Таверна «Мёртвый плотник»

Прохлада утра… Что может быть лучше? Герда распахнула окно в комнате, глубоко вдохнула свежий утренний воздух и потянулась. Так хорошо ощущать этот холодок всем своим естеством! — Цин, вставай! — сказала девочка, тряхнув рыжими локонами. — Нас ждёт новый день. В другой части комнаты раздался шорох. Герда отлично знала, что на той кровати заворочался её братец. Пусть он и не мог говорить, но отлично всё понимал. Где-то года два-три назад в таверну к маме приходил один чудной дядечка. С копной чёрных кудрей, аккуратно постриженной бородой и в плаще. Он и раньше бывал здесь, но мальчик обходил его стороной. И искренне не понимал, почему мама с ним так любезна и вообще дружелюбна. — Эй, Зельди, там не твой сынишка случаем? — в тот день Цину не удалось уйти раньше, чем хотелось бы. — Эй, Цин, ты чего там стоишь? Иди сюда, — позвала мальчика Зельда. Но тот не решался спуститься вниз и прятался за перилами лестницы. Почему-то этот дядька его пугал. Возможно, из-за того, что он напоминал ему Шера. И очень боялся, что и этот гость начнёт буянить. Однако такого ни разу не было. — Похоже, он меня боится, — улыбнулся мужчина. — Цин-Ран, подойди, не бойся. — Ты не забывай, что он говорить не может, — напомнила Ред. — Да-да, ты мне постоянно об этом напоминаешь. — И безделушками его тоже не привлечь. — Я помню. Зельди, я не настолько идиот, чтобы не знать таких вещей о детях моей подруги! Женщина лишь закатила глаза, но ничего не сказала. А дядечка тем временем достал из своей огромной сумки, с которой постоянно приходил, шкатулку. Выглядела вещица довольно богато, в крышку были инкрустированы различные драгоценные камни, которые складывались в изображение бегонии. Эти красивые цветы и у мамы росли, в комнате на подоконнике стоял горшок с ними. Откинув крышку шкатулки, гость извлёк оттуда булавку. — У твоей дочери ещё осталась та кукла? — спросил мужчина. — А, та тряпичная? Конечно. Цин, принеси сюда Беатриче, — попросила Зельда. Кивнув, мальчик пошёл в их с сестрой комнату, там достал из ящика комода старую, уже потерявшую краски куклу. Когда-то давно Беатриче, так звали игрушку, была «артисткой» в маминой труппе. Марионеткой на верёвочках, которая была ещё и конферансье. Хозяин труппы сам лично её сшил и дал имя. Тельце сшито из светлой мешковины, платьице — из сиреневого ситца, который украшали вышитые красные и жёлтые цветы. На ножки Зельда связала носочки, а супруга хозяина труппы вышила лицо из бусинок, прикрепила волосы из тонких лоскутков обрезанной ткани. Имя ей дали в честь дочери хозяина, которая была эквилибристкой. С опаской спустившись в зал, Цин отдал куклу незнакомцу. Тот улыбнулся одними глазами, похожими на голубые озёра по цвету, и закрепил на спине Беатриче булавку. Рука мужчины вновь потянулась к шкатулке, из которой он извлёк складной штатив, набор с булавками и иголками, разнообразное количество ниток и коробочку с бусинами. Внутри шкатулки были ещё всякие разные штучки, но их гость не спешил доставать. — Смотри, сынок, сейчас этот человек сделает Беатриче вновь как новую, — тихо сказала мать. Цин заворожённо смотрел, как этот незнакомец даёт вторую жизнь игрушке. С какой аккуратностью и точностью вышивает на её платье цветы. Как распутывает волосы булавкой и заплетает их в две косички. Как на носочках Беатриче появляются бусинки. И как он красит её с помощью специальных красок. Тонкая работа. Будь эта марионетка сделана из более хрупкого материала, то как бы этот дядя корпел над ней? — Ну, вот и всё. Принимай работу, — улыбнулся гость. — И сколько я должна? — спросила Ред. — Эй, ты мне ничего не должна уже лет двадцать. Так что забудь, — засмеялся дядька и вытащил булавку из куклы. Цин бережно взял в руки марионетку и сияющими от восторга глазами посмотрел на гостя. Полы плаща чуть распахнулись, открыв обзор на дорогую обувь. — Берегите вместе с сестрой Беатриче. Когда-нибудь она вам сослужит верную службу, — сказал дядька, потрепав мальчика по