Инкуб и оборотень - хроники семейной жизни

– Эттта что?! – медленно обходящий «это» муж явно пребывал в состоянии, которое обозначается простонародным именем «афиг». – Фамилиар, – я нервно почесала ухо. И хвост. Хвост почему-то тоже резко зачесался. Возможно из-за мужниного «Эттта что?!», не сулящего обычно ничего хорошего. – Это?! – пока палец тыкал в «это», синий с золотистыми крапинками взгляд вперился в меня так, будто желал выгрести все из самых глубин души и как следует рассмотреть. – Ну да, – кивнула я с нервным и самым простодушным, какой только смогла изобразить, видом. – Лика, зачем тебе фамилиар? – супруг сложил руки на груди и обличающее воззрился на бедную меня. – Ты – маг. Магам фамилиары не нужны, это даже дети знают. – Эээ… – попытка потянуть время для мучительных размышлений удалась, и я с радостью ухватилась за последнюю фразу мужа. – Я беременна. С интересом за процессом «линьки» моего инкуба с нормального цвета на обморочно-бледный, добавила: – Ведьма или ведьмак будет, сам понимаешь, без фамилиара никак. А сама мысленно восхитилась – у него даже рожки стали белые! Никогда такого не видела! Буравящий мой живот взгляд заставил неуютно поежиться и подумать умную мысль: «А не переборщила ли я на этот раз?..» Начавший обратно розоветь муж включил, наконец, свои аналитические мозги (целых полторы минуты простоя! Рекорд, записать куда-нибудь можно и нужно) и выдал заключение: – Еще раз так пошутишь – живой из постели не выпущу. Пока шутка не станет правдой. Нервно зачесавшийся хвост подтвердил – таки да, не выпустит. И угрозу запросто исполнит – инкуб же, что с него взять. Так что я с энтузиазмом закивала, скромно надеясь, что вопрос с фамилиаром на этом будет закрыт. Ага! Щаз! – Еще раз. Что это? – муж обличающее ткнул в середину комнаты. Я уныло вздохнула и повторила: – Фамилиар. И, видя, как разгораются алым рожки супруга, тут же затараторила. – Он мне всего на неделю нужен! Сейчас как раз канун Всех Святых, сам знаешь, ведьмы на шабаши собираются, а прошлогоднюю серию ритуальных убийств мы так и не раскрыли. Между прочим «мы» – это родное управление, в котором и он работает, аналитик недоделанный! И от этого почему-то становилось обидно. Не от того, что не раскрыли, а от того, что он тоже в этом же управлении работает, а мы же не раскрыли! – Вот и проводят сейчас внедрение во все секты, на которых с прошлого года подозрение висит. И мне это… вот это… выдали. На дом. Познакомиться, подружиться… Я говорила все медленнее и медленнее, видя на редкость задумчивый взгляд супруга. Его задумчивость напоминала плотоядность – в прямом значении этого слова, и от этого становилось как-то неуютно. – С этим? – Ну да, – уныло закончила я свой рассказ. Конечно, про внедрение я ему собиралась рассказать. Но попозже. Перед шабашом. Или после. Чтобы не волновался. Он всегда волнуется, когда я на задании. Но чертов, пардон, ведьмин фамилиар сбил все планы. – Я, конечно, всегда знал, что Анита у нас со своеобразным чувством юмора, но не настолько же, – скептически заметил муж. Про нашу штатную ведьму я бы даже больше сказала – долбанутая. Так точнее. Но специалистом она являлась отменным и приходилась то ли любимой племянницей, то ли женой любимого племянника, а может быть и первым, и вторым одному из биг-биг боссов над нами, так что приходилось терпеть ее «чувство юмора». Уволить-то формально не за что, хотя Майк, наш непосредственный начальник, и обещал при первом же удобном случае. – И как ты собираешься не спалиться с… – не договорив, супруг захлопнул рот и посмотрел на фамилиара с большей благосклонностью, чем раньше. Проследить рассуждения дражайшей половинки в этот раз не составило труда. Если я сразу спалюсь, то и не подвергнусь максимальной опасности – меня просто не допустят до настоящих ритуалов и, следовательно, до убийств. Это с одной стороны. С другой – знание, что находятся под колпаком у полиции, охладит пыл, и шабаш обойдется без убийств и прочих ужасов. Превентивное решение проблемы, как сейчас любят. Легче предотвратить, чем расследовать, бла-бла-бла и так далее. Так что, с какой стороны ни посмотреть, сплошные плюсы. Я же скрестила пальцы, надеясь, что мой любимый аналитик все же не найдет в своем плотном графике свободную минуточку, дабы сунуть свой нос в полное описание операции. Иначе меня ждет аутодафе – заранее, еще до операции. Ведь меня внедряют не как ведьму, а как жертву. Милая неразглашаемая особенность всех убийств как раз и состояла в том, что в качестве жертв использовались только что инициированные ведьмочки – у них после инициации каналы все раскрыты, энергии свыше крыши, начерпать можно столько, что запросто можно проклясть весь Средний Мен. Только вот ее не собрали, а просто разливали, как будто все ритуалы творил кто-то абсолютно несведущий. А раз так, что у аналитиков (хвала всем, кому только можно – не мой муж!) и высчитали, что наибольшее внимание привлечет как раз что-то явно неопытное и нестандартное. Кое я и собиралась изображать. Вот с этим. – Ну ладно, – муж сменил гнев на милость и даже решил похлопать это по э… голове, но не особо преуспел – рывком убрал руку от радостно намеревающихся его тяпнуть зубов. – А имя ты ему дала? Как известно, фамилиара должна нарекать сама ведьма, никак иначе. – Ага, – улыбнулась я во все зубы, подражая питомцу. – Зефирка. Поперхнувшийся инкуб – это бесценно! Можете мне поверить на слово, если проверить не на ком. – Ну ладно. Только следи, чтобы он… она ничего не подпалила. Я радостно закивала, мысленно вытерев пот со лба. Все, малое аутодафе закончилось, теперь Зефирка на официальном положении может пожить у нас. С недельку. Правда я надеялась уговорить мужа оставить эту прелесть на подольше, но что-то мне подсказывало, что не получится. – Пошли, – я кивнула фамилиару и затопала на кухню. Злобно зыркнув на инкуба, тыква, любовно называемая еще «светильник Джека», ловко соскочила со стоящей посередине гостиной табуретки, и бодро попрыгала за мной, скаля все зубы и весело светя сквозь них несжигаемым угольком.