Младший агент Гинталь

– Что, простите? – осторожно поинтересовался Гинталь, с опаской разглядывая посетителя. С тех пор, как Великий Старец Севера изменил свой облик и стал Добрым Дедушкой (или, как его теперь называли, Дедом Морозом или Санта Клаусом) первые народы стали относиться к нему настороженно. Впрочем, и до этого отношение было далеко от дружелюбного, даже несмотря на то, что он в качестве жертвоприношения принимал только людей и поощрял украшение елочек только человеческими внутренностями. Дело было даже не в одной и той же «кормовой базе» (читай – в людях), а в кардинальном отличии в отношении к этим самым людям. Эльфы (читай – фейри), к примеру, не одобряли расточительный подход Северного Старца. Ну и опасались его, конечно. Особенно лесные, ведь недоброе настроение Старца могло привести к тому, что по весне просто нечему будет оживать, а как же лесные – и без леса? Так что почти-агент Гинталь (документы на повышение после расследования дела с вампирами должны были подписать после Нового года) разглядывал пухлого посетителя в красном костюме со вполне понятной опаской и недоверием. – Олени! – провозгласил разглядываемый, вытирая платочком вспотевший лоб. – У меня пропали мои олени! Стремительный, Танцор, Скакун… – Да-да-да, – мгновенно перебил посетителя Гинталь, не желая выслушивать вновь родословную оленей. – Я понял! Я не слишком понял причину визита к нам, в АРМА. Санта Клаус скрипнул зубами, от чего кабинет мгновенно припорошило снежком, и сверкнул глазами. Алыми. Как-то не слишком вязалось с образом пухлого добрячка, зато тут же припоминались старые времена и творившееся в оные, невольно заставляя эльфа поежиться. Ну и холодно же, да! А для лесного, не впавшего в зимнюю спячку – очень-очень холодно. – Они же пропали! – чуть ли не по складам повторил Санта. – И что? – продолжил тупить Гинталь. – Я не смогу развезти подарки, – скрипнул зубами Старец. – А если я не смогу развезти подарки, придется вернуться к прошлому варианту празднования. – Ой ёёё… – выдохнул все осознавший эльф, а посетитель улыбнулся такой улыбочкой, что захотелось очутиться как можно дальше. – А без этого – никак? – Никак, – вздохнул Санта и поправил круглые очки. Одернул коротенький кафтанчик. А перед глазами Гинталя вставали совершенно иные картины, от чего в горле вставал ком. Не то чтобы эльф был очень-очень против человеческих жертвоприношений, они были словно параллельным миром по отношению к его жизни, но как агент АРМА он не мог остаться в стороне. – Что ж, приступим к немедленному поиску ваших оленей, – со всей возможной суровостью провозгласил Гинталь. – Где вы видели их в последний раз? Последующий допрос показал, что олени исчезли из загона, откуда предстояло стартовать саням Санты, нагруженным новогодними подарками. Больше информации допрашиваемый предоставить не мог, так что Гинталь отправился «в поле» выяснять обстоятельства исчезновения животных, от которых, как оказалось, зависело не только празднование Нового года, но и мирное сосуществование людей и старых рас. Загон встретил запахами несомненного вещественного происхождения оленей и цветными переливами жетона сотрудника АРМА, который Гинталь заранее достал из кармана. Картина вырисовывалась странная, так что эльф походил по загону с надеждой выяснить причины странностей обнаруженной магии, но так ничего толком и не понял. Пришлось обратиться к первоисточнику, то бишь к Старцу Севера. – Кхм… – прежде чем приступить к столь ответственному заданию, пришлось откашляться, дабы не запинаться и не смущаться. – Гражданин Стар… Санта Клаус. А вы уверены, что оленей у вас именно украли? Очередное выпадение инея, качественное такое, показало, что вопрос оказался правильным, хотя, возможно, не таким уж и уместным. – Конечно, украли, – с изрядной сварливостью отозвался потерпевший, в очередной раз нервно одергивая кафтан и оглаживая бороду, словно бы с целью убедиться, что все на месте. – Почему