голове. — Слушай, Зельди, он немой ведь у тебя? — Ну и? — не поняла женщина. — Давай я его языку жестов научу? Он сможет тогда со всеми говорить. — Ага, ты учти, что его буду понимать только я. Остальные… — Ой, ладно, я понял. Эй, погоди. Пач-кун ведь тоже язык жестов знает! В течении пяти дней, пока он пребывал в гостях у Зельды, знакомый незнакомец учил Цин-Рана общению жестами. Как оказалось, у мальчика была предрасположенность к подобным вещам. Однако, выучившись, он общался только с Пачем и мамой, как и ожидалось. С остальными же было немного сложней, но это уже дело десятое. Спустившись вниз, дети застали довольно мирную картину для утреннего времени. Пач и Тото перекидываются в карты, Клопенно наигрывает на гитаре любимые песни и тихонько поёт. — Доброе утро! А где мама? — спросила Герда. — Догадайся, — хмыкнул Пач. — Скидыщь! — Чёрт! — возмутилась Тото. — Да как так-то? Как у тебя эта пара карт оказалась?! — Я ж не зря шулером был. — Ум? Ты не рассказывал, — улыбнулся цыган, не прекращая играть. — Я же от своего отца сбежал, — поведал брюнет. — А до того, как меня мадам приютила, я играл в карты. Надо же было как-то выживать. — Я слышал, что ты был вором. — Ну, да. Воровство было основным источником доходов. А в карты играл для развлечения. — Чёрт, с тобой неинтересно играть, — пробубнила шатенка. Парни беззлобно рассмеялись. Герда глянула в сторону распахнутой двери на задний двор. Дёрнув брата за рукав, дети пошли в направлении выхода. А когда дошли, то наткнулись на сидящих маму и тётю, которые сидели на крыльце и молчали, не глядя друг на друга. — Вы опять поссорились? — спросила девочка. — Не важно, милая, — буркнула Ред. — Ох, Господи, что вы как дети малые? — нахмурилась девочка. — Вы же старше нас, а ведёте себя хуже, чем помощники кухарок при дворе! Ну-ка, быстро помирились. — Ты это серьёзно? — Кума повернулась лицом к дочери подруги. Однако Герда ничего слушать не стала. Показала Цину пальцем на маму, потом на Куму. Мальчик кивнул и потащил ведьму за тонкий рукав. — Эй, ты что делаешь? — возмутилась та. — Ты мне так платье порвёшь. — Помирились, я сказала! — возмутилась дочка хозяйки. — Чёрт, я больше всего ненавижу, когда вы, дети, начинаете… — Да-да, я помню. А теперь помирились! Зельда всё это время молчала. А что тут ещё скажешь? Герда — очень упрямый ребёнок. Настолько упрямый, что остановить её очень трудно даже ей. — Фух… Ладно, допустим, мы помирились, — вздохнула ведьма. — А дальше что?

***

— За наш нерушимый союз, старая! — От старой слышу! Женщины расхохотались и, чокнувшись боками своих бутылок с элем, залпом осушили их. Пач с Тото лишь усмехнулись, а Клопенно недоумевающе смотрел на всё это. Да и как тут не удивиться? До этого момента Зельда и Кума были готовы друг друга прибить на месте. А теперь сидят, как ни в чём ни бывало, и пьют эль. Воистину, женщины — очень странные существа. — И… как это понимать? — протянул цыган. — А вот как хочешь, так и понимай, — ответил подручный. — Они всегда так. — Ага, — согласилась часовщица. — Сначала захотят друг друга придушить, а потом пьют, словно и не было ничего. Клопенно перевёл взгляд с дам на детей, которые сидели и поедали мясо кабана с вертела. Такое ощущение возникло, будто они остановили крупномасштабный конфликт, раз сидят с такими довольными лицами. Парень даже немного посмеялся про себя. — Ребят, — цыган взял гитару, — давно спросить хотел. Можете рассказать про Короля? — А? — Пач и Тото вскинули брови. — Что он за человек? — Хах. Это у мадам узнай, — усмехнулся брюнет. — Она его лучше знает, чем мы. — Я слышала, что Зельда и нынешние Король и Королева связаны друг с другом, — протянула шатенка. — Но никогда не интересовалась этим. Да и смысл? Эта информация всё равно не дала бы мне ничего стоящего. — Считаешь? — Знаю. Сиреневолосый вновь посмотрел на хозяйку. Та, как ни в чём ни бывало, рассказывала ведьме какую-то историю, отчего последняя смеялась от души. «Интересно, как много тайн знает