2256 миль между нами

      - Хэллоуин - отличный праздник. Но не в конце же декабря! - недовольно бурчит Зои, внимательно изучив листовку на доске объявлений, а затем подойдя ко мне.       Со всех сторон мои уши накрывают возбужденные охи, радостные крики, менее радостные "О, Боже, у меня нет костюма!" и другие проявления эмоций подростков, узнавших, что через три недели, перед Рождеством, в школе устраивается костюмированная вечеринка, видимо, как замена отмененному ранее из-за сезона ураганов балу на Хэллоуин.       - Да! Да! Да! - Брендан чуть ли ни одним прыжком преодолевает расстояние от двери учительской до нас с Зои. - Нам разрешили выступить на балу! Подруга, ты придешь поддержать нас?       Во взгляде Зои, который она дарит парню, отчетливо читается: "Какая я тебе подруга?", но, видимо, ее ухажер грамотностью не сильно отличается, поэтому принимает молчание за согласие и бесцеремонно стискивает ее в объятиях.       - Обязательно приду. И буду держать пальцы, чтобы вы облажались, - ехидно говорит она, заметив мой вопросительный взгляд.       Явно смутившись, Зои спешно пытается освободиться от рук парня, по-хозяйски расположившихся на ее талии, и наступает ему на ногу своей четырехдюймовой шпилькой. Но Брендану хоть бы хны - от него просто так не отделаешься. Я усмехаюсь. Если честно, то я даже благодарна этому несомненно двинутому рэперу за то, что он проявляет столь недюжинный интерес к моей подруге. После некоторых неприятных событий и без того скандальная репутация Зои висела на волоске. Не проходило ни дня, чтобы кто-нибудь в школе не напоминал ей о злополучном письме, отбившем у девушки охоту не то, что влюбляться, а видеть представителей мужского пола вообще.       Но то ли до Брендана не дошли слухи, то ли ему было плевать на них - его отношение к Зои не изменилось ни на йоту. Дело дошло до того, что девушка даже мне призналась, что перестала так остро реагировать на бурные проявления чувств со стороны этого парня и подружилась с его группой "No rules", в которую помимо самого Брендана входили не менее чокнутые Курт Такер и Хени Бенито, родной брат Глории.       Я решаю устроить подлянку своей подруге.       - На самом деле, Брендан, Зои нравится творчество твоей группы, - вношу я свою лепту в разговор. - У нее на телефонном звонке стоит ваша песня.       Моя подруга просто мастер в построении красноречивых гримас. Теперь на ее лице написано "Сучка, ты сдала меня!". На лице же Брендана поселяется наисчастливейшая улыбка, будто его группа завоевала Грэмми. Он еще какое-то время грузит нас восторженными рассказами о технике своего вокала, пока его друзья не делают нам одолжение и не уводят его на очередную репетицию.       - Если бы я тебя так не любила, то твой труп уже валялся бы у меня под ногами, - говорит мне Зои, проводив глазами Брендана.       - Просто дай парню шанс. Видно же, что он искренне к тебе относится, - замечаю я, а сама надеюсь, что она не словит в моих словах противоречие - я сама только недавно находилась в такой же ситуации с Меттом, и все просьбы подруг обратить на него внимание проходили мимо моих ушей. Странно, вроде бы я должна понимать Зои, как никто другой, тогда что заставляет меня сейчас говорить ей эти слова?       - Олив, ему только шестнадцать! А мне в январе исполнится восемнадцать.       - Ты серьезно? Тебя смущает разница в возрасте? - поражаюсь я. - Это бред, Зои. Да и вообще, внешне Брендан тянет на совершеннолетнего.       - Пфф... Ты это его кепке с Микки Маусом скажи, - на лице девушки поселяется теплая улыбка.       - А к тебе, кажется, вернулось хорошее настроение, - я смотрю на нее. Брендана можно любить хотя бы за то, что он заставляет Зои улыбаться.       - Чего не скажешь о тебе. Прости, что не позвонила на выходных. Как прошел вечер у Уэстов?       Мое настроение делает резкий скачок по направлению вниз.       - Отвратительно.       - Очень емкий ответ.       Я на самом деле не хочу сейчас обсуждать эту тему, ведь именно после приема у родителей Алекса я отчетливо поняла, как же все-таки образ жизни его семьи чужд и непонятен мне. У меня даже возникает ощущение, что до этого мы с Алексом жили в каком-то своем мире. Да, в школе мы выглядели странной парой. Да, его друзья не принимали меня. Да, мои тоже немного скептически относились к нашим отношениям, будто не веря, что из них может выйти что-то путное. Но мне было плевать... До того момента, как его семья не проковыряла дырку в стене, наспех построенной нами и отделяющей нас двоих от остального мира.       - Ты собираешься домой? Или тебе сегодня на работу? - спрашивает подруга, чем заставляет меня удивленно посмотреть на нее.       Она так просто согласилась сменить тему разговора? Странно. Прежняя Зои ни за что бы не отстала от меня, не узнав все до мельчайших подробностей того вечера, начиная от количества гостей и заканчивая цветом блеска для губ Розмари.       - Мы с Алексом договорились встретиться после уроков. В больницу мне не нужно, так что...       - Ты проводишь с ним все свое свободное время. Я вообще удивляюсь, как вы на ночь друг друга отпускаете, - хитро сощурившись, произносит Зои. - Или все же не отпускаете?       - У нас ничего не было, - спокойно отвечаю я, а сама стараюсь скрыть недовольство - не люблю, когда в мою личную жизнь вмешиваются, будь это даже и лучшая подруга.       Попрощавшись с Зои, я отправляюсь искать Алекса.       ***       Я уж было собираюсь свернуть в проход, ведущий в мужскую раздевалку, когда...       - ...не делай вид, что тебе все равно.       - Мне плевать.       Услышав знакомые голоса за углом, я впечатываюсь в стену и замираю. Как же это глупо - затаиться и подслушивать разговор, явно не предназначенный для моих ушей, но поделать с собой я ничего не могу. Любопытство попросту съедает меня. Голоса братьев звучат так близко и отчетливо, что я всерьез боюсь, что они могут услышать мое взволнованное дыхание.       - Знаешь что? А я ведь всерьез считал, что ты вернулся из-за меня. Ты даже не представляешь, как я пять лет скучал по брату, - О, Господи, как же непривычно слышать это от Аарона...       - Считал? А сейчас что, уже так не думаешь?       - Сомневаюсь, - чуть растерянно произносит Аарон.       - Не буду тебя разубеждать. Это твое дело.       - Постой. Может, все-таки скажешь правду, почему ты вернулся, Алекс?       - Хочешь правду? Ладно. Если ты не заметил, то я материально завишу от отца: нет его - нет денег. Я все понятно объяснил? - слишком холодно, не своим голосом, не своей интонацией, употребляя слова, совершенно не свойственные ему, говорит Алекс.       - Не ври мне. Отец не заставлял тебя, и ты мог спокойно остаться в Сиэтле и доучиться там. Он бы точно не оставил тебя без средств к существованию. Ты всегда был его любимчиком и гордостью...       - Вот только ревность включать не надо...       Прислонившись к стене, я все больше офигеваю от этого разговора, в котором мой мягкий и улыбчивый Алекс и пуленепробиваемый, высокомерный Аарон будто меняются местами. В голове откровенный сумбур, мысли путаются и все происходящее никак не укладывается в голове. Поведение Алекса сбивает с толку.       - Это не ревность, а беспокойство за тебя, Алекс. Ты никогда не мог самостоятельно принять решение, выдумывал какие-то непонятные ходы, оправдывал свои поступки откровенной ерундой, путался в своих чувствах сам и запутывал других. Только я мог понять тебя, не отрицай этого.       - Это было пять лет назад. С тех пор многое произошло. Ты не знаешь о моей жизни без тебя, так вот, спешу просветить - я изменился и я не завишу больше от тебя.       - Так, значит, что? Больше не братья?       - Не пори чушь, Аарон! - Алекс повышает голос. - Сам же понимаешь, это было неправильно, что ты вечно помыкал мною! Я просто пытаюсь тебе донести, что мы сейчас на равных, понял?! Но мы братья и...       - Да тебе плевать на меня!!! - взрывается Аарон. - Да ты даже тогда из Милфорда сбежал не из-за нашей с тобой ссоры и не из-за развода родителей. Отец вообще хотел уехать один, но нет! Ты же поперся за ним! Это все из-за нее...       - Заткнись! Я не собираюсь больше говорить на эту тему.       - Ну и отлично!       И Аарон, злой и взъерошенный, вылетает из прохода и несется в противоположную от меня сторону. Фух, кажется, он меня не заметил! А вот у его брата застукать свою девушку на месте преступления шансов больше, поэтому мне нужно срочно отсюда смываться. Я осторожно поворачиваюсь и едва успеваю сделать шаг в попытке бегства, когда меня довольно резко дергают за плечо и разворачивают к себе. Ого, никогда бы не подумала, что Алекс способен скорчить такую разъяренную рожу. Отпираться бессмысленно, поэтому, прежде чем услышать что-либо злобное из его уст, я выпаливаю:       - Кто это "она", из-за которой ты уехал? - ну да, Олив, просто отлично! Лучшая защита - это нападение, чем я, собственно, и спешу воспользоваться.       Весь вид Алекса говорит, что он в шоке. Он только прожигает меня взглядом и молчит. Я не отвожу глаза в ожидании ответа.       - А это ничего, что ты только что подслушала мой разговор с братом? Нет? Тебя это не смущает? - наконец, придя в себя от моего вопроса, интересуется парень.       - Неа.       - Ты неисправима, - вздыхает он и, обойдя меня, быстро уходит прочь.       Я догоняю Алекса, подстраиваясь под его шаг.       - Ты не ответил на мой вопрос.       - И не собираюсь.       - Почему?       - Потому что.       Прекрасный ответ! Я не успеваю открыть рот, чтобы снова начать атаковать его вопросами, как парень достает из кармана плеер и невозмутимо надевает наушники. Я сейчас просто взорвусь от возмущения! Он игнорирует меня!       - Алекс! - я стараюсь не отставать от него и перекричать басы, доносящиеся до меня - так громко он слушает музыку.       - Алекс! Даже не надейся, что я так просто отстану! - я висну у него на руке. Губы Алекса чуть расплываются в улыбке, но он по-прежнему не смотрит на меня.       - Алекс! - меня эта вся ситуация реально выбешивает, и я сдергиваю с него наушники, на что парень останавливается и поворачивается ко мне.       - Ты саму себя еще не достала? - спрашивает он, беря меня за предплечья и заглядывая прямо в глаза. Если бы он пристальнее посмотрел мне в зрачки, то смог бы увидеть свое отражение - свое лицо с самодовольной ухмылкой.       - Я беспокоюсь за тебя, - уже тихо говорю я. Я вдруг теряю половину уверенности. Вся моя злость проходит, стоит мне лишь взглянуть в эти любимые серые глаза. - Мне не безразличны твои ссоры с братом, ведь отчасти я виновата во всем.       - Ты...       - Послушай, - перебиваю я его. - Я не прошу от тебя чего-то сверхъестественного, всего лишь доверять мне. Неужели я не заслужила этого, Алекс, - знать, что происходит в твоей жизни?       Единственное, что мне остается, так это жалобно смотреть на парня. Надеюсь, у меня отлично получается. И да! Он не выдерживает!       - Ладно, - выдыхает Алекс и, взяв меня за локоть, ведет по коридору к выходу. - Хочешь все знать? Скоро узнаешь.       Я тихо радуюсь своей женской мудрости.       - Куда мы направляемся?       - Ко мне домой.       Э, нет! Я на это не подписывалась. Теперь я даже под угрозой смерти туда не сунусь. Начинаю сопротивляться.       - Да успокойся, Лив, - Алекс начинает смеяться. - Я только заберу одну вещь, которую хочу тебе показать. Тебе даже из машины не придется выходить.       - Что за вещь?       - Я же сказал, скоро узнаешь.       - С ее помощью я пойму, кто это загадочная "она", что заставила тебя пять лет назад уехать с отцом?       Алекс ухмыляется:       - Ага, поймешь.       Когда мы выходим на школьный двор, я вспоминаю одно маленькое счастливое недоразумение, не позволяющее мне поехать домой к Алексу, - я приехала в школу на маминой машине, так как у нее сегодня тоже выходной, и теперь мне нужно ей ее вернуть.       - Ну и отлично, - восклицает Алекс. - БМВ оставим здесь. Я позже заберу ее.       Он вводит меня в ступор. Вообще-то, я надеялась, что мы разъедемся, а потом он заберет меня из моего дома. Да и представить Алекса Уэста в разбитом Форде моей мамы - это же уму не постижимо! Но у парня, как всегда, свое мнение, которое кардинально отличается от моего. Я и глазом не успеваю моргнуть, как он нагло усаживается на пассажирское сидение рядом с местом водителя.       - У тебя еще есть время передумать, - честно предупреждаю я Алекса, усаживаясь за руль и заводя мотор.       - Что, неужели, все так запущено? - лыбясь, интересуется он.       Его улыбка сходит с лица, когда я от волнения резко жму на педаль газа, и мы чуть не врубаемся в зад Лексуса, припаркованого впереди маминого Форда.       - Ого! Видимо, и правда запущено. Мы еще даже не тронулись, а ты уже умудрилась поразить меня своими водительскими навыками.       Я с огромным трудом выезжаю с тесно заставленной парковки, едва не снеся на своем пути пару боковых зеркал чужих автомобилей.       - И в ближайшие пятнадцать минут ты убедишься, на сколько эти самые навыки во мне развиты, - мой рот растягивается в улыбке маньяка.       - Не сомневаюсь. Еще ни одна девушка не поражала меня так, как это делаешь ты... - видимо, Алекс понял, что ляпнул лишнего, поэтому резко замолкает и, наклонившись вперед, начинает рыться в стопке дисков.       - А что, было много девушек? - задаю вполне резонный вопрос я. Что ж, любопытства у меня не отнять. Давно уже хотела поговорить с ним на эту тему, вот только повода не представилось.       Алекс симулирует глухоту и непонимание и делает вид, будто до безумия увлечен выбором музыки.       - Я жду ответа, - я буквально топлю педаль газа, не сводя с Алекса глаз, его отбрасывает на сидение, но этот симпатичный хмырь даже бровью не ведет. Кстати, зря я, конечно, отвлеклась от дороги. Потому что...       - Желтый! - выкрикивает Алекс, и я, не успев среагировать, благополучно проезжаю уже на красный свет. Глаза парня округляются до невероятных размеров       - Скажи имя идиота, что выдавал тебе права. Я прокляну его.       - А кто тебе сказал, что они у меня вообще есть? - буднично интересуюсь я и тут же, заметив ужас в его глазах, добавляю: - Шучу.       Алекс с мученическим выражением лица переводит взгляд на диск, который он пару мгновений назад выудил из стопки, и с интересом смотрит на название.       - «Дерьмо Олив»? - он громко смеется. - А «дерьмо» здесь описательное или притяжательное?       Нет, ну почему из всей огромной коллекции он отрыл именно этот диск, а?       - Положи на место, умник, - с приказной интонацией в голосе говорю я, пытаясь скрыть волнение.       