***
<...>Лириэн толком не разобрала, что произошло у обелиска, но отчетливо увидела, как Эридан рухнул на землю и больше не поднимался. Сердце разрывалось на части. С одной стороны Халдарон и син’дорай, с другой — Эридан. Отказ подчиниться своему генералу означал окончательный разрыв со Следопытами и Луносветом, даже если она вернется глубоко раскаявшаяся и будет молить о прощении. Ударив пятками коня по крутым бокам, Лириэн погнала его к пылающему скверной обелиску. Но когда до кристалла оставалось футов тридцать, конь резко остановился, словно ударился грудью о невидимую стену. Приседая на задние ноги, талассиец храпел и дергал головой, не слушаясь поводьев. Его явно пугал обелиск, и двигаться с места он не собирался. Соскользнув с его спины, Лириэн бросилась к лежащему ничком Эридану. Зеленые всполохи тускло отражались в прозрачном блестящем копье, пробившем тело полудемона. Обломанный наконечник лежал рядом. На несколько страшных мгновений Лириэн словно разучилась дышать. Земля вокруг неподвижного тела калдорая потемнела. Охотница дернулась к нему, но в следующее же мгновение застыла, потому что из-за обелиска выдвинулась темная фигура в длинном, развевающемся на свирепом ветру, одеянии. Расшитый капюшон сорвало с него, обнажив растрепавшиеся белоснежные косы и украшенные драгоценными каффами длинные уши. Калдорай. Только бросив взгляд на этот рослый силуэт, Лириэн почувствовала, как в ней поднимается что-то первобытное жуткое и злое. — Ты. Мужчина в плаще резко выбросил вперед правую руку, но в этот раз охотница была к этому готова. Ее окутал кокон света. Лириэн пошатнулась всем телом, словно невидимые когти полоснули ее по лицу. В прошлый раз эта магия переломала ей кости и чуть не свернула шею. Ярко вспыхнув, свет остался в ее глазах и на волосах, подсветив побледневшее, искаженное ненавистью лицо. — Сколько же раз тебя нужно убивать? — насмешливо спросил Элиз’Зар, смахнув с лица выбившуюся прядь. — Ты — покойник, — голос эльфийки едва можно было принять за женский — из ее глотки вырвался рык. Льнувший к ее ноге рысь прижал уши и попятился. Вид у Шина был такой, словно его сейчас стошнит от ужаса. — Даже твои восемь, или сколько там у тебя осталось, жизней рано или поздно закончатся, — высокорожденный стоял возле пульсирующего обелиска и ехидно ухмылялся, но это была очередная маска. Взгляд его был холодный и напряженный, и он ловил каждое движение девушки. Дух леопарда вырвался на волю одним скачком и уже не был похож на себя прежнего. Ее сверкание померкло, почернело, глаза пылали мертвенным огнем, словно гнилушки на сломанных мертвых деревьях. Плотно прижав уши к черепу, леопардиха заревела. За несколько мгновений она прибавила в размерах настолько, что стала похожа на гигантское облако тумана, принявший очертания зверя. Элиз’Зар отшатнулся. Выставив перед собой окутавшиеся пурпурным свечением руки, он отступил к самому обелиску. Меж его пальцев текли ленты защитных заклинаний, соединяясь в сложный узор охранных чар. Из глотки духа вырвалось вибрирующее от бешенства рычание, шкура, словно вываленная в пепле, вздыбилась, а рисунок из черных полос и пятен на оскаленной морде леопарда напомнил Элиз’Зару жуткую тотемную маску какого-то божества темных троллей из далекой древности во времена расцвета империи калдорай. Сквозь черноту беспамятства Эридан слышал эхо знакомых голосов, а потом он явственно ощутил присутствие чего-то темного. Ощущение было настолько пугающе знакомым, что полудемон приоткрыл глаза. От боли мысли