Моё сокровище

Два дня, наполненных стабильностью, прошли. Настал четверг – день, когда Стёпе опять придётся сесть на автобус и протрястись сорок пять минут, чтобы доехать до места своей каторги. Отец по телефону расспрашивал сына, как прошла его поездка. Да, нормально, хотел бы сказать Стёпа, меня встретила какая-то карга, отвела на пыльный чердак, потом примчалась сумасшедшая девка, которая ищет сокровища и является дочерью того, по чьей вине ему пришлось плестись в это богом забытое место. Всего этого он не сказал, ограничился обыденным «нормально». Чем ближе час выдвижения из дома, тем труднее заставить себя подняться с пола и оторвать взгляд от интересного белого потолка. Как он раньше не замечал маленьких чёрточек и серых пятнышек, наверное, они появились недавно. Неужели дворецкий халтурит и не следит за чистотой? - Степан Алексеевич, вам пора, - дворецкий, предварительно постучавшись, зашёл в комнату. Его ни разу не удивило, что Степан валяется на полу и безучастно смотрит на потолок. Такое часто случалось, когда ему не хотелось куда-то идти или что-то делать, например, первые дни он не хотел ходить в Академию, потому что там он никого не знает, да и скука это, в школу ходить. Решил эту проблему отец, который пригрозил не давать ему карманных денег. - Я не хочу. - Я собрал ваш рюкзак, как вы и просили. - Слушай, Никанор, что будет, - Стёпа перевернулся на живот, - если я прогуляю? Может, никто и не заметит? - Разве вы не говорили, что за вами там следит библиотекарь. - Ааа, - он взъерошил свои и без того находящиеся в беспорядочном хаосе волосы, - бесит! Бесит! Бесит! Стёпа накинул толстовку, взял рюкзак и отправился на остановку специально медленно, чтобы опоздать на автобус. - Опоздаю на автобус, не надо будет куда-то спешить, пойду домой и скажу, что ехать смысла нет. Ай да я, ай да …умный человек! Но тот, кто редко разъезжает на общественном транспорте, не подозревает о таинственном и возможном опоздании сего. Многие из нас попадали даже в такие ситуации, когда маршрутка\автобус\электричка либо ужасно опаздывали, либо вообще не приезжали, могли даже раньше обычного приехать. Это нормальное явление, которому никто не удивлялся, но злиться не переставал. Стёпа пришёл на остановку, но никого не было, как обычно. На часах без пятнадцати четыре, а по расписанию автобус должен был уехать минут десять назад. - «Надо постоять для приличия», - ухмыльнувшись, подумал парень. И вот, когда приличие иссякло, а Степан уже направился домой, из-за угла появился автобус номер тридцать четыре, который довезёт его до треклятой библиотеки. Сощурив морду, будто он съел лимонов память и закусил лаймом, Стёпа сел на жёсткое сиденье, получил свой билет и нацепил наушники. Автобус будто специально собирал все кочки и колдобины, чтобы невозможно было заснуть, но это никак не помешало нашему герою погрузиться в объятия Морфея. *** В Библиотеке всё было как всегда: книги на стеллажах, на столе, у компьютеров, горы их у стола библиотекаря. На горизонте не было заметно Нины Алексеевны, значит ли это, что он должен подняться наверх и приступить к своей работе? Не думаю. - Посижу-ка здесь, - он плюхнулся на мягкое кресло возле окна. Под рукой лежала какая-то книга в красной твёрдой обложке и с тиснёнными золотыми буквами. - «Сказки А.С. Пушкина», - прочитал Степан, - чтиво как раз для моего уровня. Но не успел он добраться и до содержания, как из-за угла появилась Нина Алексеевна вся раскрасневшаяся и с горой книг в руках. - Здравствуй, Стёпа, - парень помог ей с книгами, - спасибо большое. Знаешь, я тут одна не управляюсь. Принимай пока книги за меня, хорошо? - Ладно. Стёпа водрузил себя на стул возле картотеки. На столе было много всякой всячины: клей, скрепки, кнопки, степлер, скотч, бумага и карточки – в общем, весь канцелярский набор библиотекаря. - Здравствуйте, а где Нина Алексеевна? – к столу подошёл мальчик лет десяти с книжками. Он выглядел растерянным и долго не решался подойти к Степану. - Я за неё, книжки сдавать? Называй фамилию. - Горлов Саша. - Ок, можешь идти. Маленький Саша не стал дожидаться повторного приказа и убежал домой. В этой ситуации Стёпе показалось, что он выглядит серым волком, а этот мальчик – его жертва. Только снаружи он был таким, казалось бы, недружелюбным. На самом деле Степан любил детей, хоть и сам ещё считался ребёнком. Ему нравится их непосредственность и взгляд