же тогда значок показывает, что для усмирения оленей применялась ваша магия? – продолжил напирать Гинталь, для убедительности подсунув под нос Санте значок. Тот захлопал глазами, став похож на растерянного добермана¸ и вдруг внезапно взъярился: – Вот ведь! Чтобы его Нуаду забрал навеки! Ну я ему покажу! Не переставая выкрикивать проклятия, Старец Севера, он же Санта Клаус, рванул куда-то из загона, смешно переваливаясь с боку на бок и семеня беременной уточкой. Впрочем, следовало признать, бодро семеня. Так бодро, что Гинталю, периодически выкрикивающему «Гражданин Санта!», удалось догнать его не сразу. Возможно, сработала магия Санты, позволяющая развозить огромную кучу подарков за одну ночь. Но, похоже, без оленей, она действовала не слишком хорошо. – Гражданин Санта! Вы… Уф!.. Куда? – поинтересовался эльф, пристраиваясь к бегущему толстячку, ничуть не растерявшему бодрости в процессе гонок. Словно бы в нем обреталось не только второе, но пятое, десятое, а то и двадцатое дыхание сразу. – К нему! – снизошел до ответа Старец, попыхивая морозными облачками, словно новенький паровоз дымом. – К… Уф!.. Кому? – выдавил из себя Гинталь с мыслью, что еще немного и он останется в позорных аутсайдерах. Пусть даже лесные и не приспособлены для длительного бега, все равно позорных. В его-то годы, можно сказать, младенческие по сравнению с возрастом Санты. – К нему! Ответы не отличались разнообразием, алые сапоги бодро поскрипывали по свежевыпавшему снегу, так что Гинталь решил помолчать и поберечь дыхание. Раз уж выяснить ничего не удастся. Хвала Дану, долго бежать не пришлось. Вскоре показался мрачный дом, словно сложенный из еловых веток и прогнивших досок, да еще украшенный странными пучками гладких веток. Дом не внушал доверия и казался нежилым, но Санта ворвался в него с разбегу, как штурмующие вражескую крепость в надежде на скорую победу войска. – Крампуууус! – завопил Клаус, тормозя на середине мрачной гостиной, занимающей весь первый этаж. – Ты где?! Гинталь, ворвавшийся следом, затормозил, бегло огляделся и поежился. Даже беглого взгляда хватило для понимания, что проживающий тут субъект очень не любит детей. Одни стены, увешанные картинами с экзекуциями, чего стоили. Уж заготовленные мешки и розги – и того больше. Следовало признать, мрачная складывалась картина. – Чего тебе? Свесившийся с перил второго этажа субъект мало походил на веселого и жизнерадостного Санту. Одни рога, раздвоенный язык и шерсть по всему телу многого стоили. А уж мрачный взгляд и копыта отменно довершали образ того, кто явно не будет дарить подарки, скорее уж упакует шкодливую деточку в мешок и унесет на перевоспитание. Собственно говоря, именно этим Крампус и занимался. – Где мои олени?! – продолжил вопить Санта, подпрыгивая хорошо надутым мячиком и потрясая пухленькими руками, сжатыми в кулачки. – А я откуда знаю? – хмыкнул Крампус и оперся о перила, с интересом рассматривая гостей. И явно ожидая, что же последует за угрозами. – А ты!.. Последствия не заставили себя ждать. Санта внезапно принялся усыхать и одновременно расти в высоту, преврашаясь из пухленького дедушки в мрачного красавца. Только вот если дедушку хотелось обнимать и получать от него подарки, то от того, в кого превращался Санта, очень хотелось держаться подальше. Как можно дальше! Так что эльф встрепенулся, напомнив себе, что он не кто-нибудь, а почти самый настоящий агент АРМА, и вытащил из кармана значок. «Кленовый листик» победно замигал и запиликал, заставив Клауса прекратить превращение и недоуменно оглянуться. Прыгающий от холода Гинталь попробовал добавить в голос необходимую суровость и предъявил значок обоим фигурантам дела, постаравшись внушительно пояснить: – Гражданин Крампус, вы украли оленей у гражданина Санты. Немедленно сдайте зверей обратно, а то вас будут судить по всей строгости закона! Гинталь ожидал чего угодно, только не того, что Кампус вдруг затрясется и примется скакать с