путались, ему потребовалось несколько мгновений сообразить, что они уже не в джунглях Тернистой Долины и Погеан давно как мертв. И от осознания, что за чудовищный дух, источающий волны черноты и ненависти, стоит перед ним, маг задохнулся болью, куда более сильной, чем от пробившей его грудь ледышки. — Лириэн, не надо, — прохрипел Эридан, вспарывая когтями землю. Дух леопарда вздрогнул и замер с поднятой лапой в нескольких шагах от него. Исходящая от него чернота усилилась, в воздухе ощутимо потянуло холодом — словно дохнул в лицо ледяной ветер с Зул’Драка. Дух-целитель жутко преобразился. Ее белоснежная шкура выцвела до призрачно дымчатой, чистый голубой свет, струящийся по ее оскаленной морде, отливал мертвенной зеленью. В этом чудовище едва угадывался прежний лоа снежного леопарда. Эридан попытался приподнять голову и посмотрел на застывшего у обелиска Элиз’Зара. Уголки губ полудемона дрогнули, глаза сузились. Лоа яростно зарычала, от нее по воздуху растекалась бесформенная клякса черноты, на фоне которой меркло даже свечение обелиска. Вокруг разъяренного лоа в реальности словно образовалась прореха, как тогда, после гибели старого шамана. — Лириэн… — Эридан прикрыл на мгновение глаза, вжавшись щекой в высохшую землю. Дышать получалось только крошечными порциями, жар в груди разливался такой, словно там клокотала лава. Температура вокруг резко понизилась. Изо рта вырывались облачка пара, вдыхать становилось все труднее. — Лири, — снова позвал Эридан, собравшись с силами, и с трудом приподнялся на локтях. — Убьешь эту тварь — станешь убийцей. Как Погеан. Дух остановился. Маг видел ее задние лапы и колотящий по ним толстый хвост. МНЕ ПЛЕВАТЬ, — от лоа ударило такой мощной эмпатической волной, что тряхнуло даже Элиз’Зара, а Эридан и вовсе снова свалился на землю. Опустив голову, дух леопарда пронизывала пылающим взглядом Элиз’Зара, поспешно сплетающего какое-то заклинание. — ЭТА МРАЗЬ ДОЛЖНА СДОХНУТЬ! — она присела на задние лапы, готовая броситься. — Подумай о малыше, — прохрипел Эридан, вывернув голову, чтобы видеть ее. Уже готовая броситься на Элиз’Зара леопардиха вздрогнула всем телом, и в этот миг Элиз’Зар ударил с двух рук заготовленным заклятьем. Гигантскую кошку отбросило. Ее контуры полыхнули, а из пасти вырвался душераздирающий вопль боли, словно чары по-настоящему сорвали плоть с ее костей. Очертания ее духа размылись, точно развеянный ветром туман. С криком Лириэн повалилась на бок, стиснув пальцами свои плечи. По ее коже текли лиловые вязи заклинаний, словно причудливая движущаяся татуировка. Крупно дрожа, она задыхалась от боли. Ее черты искажались, теряли материальность, словно сквозь ее естество пытался прорваться дух леопарда. — Лириэн! — захрипел Эридан, задохнувшись от ярости. Ненависть к Элиз’Зару и страх за девушку буквально подбросили его на ноги. Откуда только силы взялись. Зажимая таящий обломок льда у себя в груди, полудемон попытался разогнуться в позвоночнике и закашлялся. — Когда нас изгнали в Фералас, мы постоянно воевали с разгневанными духами прежних жителей Эльдре’Таласа. Эти твари обожали вселяться в живых, — Элиз’Зар перевел взгляд на шагнувшего к нему на подкашивающихся ногах Эридана. — Спасибо, что дал мне время закончить заклинание. — Это будет последним, что ты сделаешь в своей жизни, — сглатывая вязкую кровь, прорычал Эридан. В его когтистых пальцах вспыхнули изумрудные искры. Элиз’Зар поспешно отступил вплотную к обелиску и вновь поднял руки. Дважды хлестнула синеватая вспышка. Одно ледяное