Любой ценой

Проснувшись, я долго пыталась сосредоточить взгляд, чтобы понять, где я нахожусь. Всё расплывалось в сумерках, но место мне было знакомо. Точно! Я была в своей комнате в убежище. Я повернула голову и увидела, что за моим письменным столом спиной ко мне сидит человек. Он работал с чем-то очень мелким при свете нескольких настольных ламп, которые всё же не могли разогнать мрак комнаты. Я попыталась приподняться на кровати, но мою спину пронзила колющая боль. Я невольно зашипела, и мне сразу вспомнилась, что произошло ранее: Костолом ударил, и я после не могла встать. Сасори отключил меня. – Уже проснулась? – мои движения не остались незамеченными. Мой напарник обернулся ко мне и осмотрел своим стеклянным взглядом. – Твоими молитвами, – остро отреагировала я. Ну а кто не разозлится, когда вспомнит, что напарник его ударил? – У тебя есть несколько минут, чтобы объясниться, – мой настрой был весьма решителен. – И это вместо благодарности… – Благодарности?! Ты меня из сознания выбил! Я вообще думала, что ты меня на той поляне бросишь! – Не бросил же, – его неэмоциональные ответы лишь подливают масла в мой огонь ярости. – И на том спасибо, – преодолевая боль, я всё же смогла занять сидячее положение, хоть и с большим трудом. – Твоя транспортировка была бы очень болезненной, будь ты в сознании, – спокойно сказал он, словно я на него вовсе и не наезжала. Всегда поражалась этой его способности спокойно и трезво мыслить вне зависимости от ситуации. Я о таком могу лишь мечтать. В комнате повисло неловкое молчание. – Эм… ну, как бы… Прости… и спасибо, – наконец выдавила из себя я, но с оговоркой, – и всё-таки могу бы и заранее предупредить, а то заставил думать о себе невесть что! – мне было сложно унять свою обиду. – Ты слишком плохо обо мне думаешь, – заключил он. – Может я и преступник, убийца, но я не настолько подл и бесчестен, чтобы бросить товарища. К тому же, было бы глупо терять такой интересный экземпляр. Его тирада вызвала во мне двоякие чувства. С одной стороны, я была рада, что он считает меня своим товарищем, но вот с другой стороны, его последние слова… – От этого твоего «Ты интересный экземпляр!» у меня мурашки по коже. Чем я тебе так интересна? – Своими глазами, – абсолютно честно выложил он. – Способность приказывать другим людям. Делать их живыми марионетками. Мы с тобой чем-то похожи, ты так не думаешь? – мне показалось, что он улыбнулся. – Многие иллюзионисты подобны кукловодам. Взять того же Итачи… – Те, кто пользуются гендзюцу, внушают своим жертвам, что делать, а ты приказываешь. Очень занятная способность. А я не понимаю его интереса. – Что ты от меня хочешь? – устав думать о его намерениях, я спросила напрямую. – Ничего, – этот парень умеет ставить в тупик. Что вытворяют тараканы в его кукольной голове? У меня, наверное, даже глаз начал дёргаться от недоумения. Я его совсем не понимаю!!! – Ладно, проехали, – обречённо сказал я. – Лучше расскажи, что со мной. – У тебя трещина в позвонке, – обрушил он мне эту новость. Травма позвоночника в жизни шиноби не означает ничего хорошо. Я уже готовилась к самому худшему, когда Сасори продолжил, как ни в чём не бывало, – жизни не угрожает. Если будешь принимать лекарства, что я тебе дам, то через несколько недель снова будешь бегать, – кукловод взял со стола стакан с какой-то мутной жидкостью и протянул мне. Я аккуратно взяла стакан и принюхалась. Пахло противно, поэтому я поморщилось. На вкус ЭТО оказалось ничуть не лучше. Я даже не знаю, как это описать… Морская вода с чесноком – пожалуй вот на что была похожа эта отрава. – Гадость какая, – высказала я своему лечащему врачу, протягивая стакан обратно. – Скажи, а долго я валялась в отключке? – Полтора дня, – он принялся что-то записывать на листочках. Тут в коридоре раздался громкий шум, словно от взрыва, а затем всё убежище зашаталось, как при землетрясении. С потолка посыпались мелкие камушки и свет ламп стал мерцать. Но уже через минуту всё прошло и настала гробовая тишина. Сасори как что-то писал, так и не оторвал взгляда от листка, словно ничего и не произошло. – Что это было? – попыталась разведать я. – Новенький, – хмуро ответил он, продолжая писать. – Что за новенький? – взыграло моё любопытство. Жалко я сейчас не могу выйти и познакомиться. Никто не должен видеть меня в таком состоянии. Нельзя показывать свою слабость. – Вспыльчивый юнец, не уважающий других и не разбирающийся в искусстве, – кратко