Остаемся зимовать

- Поз-дра-вля-ем! – в третий раз разнеслось по всему подъезду, едва именинник успел открыть дверь. - Что за безобразие? – возмутилась старушка-соседка, высунувшись на лестничную площадку. – А еще милиционер! Не обращая внимания на замечания бабули, гости всей толпой ввалились в тесный для такой компании коридор квартиры Тарасовых. Вечер пятницы начинался как нельзя лучше. Через час все уже довольно уплетали разнообразные вкусности, приготовленные хозяйкой. - Ну, что, Коляня, - поднялся из-за стола Глухарев, - как самый старший здесь… - Как самый старый, - не сдержалась Ксюша, и вся компания дружно залилась хохотом. - Как самый старший, - смеясь, покачал головой Сергей, - хочу тебе пожелать сразу генеральские погоны, поскольку они только и служат утешением в нашей обожаемой до зубовного скрежета работе, - гости в подтверждение его слов согласно кивали и поддакивали. – Счастье и семейное, и личное у тебя уже случилось, - майор подмигнул сестре, - так что: за генерала! Все дружно поднялись, и по комнате разлетелся звон бокалов и рюмок. Счастливый именинник не переставал улыбаться, собственно, как и его друзья, уже изрядно подвыпившие. - А теперь танцы! – воскликнул Антошин, не слишком ровной походкой добравшийся до телевизора, и включил один из музыкальных каналов. После нескольких акробатических этюдов, слабо напоминающих танцевальные движения, Дэн на пару с Глухарем утащили Колю на балкон покурить, Черенков составил компанию Насте, а Агапов пригласил на импровизированный танцпол жену именинника. Домаева, оставшись одна, решила присоединиться к курящим. - О, Ксюха! Проходи! – немного посторонившись, пригласил Денис. - Мощная освежающая прохлада, - передернув плечами, заметила девушка. - Иди сюда, - обнял ее со спины Глухарев. Тарасов переглянулся с Антошиным, почти не удивившись. Дэн принялся рассказывать очередную хохму с сегодняшнего задержания и последующего допроса. На улице раздался поистине конский ржач, и тут даже не слишком восприимчивая к шуткам опера Ксюша, не выдержав, расхохоталась. - Пойдемте в тепло? – отсмеявшись, предложила она. – А то тут совсем дубак уже. Согревшись очередной порцией разноградусного алкоголя, теперь уже вся мужская половина собравшихся вывалилась на балкон, а девушки не упустили возможность поболтать. - Ну, как тебе с ними работается? – кивнув в сторону балконной двери, поинтересовалась Марина у Домаевой. - Отлично! – не задумываясь, ответила та. – Легко и непринужденно! – девушки дружно засмеялись, прекрасно помня обо всех недостатках своих мужчин и двух их коллег. - А с Серегой у вас как? – светясь от распирающего ее любопытства, задала вопрос Настя. - Обычно, - немного смутившись, произнесла Ксения. – Спокойно и надежно, - с невероятной теплотой в голосе призналась она. Марина, расчувствовавшись, обняла девушку брата и, подняв бокал, провозгласила: - За любовь! На звон бокалов, как на условный звук, вернулись мужчины. - Вот так значит? – подал голос нетрезвый Тарасов. – Пока мы там трезвеем на свежем воздухе, вы запасы питьевые осушаете? – притворно возмутился он, целуя жену в щеку. - Тихо, Коля! – остановил именинника еще более нетрезвый Дэн. – Наше они не трогали! – оценив содержимое бокалов, успокоил он. В начале третьего ночи гости решили, что пора разъезжаться. Хоть завтра и суббота, сил продолжать веселье не осталось уже ни у кого. - Останешься у меня? – с надеждой спросила Глухарева Ксюша, когда такси въехало во двор ее дома. - Ну, как я могу от тебя уехать? – улыбнувшись, отозвался чуть протрезвевший за время поездки Сергей. Как только они оказались в квартире, Домаева, нащупав рукой выключатель, зажгла свет, а Глухарев, разувшись и закинув куртку в шкаф, сразу же побрел к кровати. Ксюша, приняв душ и переодевшись, прошла в спальню и, выключив светильник на стене, легла рядом с мужчиной. Крепко спавший, казалось, Сергей мгновенно перевернулся на бок и, оказавшись лицом к девушке, притянул ее к себе, страстно целуя в губы. Ксения с готовностью ответила на поцелуй, сильнее прижимаясь к мужчине. От прикосновений его горячих пальцев по спине бежали мурашки, а все тело словно пропускало через себя электрический ток, разливающийся внутри обжигающим жаром. Каждое его движение отключало ее сознание, заставляя терять связь с реальностью. Проснувшись почти в девять утра, Ксюша практически сползла с кровати: голова болела так, будто сотня маленьких лилипутов отплясывала в ней чечетку, да и шевелиться было не значительно приятнее. С горем пополам добредя до кухни, она нажала кнопку электрического чайника, и пока закипела вода, достала кружку и банку с кофе. - Доброе утро, - попытался добродушно произнести вошедший на кухню Сергей и, поцеловав девушку в щеку, отыскал в холодильнике минералку. - Доброе, - ответила она и, закашлявшись, схватилась за голову. – Как же болит все, - поморщилась Домаева. - Ты чего это у меня расклеилась совсем? – обеспокоенно посмотрел на нее мужчина. – На похмелье слабо походит, - усмехнулся он. - Да я столько не выпила, чтобы с похмелья страдать, - попыталась улыбнуться девушка. – Достань молоко. Залив кофе с сахаром кипятком и разбавив молоком, Ксения с ногами уселась на кухонный диванчик с кружкой в руках. Глухарев сел рядом и коснулся губами ее лба. - Слушай, да у тебя ж температура, - серьезно заявил он. – Где у тебя градусник? - В спальне в тумбочке с лекарствами, - вяло отозвалась Домаева, и мужчина уже скрылся за дверью комнаты. Когда Сергей вернулся с градусником в руках, Ксюша сидела, опустив голову на скрещенные на столе руки. - Сереж, - жалобно протянула она, - у меня голова сейчас разорвется… - Так, поднимайся, - взяв девушку под руки, Сергей вытащил ее из-за стола и, подхватив на руки, понес в спальню. Мужчина уложил Ксению на кровать и укрыл одеялом. Девушка, чувствуя озноб, укуталась в него с головой. - Стой, давай-ка градусник держи, - командовал Глухарев. - Принеси мой кофе, пожалуйста, - все тем же жалобным тоном попросила Ксюша. - Лежи, давай, болезная, - чмокнув ее в лоб, Сергей вышел на кухню. – Хорошо хоть выходные впереди – отлежишься под моим чутким руководством.