копье разбилось об полыхнувший магический заслон, сотворенный Эриданом, но от соприкосновения с чужими чарами и без того нестабильный щит со пшиком испарился, и второе копье, предназначавшееся Лириэн, пробило дернувшемуся в ее сторону полудемону плечо. — ЭРИДАН! — взвизгнула эльфийка, в ужасе глядя на рухнувшего мага. Отвернувшись от них, Элиз’Зар провел ладонью по ровной поверхности обелиска. Кристалл колол пальцы демонической магией и источал настолько мощную энергию, что у высокорожденного перехватило дух. Теперь уже и Элиз’Зар ощутил силу леи, вошедшей в резонанс с артефактом демонов. — Такая мощь… — завороженно прошептал он, касаясь изумрудных лент с символами, обвивающих обелиск. Кристалл вспыхнул ярче, и высокорожденный пошатнулся, точно от неслышимой ударной волны. Маг нахмурился, забормотал заклинания, пытаясь распутать это плетение, подчинить себе артефакт, который, несомненно, был невероятно мощным ретранслятором, создающим сильные помехи. Элиз’Зар ощущал, что уже на расстоянии нескольких шагов от кристалла эти помехи усиливаются настолько, что разрушают структуру любых чар. Растянув над поверхностью обелиска энергетическую решетку своего заклинания, высокорожденный маг пытался нащупать ядро демонического артефакта. Пока Тария развлекается с эльфами и магами Кирин-Тора, у него будет время распутать этот клубок. Десять тысяч лет выживания в самых невероятных передрягах на кого угодно наложили бы свой отпечаток. То ли сработало шестое чувство, то ли он услышал свист летящей стрелы, но Элиз’Зар чуть отклонился в сторону, и в ту же секунду об ровную грань обелиска с треском ударилась стрела, разлетевшаяся на куски. Лириэн с перекошенным ненавистью лицом выпускала стрелу за стрелой. По ее телу все еще текли пылающие сковывающие печати, поэтому использовать способности лоа и зачаровывать стрелы она не могла. Вокруг высокорожденного вспыхнул радужный защитный барьер. Стрелы чиркали по нему и отлетали. — Дура, ты не сможешь даже коснуться меня, — запитывая заслон магией, процедил Элиз’Зар. Стиснув зубы, Лириэн опустила лук. Пальцы мазнули по оперению стрелы. Последняя. Этот высокорожденный ублюдок прав. Пробить магический барьер можно было только магией. Сунув пальцы в рот, охотница пронзительно свистнула. Элиз’Зар нервно повел головой, ожидая что угодно, вплоть до атаки драконов с воздуха, но вместо этого на него сбоку бросился рысь. Разрывая когтями одежду, рыча, кот попытался запрыгнуть ему на плечи, чтобы добраться до горла. Взвыв от боли, Элиз’Зар отвлекся от барьера и, зачерпнув чистой арканы, отшвырнул от себя рычащего зверя. Рысь кувыркнулся как подстреленный и приземлился на все четыре лапы в паре десятков футов от них. Неизвестно, что должно было сотворить это заклинание, манашторм исказил чары, но Шин шлепнулся на землю с одурелым видом и контуженно тряс ушастой головой. Высокорожденный с трудом выпрямился. Когтистая тварь ощутимо зацепила его по спине и плечам когтями, даже на волосах была кровь. Посмотрев на оглушенного рыся, Элиз’Зар мстительно оскалился и сотворил шар чистой арканы, чтобы разделаться с гаденышем раз и навсегда. Но в этот момент перед лицом вздрогнувшего высокорожденного просвистела стрела, оцарапав ему щеку и пропоров мочку уха. Элиз’Зар на миг оцепенел — его инстинктивное случайное движение спасло ему жизнь. Отстегнув опустевший колчан, Лириэн подняла свой лук наперевес, словно дубинку, и бросилась к ночному эльфу. Если бы Шин отвлек этого ублюдка еще на несколько секунд, то она обязательно