Хозяюшка?» — Что ж, тогда предлагаю немного музыки. — Клопенно взял гитару и провёл по струнам. — Думаю, никто не против? — Ты ещё спрашиваешь! — воскликнула Зельда. — Давай, мальчик! Парень кивнул и принялся за игру. Зазвучала бодрая, лёгкая композиция. Кума встала, отставив бутылку, подошла к Пачу и потянула его за руку со словами: — Ну что, дорогуша? Потанцуем? — Разве я когда-нибудь отказывал вам в этом? — усмехнулся подручный. Встав друг напротив друга, Кума и Пач стали двигаться в такт, танцуя пасодобль*. Зельда притопывала ногой в ритм музыки, дети отложили еду и тоже присоединились к танцу. — Может, тоже потанцуем? — Клопенно глянул на Тото. — А? — Девушка покраснела и чуть отвела взгляд. — Но я… не умею… — Неважно. Просто двигайся в такт. Цыган встал, прервав игру на секунду, и потянул шатенку за руку в зал. Затем вновь вернул свою кисть на гитару и дальше заиграл. Часовщица, краснея, неуверенно начала двигаться. Но чем дальше, тем смелее, и, в итоге, Тото уже вовсю отдалась мелодии. Цыгану было до жути приятно видеть, как скованность понемногу спадает с этой девушки. Двигаясь вместе с ней, парень обвёл взглядом зал. Как ни странно, а ведьма и подручный двигались слажено, не придерёшься. — Хозяюшка. — Цыган оставил часовщицу и сел напротив Зельды, продолжая играть. — Чего? — Зельда перестала топать в такт и посмотрела на Клопенно. — Расскажите мне про Короля. Что он за человек? — А? С чего это ты вдруг? — Вы слишком сильно волнуетесь о нём и его супруге. Поэтому мне стало интересно. Да и зовёте вы их по именам, что тоже немного странно. Зельда вздохнула, отпила из горла эль и произнесла: — На самом деле, нет в этом ничего удивительного. Тревор — мужчина дальних странствий. И мой хороший старый друг. Парень резко перестал играть, а все остальные замерли на месте, глядя на рыжую. — Вот оно как… — Ты не рассказывала! — А ты и не спрашивала. — А, так вот что это был за дядечка, который братика научил руками говорить. — Он самый. Ред чуть качнула кудрями: — Мы случайно с ним познакомились. Я ещё тогда в труппе была, а он бродил по свету. Мы его от нападения медведя спасли, накормили и приютили у себя на какое-то время. Он рассказал, что его зовут Тревор, что он — путешественник, который ищет старых кукол, чтобы починить их. Хозяин тогда оживился и принёс Тревору коробку с нашими марионетками, которых мы использовали для детских представлений в перерывах нашей программы. Видели бы вы его глаза! Как они сияли! Небесного оттенка, словно их покрыла золотая пыль. Он с превеликим удовольствием принялся за починку кукол. Дети, что были в нашей труппе, не отходили от него ни на шаг, наблюдая, как он искусно шьёт новые наряды для марионеток, красит их, делает новые причёски, шляпы. Что греха таить, я тоже наблюдала за ним. И в какой-то момент мы с ним разговорились. Оказалось, что Тревор был потомком каких-то обедневших дворян, что кукольному мастерству его обучил верно служивший его роду паж, который был всю жизнь кукольником. Переняв дело, Тревор отправился в долгожданное путешествие по миру. Много где побывал. А покинул Тревор нашу семью только через пару месяцев. Клопенно улыбнулся. Король почему-то напомнил ему самого себя в некоторых аспектах. — А как он стал, в итоге, Королём Бегонии? — Ох, это… — Ред потёрла шею. — Так получилось, что Тревор влюбился в принцессу прошлого Короля. Столкнулся с ней по прибытии в Бегонию. Впрочем, и она тоже влюбилась в него, правда, не показывала этого. Он пристроился работать пажом при дворе, говорил с Королём обо всём на свете. Про свои приключения, кстати, тоже рассказывал. Видимо, Король понял, что перед ним если не паж, то бывший дворянин. Впрочем, Тревор многим позже и об этом ему поведал. Не знаю, что и как, но, в итоге, Король свёл свою дочь Линду с Тревором и назначил их своими преемниками престола. Как-то так. — Надо же… Похоже на историю о Золушке. — А вот нифига! — не согласилась Кума. Зельда лишь вздохнула, не слушая спор цыгана и ведьмы.