«Братик»

Бэкхен не знает, что ему ожидать от Чанеля. Он в последний раз сказал, что его ждет кое-что особенное, но что? Бэкхен не знает, наврать ему, что его анус все еще болит, или же сказать правду и терпеть его грубый секс? Что он собирается сделать с ним при первом варианте? Может, все-таки перетерпеть секс с братом? Ему все-таки интересно, что же такое «особенное» с ним он сделает? Так-то понятно, что его ждет обычный грубый секс, от которого, скорее всего, у него снова будет все болеть и буквально гореть анус после его экзекуций. Поэтому он решил все-таки соврать из-за чистого интереса. Ему нечего терять. Когда дверь скрипнула, у Бэкхена вновь рефлекторно сжались все мышцы внутри, анус в том числе. Чанель спускается к нему. Он бывает на репетициях в мюзикле? Может, Бэкхен просто не знает о том, что сейчас вечер или глубокая ночь, потому что его часы сбиты к черту, не видя в окне световой день? Чанель приблизился к его кровати, сел на ее край. — Все еще болит? — он коснулся двумя пальцами ануса Бэкхена, тот сильно сжал его, кивая. — Я так и думал, — Чанель навалился на него, приблизившись к его уху. — Тогда вскоре ты поймешь, что я имел в виду. Он целует шею Бэкхена, поочередно массируя руки братика, которые затекли из-за долгого пребывания в поднятом вверх состоянии. Пока он не собирается его развязывать, еще рано. Бэкхен морщится, ощущая, как кровь вновь активно течет по венам, терпя немного колющее ощущение. Что же будет? Что он с ним сделает? Чанель оставляет отметины на его шее, хоть те еще не прошли, но у него привычка помечать братика, показывать, что он его собственность. Хоть его теперь никто не увидит, никто не попробует отобрать его у Чанеля, но он хочет помечать его, будто это его долг. Бэкхен прикрывает глаза, стараясь наслаждаться временной нежностью старшего. Как долго она продлится в этот раз? И что будет, когда она закончится? Что он сделает? Что «особенное» будет? Одни вопросы в голове Бэкхена, отчего даже его тело вяло реагирует на ласку, он слишком напряжен, слишком много мыслей занимают его голову. Поэтому Чанель переходит сразу к его члену. Он обхватывает его еще вялую плоть губами, начиная посасывать ее. Бэкхен не может не заметить, что Чанель стал опытнее в этом деле. Он теперь больше знает об его теле и знает, что где нужно делать. Например, он знает, что ему нравится, когда ему сосут головку, двигая рукой по всей длине его члена. Бэкхен начинает тихо стонать, а Чанелю нравится ощущение, как плоть братика наливается кровью в его рту, увеличиваясь в размерах. Не это ли самый главный признак того, что мужчине это нравится? У мужчины никогда не может встать на девушку (или парня), которая ему не нравится. Или же возбудиться от того, что ему не нравится. Чанель доводит братика почти до исступления, но вскоре останавливается, когда тот начинает прогибаться всем телом, напрягая все свои мышцы, стеная. Бэкхен немного разочарован, он только почувствовал себя на пике блаженства, но это в его стиле. Младшему пока нельзя кончать, слишком рано. Чанель садится на его живот, затем почти ложится на него, проходясь своим анусом и мошонкой по члену Бэкхена, припадая теперь губами к его соску. Младший жмурится, слишком хорошо, чтобы быть правдой. Неужели он решил удовлетворить его с помощью ласки? Без всяких там игрушек, от которых ему больно? Но стоит Бэкхену подумать об игрушках, как Чанель достает из коробки эрекционное кольцо. У младшего немного расширились глаза от удивления. Зачем это? Он так хочет свести с ума Бэкхена, чтобы он не смог кончить? Или же оставит его в таком состоянии с кольцом вокруг члена? Чанель одел на его член кольцо, но пока он не ушел, начал раздеваться. Хочет его еще больше свести с ума? Действительно, ведь Чанель привстал над его членом и начал себя растягивать. Бэкхен с большими от удивления глазами смотрит на брата. — Это и есть то «особенное», о чем я говорил, — двигая пальцами внутри себя, говорит Чанель. — Я давно растягиваю себя для тебя, чтобы быть с тобой одним целым, чтобы почувствовать братика внутри себя, чувствовать еще ближе, теснее, чувствовать самым сокровенным местом, как прочувствовал братик меня. Бэкхен немного шокирован, но вскоре Чанель начал медленно садиться на него, запрокинув назад голову, упираясь руками в ноги братика. Он перед этим растягивал себя, смазывая анус лубрикантом, перед тем как пойти к братику. Сейчас его член легко проникает, медленно разводя мышцы ануса в стороны, заставляя их обволакивать плоть, проникающую внутрь. Бэкхен кусает губы, впервые он ощущает это, впервые он в кого-то проникает, а не кто-то в него. Это просто волшебное ощущение, Чанель сжимает его, сев