прорвалась бы. — Ах ты дрянь… — круто развернувшись, Элиз’Зар ударил бросившуюся на него эльфийку магией, подняв в воздух. Лириэн завопила от ярости. Извиваясь как вздернутая за шкирку кошка, она метнула в калдорая тонкий стилет, от которого Элиз’Зар уже увернуться не смог, иначе бы ему пришлось выпустить девушку. Взвыв от боли, маг вцепился в рукоять стилета, вонзившегося под ключицу, пытаясь вытащить его. Лириэн свалилась на землю, приземлившись на четвереньки. — Тварь… — прошипел Элиз’зар, отступив к пылающему обелиску. С демоническим артефактом творилось что-то неладное. Вокруг него все сильнее проступало изумрудное марево, образовывающее подобие сферы, которая с каждой минутой становилась все ярче и в которой растворялся темный силуэт склонившегося над кристаллом Элиз’Зара. За спиной Лириэн в нескольких шагах залился лающим кашлем Эридан. Сотрясаясь всем телом, он вновь силился подняться, но не мог даже пошевелиться — с двумя ледяными обломками в теле. — Я говорила, это плохая затея… Хоть раз бы меня послушал… — Лириэн подобралась к лежащему на спине Эридану. Трясущимися руками она взялась за ледяную сосульку в его плече. Полудемон дышал с трудом, глаза его были полуприкрыты. Демоническая зелень в них поблекла настолько, что впервые Лириэн разобрала в его глазах границу радужки и белков. Внутри у нее все похолодело. Глаза эльфов меркнут лишь в единственном случае. Резким движением девушка вытащила обломок льда из его плеча и зажала ладонями рану. Эридан дернулся и закашлялся. С его губ сорвались капли крови. — Он что-то сделал со мной… Не могу лечить… — сдавленно проговорила Лириэн. — Это не исцелишь. Ты не сможешь, — еле выговорил Эридан, переведя на нее взгляд. Лириэн едва сдержала злые слезы, еще сильнее надавив на рану, из которой текла кровь. Проклятое чувство дежа-вю. Точно так же у нее на глазах умирал старый шаман, которому она не смогла помочь. И опять не может. От осознания собственного бессилия хотелось выть от ярости и отчаяния. — Нет! Мы что-нибудь придумаем! Ее ослепила яркая изумрудная вспышка. От ощущения демонической магии, опалившей ее невидимым жаром, у Лириэн перехватило дыхание и сердце трепыхнулось в груди. Даже для нее здесь становилось опасно. Дрожащий воздух наливался зеленью, расползавшейся от обелиска светящейся пеленой. — Помоги подняться… — Спятил? С сосулькой в груди? Эридан с трудом сглотнул ком в горле и пошевелился, пытаясь приподняться на локте. Уже не сдерживая слез, Лириэн подставила руку, чтобы он мог опереться. Как он умудрялся говорить и двигаться с такими ранениями, оставалось для нее загадкой. Столб изумрудного света полыхнул вновь. Эридан повернул голову. Потускневшее пламя скверны в его глазах, казалось, снова стало разгораться. — Элиз’Зар пытается взять под контроль обелиск, но не сможет им управлять, — цепляясь скользкими от крови пальцами за предплечье Лириэн, еле выговорил Эридан. — В нем нет крови демона. — Забудь про него. Нам только и нужно пройти через Портал, заклинание спадет, и я смогу… Я попробую… — Лириэн обессиленно замолчала. Они оба прекрасно понимали, что с такими ранами не выживают и что если они и доберутся до Портала, то маг не дотянет даже до ближайшего поселения. Полудемон наконец сел относительно прямо, не пытаясь завалиться ей на руки. Кажется, теперь Лириэн поняла, почему он до сих пор дышит и сердце его бьется. Его прожженные скверной рубцы дымились и тлели зеленью так ярко, что просвечивали сквозь лохмотья одежды. Обломок сосульки, оставшийся в