Как испортить будущее?

      Неделю спустя.       Клэри рукавом протерла очередную книжку. Название все еще едва читалось: она сильно подула на кожаный переплет и тут же чихнула. Шмыгнув носом, она потерла глаза тыльной стороной ладони. Ее ожидало разочарование: названия не было на переплете. Раздраженно выдохнув, Клэри откинула от себя книгу в другой угол комнаты.       Она скрестила ноги и плюхнулась на не менее пыльный и местами совсем грязный пол. Ее взгляд скользил по темному помещению: стопки книг, которые никому уже не нужны, старая одежда, хлам, который просто жалко выкинуть, но вдруг он когда-нибудь понадобится. И здесь она буквально обитала последние дней пять.       Поначалу она спокойно передвигалась по этому небольшому бункеру вместе со всеми, пытаясь побольше узнать о ситуации в мире, но ее постоянно отправляли по важным поручениям именно в те моменты, когда нефилимы обсуждали что-то действительно важное. От бессилия ей хотелось выть, но нацепив на себя маску «приветливая Клэри», она отправлялась за какой-нибудь папкой или другой безделушкой, за которой ее посылали. Даже Саймон всегда соскакивал с темы! Руки так и чесались треснуть ему по кучерявой головушке, может быть, тогда ей бы хоть на что-нибудь ответили.       Вскоре ей намекнули, что она болтается под ногами и лезет не в свое дело, несмотря на то, что еще некоторое время назад все радостно обсуждали ее возвращение. Поэтому Клэри теперь проводит большую часть времени, копаясь в старом хламе. Хотя здесь порой находились и полезные ей вещи: чистые листы, блокноты и даже цветные карандаши, к ее огромному удивлению.       Периодически к ней все же заходили. Люк интересовался ее самочувствием, не сильно ли она скучает и все в его духе. Но все их разговоры были пронизаны нитями неловкости и растерянности. Поэтому он долго не задерживался, ссылаясь на некие дела.       Саймон заскакивал чаще. Он всегда был в черной экипировке сумеречных охотников: это служило своеобразным напоминанием Клэри, что ее друг сильно изменился. Да и имеет ли она, вообще, право называть его своим другом? Ей казалось, что он слишком сильно спешил поделиться с ней своими эмоциями и некоторыми мыслями после боя, разглядывая в очередной раз темную цепочку следов от ботинок Льюиса. В такие моменты она могла закрыть глаза и представить, что все по-прежнему, а он всего лишь читает какой-то фэнтезийный рассказ.       Периодически заглядывали и Майя с Кайлом (Клэри теперь знала, как его зовут). Глядя на этих двоих, она могла с точностью сказать, что их связывают непростые чувства. Кажется, они любили друг друга. Может быть, любили для них слишком громко сказано, но симпатия определенно была. Клэри обычно не вслушивалась в их разговоры: отвечала кратко, выглядела немного рассеянной. Она по большей степени наблюдала за ними. Быстрые взгляды Майи, которые обычно оставались незамеченными. Легкие прикосновения Кайла к ее коже.       Интересно, остальные ничего не замечают или просто не обращают на это внимания. Но Клэри было шестнадцать в отличие от остальных. Она осталась совершенно одна, и наблюдение за остальными было единственным здесь развлечением. Ее глаза подмечали самые мелкие детали. Как Саймон неосознанно вертел на руке слишком большое для его пальцев кольцо. Еще одна странность… Льюис никогда не питал особую любовь к украшениям, особенно к кольцам, считая их чисто женскими, за исключением обручальных.       