Один день из жизни психбольницы.

Утро. Главврач проснулся от непрекращающегося стука в дверь, встал с довольно старого и дырчатого в некоторых местах матраца, потянулся и прикрикнул на тарабанящего в дверь персонажа: - Да встал я уже, встал! – и, убирая койку в расклеенный, чтобы не было видно вырезанных ножиком надписей, шкаф, спросил. – Ну, что ночью было? - Яшкин и Григорьев снова подрались… - Это какие? – уточнил Аркадий Семенович (то бишь главврач), доставая из шкафа халат и надевая его. – Которые Петры I? - Нет, Иваны Грозные. - Из-за чего поссорились-то хоть? Снова друг друга в самозванстве обвиняли? - Нет, один из них откуда-то палку приволок, посохом своим назвал, а второй, видимо обиделся и начал отбирать. - Ну и кто победил? – поинтересовался главврач, включая электрочайник и доставая из ящика стола печенье. - Никто, рядом Ляпкин проходил, тот, который Гэндальф, сказал, что это его посох, отобрал и убежал. - Но он же из другой палаты?! – удивился доктор, доедая предпоследнюю печеньку. - Да к нему кто-то вчера Смауга с назгулом подселил, недоглядел, вот Ляпкин и сбег, ходит вон, хоббита какого-то ищет. - Что еще? – Аркадий Семенович заглянул в ящик стола и с грустным видом убедился, что печенья больше не осталось. А Гэндальфа надо будет в другую палату переселить, а то он один такой, раритет. - Пушкин, который Щербаков, поссорился с Гоголем из 15 той, но Суворов из 17 той их разнял и заставил играть в шахматы (откуда только берет?), Думнерев снова решил, что он Станиславский и кричал всем: «Не верю», Монте-Карло из 5 той вновь как-то сбежал, только его уже вернули, а алкоголик из 26 ой водил хоровод с чертятами. В общем все более-менее спокойно. - И то хлеб. – главврач свалил всю посуду в ящик стола, разбаррикадировал дверь: швабру на место, кресло к столу, замок в ящик стола (он такой незаменимый) и начал утренний обход больницы. По длинным коридорам, вдоль обшарпанных стен и дверей разгуливал главврач, осматриваясь по сторонам. Сегодня все было пока довольно спокойно, но ведь еще никто толком и не проснулся. Встретив Яну Николаевну, молоденькую врача-блондинку с надутыми на всех и каждого губками, Главврач приостановил ее: - Яночка, вы тут нашего дорогого Ляпкина не видели? Или его уже в палату отвели? - Да, Аркадий Семенович, его в 16тую перевели? – врач беспечно хлопнула глазками. - Немедленно переведите в другую! – вмиг встревожился главврач. И неспроста. В 16 той палате сидели Арагорн и Фродо, главврачу достаточно было того, что в прошлый раз троица вознамерилась уничтожить Глаз Мордора, впоследствии оказавшемся простым, на данный момент лежащим, благодаря той команде, на свалке, телевизором. - Хорошо, Аркадий Семенович… - растерянно пробормотала Яна, по обыкновению, обидевшись и сделав губки бантиком, а главврач пошел дальше. Закончив осмотр, Аркадий Семенович стал возвращаться. У дверей кабинета стояла Анна Калинина, зам главврача, увидев которого заметно оживилась: - Аркадий Семенович, доброе утро, а вот тут поступил один больной, и я даже не знаю куда… - Анна Калинина, поселите его пока в 20 ю, а там разберемся, – главврач был на тот момент не в настроении размышлять, куда деть нового больного, а в двадцатой водился больной, скромно называвший себя «Бог». Ввиду особенности своей свихнутости он мог ужиться с кем угодно, но знал бы Аркадий Семенович, к чему это приведет… - А еще вам бумаги всякие приходили, я их на стол положила. И еще тут с Казаминовым непонятная ситуация… - Хорошо. – оборвал главврач зама. – Сначала с бумагами разберусь. А что же произошло? Рано утром(10:30), когда Гэндальфа из 16 ой перевели в 24ю палату, Фродо, он же Казаринов, возмутился. Ну вот друга увели, а Арагорн спит беспробудным сном, даже поговорить не с кем. Скучно. Фродо открыл дверь и выглянул – никого. Пройдя зачем-то дальше по коридору и спустившись вниз по лестнице, Фродо увидел назгула( бедный, ничего не подозревающий механик), катившего куда-то по полу…Кольцо Всевластия! Пусть оно почему-то все черное и очень уж большое (пол-Фродо), но зато покрыто непонятными письменами. Назгул положил его и ушел за дверь. Это шанс! Фродо схватил кольцо и убежал наверх.В коридоре ходил еще один назгул, он увидел хоббита: - Отдай кольцо! - Ни за что! - За Мордор! – кинул боевой клич назгул и двинулся на врага. «Кольцо мне должно помочь, - решил Фродо, - но как?» И тут в его голову пришла идея. Назгул был уже совсем близко и хоббит с размаху натянул кольцо на назгула. Тот потерял равновесие и упал. Победа. Анна Калинина рассказывала, что когда она явилась на шум, то увидела странную картину. Чернаков оказался в автомобильной шине и катался по полу, а вокруг него, радуясь и прыгая, кричал: «Победа» Казаринов.