Но Алекс уже запихивает диск в плеер. Когда из динамиков слышатся звуки банджо, то я готова от стыда провалиться глубоко под землю. Не вполне уверена, что сейчас модно слушать эту музыку. Я бы, конечно, не стала комплексовать по этому поводу, будь на месте Алекса кто-либо другой, но... Ухмылка парня становится шире.       - Выключи сейчас же, - и я тянусь к регулятору громкости, но рука Алекса накрывает мою, не давая совершить задуманное.       На меня накатывает волна адреналина. Вроде бы я уже должна к этому привыкнуть, но дрожь в коленках, учащенное дыхание и мурашки по телу до сих пор являются неизменными спутниками прикосновений Алекса ко мне.       - Слушаешь кантри? Именно по этой причине ты не рассказывала о своих музыкальных вкусах? "Я меломан!". Теперь я вижу, какой ты меломан, - издеваясь надо мной, он врубает динамики на полную мощность.       - Как жаль, что тебе досталась девушка с таким старомодным и ужасным вкусом.       - Ну почему же? Раз ты предпочла меня всем остальным парням, то вкус у тебя точно есть, и он отменный.       Ооооо, когда-нибудь я точно заработаю себе судимость за убийство! Самовлюбленности Алекса нет предела.       - Мой отец из Техаса. Я росла под звуки банджо и акустической гитары, - не смотря на парня, я объясняю ему свои музыкальные предпочтения. Эти слова даются тяжело, приходится делать не вполне уместные паузы между словами.       - Расскажи мне о своем отце, - просит Алекс, вмиг став серьезным.       - Он научил меня защищать себя, и не только с помощью кулаков. Просто он всегда был для меня одновременно и отцом, и старшим братом, и лучшим другом... Он был всем, понимаешь? - мне приходится ненадолго замолчать, чтобы голос перестал дрожать.       Алекс кладет руку мне на коленку - его фирменный жест, но между тем это одна из тех вещей, что заставляет меня успокоиться. Да Алекс и сам является для меня чем-то вроде успокоительного, я давно поняла это.       Он тепло улыбается мне, что дает силы продолжить. Я все говорю, говорю и никак не могу заткнуться. За время пути к его дому я рассказываю Алексу все: о коллекции виниловых пластинок отца с фолк-роком, среди которых был даже один из альбомов Боба Дилана, все это бесследно исчезло из нашего дома вместе с ним; о том, как отец привел меня в бассейн и убедил заниматься плаванием, но его я забросила в двенадцать лет; о том, как он купил боксерскую грушу и повесил в подвале дома, а я разбила все костяшки пальцев в кровь, отрабатывая удары; о том, как он самостоятельно варил сыр по утрам в воскресенье, к слову, такой вкусный сыр я больше никогда не ела; о том, как он мог в уме быстро решить любую задачу по математике, ведь отец работал в бухгалтерской фирме, и расчеты были его коньком... А также о том, как тяжело нам пришлось после его ухода, как я не спала ночами, пытаясь унять истерики Ханны, и о том, как в порыве бешенства, пока мама не видела, сожгла все его фотографии, о чем сейчас жалею...       Последнее я говорю, когда мы останавливаемся у дома Алекса. Я в упор смотрю в лобовое стекло, сдерживая некстати навернувшиеся слезы. Слезы обиды на отца. Слезы тоски по нему. Ничего не говоря, Алекс прижимает меня к себе. Я сжимаю пальцами ткань его куртки и утыкаюсь носом в его шарф, вдыхая сводящий с ума запах его парфюма. Близость Алекса высушивает мои слезы. Мне реально становится легче, чему я не могу не радоваться - реветь и устраивать истерики перед ним мне совершенно не хочется.       Мне кажется, мы сидим так вечность, но это то, чего я сейчас действительно желаю, - быть рядом с человеком, который все понимает.