Если бы не ты.

Од­ним зак­ли­нани­ем Гар­ри рас­пахнул по­лы ру­баш­ки, от­кры­вая сво­ему взо­ру блед­ное те­ло в ед­ва за­мет­ных шра­мах. Са­мое же­лан­ное и прек­расное те­ло из всех. Не вы­дер­жав, он лас­ко­во, аб­со­лют­но неж­но и без лиш­не­го на­пора по­цело­вал ро­зовый со­сок оме­ги, ог­ла­див его сра­зу по­душеч­ка­ми паль­цев. По те­лу муж­чи­ны прош­ла дрожь, слов­но по­целуи и ка­сания аль­фы би­ли то­ком, зас­тавляя под­ра­гивать и пок­ры­вать­ся му­раш­ка­ми все те­ло. Гар­ри ре­аги­ровал не ме­нее ос­тро, его собс­твен­ное те­ло дро­жало в уни­сон с те­лом лю­бов­ни­ка, сер­дца би­лись в такт и да­же ды­хание бы­ло оди­нако­во не­ров­ным в еди­ном тем­пе. Поттер провел ладонями вдоль изгибов талии хрупкого тела, не дав мужчине никуда деться, он не мог ускользнуть от рук ни вправо, ни влево, лишь вперед, где губы альфы накрывали кожу, оставляя явный след от зубов, но не прокусывая. Не здесь, не сейчас, не при таких обстоятельствах хотелось оставить метку. Глухое мычание, Снейп отворачивает голову в сторону и вновь прогибается до хруста в спине, затекшей от того, что он старался не двигаться, совсем и никак, но не выходило, альфа не позволял. Неожиданный толчок внутри сознания, секундный порыв, зеленые глаза смотрят на тонкие припухшие губы, которым явно чего-то не хватало. И губы Гарри накрывают желанные губы, сливаясь с ними в чувственном желанном поцелуе, ненастойчивом, без желания навредить. Сначала мужчина никак не реагирует, но всего несколько мгновений и он поддается этому порыву, проникаясь им, и отвечая на поцелуй альфы, но более грубо и жестко, что подсказывает, что тому не очень нравятся нежности, или это только сейчас от долгого отсутствия разрядки. Альфа меняет манеру поведения, руководствуясь наводками, которые дает ему любовник. Неожиданно для Гарри, Северус берется инициативу в "свои руки", и ногой скользит по бедру парня от колена к паху, прижимаясь стопой к бугру, выпирающему на его обычных спортивного вида штанах. Поттер ухмыляется, жарко выдыхает и опускается к шее, впиваясь в нее губами, и оставляя след, расцветающий лиловым на бледной молочной коже, тонкой, и казалось бы хрупкой, словно фарфор. Северус вновь прогибается, и будто бы совсем доверившись партнеру, издает тихий стон вперемешку с рычанием, чего Поттер никак не ожидал. Снейп вовсе не простой омега, но такого никак не ожидалось, впрочем - это не оттолкнуло и не остановило, лишь заставило альфу зарычать в ответ более резко и угрожающе, от чего, казалось, омега поёжился, и выдохнул, расслабляясь в чужих руках. Губами Поттер проследовал к ключицам, очерчивая грани языком, прикусил кожу, оставляя багрово-красный след, и с чувством полного удовлетворения метками спустился вниз, поцелуями осыпая каждый миллиметр кожи, пока не настиг сосок, который снова прикусил, будто бы играя. Снейп вновь выгнулся и сжался, а Гарри не стал его мучить, спускаясь влажной дорожкой языка вниз, где руки ловко расстегивали пуговицу и ширинку строгих классических брюк. Внутри выматерившись, что омега не мог одеться попроще, Поттер успокаивает себя тем, что справился с этой частью он довольно быстро, и удивленно ахает, когда не обнаруживает под брюками никакого нижнего белья и теперь уже внутренне восхваляет смекалку Снейпа, внешне же ухмыляется, негромко шепча. — Так ты знал, на что шёл, ругался лишь для вида, развратник. По алым щекам зельевара было понятно, что он абсолютно смущен, но едва заметная улыбка на уголках губ разнеживает альфу, и он вновь целует в это полу-улыбку, стягивая вниз брюки, и обхватывая в узкое кольцо пальцев ствол члена омеги, по размерам средний, но для представителя омежьей касты, очень даже ничего. Руки Гарри прохладные, что резко контрастирует с температурой органа, вены вздуты, напряженно пульсируют, наполняя его кровью, в глазах альфы играет азарт и он смотрит на измученное лицо зельевара, уставшего от такой игры, желающего больше, чем его собственные руки и пальцы внутри. Ему хотелось не просто холодного силикона или пластика, волшебной глины, он хотел живого человеческого тепла, чужой рот на своем члене и желательно чужой член в своей заднице. Гарри, словно читая в глазах это желание, понимая язык тела, накрывает головку члена, языком собирая смазку, чуть горьковато-соленую, но с послевкусием, что созвучно с самим запахом Северуса. Вбирая медленно, мучительно медленно, - скорее по неопытности, чем по желанию замучить зельевара до края, - молодой альфа продвигался вперед, стараясь дышать через нос, как вычитал это в маггловской книжонке-пособию по "разным видам удовлетворения партнера-мужчины", делая глотательные движения. Эта неопытность, но безумно милая и нежная попытка