Также большой интерес для нее представлял и Джонатан, который предпочитал именно полное имя. Этот светловолосый юноша всегда выглядел несколько грустным и отстраненным, но тем не менее всегда был в курсе последних новостей и даже незамедлительно отвечал на заданные ему вопросы, без раздумий. В отличие от самой Клэри, которая чаще с растерянным видом поднимет свои слегка затуманенные зеленые глаза на собеседника и покачает головой. А еще она успела узнать, что он никогда не повышает голос, наоборот, его злость выглядит, как равнодушие, спокойствие. Его слова звучат слишком мягко, как чересчур сладкая патока. И несмотря на внешнюю невозмутимость, внутри он оказался очень ранимым, что повергло Клэри в сильное удивление. Этот случай слишком хорошо отпечатался в ее памяти, и теперь при разговорах с Джонатаном она старается вести себя аккуратнее. А еще он не терпел любых сравнений себя с Валентином.       — А ты… ты!.. — задыхалась от возмущения Клэри, ее тонкие пальцы сжались в кулаки.       — Ну, говори же, — казалось, его забавляла вся эта ситуация.       — Совсем как Валентин! — вскрикнула она, а после замолчала.       Клэри тяжело дышала и абсолютно ничего не слышала вокруг кроме шума крови в голове. Она уже понимала, что перегнула, но никак не могла из себя выдавить и слова. Джонатан молча встал с кресла и, одернув кофту, пошел к двери.       — Не хочу тебя расстраивать, но и в твоих жилах его кровь, — он вышел из комнаты, а Клэри так и осталась стоять посередине.       — Я и забыл, что порой ты бываешь слишком резкой, — тихо произнес Саймон, покачав головой.       Каждый вечер Клэри выходила на крышу. В этом новом, чужом для нее мире небольшой каменный выступ (кажется, это когда-то было балконом) на уровне седьмого этажа был прекрасным местом, чтобы подумать о своем. По заверениям Магнуса она могла не беспокоиться, что ее заметят: здание окружено надежным барьером.       Она лишь по наручным часам могла говорить о времени суток, на улице всегда все выглядело одинаково. Хотя иногда, кажется, в особо солнечные дни, небо светилось изнутри ярко-красным светом, но все равно ни одного лучика не достигало земли. Саван. Действительно, земля теперь укутана им, будто похоронена заживо. Остались лишь ходячие мертвецы с их тщетными попытками что-то сделать.       Город выглядел как одна большая декорация к фильмам про постапокалипсис. Мрачно, пугающе. Клэри вздрогнула. Неужели все произошло из-за нее? Пять лет и мир лежит в руинах. Пять лет. А она даже не спрашивала, все ли люди пали жертвами Валентина, или же хоть кто-то, но остался. Она, услышав совсем тихий шум, перегнулась через хлипкое ограждение. Это был олень, или нечто похожее на него. Ей захотелось в этот момент всплеснуть руками: по ее городу спустя пять лет будут разгуливать дикие животные!       — Осторожнее! — Клэри схватили за руку и оттащили от края ровно в тот момент, когда несколько прутьев опасно отогнулись вниз. — Ты что творишь?!       — Я не собиралась ничего делать, — затараторила она, — оно само…       — Не пугай меня так больше, — Клэри от неожиданности застыла на месте, когда Саймон ее обнял. Кажется, он, действительно, сильно за нее испугался. — Что ты, вообще, забыла здесь? — вдруг спросил он, отстранившись.       — Ну, я… — она пыталась подобрать в своей голове нужное слово, — размышляла об этом мире. Для меня здесь все чужое и… — Клэри покачала головой и прикрыла лицо руками, — я не могу смириться с тем, что той жизни, которая была у меня всего неделю назад, нет и никогда больше не будет, — ее плечи задрожали. — Мамы рядом нет, ты тоже стал совсем другим, — ее голос надломился. — А что стало с Джейсом? Мне так никто ничего не рассказал о нем. Изабель, Алек?       