полностью, периодически сокращает мышцы, сводя с ума братика, который начинает стонать. Чанель начинает медленно двигаться. Он медленно ерзает на бедрах братика, стеная, прикрыв от удовольствия глаза, ощущая, как член братика стимулирует его простату, как он пульсирует внутри него. Хотя Чанелю приятно от одной мысли, что братику хорошо. Для него это самое главное, что он может узнать о такой сладкой неге. Бэкхен стонет, наслаждаясь приятным вакуумом вокруг своего члена. Это далеко даже от ощущения профессионального минета. Это намного приятнее, от этого быстрее он сходит с ума, желая кончить. Но из-за кольца он не может этого сделать. Бэкхен напрягает руки, отчего ткань сильнее впивается в его запястья, почти до крови, но он не замечает этого, пытаясь хотя бы немного контролировать движения Чанеля, двигая бедрами, но старший все равно двигается в своем темпе, ничего не замечая. Вскоре Чанель начинает надрачивать свой член, активнее двигаясь на братике, слушая его стоны. Последний сходит с ума, по его рту течет капелька слюны, Бэкхен хочет кончить, его член уже болит и ноет об этом. Низ живота почти сводит, будто внутри все затянулось тугим узлом. Как долго Чанель будет издеваться над ним? Старший продолжает двигать рукой по своему члену, не прекращая движения своих бедер, пока он не кончает, пачкая живот братика своей спермой. Бэкхен простонал, чувствуя, насколько сильно сократились мышцы ануса Чанеля, а тот продолжает двигать рукой по члену, почти что заливая его живот своим семенем. — Прошу… Дай мне кончить, — почти шепчет Бэкхен, у него нет сил сдерживаться. Кольцо больно сжимает его член, этого он точно больше не вытерпит. Для него это слишком, слишком невыносимо. Чанель ухмыляется, вставая с его плоти. Он добился своего. Он снимает кольцо с члена братика, обхватывая теперь своими пальцами, начиная ими двигать вверх-вниз. С протяжным стоном Бэкхен кончает себе на живот. Его сперма смешивается со спермой Чанеля, которая только-только начала высыхать. Ифань решил посоветоваться с Исином, теперь они вместе штудируют все допросы. Исину он доверяет, он умен, он лучше сможет найти преступника, похитившего Бэкхена. Исин тщательно просматривает записи и слушает голоса подозреваемых, прислушиваясь к интонациям, малейшим колебаниям, которые возможно услышать на диктофоне. — Тут нет того, кого мы ищем, — вынес свой вердикт Исин. — Мы кого-то упустили. — Как такое возможно?! — возмутился Ифань. — Думаю, что на такое пошли не его соперники. И тут должна быть связь с его родителями. Либо это, так называемая, кровная месть, у кого-то есть личные счеты с семьей Бен, либо… Из-за молчания Исина Ифань разнервничался еще больше, чем все эти дни вместе взятые. Если это не конкуренты, кто еще может быть? Вполне возможно, что у кого-то зуб на его семью, учитывая профессию отца. Да и сексологом быть не очень безопасно, сейчас люди разные. Возможно, что одна сумасшедшая мамочка была недовольно тем, что ей или ее дочери приписали какое-то отклонение. Был и другой вариант, но Ифаню он совершенно не нравился, он решил дождаться, что скажет Исина, а он сказал следующее: — Возможно, что тут задействован брат Бэкхена. Между убийством родителей и его похищением маленький промежуток времени. Если бы кому-то понадобилось расправиться со всей семьей, то они бы уже убили Чанеля. Опасения Ифаня оправдались. Все логично. Поэтому он и не мог никого разоблачить, потому что преступника они в расчет не брали. Но как можно быть таким жестоким, чтобы убить собственных родителей, если это был он? И зачем ему похищать собственного брата? Дело пахнет психическим отклонением. — Известно, где он сейчас? — Говорят, что он в последнее время постоянно живет в своем коттедже на окраине Брюсселя. — Нам нужно установить слежку. Если он похитил Бэкхена, то именно там он и находится. Чанель ведет братика наверх, ведь его нужно вымыть. Его живот весь в сперме, да ему бы и так не помешало принять душ. И сходить в туалет. Чанель отвязал его от кровати, но его руки остались связанными. Он помогает Бэкхену идти, придерживая за талию. Его тело немного отвыкло от долгого лежания. Чанелю даже нравится так делать, ему нравится заботиться о братике, хоть и помогает ему, будто он раненный или с ограниченными возможностями. Но так он может заботиться о нем, как брат о брате. Бэкхен никак к этому не относится. Выбора у него нет, он весь во власти Чанеля, пока тот продолжает связывать его руки. Пистолет, который он нашел (Чанель заметил пропажу?), так больно упирается в него, будто напоминает о себе, что его нужно использовать по назначению, но со связанными руками Бэкхен не может этого сделать. Чанель