«Братик»

Чанёль заперся в гримёрной, чтобы к нему никто не зашёл, пока он онанирует на фотографию его обнажённого привязанного к кровати братика. Он активно двигает по члену левой рукой, перелистывая всё более откровенные фотографии Бэкхёна правой. Чанёль не может перестать наслаждаться тем, какой его братик манящий и сексуальный. В его телефоне уже около двухсот фотографий. И где он спит, где он стонет, лицо, всё тело… Он сумасшедший. Он не может без своего братика. Для него он как кислород. Его ладонь двигается всё активнее по всей длине члена, останавливаясь иногда у головки, чтобы поласкать большим пальцем уретру. Чанёль прикрывает глаза, начиная двигать бёдрами, трахая свою руку, тихо постанывая имя братика. Ему уже стучат в дверь, сообщая, что очередной мюзикл вскоре начнётся. Чанёль всё знает наизусть, что от зубов отскакивает. Ему ничего не надо повторять перед выступлением. Зато ему нужно расслабиться. Чанёль кончает в салфетку и, выбросив её в мусорную корзину, направляется на сцену. Для Ифаня не всё так сладко. У него уже начался хронический недосып, он похудел, потому что почти ничего не ест, отдавая всё своё время поискам Бэкхёна. Но поиски пока не дают своих плодов, он только теряет время. И тут нельзя винить никого, даже Дилана. Ифань чувствует, что они идут в тупик. Им нужно найти другой путь, чтобы найти похитителя Бэкхёна. Но как? Кто им для этого нужен? На какой след им нужно выйти? Это заставляет Ифаня впадать в отчаяние. Безысходность. Такая же безысходность преследует и Бэкхёна. Он взял тот маленький пистолет и спрятал под подушку своей кровати в подвале. Он до сих пор не уверен, что сможет выстрелить в Чанёля, своего родного брата. Может он просто выстрелит, попав в него, но не убивая, а просто ранив? Это его притормозит, и Бэкхён сможет выиграть время на побег. Только… где гарантия, что Чанёль его снова не похитит и не сделает его условия тут ещё более жестокими, чтобы такого не повторилось? Придётся тогда сделать так, чтобы Чанёля посадили в тюрьму. В этом ему поможет Ифань. Конечно, не хочется, чтобы его родной брат стал преступником, заключённым в тюрьму, это ещё и в СМИ будет оглашено, что помешает карьере Бэкхёна, но ничего с этим не поделаешь. К тому же, с помощью взяток он сможет сделать так, чтобы никто не узнал, что Чанёль – его брат. Больно, конечно, что придётся это скрывать, но так жить он не сможет, находясь взаперти. Теперь он ожидает, сидя с пистолетом под подушкой. Ещё две недели Чанёль гастролировал по Бельгии. Ему уже и самому это надоело, он не может дождаться, когда сможет увидеть своего любимого братика, прикоснуться к нему… Трахнуть. Как же он хочет его прекрасное тело… И вот, наконец, он возвращается домой, к своему братику, к Бэкхёну. С нетерпением он едет к коттеджу, открывает дверь, ищет глазами своего любимого, который сидит в это время на диване в гостиной. Бэкхён весь напрягся, только услышав звук открывающейся двери. - Братик, как я скучал по тебе, - радостно, словно ребёнок, Чанёль подбежал к вставшему с дивана Бэкхёну. Младший неуверенно ответил на крепкие объятия брата, нервничая, что он с ним сделает по возвращению, учитывая, что он делал с ним «на прощание». Чанёль сжал ягодицы братика, радуясь, что тот не стал одеваться, что ему не придётся тратить лишние минуты на его раздевание. Хотя зачем спешить? Бэкхён весь в его распоряжении. Навечно. По крайней мере, он так думает. Он целует шею братика, вдыхая такой родной запах, который он вспоминал каждый вечер, лёжа в одиночестве в шикарном номере отеля, онанируя, вспоминая этот сладкий аромат тела Бэкхёна. -Бэкки, как мне было трудно без тебя. Чанёль