воплями, тыкая крючковатым пальцем в Санту: – Не отдам! Это он, он во всем виноват! Мошенник! – Это я-то мошенник! – Клаус, превратившийся вновь в толстячка, воинственно засучил рукава и полез по столбику, поддерживающему балюстраду второго этажа, наверх: – На себя посмотри! Похоже, вновь сработала магия, так как на втором этаже Санта оказался мгновенно и набросился с кулаками на своего антагониста. Зрелище выглядело бы комичным, особенно от летящей в разные стороны шерсти и красных клочков одежды, если бы дрались не Великий Старец Севера с… А собственно говоря, с кем именно? Раньше Гинталь не озабочивался этим вопросом – откуда взялся Крампус, если Старец Севера был всего один. Грозные призывы и обещания, свистение в свисток и прочие административные процедуры не помогли, так что пришлось эльфу самолично лезть между спорщиками и разнимать их. Позже, сидя на неожиданно уютной кухне, приложив к подбитому глазу лед и попивая чай с малиной, Гинталь выслушал душераздирающую историю двух братьев, которые решили поделить между собой роли Санта Клауса и Крампуса. А чтобы никому не было обидно, каждый год разыгрывали их в кости. И Вот уже десять лет подряд один из братьев проигрывал, обрастал шерстью и шел общаться с непослушными детишками, в то время как второй разносил подарки и был любим всеми! И не только детишками! Кажется, именно этот факт угнетал проигрывающего брата больше всего. И именно поэтому он и решился на преступление – украл оленей. – Я тоже хочу, чтобы меня лю-би-ли, а не только боялись! – простонал в конце признательной речи Крампус, выразительно поглядывая на своего более удачливого братца. Гинталь, испугавшийся, что все начнется по новой, не преминул вмешаться: – Гражданин Крампус, если вы подозревали, что Санта… кхм… ваш брат мошенничает, вы бы просто могли написать заявление на него, – и добавил, солидно и внушительно: – Мы бы все проверили и со всем разобрались. – Да проверял я эти кубики, – с отчаянием махнул рукой Крампус, а Санта, не знавший о вероломстве брата, аж подпрыгнул на стуле. – Носил и к гадалкам, и к кому только не носил – нормальные кубики. Значит, дело в нем. Крампус злобно воззрился на брата, а Гинталь ухватил попытавшуюся улепетнуть прочь мысль. – А если не в вашем брате? Если кубики действительно именно так выпадали? – Этого не может быть, – безапелляционно отрезал Крампус. – Мы договаривались вести роли поочередно, так что кубики не могли так выпадать столько лет подряд. Эльф задумался. – Ну хорошо. А что если ваш брат пропитался духом Рождества, а вы – анти-Рождества? Тогда кубики могли подыграть ему? Санта возмущенно запыхтел, а Крампус застыл с раскрытым ртом, после чего нехотя, со скрипом, признался: – Могли. Это же магический договор, – и тут же схватился за голову: – Но… Но что тогда мне делать?! – Спокойно, – Гинталь встал и с очень решительным видом отодвинул чашку. – У всякой проблемы есть решение… – Вот, гражданин Крампус, это госпожа Эльза, – представил Гинталь одного из Старцев феечке, старательно не косясь на ее куцую юбочку. – А он очень плохой мальчик? – томно поинтересовалась Эльза, протягивая руку для поцелуя и пожирая глазами нового знакомца. – Очень, – заверил эльф, собрав все мужество в кулак. – Прекрасно, – затрепетала ресничками фея. – Я очень люблю плохих мальчиков. – Вот и хорошо, – незаметно выдохнул Гинталь, с надеждой, что Крампус тоже любит таких феечек. И этой любви ему будет достаточно, чтобы не ссориться с братом. Эту теорию предстояло проверить: – Гражданин Крампус, где находятся олени? Судя по внешнему виду гражданина Крампуса, все его проблемы были решены, и местонахождение оленей было выдано мгновенно. Направляясь за волшебными зверями, Гинталь вдруг подумал, а не начнет ли завидовать вечно выигрывающий Санта своему брату. Впрочем, если начнет, то это будет уже не его забота, а пока следовало вернуть оленей их законному владельцу, ведь до Нового года оставалось всего пара часов.