груди, истаял уже наполовину. Ручейки талой воды, смешанной с кровью, стекали на иссушенную ветрами и демонической порчей землю. Внутренним взглядом, дарованным ей Лаей, Лириэн видела обволакивающую Эридана зеленую пелену, словно вторая кожа. — Не надо… прошу, — стискивая его плечи, прошептала она. Эридан неуклюже коснулся ее щеки пальцами, пытаясь стереть текущие слезы, но лишь размазал пыль и кровь по лицу. — Я не умру. Клянусь, — он вымученно улыбнулся. Лириэн едва сдержала нервную дрожь: его зубы были залиты кровью. — Лгун… — все так же зажимая его пробитое плечо, она почувствовала, что кровотечение ослабевает. Оскверненная кровь жгла ей пальцы, словно жидкий огонь. Раны дымились. — Эта дрянь тут все разнесет. Манабомба в Тераморе покажется шутихой… — сглатывая кровь, Эридан с помощью девушки медленно поднимался. — Ты же сам активировал обелиск… — Это оружие. Массового уничтожения. А этот придурок его пытается взломать… — маг вновь закашлялся. — Молчи. Не трать силы, — Лириэн прикрыла глаза. Она знала, что рано или поздно все этим закончится — бессмысленной смертью на баррикадах. Как и то, что они вместе приняли это решение. Если бы она настояла, Эридан прошел бы через Портал и они действительно были бы уже на пути в Террокар. — Этот идиот делает только хуже… — сцедил Эридан, глядя на разгорающийся обелиск. Пульсация все учащалась. Манашторм вокруг становился почти осязаемым: в наэлектризованном из-за грозы воздухе вспыхивали огни, пространство текло и искажалось. — Тебе нужно отсюда уходить, — маг с трудом повел головой. — А ты? — Перехвачу управление. — Тогда идем, — Лириэн кое-как закинула его руку себе за шею. Они прошли всего несколько шагов, и Эридан остановился. — Дальше я сам. Сам? Да он еле стоит… Лириэн покачала головой. Стиснув зубы, она смотрела на дрожащее и расплывающееся изумрудное марево магического кокона, окружавшего обелиск. Кожу уже не просто кололо, а обжигало. В лицо словно дышала плавильная печь. — Мы справимся. Вместе всегда справлялись. Нет… Нет-нет-нет-нет! Что ты делаешь? Эридан… — Лириэн инстинктивно дернулась, пытаясь схватить его. Полудемон кривился от боли. Подняв дымящуюся руку в запрещающем жесте, он тяжело дышал и едва сдерживал крупную дрожь. — Ты знаешь, что я должен сделать. Это единственный шанс… — Эридан зажал ладонью рану в груди. — Чтобы выжить. — Но что если… — Не надо тебе видеть меня таким, — закусывая клыком губу, он повернулся к растущей изумрудной сфере. Ему стоило невероятных усилий просто держаться прямо. Не будь рядом Лириэн, он бы даже не стал пытаться подняться и испустил бы дух. Возможно, именно этого от него ждут Тария и Элиз’Зар. Шаркая и спотыкаясь, Эридан ковылял вперед. Слипшиеся волосы шевелились в потоках жара, кровь сворачивалась, подтеки крови тускло поблескивали в отсвете зеленого пламени. Рубцы дымились. От них по телу расползались тлеющие ядовитой зеленью вены. Мысли путались настолько, что Эридан старался не сводить взгляда со сферы бушующей скверны и не моргать лишний раз. Потому что, стоило ему прикрыть глаза, сознание начинало плыть и мир перед глазами сжимался до замочной скважины. Шаг-вдох. Шаг-вдох. Вдох… И каждое мгновение ощущение, что он может оказаться последним. Чем ближе маг подходил к барьеру скверны, тем сильней становился жар, сродни тем магическим кандалам, от которых его так мучительно избавили. Но в следующее мгновение Эридан ощутил слабое дуновение прохлады, обвевающей его израненное тело. Он инстинктивно попытался вдохнуть эту свежесть, но лишь