Небесный лев

Специальная глава, полностью посвященная Алдо и его родителям. Полная романтики, нехороших намеков и шиипперного авторшей пейринга. Смысловой нагрузки как таковой не несет, просто легкий бонус. Не любите романтику и яой, пожалуйста, не читайте. Утро в CEDEF начиналось всегда тихо и рано. В доме были лишь несколько человек, окна плотно зашторены, и вообще тишина. У всех свои дела, все расписано, и терять время было нельзя - слишком опасное положение у Альянса. Утреннее солнце было скрыто пасмурными тучами, так и обещавшими, что в обед будет снег. Зима была все ближе и ближе, а от этого теплее отнюдь не становилось. С деревьев упали последние листочки, птицы вовсю склевывали оставшиеся ягодки и собирались улетать. Люди ходили по улицам хмурые и всем недовольные, а настроение молодого детектива весьма от этого улучшилось. Его забавила, когда эти «табуны» находились в спокойном состоянии и не слишком лезли к нему со своими проблемами. Алауди сидел на кухне, с кофе в одной руке и с документов другой. Как хорошо то… Алдо проснется лишь к обеду, Селио куда-то умотал, а из починенных - никто камикадзе не был и не беспокоил Облако. Ан нет… - Доброе утро, мама… - протянул кто-то со стороны двери. От неожиданность Алауди чуть не вылил кофе на свою белоснежную, накрахмаленную рубашку. - Алдо… - мужчина со вздохом поставил чашку на стол, обеспокоенно смотря на ребенка. - Ты чего так рано? Мальчик смущенно посмотрел на «мать», потирая глазенки маленькими кулачками. Как думал Алауди - ребенок неразговорчив. Но стоило тому отойти от шока похищения и привыкнуть к своим новым родителям, как он начал любопытствовать обо всем на свете. - Не спится. Кушать хочется… - Алауди в ответ обреченно вздохнул и положил документ рядом с чашкой, поднимаясь из-за стола. Он быстро направился к небольшому шкафу в углу комнаты, на поиски чего-нибудь вкусного и желательно, полезного для ребенка. А то Селио повадился кормить младшего сплошной выпечкой. Мальчик тем временем, уже радостно улыбаясь, забрался на стул и задумчиво смотрел оттуда на бумагу. Что мама в этих глупых бумажках все время находит, а? Алауди тем временем нашел в шкафу яблоки и говяжьи консервы. В небольшом погребке, до которого просто было рукой подать - спустится по лестнице, он отыскал бекон. А на столе, около плиты - пакет с запиской от Селио. Тот опять притащил каких-то сладостей для любимого сынишки. «- Прям собери завтрак сам, пф…» - внимательно следя за жарящимся беконом, думал Алауди. А ещё он судорожно старался не покраснеть. Вот где, где Селио выцепил этот дурацкий фартук с рюшечками?! Так ещё и розовый… - Мама… Смотри, я как папа! - Облако обернулся и громко фыркнул от увиденного. Алдо сидел на высоком для него стуле, болтая ногами и держа в руках бумагу. При этом дите так мило нахмурился, выпятил губы «бантиком» и на полном серьезе «читал» строчки. - Ты хоть читать умеешь? Понимаешь, что написано? - с улыбкой, Облако вернулся к прожарке. - Если честно, то плохо понимаю… - жалобно откликнулся ребенок, осторожно кладя бумажку на место. - Вылитый папа, - фыркнул себе под нос Алауди. - Тот тоже с умным лицом ходит, хотя ничего не понимает. - Маааамааа… - Все. Потерпи чуток… - детектив почесал себе затылок лопаткой для переворачивания продуктов и лишь потом спохватился, вспомнив что она не слишком чистая. Ох уж эти хлопоты… тем более в роли матери. Блондин быстро стянул с себя ненавистный фартук и закинул его куда-то за шкаф, дабы Селио не повадно было с этим предметом за ним бегать и радостно гоготать. Наложив всего да побольше и вручив сынишке ложку с вилкой и саму тарелку с едой, Алауди вернулся к своему подстывшему кофе. А тот, как известно – остыв, превращался в помои. Но все же молодой детектив, морщась и фыркая кое-как допил бодрящий напиток. Вот забавная ситуация - кофе должен помогать проснуться, а Хандкаффса от него, наоборот, клонило в сон. Устало вздохнув, мужчина плюхнулся на свое место и вернулся к бумаге. Что-то там была нестыковочка, а исправлять понятное дело ему. Боковым зрением, он наблюдал, как Алдо уплетает завтрак за обе щеки и довольно жмурится. Значит с