доставить удовольствие, словно растворяли Снейпа, но в то же время возбуждали ещё больше, отчего он каждый раз гнулся до хруста позвоночника, до легкой боли, не ощущаемой в этот момент. Заглотить довольно крупный орган партнера не удалось юноше, но он пытался делать всё по максимуму, балуя своего избранника нежным минетом, хотя тот в это же время был абсолютно доволен даже таким, ведь это было больше, чем когда-либо, ему в принципе предыдущие партнеры не делали минета, считая, что раз омега - то и обойдется, но также полагая, что омега должен делать всё это, да ещё и на высшем уровне. На высшем уровне-то он делал, но отдачи на таком же не получал. Так что каждое действие Гарри вызывало отклик в истосковавшемся по любви и нежности теле, которое никогда не ощущало такого. Гарри, решив, что пора бы перейти к более приятным для обоих вещам, стянул спортивные штаны до щиколоток, встав на колени перед омегой, мягко закинув ноги любовника на свои плечи так, чтобы было удобно обоим. Разглядывая мужчину, Гарри видел, что лента находится гораздо выше глаз, но Снейп даже не думал открыть глаза, словно подарил милость своему молодому Мучителю, альфе, дав возможность в будущем ему признаться самому, а может лишь чтобы получить желаемое, зная, что альфа сбежит из ванной сразу, как раскроется. И все же, для надежности, Гарри поправил ленту, положив руки на щеки, и не сдержав порыв, поцеловал Северуса, абсолютно нежно, насколько вообще был способен. Руки спустились на ягодицы, раздвигая мягко упругую плоть, касаясь пальцами мышц, которые сразу же среагировали на прикосновение чужеродных частей тела, но вскоре расслабились. Не так быстро, как было от собственных прикосновений, но достаточно, чтобы Гарри мог начать исследовать всё, что видел вживую впервые, если уж говорить совсем откровенно. Внезапно вспомнив, что в книге Люпина есть что-то про смазывание узких и тугих "щелей" (говоря к слову, почерк на последнем слове был другой, что указывало на то, что такое слово подобрал вовсе не стеснительный Ремус, а его крёстный, любитель колких фразочек, пускавший их с острого языка во все стороны), и взял масло, то самое, сандаловое, которое использовал для смазки Северус в прошлый раз, когда альфа наблюдал за ним из другого конца ванной. Смазав пальцы, Гарри попробовал начать с одного, проникая им в сжатый круг мышц, которые плотно обвили его, но вскоре, расслабившись, стало понятно, что Северуса таким не удивить, все же он почти каждый день вытворял вещи и посложнее, покрупнее с собой. Добавив второй, Гарри развел пальцы на манер ножниц, наблюдая за тем, как сфинктер обвивает их, как податливо принимают мышцы в горячее нутро. Северус задышал чаще, чувствуя, что всё ближе главный момент этого вечера, руки непроизвольно потянулись к члену, не давая возбуждению спадать, а Гарри внимательно следил за этим, запоминая на будущее, что должен делать, чтобы принести максимальное удовольствие своему избранному. Третий палец присоединился к предыдущим двум, альфа мягко двигал ими, стараясь контролировать дыхание мужчины, его эмоции, отслеживая любые изменения в мимике, но еще более внимательно следил за губами, которые Снейп периодически облизывал, пробегаясь по ним тонким, словно змеиным языком. Вот уж и правда, декан змеиного факультета. Вытащив пальцы, Гарри заметил, что на них осталось гораздо большее количество смазки, что значит, что возбуждение омеги достигает практически пика и ему самому масло уже не надо, так как выделение этого сока столь интенсивно, что вытекает из приоткрытого после недавнего проникновения пальцев ануса. Посмотрев на свой каменный, как это принято называть, стояк, Поттер шумно сглотнул и приставил крупную головку ко входу, чувствуя пульсацию каждой мышцы, которые ощутимо сжали кончик головки, словно бы приглашая внутрь, но альфа и не был против, одним крупным толчком проникая в Снейпа, сорвав с губ стон, в котором очень тяжело прослеживалась эта тонкая грань с неприятной болезненностью и удовольствием от этой легкой боли. Конечно, несмотря на подготовку, неприятные ощущение оставались, член был значительно больше даже трех пальцев, но это была настолько приятная наполненность, что Снейп тихо заскулил, сдаваясь на волю своему бессилию, невозможности терпеть и сдерживать своего внутреннего Зверя, получившего желанное удовольствие. Переждав всего несколько секунд Гарри, закусив губу, чтобы пересилить себя и ощущение, что его партнеру больно и неприятно, сделал еще один толчок, зная всё из тех же книг, что такое бывает в первое время, но после это принесет колоссальное удовольствие обоим, а если найти особенную точку, всего лишь маленький комок нервов внутри, но это будет лучшее, что "может поднять вашего омегу на вершину наслаждения", это уже было из книг кастового мира, что Поттер со стеснением покупал в закоулке в Лондоне. Альфа мягко вышел из тела и вновь сделал сильный, достаточно резкий толчок, ругая внутренне себя за несдержанность, но лицо нижнего не исказилось от боли, наоборот, на губы скользнула шальная улыбка и он издал негромкий стон, связанными руками обняв за шею, словно захватывая в кольцо. Руки молодого человека легли на талию, обвили, скрестившись за спиной, и Гарри вжался сильным рельефным телом в щуплое тело своего любимого мужчины, делая уже неразрывные, плавные, равномерные толчки, чувствуя, что сам достаточно близок к разрядке, ведь терпеть пришлось долго, первый раз и такое зрелище, и сразу с избранным "своим" омегой, в совокупности всё это выдавало слишком сильный результат, но Поттер сдерживался, закрыв глаза, слушая лишь дыхание, тихие чувственные стоны, чувствуя руки на своем затылке, что осторожно, будто боязливо сжимали темные влажные локоны. Пару окружал пар, никого не было, приведение не смело заглядывать в ванну, когда там присутствовал учитель, портреты тоже опустели, зная, какого взгляда удостоятся, стоит им хоть краем глаза глянуть на зельевара, поэтому Гарри не стеснялся подобного, он наслаждался процессом любви, в котором выражал чувства своими легкими поцелуями на коже любимого и плавными толчками, каждый из которых был под разным углом - такой путь в поиске той самой "точки" выбрал альфа. Увеличивая темп, Гарри двигался всё также плавно, но чем быстрее были движения, тем сильнее и резче становились толчки, в какой-то момент Северус вовсе с мягких тихих стонов сорвался на крик, сжимал член альфы в себе, но всё равно остатки разума и гордости заставляли его сдержать внутри эти крики, но получалось не слишком хорошо. Спустя достаточно продолжительное количество времени, Гарри, сделав толчок, прокатил по какому-то внутреннему бугорку, сорвав с губ Снейпа такой громкий стон, от которого если бы стояк мог быть еще крепче, стал бы таковым. Поттер уставился на партнера, видя, как тот дрожит в его руках, лента промокает от слез, лоб весь в поту, а волосы закрывают почти всё, что хотелось видеть Гарри, сделав вновь толчок в том же направлении, юноша наблюдает столь же сильную реакцию и толчки начинают входить в ритм, в то время, как Снейп уже не выдерживает, рука альфы на члене зельевара двигается в ритм, тот сжимает стенками ануса член партнера, не в силах сдержать слёзы от долгожданного удовольствия, ощущаемого впервые так резко, остро, чётко и продолжительно. Руки мужчины сжимаются на шее, пальцы сжимают волосы, потягивая их и в то же время притягивая ближе, чтобы в момент впиться в губы альфы, припухшие от жестких поцелуев. Взяв инициативу в свои руки, он целует жарко, сминает, кусает чужие губы, чувствуя, что внезапно его собственное тело обмякло, в голову ударил чертовски сильный разряд и в судорогах забилось тело, не слишком сильных, но ощутимых, ведь каждой клеточкой тела ощущал словно ломку от волны, накрывшей с головой. От таких импульсов, вида и вибраций по всему телу, альфа просто излился в тело мужчины, спешно вытаскивая еще крепко стоящий орган из тела омеги, падая рядом на кафель, чувствуя не меньшие удары внутри, безумное сердцебиение и даже легкое потемнение в глазах от первого подобного опыта и оргазма. — Всё нормально? — внезапно раздался бархатный баритон альфы, от которого он сам вздрогнул, забыв, как же звучит его изменённый голос. — Совру, если скажу, что лучше бы этого не было, поэтому заткнись. Вымойся и уходи первый, не забудь снять с меня эти ленты. — Снейп держался неожиданно стойко после того, как извивался и выкрикивал что-то во время оргазма. — В таком случае, я ухожу? Ты сохранил пергамент? Хочу поговорить с тобой вечером. — Сохранил, хватит подбрасывать эти бумажки под мою дверь. — Довольно резко, но с ноткой теплоты в голосе. — Отлично, тогда, любовь моя, я ухожу, - Гарри быстро сполоснул тело от пота и семени омеги, попавшего на торс, настолько быстро, что сам не успел полюбоваться на мирно лежащего расслабившегося Северуса. - Не говори таких вещей, — Нотка тоски в голосе, довольно долгий ответ, ведь сам зельевар не знал, что ответить. Внезапно ленты ослабевают, слышен скрип картины, отодвигающейся в сторону и мужчина остаётся один. Так лучше, будет время обдумать и проанализировать вечер. Насыщенный, даже слишком, даже для Снейпа, в кабинете которого каждый день происходит что-то необычное, особенно, когда на уроке Гриффиндор в совмещении со Слизерином. Да, нужно подумать. Тщательно подумать. С тяжелыми мыслями, Снейп поднялся и вошел в теплую воду, расслабившись в ней, скрытый за пеленой пара.