поперхнулся, изо всех сил давя разрывающий все изнутри кашель. Через усилие повернув голову, Эридан увидел Лириэн, замершую с вытянутыми руками, от которых расходилось волнами серебристое сияние, обволакивающее его тело мерцающими лентами щита. Вязи пурпурного заклинания-печати, наложенного Элиз’Заром, испарялись с ее обнаженных рук словно капли воды. Око манашторма теперь было ограничено лишь барьером из скверны, надежно укрывавшим обелиск, а дальше любая магия распадалась на первородный хаос, бушующий в Круговерти Пустоты. Встретившись с полудемоном взглядом, Лириэн коротко кивнула ему и слабо улыбнулась. Ее заострившееся от напряжения лицо побледнело, из носа текли струйки крови. Но даже с этим благословением лоа находиться здесь было почти невыносимо. Переливающийся пламенем скверны барьер полыхал на расстоянии вытянутой руки непреодолимой преградой. Магия демонов словно пыталась сорвать плоть с костей. Когтистые руки уперлись в магический заслон, и кожа почти тут же начала сползать с них клочьями. В какой-то момент Лириэн потеряла Эридана из виду. Всполохи изумрудного пламени сомкнулись вокруг него, словно скверна окончательно поглотила его. Элиз’Зар растянул над пульсирующей гранью кристалла энергетическую решетку и пытался через нее прощупать код деактивации. То, что с такой легкостью удалось отравленному скверной мальчишке, не было ему подвластно — со всем опытом прожитых лет и знанием множества поколений высокорожденных. А время уходило. Демонический обелиск и не думал стабилизироваться, более того — Элиз’Зар отчетливо ощущал, как резонирует лея. Кристалл вибрировал под пальцами и, судя по пульсации, очень скоро энергия достигнет критической массы. А из этого ока манашторма может не получиться телепортироваться. Боковым зрением маг уловил в колышущейся изумрудной завесе барьера огромную тень. Элиз’Зар отступил к обелиску, замерев в защитной стойке. Из пламени скверны вырвалась дымящаяся когтистая рука с шипастыми наростами. Барьер пошел разводами. Кто-то буквально разрывал его когтями извне. В языках пламени проступило перекошенное обгоревшее лицо того, кто должен был уже быть мертв. — Ублюдок… Ты что, бессмертный?! — прорычал Элиз’Зар, с обеих рук ударив ледяной арканой в существо, в котором едва угадывались черты мальчишки Темного Крыла. Костяные наросты на бровях и висках окончательно сформировались в зазубренные загнутые назад рога поверх которых развевались тлеющие клочья волос. Исчерна-фиолетовая кожа, опаленная огнем скверны, подсвеченная изнутри зеленью, местами обгорела до кости. Ледяные брызги ударили Эридану в лицо, но осыпалась мгновенно испаряющимися песчинками. Полудемон оскалил потемневшие от крови клыки, и в его глазах проступило осознание. Еще мгновение назад он выглядел бездумным чудовищем — изувеченной, почти вывернутой наизнанку грудой плоти, похожей на эксперименты ученых Пылающего Легиона, но при взгляде на Элиз’Зара опальный маг словно вспомнил, кем он был на самом деле. Зажав когтистой рукой страшную запекшуюся от пламени скверны рану на груди, Эридан зарычал и двинулся вперед. Кожа лохмотьями сползала с его тела, обнажая костяные пластины и шипастые наросты, но полудемон этого словно не замечал. Его ненавидящий взгляд был прикован к рослой фигуре высокорожденного. Черпая бурлящую вокруг обелиска концентрированную аркану, Элиз’Зар принялся осыпать приближающееся к нему чудовище ледяными заклинаниями. Копья, глыбы размером в рост калдорай, энергетические пылающие сферы сыпались буквально градом. На