готовкой у Алауди ещё не все потеряно. - Мама… А почему папа так часто пропадает? - мальчик оторвался от еды и уставился на мать грустными, жалобными глазами. Сопротивляться такому умильному взгляду не было сил и Алауди, тихо фыркнув, протянул руку и, потрепав мальчика по волосам, заявил: - Ну… Папа работает, он занят и… - Вы постоянно ругаетесь. - А? - Алауди чуть не подпрыгнул. Ему говорили, что дети порой слишком проницательны, но он не ожидал, что ребенок заметит их резко уменьшившиеся перепалки с Селио. - Ругаетесь, - малыш ковырнул мясо вилочкой. - Вот не понимаю… Я слышал от ребят на улице, что их родители спят вместе, а утром завтракают вместе. Гуляют вместе и это… Цалуются! Алауди медленно впадал в когнитивный диссонанс. Вот только гулять под ручку с бывшим идиотом-учителем ему отнюдь не хотелось. Хотя бы из-за того, что работы было по самые уши. А самое главное - спать вместе и целоваться. Тут уж начинало возмущаться все естество молодого мужчины, а сознание выражаться не совсем цензурными выражениями, что совершенно не в стиле сумбурного Облака. - Мама, а почему вы с папой не цалуетесь? И, кстати, как это - цаловаться? - глазенки ребенка запылали жаждой знаний. Алауди же в ответ лишь покраснел и шумно сглотнув, убрал документ куда подальше. Чувствуется, он сегодня так и не дочитает захватывающую историю и квартальном отчете на севере Венеции. Но уж лучше, чем объяснять маленькому дитю, почему это они с «папой» не «цалуются». - Во-первых, целоваться, а не цаловаться. - медленно начал Алауди, мысленно пытаясь сформулировать оправдание. А Алдо же в ответ сверлилу «маму» внимательным взглядом, дожидаясь ответа и все больше «её» смущая. - Во-вторых, ну… - Ну? - ребенок даже приподнялся, оперившись на стол, сияющими глазами таращась на Алауди. - А вот почему ты не доел, а? - притворно разозлился «мам» и отнял у ребенка вилочку, быстро подцепляя кусочек бекона. - Открой рот. - Мама, не переводи тему разговора! - но все же открыл рот Алдо. - А то я у папы спрошу, а он ещё и показывать любит, ты его же знаешь… Алауди передернуло. Вот что этот поганец будет показывать дитю, когда тот спросит «откуда дети берутся?». Становилось как-то даже страшновато… - Знать, как цаловаться тебе ещё рано, так что ешь. - Алауди подцепил ещё кусочек и продолжил кормежку «с ложечки». Младший Кавалонне таки отвлекся от своей новой темы и занялся завтраком всерьез. А за стеной, со стороны коридора кто-то сдавлено смеялся. Даже скорее не смеялся, а можно сказать - ржал. Селио прижимая к груди несколько только полученных конвертов, стоял прислонившись к стене и старался не смеяться. Господи, как же он был сейчас счастлив! Хоть он и не собирался заглядывать на кухню, дабы поберечь свою голову от любого из предметов, который найдет Алауди, ему очень хотелось обнять «маму» и своего сынишку. Просто от того, что те двое такие милые. Хорошо, что Алауди был занят кормежкой Алдо, иначе бы боссу Кавалонне отнюдь не повезло. *** - Алдо! - детектив быстро спускался с лестницы, держа в руках свернутое полотенце и маленькую пижамку. - Пора в ванну! И не смей от меня прятаться - все равно поймаю! Маленький Кавалонне, зажимая себе рот ладошками, старался не дышать и зажался где-то под столом, поближе к креслу. Как и многие дети - Алдо совершенно не любил бултыхаться в ванной по вечерам, а вот «мама» считал отнюдь иначе. И каждый вечер превращался в увлекательные догонялки либо с мамой, либо с папой. - Ах, вот ты где, - спасительный стол внезапно был отодвинут, явив лик маленького виновника - «народу». Шутливо ухмыляясь, Алауди растопырил пальцы свободной руки, второй держа предметы вечернего убранства, и попытался схватить маленького Кавалонне за руку. Тот возмущенно пискнул, вывернулся и своей жилетки, оставив ту в руках «мучителя» и быстро перескочив через кресло - собрался было побежать к противоположной лестнице. - Да, черт… - пробормотал Алауди, кидая вещицы на диван и в залихвацком прыжке запрыгивая на кресло и переворачиваясь через спинку, вместо того, чтобы обойти, как все нормальные люди. И все же он успел уцепить ребенка за шиворот рубашки и притянуть к