описал он нашего нового члена. Кажется, мы поладим. – А с кем он будет работать? – на мой вопрос напарник лишь пожал плечами. В этот момент в дверь кто-то настойчиво постучал. Я вопросительно посмотрела на Сасори, безмолвно спрашивая «Ты кого-нибудь ждёшь?», но он в ответ отрицательно покачал головой. Положив свои бумаги на стол, он поднялся и направился открывать дверь. С моей кровати не могло быть видно, кто был на пороге, и мне оставалось лишь вслушиваться в разговор таинственного гостя и моего напарника. Они разговаривали весьма тихо, и из их разговора я чётко расслышала лишь одно слово «лекарство». Даже не понимая речи пришедшего, мне была знакома манера его голоса – спокойная, с толикой превосходства. Ко мне в комнату постучал Учиха Итачи пока что с неизвестной мне целью. Сасори обернул на меня голову: – Я скоро вернусь, – и не дождавшись ответа он оставил меня одну в слишком большой для одного человека комнате. Я живу здесь уже пару месяцев, но я нисколько не украсила это помещение. Всё здесь было точно таким же, как и в тот день, когда я здесь появилась. Эта комната был лишь местом, где можно переночевать, ничего более. Свободное время я проводила внизу в гостиной или на кухне. Там и уютнее, и светлее… А сейчас я заперта здесь на несколько недель. Пока не выздоровею, я не выйду отсюда, ведь показывать свою слабость – настоящее унижение. Занятие на ближайшее дни нашлось само собой. Точнее его нашёл мне Сасори. С фразой «Хотела изучать медицинские техники? Изучай!» он принёс мне целую стопку книг для изучения медицины. Учить меня лично он не собирался, но зато подсказал, в каком направлении я должна двигаться, чтобы всему научиться самой. В конце концов, бывают же люди, которые и без наставников достигают высот. День от дня тянулся невыносимо долго, и каждый следующий был похож не предыдущий: учебники, процедуры, лекарства, попытки ходить, опять учебники и опять лекарства. Самым приятным в моём распорядке дня были обед, завтрак и ужин. Готовил скорее всего Кисаме, а Сасори приносил еду ко мне в комнату. Нужно будет потом их обоих поблагодарить. Единственным кругом моего общения был мой напарник – и я строго запретила ему пускать ко мне посторонних. Я не могу позволить никому увидеть меня прикованной к постели, и я благодарна Сасори, что он всё это прекрасно понимал. Всё изменилось через полторы недели, когда кукловод сказал мне, что получил задание от Лидера и что должен оставить меня на некоторое время. А ждать, пока я встану на ноги не было возможности, поэтому он некоторое время поработает с Дейдарой. Когда я услышала об этом, я почувствовала обиду. У меня отнимают единственного друга. На следующий день они покинули убежище, а я всё так же была заперта в своей комнате своей травмой. Спина болела не так сильно, как раньше, но передвигаться было всё равно проблематично. Сасори был моей опорой, пока я преодолевая боль мелкими шажками пыталась ходить по комнате. А сейчас его нет, и я осталась наедине со своим бессилием. Я аккуратно свесила ноги с кровати, физически и морально готовясь к боли, что ждёт меня после того, как я встану. Нужно хотя бы некоторое время пробыть без опоры. Опираясь на прикроватный столик, который был завален книгами по анатомии, химии и медицине, я медленно, но верно принимаю вертикальное положение. Спина тут же даёт о себе знать, будто кто-то только что всадила туда нож. Крепко сжимаю зубы, чтобы не выпустить боль наружу и пытаюсь оторвать руки от столика, но чёрт возьми! Тело отказывалось слушаться, прекрасно понимая, что как только потеряет опору, боль усилится в разы. Собираюсь с духом… Вдох. Выдох. И резко отталкиваюсь, отказываясь от помощи. Было больно, но я терплю. Делаю маленький шажочек, а на глаза наворачиваются слёзы. Пытаюсь сделать ещё один, но тело теряет равновесие, и я падаю обратно на кровать. Мои шаги были настолько маленькими, что я, казалось, и вовсе не предпринимала попыток пойти. – Чёрт! Чёрт! Чёрт! – я била кулаком по кровати, задыхаясь от злобы и бессилия. Я закрыла руками лицо, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза. Только не заплакать… только не заплакать… но нет, я уже чувствую тёплые капли, скатывающиеся по моему лицу. Когда я стала такой размазнёй? Вдруг я услышала, как хлопнула дверь. Кто-то зашёл, а я и не заметила… Слишком сильно зациклилась на своём теле, поэтому не замечала, что творится вокруг. Ещё минус одно очко с моего счёта. – Вали