более сложные чары в подобных обстоятельствах уже просто не было времени. Но вся магия словно разбивалась о дрожащую огненную дымку, окутавшую полудемона. И в этот миг высокорожденный маг, переживший первое вторжение Пылающего Легиона, видевший, как горит Зин-Азшари, испытал почти суеверный ужас. Раз за разом Элиз’Зар выходил сухим из воды, и живого демона на расстоянии вытянутой руки он видел всего лишь раз в жизни — в ночь, когда Дат’Ремар организовал Тиранде побег. И вот теперь на него надвигалась эта разъяренная тварь, которая должна была сдохнуть уже, как минимум, трижды. Защитную систему демонического обелиска взломать не удалось, живучий ублюдок пробился сквозь барьер, поэтому Элиз’Зар взмахом рук создал вокруг себя ледяной кристаллический купол. Это стоило ему таких колоссальных усилий, что по заострившемуся лицу мага градом потек пот. Стараясь не обращать внимания на учащающиеся вспышки дестабилизированного обелиска, Элиз’Зар принялся плести заклинание телепортации. Это было сродни распутыванию тончайших натянутых нитей, когда любое неосторожное движение может свести все усилия на нет. Нужно всего лишь сосредоточиться. Он применял эти чары множество раз, осечки быть не могло. Самое сложное в этой ситуации было сконцентрироваться именно на заклинании, а не на скрежете когтей по ледяному заслону, за которым бесновалась тварь. Сзади послышались треск и шипение испаряющейся воды. Элиз’Зар до боли стиснул челюсти, продолжая лихорадочно перебирать плетение заклинания, уже готового к активации. И в этот момент изумрудный кристалл полыхнул так ярко, что отразился в ледяном куполе жутким полярным сиянием. Сформированная матрица активации портала лопнула, как натянутая струна. Элиз’Зар оцепенел, неверяще глядя на свои подрагивающие пальцы. — Манашторм… Но ведь… Я же… — пробормотал он и зажмурился, выставив перед собой руки. Почти проломленный ледяной барьер взорвался, брызнув во все стороны, словно шрапнель, острыми льдинками. На горле Элиз’Зара сомкнулась когтистая лапища и со всей силы ударила его спиной об обелиск, едва не выбив из мага дух. — Уб… людок… — просипел Элиз’Зар, вцепившись в руку полудемона. Пальцы на его горле сжались сильнее, разрывая кожу и с хрустом сминая гортань. Глаза высокорожденного ненормально расширились, а рот разорвал беззвучный вопль, лишь в булькала в горле кровь, хлынувшая на богато расшитую мантию калдорая. Его ноги конвульсивно дергались, руки в исступлении колотили и цеплялись за шипастое предплечье. — Это тебе за Лириэн… — стискивая пальцы, процедил Эридан. Элиз’Зар захрипел, захлебываясь кровью. Он был еще жив, хотя его лицо потемнело от удушья. Но позволить ему легкую смерть — было непозволительной роскошью. И в этот момент сердце словно пропустило удар. Рот наполнился кровью и желчью, перед глазами все затянула багровая муть. Эридан пошатнулся и повалился на землю, точно из него на живую выдрали хребет. Рядом кулем рухнуло слабо подергивающееся тело Элиз’Зара. Демоническая регенерация не справлялась. Рот был полон крови, и полыхание магических энергий перед глазами то и дело меркло настолько, что окружающий мир выцветал до черно-белого, а из звуков вокруг остались лишь грохот пульса в голове и хлюпающие звуки, с которыми дыхание вырывалось из пробитой грудной клетки. Сознание и разум уплывали. Перед глазами вспышками мелькали образы из чужих воспоминаний: пепелища, зеленое пламя, марширующие по выжженной пустоши демоны, и смерть. Повсюду смерть. И здесь будет так же, если маяк не