Саймон растерянно смотрел на девушку. Он предполагал, что ей нужно время, чтобы привыкнуть, но не думал, что спустя семь дней она также болезненно будет на все реагировать. Все это время он старался заходить к ней как можно чаще, отправлял остальных (несмотря на всеобщую загруженность). Клэри сравнивала того Саймона с нынешним — он знал это. Сравнивала двух Люков, которые имели некоторые общие черты характера, не больше. Война с Валентином сильно потрепала их всех, оставив много шрамов на память.       — Успокойся, — он постарался сказать это как можно мягче. — Сядь. Клэри аккуратно опустилась на холодный бетон и всхлипнула. Саймон расположился рядом с ней и взял за руку.       — Ты же понимаешь, что ничего уже не изменишь? — он чуть наклонил голову, чтобы заглянуть ей в глаза, но Клэри тут же отвернулась. Саймон тяжело выдохнул. — Не закрывайся, пожалуйста, от нас. Я понимаю, что мы отчасти виноваты в твоих слезах — ты свалилась к нам как снег на голову, когда мы уже давно потеряли надежду, что ты когда-нибудь вернешься, — он стянул с носа очки и положил рядом с собой. — Мы уже сдались, проиграли, а ты служишь своеобразным напоминанием…       — То есть вы вините меня в произошедшем, — просипела Клэри, нахмурившись.       — Нет, — он поспешно мотнул головой. — Скорее, стыдно.       Клэри непонимающе посмотрела на Саймона.       — Люк стыдится того, что оттолкнул тебя, когда все только началось, он не мог перебороть себя и рассказать правду, — он увидел, что девушка начала успокаиваться и теперь внимательно слушает его. — Магнус считает, что должен был отговорить Джослин от очередного сеанса. Я стыжусь того, что не поверил тебе, считал, что ты просто связалась с плохой компанией. Я пытался приписать Джейсу как можно больше отрицательных качеств, попросту ревнуя тебя к нему, — Саймон грустно улыбнулся.       — Ничего уже не изменишь, — Клэри повторила его слова, пожав плечами. — Но теперь, я надеюсь услышать какие-нибудь ответы…       — Спрашивай.       — Как ты узнал, что я исчезла? Тебе кто-то сказал?       — Мне тогда показалось, что это самый ужасный миг в моей жизни…       Саймон привычно заперся у себя в комнате, не хотел, чтобы мать зашла к нему в комнату и начала задавать вопросы по поводу его слишком темных кругов под глазами. Он перевел взгляд со страницы комикса на свое предплечье. А еще эта странная аллергия! Тело ужасно ломило, кожа слегка зудила. И это странное желание отправиться куда-нибудь… В темное место, скажем, в подвал или на чердак.       Постоянная жажда, но не воды. Он сам не мог разобраться в себе. Вода слишком не такая, жидкая что ли… Газировка? Слишком шипучая. Сок с мякотью? Апельсиновый, яблочный, персиковый — все слишком сладкое. Томатный? Уже ближе, но не то…       Почувствовав в очередной раз режущую боль в глазах при рассматривании окна, Саймон снял с очки и небрежным движением положил их на стол. Он не понимал, что с ним происходило. Все началось после того, как в их размеренную жизнь ворвались эти странные люди в черной коже. А еще тот блондин, пренебрежительно называющий его примитивным. Саймон почувствовал, как в нем начала вскипать злость. Он даже не обратил внимания, как его пальцы сложились в кулак, лишь услышал странный хруст при ударе о деревянную поверхность. Он сломал себе руку? Но где же боль? Его глаза распахнулись, и он увидел разломанный пополам стол.       Саймон испуганно отпрыгнул назад, и в этот момент он услышал дверной звонок. Кажется, его мать была на первом этаже. Звон повторился. Саймон приоткрыл дверь комнаты и выглянул в коридор. Снова позвонили. Никого.       — Ма-а-ам! — крикнул он. — Открой дверь.       Ему никто не ответил. Он что-то пробурчал себе под нос, но все же сам поплелся открывать незваным гостям. По пути Саймон обнаружил, что остался дома совершенно один. Замок щелкнул, и он приоткрыл дверь.       — Где Клэри? — в коридор ворвался Джейс, оттолкнув в сторону Саймона, а вслед за ним вошли и Алек с Изабель.       Девушка тихо поздоровалась и внимательно начала осматривать коридор, в то время как Джейс вдруг остановился перед входом в гостиную и посмотрел на Саймона.       — И тебе привет, — он закрыл дверь. — Можно было бы и разрешения спросить, прежде чем войти, но, кто я такой, чтобы возмущаться… ведь я же примитивный!       — Нам сейчас не до этого, — раздраженно проговорил Джейс. — Позови Клэри, — повторил он.       — Я ее не видел почти неделю, — Саймон скрестил руки на груди. — Насколько я помню, она должна быть с тобой. Только не говори, что вы ее потеряли…       — Ее здесь, действительно, нет, — перед ними возник Алек. — Можем двигаться дальше.       — Стойте, объясните мне, что произошло, — постарался их остановить Саймон.       — Тебя это не касается, — обернулся Джейс в дверном проеме. В этот момент Саймон его хватает за руку.       Блондин удивленно обернулся, почувствовав сильную хватку парня. Он, усмехнувшись, попытался вытащить запястье из захвата, но ему не удалось. Джейс дернул посильнее, и Саймон, не ожидав этого, подается вперед. В это мгновенье что-то сильно обжигает его руку. Саймон вскрикнул и разжал пальцы.       — А вот это интересно, — задумчиво протянул Алек. — Я так понимаю, стол на втором этаже тоже твоих рук дело…       — Они потащили меня с собой в институт, накрыв какой-то особой тканью из сумочки Изабель, — продолжил свой рассказ Саймон. — А после заперли на несколько дней в каком-то темном помещении и притащили почти десяток ведер со святой водой. Это были не самые лучшие моменты моей жизни, — вздрогнул он. — Тело выжигало изнутри, каждую клеточку. Я не мог заставить себя сделать и глотка, тогда Джейс или Алек вливали в меня воду.       Клэри непонимающе на него смотрела. Что произошло такого с ее лучшим другом, что святая вода ему показалась пыткой?       — Отель «Дюмор», — пояснил он, — меня укусили, и я был на полпути к становлению вампиром.       Клэри ужаснулась. Саймон мог стать вампиром? Одним из тех, кто тогда ее чуть не убил?! Нет, этого не произошло…       — Но сейчас ты сумеречный охотник?..       — Если ты намекаешь на то, был ли я им всегда — нет, я один из вас только последние пять лет, — усмехнулся Саймон. — Существует специальный ритуал, благодаря которому человек может стать нефилимом.       Обеденный зал выглядел грандиозно, по мнению Саймона, как, впрочем, и все остальное в Институте. Гигантская люстра с сотнями маленьких огоньков, свисала с высокого потолка, украшенного старинной лепниной. Две стены были заняты огромными окнами и не менее подходящими им темно-зелеными шторами. Вдоль других стен расположились полки со всевозможными статуэтками, старинными фотографиями, реликвиями.       Они сидели за длинным столом на двенадцать человек. Большинство стульев пустовало, а некоторые и вовсе были покрыты тонким налетом пыли. На весь этот огромный Институт здесь было всего четыре души, и все они сейчас были здесь. Саймона до сих пор мутило после святой воды, но он уже чувствовал себя гораздо лучше, и солнечный свет перестал травмировать его кожу. Решалась его дальнейшая судьба, но сконцентрироваться на разговоре у него не выходило. Изабель что-то произнесла, но смысла слов он не смог уловить. Отдельные фразы изредка доходили до его сознания.       — У нас нет выбора! Мы остались совершенно одни, а он лишь будет мешаться! — вспылил Алек.       — Но можно же провести ритуал восхождения, — вставила свое слово Изабель в тираду брата.       — Для этого нужна чаша, и ты это прекрасно знаешь, — отмахнулся Джейс.       