себе, прижав к груди. Но вот положение «кверху» задницей через кресло, без возможности вывернуться без падения, отнюдь не радовало. - Мам, если ты меня не отпустишь, мы упадем, - хитрюще протянул Алдо, потираясь кудрявой макушкой о щеку Алауди. Тот лишь мученически вздохнул и стал медленно менять свое положение, стараясь изменить центр тяжести чтобы если и навернуться - то назад. Селио, который возвращался из кухни с чашкой чая, замер, задумчиво оглядывая открывшуюся ему пикантную картину. Проще говоря - задницу Алауди, который активно дергал ногами и что-то ворчал себе под нос. Алдо же, как бы незаметно выглядывал из-за боковой части кресла и, заметив папу, радостно улыбнулся и помахал ему ладошкой. Кавалонне поморгал, обдумал все, что ему представилось, мотнул непослушной копной черных волос и смущенный, отправился в свой кабинет. С каждым днем, он видел все больше и больше. - Фух… - таки, повертевшись как уж на сковородке, Облако вернулся в нормальное для человека положение и уселся на пол, мрачно взирая на сынишку. Тот невинно улыбался, как бы он тут и не причем. - В следующий раз - накажу. Мальчик чуть приуныл и опустил голову, смущенно глядя на свои ручонки. Сейчас стоило сдаться в плен и отправится отбывать наказание в ванной, а вот завтра - опять побегушки! Подхватив ребенка на руки, Алауди быстро собрал валявшиеся на диване вещички и задвинул стол обратно поближе к креслу. Оглядевшись, дабы уточнить - не забыл ли чего, мужчина направился к лестнице. Уже где-то на середине пролета, Алдо сидящий у него практически на плече, тихонько заявил: - Мама… Ты бы видела, как папа на твою попу пялился… Давненько Алауди чуть не улетал с лестницы носом вперед. Покраснев, он сорвался в сторону ванной, внутренне проклиная «коня-извращенца». Селио, удобно расположившись с чашкой чая в кресле, громко икнул, разлив подстывший напиток себе на штаны. *** Мальчик осторожно тер свой локоток мочалкой и размышлял о чем-то своем. Алауди же лежал в ванной, закину ноги на бортик и просто наслаждался горячей водой. - Мама… - Алдо отложил мочалку и уставился на родителя. Тот сонно приоткрыл глаза и кивнул, словно разрешая говорить. - Голова… - Уф… - Алауди фыркнул и окунулся с головой в воду. Звуки тут же сгладились, слышалось лишь собственное сердцебиение и тихий шум воды. Вылезать из жаркого рая в столь холодный вечер и топать по прохладному кафелю к вылезшему ребенку, который отправился к душу, не слишком хотелось. А надо бы… - Мама! - сквозь шум раздался настойчивый оклик, и на голову Алауди упала мочалка. Облако вынырнул из воды и глубоко вздохнул, немного недовольно глядя на ребенка. Тот же недоуменно взирал на маму в ответ, совершенно не понимая подобного поведения. - Мне лень… - просто ответил Алауди, опять плюхаясь по воду, до самых ноздрей и громко сопя. Дитятко в ответ нахмурился и собственно, пародируя Облако начал его отчитывать: - Лениться вредно! А то станешь, как папа - в голове его опилки и… - Все. Идем, - детектив тут же выпрыгнул из воды и подхватив весело хохочущего ребенка подмышку, отправился к душу. Усадив развеселившееся дите на табуретку, Облако направился на поиски шампуня, который оставлял вот тут вот, на тумбочке. Алдо же, задумчиво оглядывал маму со спины, снизу вверх и старался сформулировать свой вопрос. Что-то его начали терзать смутные сомнения - насчет того, что мама с папой какие-то не такие, как все. - Мама… А почему ты ниже пояса такая же, как и папа? Раздался грохот. Вздрогнув, Алауди выронил из рук найденную бутылочку с шампунем и, мрачнея, медленно повернулся к ребенку. - Алдо… как бы тебе это объяснить то, хм… - мужчина быстро подобрал шампунь и подошел к дитю, который с интересом его разглядывал. - А почему у остальных мам вот тут вот опухоли, а у тебя нету? - мальчик положил ладошку на плоскую грудь «мамы» и слегка помацал. Щеки Алауди медленно приобрели ярко-пунцовый оттенок и как-то невнятно, он начал бурчать что-то про пестики и тычинки и вообще все возможный бред. - Мама… Ну почему? Вырасту-узнаю, да? - тихо фыркнул ребенок, подбирая мочалку с пола. Облако облегченно вздохнул и кивнул, выливая немного шампуня