Letters to you

Часть 1. Стефан Сальваторе справляется с последствиями его службы своей стране. Вскоре в его жизни появляется незнакомка. Эта история о любви и трагедии, вечный рассказ о самом неожиданном. Глава 1. Стефан Сальваторе никогда не мечтал о любви. Его будущее было заранее предопределено. Он родился в богатой и привилегированной семье. Его успех ничего ему не стоил. Стефан был образован, красноречив, казался очень красивым благодаря своей задумчивости. Но как бы то ни было, он рос с ненормальными родителями и, постоянно обижающимся, старшим братом. Достаточно было сказать, что он не верил в бескорыстные привязанности. Стефан никогда не испытывал ничего подобного, поэтому как он мог поверить в это? Он всегда находил причину разорвать свои отношения с любой девушкой. Каждая женщина, каждая девушка, за которой он ухаживал, была слишком от чего-то зависима, слишком серьезна, слишком чем-то увлечена. У него ни с кем не было достаточно продолжительных отношений и значимых связей. Несмотря на то, что рядом с ним всегда была подруга, он не мог сказать, что когда-либо любил. Именно поэтому, все это было чистейшей воды безумием, когда Стефан понял, что влюбляется в девушку, которую никогда не видел. Всё началось спустя год, как он прибыл в Италию. Он был так наивен тогда: думал, что смысл войны заключается в боевой славе и убийстве нацистов. Стефан никогда не задумывался о потерях со своей стороны. Он видел, как день за днем, битва за битвой, погибали его товарищи. Из горячего парня, жаждущего приключений, Стефан превратился в потухшего, неспособного на чувства мужчину. Он был слишком молод, чтобы быть солдатом. Они все были молоды. Стефан не пытался заводить дружбу с кем бы то ни было, потому что риск смерти был слишком высок. Он не хотел никого предавать, но и не хотел сближаться с кем-либо. Он был легко раним, хотя по его безразличному выражению лица и аскетичному образу жизни вряд ли можно было так сказать. И все же каким-то образом, незнакомый человек сумел пробить защитный барьер души Стефана. Этот парень прожил совершенно другую жизнь. Все причисляли Мэтта Донована к удачливым счастливчикам. Ему всегда удавалось выйти с поля боя без единой царапины. Он был опытным и преданным своему делу солдатом. Мэтт представлял собой американца до мозга костей: высокий, атлетичного телосложения, светловолосый и голубоглазый. Стефан знал, что девушки в Штатах падали без чувств при виде таких парней. Они были странной парой, будучи полными противоположностями друг друга. Мэтт происходил из бедной семьи, настолько бедной, что они едва могли заплатить по счетам. Стефан – сын богатого бизнесмена, добровольно вступивший в ряды армии, чтобы сбежать из удушающего мира в котором он вырос. Мэтт был уверен, что уже встретил любовь своей жизни, в то время, как Стефан пытался вспомнить, что же чувствовал он, когда глядел на свою подругу дома. Они пили, курили, болтали и постепенно стали неразлучными друзьями. Они всегда поддерживали друг руга, один мог всегда рассчитывать на другого. Срок службы Мэтта подходил к концу. Стефану предстояло вернуться домой только через месяц. Мэтт должен был подождать 20 часов до того, как сесть на самолет и долететь до Нью-Йорка. Однако беда была совсем рядом. Их лагерь бомбили с вражьих самолетов, дождь лил, как из ведра, от бомб негде было укрыться, дым окутал все прилежащие области. Большинство спасались бегством. Многие, в том числе и Стефан, получили минимальные ранения. Сальваторе посмотрел на противогаз в своих руках, думая, как же ему повезло. Вдруг он замер на месте, вспомнив, что это был не его противогаз, а Мэтта. Донован встретил Стефана на выходе из контрольно-пропускного пункта. Он хлопнул его по спине, бормоча что-то про возвращение домой, счастливая улыбка сияла на его лице. Стефан пожаловался своему другу, что забыл снаряжение в палатке, и уже собирался было пойти за ним, как Мэтт остановил его. Он передал ему свой противогаз, ссылаясь на то, что тот ему больше не понадобится, так как следующим утром он поедет домой. Пошутив с широкой ухмылкой на лице, Мэтт приказал Стефану: "Попытайся не погибнуть”. Когда он исчез из виду, Стефан понял, что забыл ему сказать: “ И ты тоже”. Атака была страшной, казалось, что всё остановилось. Стефан перестал что-то чувствовать, он даже перестал думать, когда два офицера проводили его в палатку врача. В палатке было душно и жарко, привкус металла ощущался на языке, и от него некуда было деться. Солдаты лежали на пропитанных кровью простынях. Некоторые корчились от боли, другие уже давно были мертвы. Про себя Стефан проклял итальянцев. Он знал, что американцы использовали химическое оружие, чтобы уничтожить врага, но видеть разрушительную силу иприта* было ужасно даже для самых предубежденных людей. Офицеры довели молодого человека до кровати в углу палатки. Лежащий на ней солдат был почти неузнаваем. Если бы Стефану не передали опознавательный знак этого бойца, может быть, он и не узнал бы “американца до мозга костей”, лежащего прямо перед ним с