Параллельные кривые

Таню пригласили поучаствовать в показе новой коллекции дизайнера Патриции Пепе. Ничего так коллекция получилась, очень даже элегантная, Тане понравилось. Это всё Настя Задорожная посодействовала, решила приобщить ее к гламурной жизни. Им еще предстояло посетить мероприятие, приуроченное к модному показу, итальянскую вечеринку в ресторане O’Jules. А как интересно звучал зазывающий на эту гламурную тусовку слоган: «Завтра вечером в O'Jules тотальное белиссимо! Самые красивые девушки и юноши Москвы на самой итальянской вечеринке лета. Пьем игристое Canti, закусываем антипасто, танцуем под Челентано, смотрим на новую коллекцию Patrizia Pepe, ласкаем друг друга томными взглядами. Пароль на входе "Здрасти, можно Асти?" Начало в 19 часов. Чао!» Это у кого же фантазии столько, чтобы придумать фразу «Здрасти, можно Асти», - думала Таня, заходя в заведение. Хотя никто не спорит, Мартини Асти это вещь. А про «ласкаем друг друга томными взглядами» - это они никак с них с Максом списывали. Макс… Сидит, смотрит на нее не отрываясь, совершенно не наблюдая за тем, что происходит на импровизированной сцене этого итальянского ресторана. Отовсюду льется романтичная итальянская музыка и слышится сплошное «amore». Итальянский язык – он такой певучий и притягательный, настраивающий на романтический лад. А Максу и так мало надо, а тут еще и обстановка располагает. Сидит и действительно «ласкает томным взглядом». Впору покраснеть, да, слава Богу, никто не видит. Охх, еще и танцевать повел. Как же все это выдержать и дожить до конца вечера. Макс тоже не знал, как ему дожить до конца вечера. Таня была невероятно соблазнительна в этом черном платье чуть выше колен и серебристо-черных туфлях с высоченными каблуками. И как только она на них ходит?! Но он не мог оторвать от них глаз – его любимые стильные ножки! Когда они вернулись домой, Таня поскорее разулась, прошла в комнату и легла на кровать, вытянув ноги. С ее губ сорвался непроизвольный стон блаженства. Туфли на каблуках – это такая пытка. Макс прошел вслед за ней, сел на кровать и положил себе на колени ее ноги. - Как ты вообще на них ходить можешь, - в который раз удивился он и принялся за массаж. Сначала он легкими движениями разминал ее ступни, отчего Тане казалось, будто она растекается лужицей по кровати. Потом он постепенно начал переходить от ступней к лодыжкам, также сдавливая их мягкими движениями, от которых Таню накрывала приятная слабость. Потом его руки пробрались выше, погладили ее бедра, но ему очень мешало ее платье. Он неторопливо снял его со своей возлюбленной и повернул ее на живот, чтобы продолжить расслабляющий массаж. Чтобы было удобнее, Макс уселся на ее бедра, и начал сильными, размеренными движениями разминать ей спину. Таня периодически благодарно вздыхала под его волшебными руками, наслаждаясь его теплом и силой. Через какое-то время Макс решил сделать игру более интимной и наклонился, чтобы прикоснуться губами к нежной шее любимой, но по ее размеренному дыханию понял, что она уже спит. Макс улыбнулся, осторожно встал, чтобы не потревожить сон спящей красавицы, и накрыл ее легким одеялом. И сам через некоторое время присоединился к ней. Зато на следующее утро его возлюбленная с лихвой вернула ему все нерастраченные за вечер ласки.