открывает дверь в ванную, ведет впереди себя Бэкхена, затем он развязывает его руки, которые теперь повисли вдоль его туловища, словно тряпочки. — Я рук не чувствую, — со смущением проговорил Бэкхен. Старший на это лишь радостно усмехнулся. Он встал позади Бэкхёна, держа его член, головкой к унитазу. Младший краснеет, для него как-то это слишком интимно, он стесняется мочиться перед братом. Чанель, догадавшись об этом, немного надавил на низ живота братика, чтобы тот не медлил. Бэкхён сначала терпит, зажмурившись, ставя ноги иксом, упираясь коленями в друг друга. Но всё-таки организм берёт своё. Для него само осознание того, что брат сейчас помогает ему сходить в туалет, держа его пенис в этот момент смущает. Секс это одно, а вот туалет это уже более интимное. Но Чанель дорвался и до этого. Не хватало только, чтобы он ему попу подтирал, как ребёнку, из-за того, что он вновь не может двигать затёкшими руками. После Чанель помог ему забраться в ванну, после чего, раздевшись, присоединился к нему. Он включает воду и настраивает температуру, сам поливает его лейкой. Бэкхён чувствует себя маленьким ребёнком или инвалидом, который ничего не может делать самостоятельно. Может, братья часто принимают душ вместе, но ведь не в таком возрасте, когда половое созревание уже прошло, когда они уже должны понемногу отдаляться друг от друга в поиске новых знакомств и любви. Но не в этом случае. Здесь братья, словно любовники, спят друг с другом, а один заботится о другом. Неправильно. Это совершенно неправильно. Но Чанёля, как и прежде, это не интересует. Он смывает смесь из их семени, направляет душ на обмякший член братика, беря его в ладонь, тщательно вымывая. Бэкхёна вновь немного смущает это. И немного возбуждает ощущение того, как струи воды ударяются о головку, щекочут уретру, стекают к крайней плоти. Позже он поворачивает Бэкхёна к себе спиной, отодвигает одну его ягодицу в сторону, направляя лейку теперь на анус братика, который сжимается от воздействия воды на него. Бэкхён закрывает плотно глаза. Ему неловко осознавать, что так интимно его моет брат. Если они с Ифанем и принимали душ, то они так не намывали друг друга во всех интимных местах. Это было не так… Бэкхён проклинает свои руки, которые всё ещё не хотят двигаться, слушаться его. Как долго они ещё будут неподвижны, словно тряпочки? Или пусть хотя бы Чанёль скорее закончит мыть его. Большего позора он не испытывал в жизни. А Чанёль теперь намывает его тело, без мочалки, просто растирает гель для душа по его телу, повесив перед этим лейку, поглаживая кожу, скользя по ней ладонями, затем разминая мышцы его плеч, рук, спины и ягодиц, которым он уделяет слишком долгое внимание. Он долго их мнёт, поглаживает, сжимает, отчего младший весь поёжился от его прикосновений, даже мурашки пробежались по всему телу. Чанёль поднимает ладони вверх, к груди братика, пощипывает его соски, заставляя Бэкхёна постанывать, извиваться от его прикосновений. Позже он спускается к животу, потом ниже, к паху. Он не трогает его член, лишь водит руками вокруг него, раздвинув его ноги своим коленом, ласкает внутренние стороны его бёдер. Бэкхён весь дрожит, низ его живота становится тяжелее, старший прижимается к нему как можно теснее, тяжело дыша ему на ухо. Его член уже стоит и упирается ему в ягодицу. Что он теперь сделает? Или заставит Бэкхёна сделать? Бэкхён не может думать, он дрожит под прикосновениями Чанёля. Но вдруг старший сжимает его бёдра, теперь его член находится между ног Бэкхёна. Чанёль заставляет братика свести ноги вместе, зажав его член. Бэкхён краснеет, такую он замену нашёл в сексе с ним, пока у него "болит зад"? Старший стонет, двигая бёдрами, благодаря гелю для душа, его плоть легко скользит между бёдер братика, так он может удовлетворить себя в полной мере. Сначала братик был внутри него, теперь братик удовлетворит его спереди. Наверное, это самый лучший день после того, когда он впервые поцеловал его и лишил девственности. Бэкхён стонет, его член немного набух, от этого ему трудно удержаться на ногах, он бы упал, если бы Чанёль не придерживал его. Он извращенец из-за того, что его это возбуждает? Фрикции Чанёля с каждым разом всё активнее и активнее, он сильнее впивается пальцами в кожу Бэкхёна, ударяясь каждый раз низом живота о худые ягодицы братика. Он прикусывает шею Бэкхёна, ту часть, где уже смылся гель, оставляя очередную отметину на его кожу, помечая, желая оставить на нём своё клеймо. Вскоре он кончает, протяжно стеная в ухо Бэкхёна, который зажмурился, думая, что сам кончит от этого, но сдерживается, он не настолько извращенец. И вскоре Чанёль помогает ему в этом, быстро доводя до оргазма.