обратно повалил братика на диван, усаживаясь на него сверху. Как он долго ждал того момента, когда сможет касаться пальцами, ладонями, всем телом своего любимого Бэкхёна. Он обхватывает немного возбуждённый член младшего ладонью, начиная ласкать его. Бэкхён стонет. За всё это время он ни разу не прикоснулся к себе. Ему просто было не до этого. И сейчас, когда Чанёль так ласково гладит его плоть, мягко сжимает, массируя большим пальцем уретру, он не сдерживается, ведь это доставит Чанёлю колоссальное удовольствие. И старший получает его, слушая сладострастные стоны братика. Он бы сразу догадался, если бы они были наигранные. Он хорошо знает своего братика и может легко определить, что Бэкхён получает неподдельное удовольствие от его ладони. Как громко он будет стонать от удовольствия, когда Чанёль зайдёт дальше? Чанёль спускается ниже, начинает лизать и засасывать сосок братика, который сразу реагирует на ласку, набухая, а кожа вокруг соска краснеет. Бэкхён ёрзает, подставляя себя под ласки и поцелуи брата. Нет, ему не хочется именно брата, это ужасно и аморально. Ему хочется именно секса. Только их с братом мнение об этом времяпрепровождении совсем другое. Но пока Чанёль не пытается причинить ему боль… Бэкхён так думал до того момента, пока старший не прикусил его сосок. Первый вскрикнул, насторожив второго, который начал зализывать укус. - Братик, я так скучал по твоему голосу. Чанёль наваливается на младшего, укладывая того на спину на диван. Старший тщательно вылизывает свои пальцы, чтобы на них осталось больше слюны и касается ими сжавшегося от прикосновения ануса Бэкхёна, который невольно зажмурился. Бэкхён знает, что сначала будет неприятно. В первый раз с Ифанем он умолял его вынуть свои пальцы из него, потому что ему было неприятно. Не больно. Ифань хорошо смазал палец, но всё равно… А вот когда он добавил второй палец, то тогда растяжка стала немного болезненным занятием. Чанёль целует его около губы, всё ещё боясь резкой реакции братика. Он не хочет ему врать, что будет не больно, не хочет причинять эту боль (несмотря на то, что тушил об него сигареты перед уездом), но одновременно ему безумно хочется полноценного секса с ним. - Потерпи, пожалуйста, немного. Ему откровенно надоело ожидать, он столько времени ждал, что думал, что с ума сойдёт и так просто трахнет своего братика, без прелюдий. Поэтому, пока этот момент не наступил, ему придётся заставить братика терпеть боль. Бэкхён готов это вытерпеть, но лучше было бы, если бы это был Ифань. Он не доверяет Чанёлю, этот сумасшедший может вытворить всё, что угодно. Часть этого он уже показал ему перед своими гастролями. Долго у Бэкхёна болело всё тело после этого. Он просит Бэкхёна встать на четвереньки на диване, задом к старшему, младший рад, что не будет видеть лица брата: так ему будет легче представить, что это Ифань. Чанёль аккуратно просовывает в него первый палец, прислушиваясь к ощущениям братика, который весь сжался, трясясь то ли от страха, то ли от боли. Бэкхён терпит, настраивает себя, что это Ифань, фантазируя с закрытыми глазами, что он сейчас с Ифанем, что он всё сделает, как и всегда, нежно и аккуратно. Это не его старший брат, от которого не знаешь, чего ожидать, с которым не знаешь, как себя вести. Он даже боится показывать, что ему больно. Даже боится сыграть Стокгольмский сидром, привязанность к брату, который может не поверить ему, и от этого Бэкхёну будет только хуже. Поэтому он просто молча терпит, прислонившись лбом к сложенным рукам. Чанёль аккуратно просовывает в него два пальца. Он и сам сейчас терпит, ему не хочется тянуть с растяжкой, но понимает, что Бэкхёну только