себе на ладонь и начиная активно мылить малыша. Вскоре тот уже отвлекся от своих философских мыслей и с радостным писком, стал вырываться из сильных рук «мамы». Селио же угарал, чуть ли не валясь на полу со своими брюками в обнимку. Он помнил, что и сам был крайне любознательный в детстве, но так, чтобы смутить настолько серьезного человека, как Алауди… До такого не доходило. А чего он в очередной раз торчал под дверью и следил за своим отпрыском и своей «молодой женой»? Да просто брюки, щедро залитые чаем, следовало хотя бы замочить, а то от крепкого чая даже на темно-коричневой ткани могло остаться неприятное пятно. А тут такая ситуация. От греха подальше Селио направился обратно в кабинет, вытирая слезы, выступившие от смеха. Нет, ну надо же, Алауди - образцовая мама… Не совсем правильная мама, но это не важно. Закинув испачканную вещь на диванчик, Кавалонне плюхнулся в кресло и задумчиво уставился в потолок. Нет, ну Алауди сегодня напереживался, наверное, и шуток более не потерпит. А у Селио ещё одна была, но теперь он в ней уверен не был. *** - Мама, а дядя Джотто к нам заедет ещё, а? - уже лежа на огромной родительской кровати, тихо спросил Алдо, держа «маму» за руку. - Он такой веселый… Алауди лишь чуть наклонил голову, мысленно прикидывая - когда ещё Джотто сможет освободиться от всех встреч и договоров и просто заскочить на кружечку чая к своему внешнему советнику и его приемному дитю. Вообще Облако сам рассказывать все боссу и не собирался. Но благодаря своей гиперинтуиции и проницательности, Джотто уже вскоре заметил беспокойство, усталость и какую-то особенную отчужденность. Его сильнейший Хранитель себя бы так не повел, если бы обстоятельства не были серьезными. И вот, внешний советник был вызван «на ковер». Вонгола по жизни был приставучим, словно банный лист. За полчаса их маленького собрания, он успел утомить Алауди настолько, что тот сдался и рассказал про своего «сына». Джотто долго умилялся, расспрашивал о здоровье и поведении ребенка, а потом попросил познакомить их. Сначала Облако хотел возмутиться, но затем оценил возможность отдохнуть в выходные, спихнув ребенка на непутевого босса и его отца, и согласился. Джотто успешно выполнил обязанности «няньки» в эти выходные, пока Алауди наслаждался книгой в тени деревьев, в личном саду дома Кавалонне. Пусть они с ребенком и облетали полгорода, пусть и разнесли пару ваз в резиденции, но зато Алдо был счастлив. Он пищал, размахивал руками и чуть не расплакался, когда надо было раздаваться с «дядей Джотто». Вонгола клятвенно заверил доверчивого ребенка, что как появится свободное время - он заявится играть. А Алауди он пообещал, что никто из остальных Хранителей, без ведома самого Облака не узнает о его семейном положении. - Дядя Джотто очень занят. У него очень важная и серьезная работа, и если он оторвет свое тело от стула - то получил по макушке. Алдо округлил глазенки, испуганно глядя на Алауди. - От своего злобного огнедышащего дракона - Джи… - У дяди Джотто есть дракон? - мальчик сжал ладошку родителя. - Да. Он все время дымит и в свою чешуйчатую форму возвращаться не хочет… В виде человека ходит. - Ух, ты… - Кавалонне прикусил губу, стараясь представить себе дракона. Даже ещё и с такой странной кличкой «Джи». В мысли в упор лез дядя Джотто одетый в броню, верхом на огромном, почему-то красном драконе. Алдо помотал головой, отгоняя наваждение. - Все, сказочки закончились, теперь спать, - мрачно заявил Облако, укутывая сынишку в теплое одеяло. - Мам, мам! А можно последний вопрос? - ребенок уставился на родителя блестящими глазенками. Алауди сдался в плен этих очей и кивнул, разрешая. - А ты папу любишь? Хандкаффс поудобнее расположился на подушке и задумчиво уставился на дверь, что была прямо напротив кровати. Для него этот вопрос выглядел странным, но для самого ребенка -в полнее нормальным. Как ему рассказывали - чтобы появился ребенок, нужно, чтобы была любовь между папой и мамой. Кавалонне младший внимательно смотрел на маму, дожидаясь ответа. А детектив же наоборот, даже не знал, как сформулировать фразу. К Селио он относился, как к учителю, ну или на