигнуть желаемого.       Резко встав, сыщик надел пальто и, повязав шарф, взъерошил волосы. О, Майкрофт будет так счастлив видеть брата!       Однако это даже на половину не оказалось правдой. Увидев Шерлока на пороге собственного дома, Холмс старший удивленно на него посмотрел, даже не думая пропускать в свою обитель.       — Ты знаешь, который час? — возмущенно спросил брат, запахивая халат и подозрительно оглядываясь кругом. — Что-то случилось?       — То, чего не должно было произойти... — трагичным голосом начал мужчина, но Майкрофт поспешно его оборвал.       — О братец, ты все принимаешь слишком близко к сердцу! Свадьба Джона Ватсона...       — Да причем здесь это? — Шерлок изумленно взглянул на брата, а потом небрежно оттолкнул его, входя в дом. — Мне скучно! Скука — вот, что изъедает мой мозг.       — Я считал это следствием празднества.       Майкрофт закатил глаза и закрыл дверь, надеясь, что Холмс младший еще не успел засунуть свой нос в бумаги на столе. Все-таки его любопытство слишком часто заводит сыщика в совершенно не те дебри.