отсюда, – прорычала я вошедшему. Останься у меня хотя бы немного сил, я бы что-нибудь швырнула в нежданного гостя. Руки всё ещё закрывали моё лицо, но я чувствовала чакру человека, что нарушил моё уединение. Почему из всех людей вошёл тот, кому я больше всего не хотела показывать свои слабости? Итачи, к которому после того вечера я испытываю резко негативные чувства, теперь стоял в моей комнате и бесил меня одним своим присутствием. Этот индюк вечно смотрит на людей свысока, а я этого терпеть не могу. Хотела поставить его на место на балу, но не получилось… Да и вряд ли получится, после того, как он видел меня такой. – Твой завтрак, – он явно проигнорировал моё раздражение. – Я оставлю его на столе. – Скажи, зачем ты сюда пришёл? Посмеяться надо мной? – я резко убрала руки с лица и широко распахнула глаза. Мне нужно было выплеснуть на кого-нибудь своё раздражение. Он лишь вскинул бровью. Как же меня бесит этот жест! Нет! Меня бесит всё в этом типе! – Может хватит истерить? – спокойно отреагировал он. – Поиздеваться пришёл? – не унималась я. – Что ж, давай. Самое время! – Меня Сасори попросил. Его ответ поставил меня в тупик. Сасори попросил? Для меня? Не то, чтобы в голове не укладывалось, но я была удивлена. Напарник опять меня выручил, хотя и не самым приятным образом. Мог бы поговорить с Кисаме, он мне больше нравится… Хотя у Сасори с ним весьма холодные отношения, в то время как с Итачи они ладят. Я попыталась сесть, прислоняясь спиной к подушке. – Не мог бы ты поставить на прикроватный столик, – скорее требую, чем прошу я. Моё требование было выполнено, затем Итачи внимательно осмотрел меня и вышел. Без единого слова. Ну и чёрт с ним! Не больно-то и нужен. Но ровно через 5 минут он вернулся с книгой и не спросив разрешения сел за стол, направил свет от ламп в нужном ему направлении и принялся читать. – Это не твоя комната, – может он хочет меня окончательно вывести из себя? Что ж, у него прекрасно получается. – Здесь хорошее освещение и здесь довольно тихо, – пояснил он. – Я всего лишь хочу побыть одна в своём личном пространстве! Разве так сложно это понять?! – Снова оставить тебя плакать в одиночестве? – он задумчиво посмотрел на меня, а я… я растерялась… Хотя, надеяться на то, что мои слёзы останутся незамеченными было по меньшей мере глупо. – Я не плакала. Просто что-то в глаз попало, – на мои слова он лишь усмехнулся. Последующие 2 недели место Сасори занял Итачи. Большую часть свободного времени он проводил у меня, ссылаясь на то, что в комнате отличное освещение. Хоть он меня и раздражал, это было лучше, чем оставаться в одиночестве. Наедине со своими мыслями становилось совсем тошно, а тут рядом живая душа, не совсем многословная, но от разговоров не отказывающаяся. Мне нужен был хоть кто-то, и этим кто-то оказался Итачи. Знал ли он, что мне нужна компания? Не имею ни малейшего представления. Как мне показалось, Итачи не такой высокомерный и чопорный человек, каким хочет казаться, но это моё личное мнение. А ещё он гораздо добрее, чем преподносит себя. Он помогал мне снова начать ходить, приносил мне еду... И я ему благодарна. Может, не такой уж он и мерзкий тип? Мы разговаривали немного, да и эти разговоры были ни о чём. Пару раз он рассказывал о книге, что читал при мне, или о других мелочах. Он рассказал мне, что нашего новичка заставили вступить в организацию, и о том, как другие оказались здесь. Я и не знала, что Сасори вступил не по своей воле, но подробности Итачи опустил, ссылаясь на то, что мой напарник сам расскажет, если сочтёт нужным. Про себя мой собеседник не сказал ни слова. Скрытничает. Я продолжала изучать учебники, что оставил мне Сасори, и вместе с тем принимала лекарства. Боль с каждым днём всё отступала, и вскоре у меня было уже достаточно сил, чтобы передвигаться не цепляясь ни за кого и ни за что, а как и прежде держа осанку и высоко подняв голову. Меня переполняло счастье, когда я впервые за долгие недели вышла на улицу и вздохнула свежего воздуха. Прохлада наступившей осени ударила мне в нос, и привыкшая к затхлости пещер, я не могла не восхищаться этим. Как же давно я об этом мечтала. В убежище на данный момент нас было трое: я, Итачи и Кисаме. На днях мы ждали Хидана и Какузу, но и Сасори и Дейдара должны были вот-вот вернуться. Висел в вопрос с составом команд, ведь насколько я поняла из разговора Итачи, ему бы не хотелось работать с нашим новичком. Я пила чай за обеденным столом