на вещи с другой стороны, с той, с которой взрослые, побитые жизнью и подстроившиеся под рамки общества, уже не посмотрят. Взросление нельзя сравнить с появлением бабочки из гусеницы, скорее получалось наоборот. - Такая это скукота, - пробурчал Стёпа, укладывая голову на стол, - потеря времени. Вдруг его взгляд приковала фотография, что стояла на столе. Почему-то в первый раз он не обратил на неё внимания. Молодая девушка с короткими волосами и озорными глазами обнимает низенького парня с очками в роговой оправе на пол лица, рядом стоит высокий и плечистый мужчина. Все они улыбаются и выглядят, как семья, но взгляд Степана приковала этот низенький парень. В его взгляде, который едва различается на этом чёрно-белом снимке, было что-то странное. - Тебе понравилась эта фотография? – над головой появилась Нина Алексеевна, - когда я была молодой, то была очень симпатичной, да? - Это вы? - Ага, а это мой друг с братом. - Они не похожи на братьев. - О, им так частенько говорили. Никита, вот он, - она показывала на плечистого парня, - говорил, что отцы у них, наверное, разные. Федя, которого я обнимаю, был ранимым и изнеженным мальчиком, будто рос не приюте вовсе, а где-то в аристократической семье. Ещё он был очень добрым и наивным, я его любила как младшего брата. - Вы с ними до сих пор общаетесь? Прежде, чем ответить, она с нежностью посмотрела на эту фотографию. На её лице появилась грустная улыбка. - Нет. Стёпе хотелось задать вопрос и выяснить причину, почему они перестали общаться, но на уровне интуиции он понимал, лучше промолчать. После этой беседы глубоко внутри, наверное, именно в затаённом уголке того, что люди называют сердцем, у Степана появился неприятный осадок. Настроение и без того паршивое, при помощи щепотки ненужных воспоминаний и грустных улыбок, стало теперь невыносимее. - Пожалуй, пойду убираться, раз уж вы пришли. - Подожди. Я слышала, вы с Дашей говорили что-то про сокровища? - Ну, да, - Стёпа не очень хотел обсуждать эту абсурдную тему, - а что? - Да нет ничего. - Раз уж вы начали, так договаривайте. Стёпа не любил каких-то недомолвок. Как будто что-то незавершённое, чего-то не хватает, а поэтому это чувство преследует тебя целый день. Что же она хотела сказать дальше? Может это, а может то? Эти мысли не дают сосредотачиваться на чём-то более важном, как например, игра на приставке. - Не хочу вас расстраивать, - издалека начала она, - сокровищ тут не может быть. Та статья, про красноармейцев и помещика Кружницкого немного отличается от реальности. Было доказано, что солдаты подворовывали, и этот случай не исключение. Помещик мог что-то спрятать, но у него не было времени на это, все тайники были найдены, а те, что были хорошо спрятаны могли быть обнаружены при реконструкции усадьбы в тысяча девятисот пятидесятом году. - Хм, - эта информация нисколько не удивила Степана, - всё ясно. Спасибо за информацию. - Да не за что, солнышко. Спасибо, что помог. Он махнул ей рукой и пошёл в своё запылённое царство, где его ждали верные веник, швабра, кипы макулатуры и паутина. Времени для раздумий было полным полно. Зачем тогда Даше предлагать эту безумную идею? Степан не может поверить в то, что она не проверила данную информацию. Конечно, не исключено, что у неё вместо мозгов солома. Может, она хотела так с ним познакомиться? Самый тупой метод. Что же она тогда на самом деле ищет? Откуда эти листочки? Зачем всё это придумывать? - Степан, о чём ты думаешь?! Главное, чтобы она оказалась дочкой того очкарика, - разговаривал с собой Стёпа, - надо сделать то, зачем я сюда пришёл! Даша в это время сидела под наблюдением своей матери и решала тестовые задания. ГИА был через год, но, как обычно, родители знаю, что этот год пролетит и не заметишь, а дети наоборот думают, что год – это целая вечность. Как бы Даша не пыталась вырваться из плена, ей это не удалось. Прозвучал суровый приговор, если она нарушит своё обещание: запрет ходить в библиотеку до следующего лета. Этого бы Даша не перенесла! Как же её детективы, как же её задумка? - Как сказал кто-то из умных: «Терпение горько, но сладок его плод», - проговаривала про себя Катя, корпя над правилами русского языка. На случай переговоров с родителями у неё всегда имелась любимая цитата, которую она выписывала и вешала над столом. Как будто все эти люди, делились своей мудростью через цитаты и афоризмы, а Даша умело ими пользуется.