крайний случай - как к начальнику. А вот о любви… Вообще, Облако о таком раньше даже и не думал, живя практически одним днем. - Хм… Он мне нравится. Пусть он и идиот, бесполезный конь, но я его люблю, - «как друга» мысленно добавил Облако и уткнулся носом в подушки, стараясь скрыть смущение. Ему не хотелось врать доверчивому ребенку, и к тому же - врать самому себе. Ну, какая может быть любовь в такой ситуации, а? За дверью скрипнула половица. Знал бы Алауди - оставил вопрос без ответа. За дверью стоял Селио и ждал, пока его «родные» улягутся спать, чтобы незаметно к ним присоединиться. А тут такие слова со стороны Облака. Молодой детектив всегда пылил в его компании, злился, норовил ударить или сбежать. Куда всегда девалась его холодность и безразличность, рядом с тем, кто его вырастил? В школе именно такие признаки считались симпатией. Но они уже не школьники и это точно. Кавалонне развязал галстук. Что-то ему стало не слишком хорошо и душно. Он смущенно разглядывал половицы, прислушиваясь к возне Алауди и Алдо. Кровать тихо поскрипывала, пока «мать и её сын» укладывались спать. Наконец, все притихло. Алауди легонько поцеловал уснувшего ребенка в щеку и укутал его с головой в одеяло - ночи нынче холодные и даже горящий всю ночь камин не всегда спасал. Ребенок тихо засопел и устроился поудобнее. БДЫЩЬ! Казалось, что некто решил снести дверь с петель и грохот от удара раздался, наверное, по всему зданию. Улыбаясь, словно дите на утреннике, Селио ворвался вместе со свежим воздухом в помещение, даже не подумав, что может разбудить Алдо. Родителям повезло - ребенок спал крепко, к тому же укрытый в одеяло и вовремя накрытый ладонями Алауди. - Ты идиот?! - почти прошипел Облако, весь напрягшись, словно разъяренный кот. Селио улыбнулся, оценивая такое сравнение. Однако, котик когтистый и его лучше по головке не гладить. - Ну, прости. Силу не рассчитал… - Сила есть ума не надо. Укладывайся, давай, - детектив медленно вылез из кровати и собрался уходить. Сегодня с Алдо рядышком должен спать Селио, а он «мама» может со спокойной душой отправляться в свои личные, отдельные покои. - А я тебе подарок притащил. Зарубежный. - хитро прищурился Селио, медленно направляясь к Алауди. Тот напрягся, стал оглядывать босса Кавалонне, на предмет «подарка». Но пока ничего страшного он не заметил. - Та-дааам! Казалось у Селио талант на нахождение розовых вещиц с рюшами, да таких, чтобы они выбешивали внешнего советника. Пока Алауди отходил от шока, брюнет оказался совсем рядом. Ещё бы чуть-чуть и розовый предмет женского гардероба был напялен прямо поверх рубашки. - Где ты взял эту гадость? - мрачно вопросил Хандкаффс, взирая на ночнушку. Селио лишь виновато улыбнулся и прыгнул вперед, догоняя «маму». Сквозь сон, Алдо слышал, как кто-то топочет, потом слышал возмущенное шипение и сдавленный смех своего отца. Но вот сил, чтобы открыть глаза и подглядеть, чем таким мама с папой занимаются - не было. Вскоре ребенок крепко заснул. *** В камине дотлевали последние угольки, а на улице бушевала первая за конец очень сильная метель. Ветер тихо завывал вдали, нагоняя атмосферы ужаса и холода. Но в помещении было на удивление тепло и уютно. - А? - Алдо проснулся, от того, что во сне упал вместе с дядей Джотто в озеро. Но в помещении воды не было, было спокойно и почти тихо. Алдо сонно уставился на родителей и был удивлен открывшейся картиной. Алауди удобно устроил свою взъерошенную голову на плече Селио и сладко сопел. А сам «виновник торжества» сладко похрапывал, одной рукой обнимая «маму». А ещё на Облаке Вонголы, прямо поверх рубашки была нацеплена непутевая розовая ночнушка, которая смотрелась крайне очаровательно. Похоже, папа таки догнал маму, ибо оба выглядели немного усталыми, даже во сне. Хотя возможно сказывалась эта дурацкая работа. Алдо радостно улыбнулся и залез под свободную руку своего папы, пригрев его с другой стороны. Для полной картины семейного счастья, ведь не хватало именно его. Старший Кавалонне счастливо улыбнулся во сне, прекратил храпеть и прижал вновь засыпающего ребенка к себе. Кажется, отношения в их маленьком семействе стали налаживаться.