будет нестерпимо больно, если он прямо сейчас начнёт проталкивать свой член в него. А ведь это его первый однополый опыт… Чанёль неспешно разводит пальцы в стороны, словно ножницы. Бэкхён кусает губы, терпя, сдерживая стоны боли. Только его напряжённые мышцы выдают его. Старший начинает целовать одну из ягодиц братика, хоть немного пытаясь отвлечь его. Чуть позже он добавляет безымянный палец. Тут уже Бэкхён не выдерживает и взвывает от боли. Чанёль продолжает целовать младшего, начиная ещё и надрачивать его вялый член, отвлекая. Но Бэкхёну всё равно больно. Чанёль пытается найти простату, чтобы облегчить страдания братика. Когда он её находит, Бэкхён резко выгибается и стонет, уже от удовольствия. Теперь Бэкхён вспомнил, как его Ифань в первый раз уговорил на первый секс, ведь сам тогда до жути боялся этого… - Не бойся. Тебе понравится, - целуя его шею, наваливаясь на него сверху на кровати, уверяет Ифань. - Разве не будет больно? – нервничает Бэкхён. - Ты мне не доверяешь? – с лёгкой обидой в голосе сказал Ифань. Бэкхён замолчал, смотря в сторону. Он доверяет Ифаню, но всё равно боится боли. Только в порно актёрам нравится то, что с ними делают, но ведь в этом задействованы наркотики, да и их анусу уже настолько растраханы, что им уже не так больно. Но Бэкхён ведь девственник в этом плане. Ему точно будет больно. Всё-таки, это противоестественно, для ануса это равносильно принимать фекалии обратно в себя. Какое от этого может быть удовольствие? - Бэкхён, - шепчет ему на ухо Ифань, поглаживая внутреннюю сторону бедра ладонью, отчего по телу младшего пробегаются мурашки, - доверься мне. Я знаю, как сделать так, чтобы ты стонал от блаженства. Ифань устраивается между ног Бэкхёна, приподнимает его ноги и кладёт к себе на плечи, начиная касаться сначала самым кончиком языка сжавшегося ануса младшего, ощущая его очередную дрожь. Бэкхён стонет. Это ли имел в виду Ифань? Но ведь анальный секс совсем не подразумевает это. Это лесбиянки могут удовлетворять друг друга только руками и языками, а у геев всё немного сложнее. Один должен пойти против природы. И, к сожалению, это Бэкхён. Но Ифань сказал, что ему всё равно понравится. Бэкхён даёт ему шанс. Ифань уже пытается просунуть свой язык внутрь младшего, но мышцы второго слишком тугие, ему трудно это сделать, но Бэкхёну всё равно нравится это. Язык ласкает его мышцы, слегка щекочет, принося ему почти такой же кайф, как от минета. Ифань хорошо смазывает Бэкхёна своей слюной, вырисовывая несколькими способами узоры на анусе последнего. То вокруг сжавшегося кольца мышц, то по нему самому… Но вскоре Ифань садится и смазывает пальцы лубрикантом. Бэкхён жмурится, готовясь к боли. Ему страшно. Он чувствует себя словно девственница во время своего первого раза. Только он и есть девственник, а девственницы в настоящее время и посмелее его бывают. Будто не девственницы, а шлюхи. Ифань медленно просовывает в него указательный палец, чуть сгибая его, из-за чего Бэкхён резко прогибается всем телом, стеная. - Ифань, пожалуйста, - умоляет его покрасневший Бэкхён. - Я же говорил, что тебе понравится, - усмехается Ифань, вновь надавливая на простату. Бэкхён в очередной раз громко и сладостно стонет под умелыми руками Ифаня. С каждым новым его прикосновением к этому комку нервов, Бэкхёну кажется, что его накрывает оргазм, и он кончает, но это лишь обман. Сладкий обман. Бэкхёну всё равно нравится это чувство. Чувство, заставляющее всё его тело дрожать, дыхание сбиваться, а глаза закрываться. Тогда Бэкхён перестал бояться анального секса. Но тогда был Ифань, который любит его, как нормальные люди любят друг друга, а сейчас он с