бесчисленными ожогами на его лице. Мэтт Донован был хорошим солдатом, скажут после всего этого. Мэтт Донован был верным, мужественным, храбрым, ответственным, бескорыстным, настоящим другом. Люди будут шептаться, что удача была не на его стороне, так как он был без своего снаряжения. И никто не знал, кто действительно был виновен в его смерти. На этой войне Стефан стрелял, не задумываясь, убивая врагов. Но он никогда не чувствовал себя настоящим убийцей до этого момента. Он стоял, склонившись над телом своего верного друга. Его ноги не сгибались, все помутнело перед взором, внутри все скрутило, стало трудно дышать. Если бы Мэтт надел маску, возможно, повреждения не были бы такими сильными. Возможно, его легкие не были бы так сожжены. Может быть, у него даже был бы шанс выжить. Может быть, он не погиб бы. Когда офицеры ушли, Стефан потерял контроль над собой. Он беззвучно плакал в течение нескольких минут: он не мог взять себя в руки. Сальваторе чувствовал себя очень странно: ведь он не плакал с детства. Слезы быстро скатывались по щекам, его руки не двигались. Однако же после этих нескольких минут стоический Стефан будто обновился. Он вытер слезы, и выражение слабости и сожаления исчезло с его лица. Стефан поприветствовал офицеров, вернувшихся в палатку. Один из них положил руку ему на плечо, как бы между прочим, передавая ему что-то и заставляя не отчаиваться. Другой шагнул в сторону, протянув ему небольшую деревянную шкатулку. Стефан тут же узнал её: он видел, как Мэтт сидел на кровати вместе с этой шкатулкой каждый вечер. Мэтт никак не мог остановиться, рассказывая о ней, о той девушке, с которой он вместе вырос. Со счастливой улыбкой влюбленного, он монотонно говорил, как сойдет с самолета, возьмет её на руки, встанет на одно колено и сделает предложение. Он говорил, что собирался жениться на ней. Он клялся, что она – ангел, сошедший с небес. Мэтт родом был из Нью-Йорка, и этот Янки* был белой вороной среди парней с Юга, которые служили с ним в одном полку. Конечно же, не все верили его рассказам об этой “девушке без изъянов”, однако ему было совершенно все равно. Мэтт говорил, что ему не нужно ни с кем соревноваться. Мэтт преданно ей писал. Перед тем как выводить буквы для настоящего письма, он писал всё на черновике. Потом он запечатывал письмо и посылал его рано утром. Когда бы ни приходила почта, Мэтт Донаван был одним из первых, встречавший её. Однажды он сказал Стефану, что у него на свете не было ничего кроме этой девушки. Мэтт не знал своего отца; его мать сбежала с другим мужчиной, а его младшая сестра умерла от хронической болезни ещё в детстве. Бывало, он допоздна рассказывал Стефану, как замечательна была эта девушка, вновь вдохнувшая в него жизнь. По его описаниям она представлялась настоящим чудом, однако эти описания казались нереальными. У Стефана тоже была девушка: роскошная брюнетка с удивительным характером. Она была элегантна и изящна. Все думали, что она является именно тем, чего желает Стефан. Несмотря на то, что он ухаживал за ней всего несколько месяцев, она пообещала дождаться его возвращения из Европы. Все мужчины восхищались ею, и старший брат Стефана не был исключением. Должно быть, она была совершенством… Стефан никогда не заглядывал внутрь шкатулки, он лишь знал, что она содержит всё самое ценное, что Мэтт когда-либо имел. Её письма. Армия больше не отправляла тела погибших в Штаты, так как во всем была полнейшая неразбериха. Все почести, которые заслужил Мэтт, были оказаны ему на скромной военной церемонии захоронения на следующий день. Вскоре от него ничего не осталось, кроме воспоминания. Стефан открыл шкатулку только после того, как вернулся на базу. Получив увольнительную на день, он открывал шкатулку в полупьяном состоянии. Стефан аккуратно развернул каждый лист бумаги и прочел каждое слово. Мэтт любил эту девушку. Казалось, что он жил ради неё. После прочтения обмена их репликами, было понятно, что и она любила его. Чувство вины нахлынуло на Стефана с новой силой. Стало невозможно дышать из-за нехватки воздуха в легких, во рту пересохло. Стефан крепко сжал губы, чтобы они не дрожали. Он не знал, что делать, как на все это реагировать. Из-за его собственной глупости Мэтт остался незащищенным. Из-за его ошибки Мэтт погиб. Стефан не имел ни малейшего представления, что ему делать. Он достал ручку. Стефан не мог держать все чувства в себе, ему нужно было, чтобы кто-нибудь знал о том, что он сделал. Он хотел рассказать об этом одному человеку, который (он был уверен) возненавидит его. Одному человеку, который никогда его не простит. Он хотел получить наказание, которого он заслуживал. Он не хотел, чтобы его жалели, как солдата, потерявшего своего друга. Он хотел быть осужденным, как человек, который был причиной гибели своего товарища. Поэтому он и написал. В тусклом освещении под крышей барака, Стефан взял ручку и позволил словам с кровью вытечь на бумагу. Он начал свое письмо с той же строчки: “Дорогая Мисс Кэролайн Форбс”. Вряд ли он знал, что это было только начало чего-то большего.