Саймона возмутило, что они так просто рассуждают, как бы им дальше избавиться от него, но выдавить из себя и слова в данный момент не мог.       — Он уйдет, а мы немного подправим его память благодаря Магнусу, — продолжал размышлять Джейс.       — А потом появится Клэри и спросит нас, что мы сделали с ее другом! — настаивала Изабель. — Что ты на это ей ответишь?!       — Хорошо! И что ты предлагаешь?       — Я уже все сказала, — невозмутимо произнесла она и скрестила руки на груди.       — Чаша, Изи, — напомнил ей Алек, — без нее у нас связаны руки.       — Спроси у Магнуса, он должен знать какой-нибудь обходной вариант, — она повела плечами и хотела еще что-то добавить, но ее прервал собравшийся с мыслями Саймон.       — А ничего, что я здесь сижу и все слышу? — прохрипел он. Его глаза сузились, а очки немного съехали. — Я не дам проводить на себе неизвестные ритуалы, а тем более стирать память!       — Ритуал восхождения необходим для того, чтобы пополнить ряды сумеречных охотников в тяжелые времена за счет людей. Но проблема в том, что не каждый может стать одним из нас, лишь десять-пятнадцать процентов, остальные на полпути умирают в агонии, — пояснил Джейс и внимательно посмотрел на Саймона. — Существуют специальные тесты, которые позволяют определить сможет ли человек стать нефилимом или нет, но они могут растянуться на недели, если не месяцы, но у нас нет такой роскоши. Если нам удастся найти способ провести ритуал, то мы будем действовать вслепую, никаких гарантий — Саймон понимающе покачал головой и внимательно вслушивался в слова блондина. — Ты можешь умереть, но, по мне, ты входишь в эти десять-пятнадцать процентов, иначе уже бы давно стал вампиром.       Саймон обдумывал слова Джейса. Он понимал, что должен выбрать прямо сейчас: уйти или остаться. Если он уйдет, то, возможно, никогда больше не увидит Клэри. Если останется, то существует вероятность того, что он сможет хоть как-то помочь им в поисках. Тонкий голосок на задворках сознания вопил, что он сможет стать одним из них, стать таким же бесстрашным и сражаться против демонов. Немного тщеславно, но, кажется, это стало решающей каплей.       — Я остаюсь, — уверенно кивнул он.       Клэри нетерпеливо поерзала на месте. Уже несколько минут Саймон молчал, погрузившись в свои мысли, слишком глубоко ушел в свои воспоминания. Она тактично кашлянула, и Льюис посмотрел на нее немного удивленно, будто только что вспомнил о ее существовании.       — Ах да, потом, через несколько дней, пришел Магнус и сказал, что мы идиоты, раз не заметили мощный источник энергии у себя под носом, — он пожал плечами, а после пояснил. — Среди множества муляжей в Институте оказалась настоящая чаша. Джослин спрятала чашу даже от сумеречных охотников, — Клэри понимающе кивнула. — И поскольку у нас была чаша, не пришлось ничего выдумывать и провести ритуал по всем правилам.       Она задумчиво посмотрела куда-то за спину Саймона, а после вскочила на ноги и вскрикнула.       — Ты дурак! — ее трясло, но уже от злости за безрассудство друга. — Десять-пятнадцать процентов?! Как ты мог так взять и согласиться? А если бы ты не пережил?!       Пока Клэри отчитывала его за столь глупый поступок, Саймон уже встал и, скрестив руки на груди, молча смотрел на нее сверху вниз. Он грустно улыбнулся: сколько они времени потеряли из-за этого прыжка. Ему стало интересно, что произошло бы, если она просто переместилась в другое место, оставшись в своем времени.       — Ты закончила? — вдруг перебил он ее тираду. — Собственно, я тебя искал, чтобы сказать, что мы уходим. Кажется, нашим новым домом в ближайшее время станет Институт в Лондоне, точнее то, что находится под ним.