отключить. От дестабилизации лей пойдет цепная реакция, и смерть всего живого в кратере Портала будет лишь каплей в море в преддверии возвращения Легиона. Пока его разум принадлежит ему, он должен исполнить свой долг. Элиз’Зар был еще жив. Его контуры пульсировали в такт биения остывающего сердца. Действуя на инстинктах, Эридан подтянулся на локтях и резко перевернул высокорожденного за плечо. Тот попытался закрыться руками, булькая кровью в раздавленной гортани. Его перекошенный рот беззвучно двигался, во взгляде и лице читались ярость и страх смерти. Этот не станет молить о пощаде. Эридан навалился на грудь Элиз’Зару. От запаха чужой крови и ощущения покалывающей на кончиках пальцев арканы, которая даже сейчас вихрилась вокруг полумертвого высокорожденного, у полудемона закружилась голова и поплыло перед глазами. Окутавшиеся изумрудным пламенем когтистые пальцы с хрустом вонзились дернувшемуся Элиз’Зару под ребра, разрывая мышцы и ломая кости. Магия скверны хлынула в тело мага, проникая в каждую клетку, разливаясь по венам, испаряя кровь, сжигая заживо. Тело высокорожденного выгнулось в агонии, тонкие пальцы, унизанные перстнями судорожно стиснули плечи навалившегося на него Эридана. Скверна окутала двух магов, обнявшихся крепче лучших друзей. Элиз’Зар словно схлопывался в себя, рассыпаясь черной трухой в когтях Эридана, уже полностью охваченного зеленой пеленой, которая всасывалась в его тело. Рубцы и раны дымились, затягиваясь с такой болью, словно плоть и кости текли и плавились, как воск. Несколько мучительно долгих минут Эридан неподвижно лежал на земле и учился заново дышать. Его застывший взгляд был прикован к пульсирующему обелиску. Демоническая магия, отравившая лею, как кинжал Элиз’Зара - его собственное тело, вызывала уже не просто возмущения в магическом фоне. Здесь сама реальность распадалась. Не видно уже было ни неба, ни земли, лишь завихрения энергий и в центре всего этого хаоса — обелиск, уже достаточно зарядившийся для активации последнего протокола защиты. С трудом подтягиваясь на локтях, Эридан пополз к кристаллу. И в этот момент его скрутила такая боль, что полудемон уткнулся лицом в землю и едва сдержал вопль. Его разрывало и выворачивало изнутри. Боль накатывала волнами, а вместе с ней — все усиливающееся ощущение чужого присутствия. Чувствуя, что сознание и разум сползают в ту же самую пустоту, готовую поглотить все вокруг, Эридан из последних сил потянулся к обелиску и прижал к нему ладонь. Руку пронзила жуткая боль, вновь невольно вызвав в памяти колоду в палатке рыцарей крови и раскаленный добела клинок, перерубающий ему кости и сухожилия, но вместо того, чтобы отшатнуться, полудемон вцепился в кристалл второй рукой. Змеящиеся вокруг обелиска ленты с пылающими символами на эредане на миг замерли, а потом потекли в обратном направлении, обвиваясь вокруг рук бывшего ночного эльфа. В коротких проблесках сознания Эридан почувствовал, что какая-то сила поднимает его в воздух. Перед глазами в пульсирующих изумрудных гранях, словно выжженные на сетчатке, проступали символы кода ретранслятора.Реверсировать поток. Изолировать лею. Получение доступа к основным оборонным системам. Деактивация защитного кода…
Изумрудное марево вокруг стало бледнеть и распадаться. Сперва в десятке шагов проступили очертания стоявшей на коленях эльфийки, обессилено цеплявшейся за рыся рядом. А еще спустя несколько мгновений дымка посветлела настолько, что вдали стали видны красные вспышки драконьего пламени. Идеальная мишень.<...>***