***

Выходные они провели просто замечательно. Гуляли по Москве, поднялись на Воробьевы Горы, сфотографировались у здания МГУ. Чудесный день, чудесная погода, отличное настроение. Хотя конечно, наибольшую ответственность за настроение несет тот, кто находится рядом. Макс улыбался, глядя сверху вниз на девушку, идущую рядом. И хоть ее глаза были закрыты темными солнечными очками, он знал, какой они излучают невероятный свет. Макс остановился, привлек к себе свою замечательную партнершу, и накрыл ее губы сильным и жарким, как московское солнце, поцелуем. Мимо проходили люди и улыбались, глядя на этих беззаботных влюбленных. Одна девушка узнала их и хотела подойти за автографом, раз представилась такая неожиданная и невероятная возможность. Но когда она увидела, как этот высокий черноволосый парень, двукратный олимпийский чемпион, легенда и гордость страны, сжал в своих нежных объятиях светловолосую, казавшуюся в его руках невесомой девушку, не менее легендарную олимпийскую чемпионку, то поспешила пройти мимо и не стала беспокоить этих двух влюбленных. «Дай Бог, чтобы у них это было надолго, а лучше навсегда, - думала девушка, идя по улице и иногда оглядываясь, чтобы еще раз поймать взглядом эту солнечную пару. – Такая любовь, такое счастье. Глядя на них, и сам становишься счастливее». И хоть у нее не получилось взять у них автограф, она нисколько об этом не жалела. Она видела искреннее проявление настоящей любви, она стала невольной свидетельницей проявления чувств своей любимой, обожаемой всеми пары, и теперь воочию убедилась, что все разговоры про «химию» в их отношениях – это правда. Девушка продолжила свой путь, счастливо улыбаясь, и своим хорошим настроением заражая прохожих.

***

Вернувшись после беззаботно проведенного дня домой, молодые люди поужинали, и сели посмотреть телевизор. Выходной, а все как сговорились, одни только новости показывают. У Тани сердце разрывалось от того, что происходит на ее родине. Макс поспешил найти что-то более легкое и развлекательное. Девушка прилегла, положив голову ему на колени. Молодой человек нежно гладил ее по волосам. Его прикосновения дарили спокойствие и расслабление. Макс не мог видеть, когда она грустила. Он только понимал, что если ему больно все это наблюдать, то Тане в два раза больнее, и ему хотелось как то отвлечь ее от тоски и переживаний. И тут ему на память пришли строки: «Татьяна (русская душою, Сама не зная, почему) С ее холодною красою, Любила русскую зиму. ------ Татьяна верила преданьям Простонародной старины, И снам, и карточным гаданьям, И предсказаниям луны. Ее тревожили приметы; Таинственно ей все предметы Провозглашали что-нибудь, Предчувствия теснили грудь». Услышав это, Таня повернулась и с улыбкой заглянула в любимые глаза. А Макс, подумав, спросил: - А вас с сестрой, случайно, не по «Онегину» назвали – Ольга и Татьяна? Таня задумалась и ответила: - Все может быть. Мама очень Пушкина любит. Да и я тоже… - Пушкин наше всё, - с легкой иронией заметил Макс и наклонился к ней для поцелуя. Его губы были такими теплыми и нежными, что заставили ее забыться, отвлечься от грустных мыслей. Макс отстранился и спросил: - Мороженое будешь? - Буду. - Шоколадное? - Шоколадное, - улыбнулась Таня. Макс принес вазочки с лакомством, и они принялись кормить друг друга с ложечки, как маленькие дети. Тут к ним подбежал Дексик и тоже попросил мороженое. Молодые люди рассмеялись и принялись по очереди кормить своего питомца. Когда мороженое закончилось, Дексик решил, что ему мало, и принялся облизывать родителей, в надежде получить остатки лакомства. Таня и Макс с веселым смехом безуспешно пытались увернуться от его проворного язычка. Наигравшись с Дексиком, Таня вышла на балкон и наблюдала за тем, как предзакатное солнце окрасилось в багровый цвет. Макс тоже вышел на балкон, подошел к любимой, обхватил ее руками и положил голову на макушку. Они стояли так некоторое время и наблюдали за багряным московским закатом. Слова были не нужны. Они и так чувствовали и понимали друг друга. Доброе сердце и широкая душа, бесконечная ранимость и безграничная сила – всё это сочеталось в хрупкой девушке, которую сжимал в своих объятиях высокий сильный парень, стоя на балконе московской высотки. Они имели титулы и звания, они при жизни стали легендами и кумирами миллионов, но при этом они оставались простыми людьми с простыми желаниями и полными доброты и сострадания сердцами.