на кухне и читала учебник по медицине, Итачи и Кисаме обсуждали план предстоящей миссии в гостиной, когда с задания вернулся Хидан. Я так давно его не видела, что успела соскучиться. Но меня насторожило что-то в его внешности. – О! Воробушек! Давно не виделись, а я как раз к тебе, – хищно улыбнулся этот маньяк. Меня даже передернуло. – Что-то случилось? – надеваю маску беззаботности и веселья, пряча за ней свой страх. – Да так, нашёл одну очень интересную информацию, – он вытащил небольшой блокнотик, запятнанный кровью. – Один АНБУ Конохи имел неосторожность напасть на нас, и мы позаимствовали эту вещичку. – И что там? – я уже догадывалась о содержании. Проделки Данзо. – Вот, нашёл, – обрадовался этот извращенец. – Саюри Учиха… бла-бла-бла… это фигня… это не интересно, – прочитывал он. – Вот, моя любимая часть: доставить в Коноху живой или мёртвой. Так… бла-бла-бла, – продолжил он читать дальше, – пособничество Орочимару, причастность к убийству Третьего Хокаге. Обстановка в комнате в момент стала напряжённой. Акацуки ненавидели Орочимару, а сейчас перед ним стоял его «пособник». Шансы на спокойный разговор стремятся к нулю. – Это неправда, – я пытаюсь оправдать себя. – Я с ним никогда не работала. – Хватит заливать, Воробушек. Ты думаешь, здесь кто-нибудь тебе поверит? – Хидан вертел в руках свою косу, предвкушая драку. Я с надеждой посмотрела Итачи, но в его глазах был такой мороз, что я почувствовала себя ничем. Как же гадко… – Я правда не работаю на него, – без энтузиазма говорю я, но никто не верит. Я не в лучшем состоянии, чтобы осилить троих, но умирать я не собиралась. С хищным оскалом Хидан медленно приближался ко мне. Я активировала шаринган, но прекрасно понимала, что моя техника не потянет троих. Что же мне делать? Идея пришла сама собой. – Не подходи, – грозно сказала я Хидану. – А иначе что? – надменно спросил он. Я сделала глубокий вдох: – Такамимусухи* – так называется техника моих глаз. – И что? – усмехнулся тот, что «разоблачил» меня. Я и не надеялась на то, что он поймёт. Но в этой комнате есть ещё один Учиха, для которого это название не пустой звук. – Назад, Хидан, – подал голос Итачи, а значит, моя уловка сработала. Хидан и Кисаме были поражены приказом моего соклановца, но тот пояснил: – Другое название техники – Абсолютное Подчинение. Или техника живых марионеток. Если посмотрите ей в глаза – будете выполнять каждый её приказ. – Да фигня всё это, – не поверил Хидан, и я поймала на себе его взгляд. Надеюсь сил мне хватит. Я быстро поймала его в свою коронную технику, и он даже не успел опомниться. Он так и пылал силой, но у меня нет иного выбора, кроме как взять над ним контроль. Иначе смерть. А умирать я не хочу. – Замолчи, Хидан, и защищай меня, – был мой приказ. Я почувствовала, как Итачи пытается поймать меня в гендзюцу, но безуспешно. Не активируй я шаринган, у него бы несомненно это получилось, но сейчас я всё вижу. – Дайте мне уйти. – Уйти? После всего, что ты о нас узнала? – вмешался в разговор Кисаме, готовя Самехаду, но одним единственным взмахом руки Итачи остановил его. – Мы позволим тебе уйти, – металлически голосом сказал другой Учиха. – Но никогда, слышишь, никогда не появляйся на моём пути, – злоба так и сочилась из него. Сразу видно, что у Итачи к Орочимару свои счёты. Но мне было так неприятно, что он поверил в ту чушь, что написана на клочке бумаги. Я чувствовала обиду? Нет… это было разочарованием. – Дай мне свой плащ, Хидан, – пепельноволосый поспешил выполнить моё указание. Хотя выбора-то у него и не было. Я накинула его и поспешила к выходу, отслеживая чакру Итачи и Кисаме на какие-нибудь неожиданные трюки, направленные в мою спину. Но они ничего такого не сделали. – Саюри, – услышала я напоследок голос Итачи. – На что потратишь свои 30 серебренников? Я ничего не ответила. Если он считает меня предателем, то пусть. Головой-то я это понимало, но сердце так больно ныло. Что мне делать теперь? Сасори знает, что я невиновна, но где он сейчас? А ещё знает Тоби... А Пейн знает, что я работаю на Тоби. Решено направлюсь к Лидеру и попрошу дать мне задание. Попрошу направить меня так далеко от моих коллег, насколько это вообще возможно. Не хочу видеть никого из них. Они обязательно узнают правду, но простить я их не смогу. С этими мыслями я направилась в Амегакуре. Путь был долгий, но результат того стоил. Я получила миссию в Стране Металла, где я и провела следующие полтора года.