Чанёлем, который оказался сумасшедшим, который даже убил невинного пса, из-за того, что Бэкхён уделял ему слишком много внимания. Когда уже в нём стали свободнее находится три пальца, Чанёль попросил Бэкхёна повернуться к нему лицом, затем взял братика на руки и понёс в свою спальню. Младший прижался к Чанёлю, продолжая бояться, но последний, идя в сторону кровати, просунул в Бэкхёна два пальца, надавив на простату. Бэкхён впивается пальцами в плечи Чанёля, снова прогибаясь и стеная. Чанёль млеет, слушая стоны братика и ощущая его возбуждённый член, которым он трётся об него. Дойдя до кровати, Чанёль вынимает пальцы и аккуратно укладывает младшего на спину. Старший раздевается. Бэкхён наблюдает за ним. Он не будет врать, его брат действительно хорош. Не зря многие девушки (да и парни) интересовались им, когда он учился на артиста мюзиклов. Почему он решил абстрагироваться от них всех и любить только его, Бэкхёна? Он бы это ещё мог списать на то, что он не симпатичен, что другим он вообще не нравится, поэтому решил добиваться родного брата. Но тут… Если бы Чанёль не был бы в действительности его родственником, то Бэкхён бы с ним попытался мутить. - Братик, я ведь тебе нравлюсь? – нависнув над ним, спросил Чанёль. Бэкхён молчит. Он никогда не будет отвечать на такой вопрос, потому что не знает реакции старшего. Тут внезапно он почувствовал чужие губы на своих. Чанёль несмело целует его. Чанёль не смеет просовывать свой язык в рот братика, он боится что-то делать, хотя у них вот-вот будет полноценный секс. Старший всё равно боится что-то сделать не так. Бэкхён не отвечает на поцелуй, но и не отталкивает старшего. Они просто соприкасаются губами. Но, как бы странно это не звучало, в свои годы Чанёль в первый раз поцеловался. И как он несказанно рад, что это его братик. Отстранившись от него, Чанёль начал тщательно обмазывать свой член лубрикантом. Бэкхён нервно сглотнул, готовясь. Чанёль приподнимает братика за ягодицы, начиная медленно входить в него. Бэкхён жмурится. Всё-таки член не пальцы, ощущения другие. Он и забыл за столько времени, когда Чанёль похитил его и стал играть с ним извращёнными способами. Чанёль приподнимает его и проходится своим членом по простате Бэкхёна, заставляя его громко простонать от удовольствия. Почему Чанёль так уверенно занимается сексом, хотя вряд ли у него был опыт раньше, до него, а целуется, как неуверенный подросток? Бэкхён не понимает этого. Но он сейчас тем более не сможет этого понять, ему слишком хорошо, его разум затуманен от блаженства из-за стимуляции простаты. Чанёль наваливается на него, начинает целовать его шею и больно массировать его соски. Бэкхён стонет, он почти задыхается. Он впивается кончиками пальцев, будто намеряясь проникнуть ими между рёбер Чанёля. Настолько ему хорошо. Наверное, он просто забыл об этом. После всех тех ужасов и потрясений, что с ним произошли, его тело вдвойне реагирует на ласку. Чанёль ликует внутри себя, продолжая двигаться и ласкать братика, чувствуя, что скоро кончит. Последние дни гастролей были напряжёнными, и он не смог подрочить втайне от всех. Чанёль начинает наяривать бёдрами быстрее. Бэкхён понимает, что старший вскоре кончит, он уже собирается прикоснуться к своему члену, но Чанёль опережает его, обхватив его член, начиная быстро двигать ладонью вверх-вниз. Они стонут в унисон друг другу, а затем кончают почти одновременно. Чанёль наваливается на него сверху, Бэкхён пытается привести дыхание в норму вместе с ним. Сердце младшего бьётся как сумасшедшее. Он чувствует себя паршиво. Теперь он конкретно изменил Ифаню. Самое страшное, что ему понравилось. Секс. С родным братом.