Обещание

      Мощный взрыв сотряс массивные окованные железом ворота. Грохочущее железное чудовище, похожее на гигантского скорпиона, гений инженерной мысли гоблинов, атакованное со всех сторон отрядами под командованием Вол’джина, осело на подломившихся ногах-колоннах и начало заваливаться набок. Из всех щелей у него с оглушающим свистом хлестал раскаленный пар, обжигавший тех, кто неосторожно приближался к нему.       Эридан Темное Крыло, возглавлявший отряд магов Высокорожденных, напряженно следил за Верховной Жрицей, застывшей на своем белом тигре на пригорке. Жаркий пыльный ветер дуротарской пустыни трепал ослепительно-белые одежды Тиранды и лиловые стяги ночных эльфов. Пока правительница не даст команду вступить в сражение, ее подчиненные будут бездействовать. Конечно. Для короля Ринна и лидеров Альянса гораздо выгоднее, чтобы Орда сама отвечала за поступки их зарвавшегося вождя, им не к чему попусту рисковать жизнями своих бойцов.       Со стороны побережья донесся очередной взрыв. До этого там, не прекращая, гремели пушки и полыхало пламя, теперь же все относительно затихло. Эридан знал примерное расположение сил сопротивления. Раз повстанцы Черного Копья и наемные войска атаковали ворота Оргриммара, значит, на пристанях бой должен был закончиться. Объединенные войска Похитителей Солнца и Отрекшихся под командованием правящего лорда Кель’Таласа, Королевы Баньши и архимага Этаса должны были оттянуть на себя внимание артиллерии и драконьих всадников. И судя по тому, что осадное орудие гоблинов было успешно разрушено ордынцами, а драконьи всадники и отряд кор’кронцев, брошенные на охрану пристаней, так и не появились, то атака эльфов с моря прошла успешно.       Но все равно Эридан не мог избавиться от щемящего чувства страха и раздражения, набухавшего в его душе словно гнойник. Они тут стоят в сторонке в чистых доспехах и смотрят, как другие проливают кровь. Лидерам Альянса нет дела до того, сколько погибнет в ходе штурма Оргриммара троллей, эльфов крови и прочих НЕ-людей. Ночной эльф слышал шепотки в рядах воительниц Дарнаса, и, кажется, почти все из них разделяли позицию их лидера. Они считали свое пребывание здесь ошибкой. Слишком велика была их ненависть к оркам. Почти все придерживались мысли, что Орда должна сама разбираться со своим вождем. И от этих мыслей у Эридана вскипала кровь.       Он прекрасно видел последствия действий вождя Орды в Пандарии, во что превратился Вечноцветущий дол. Как они не понимают, что если вчера Гаррош чуть не уничтожил сердце Пандарийских земель и его не остановить, то завтра орки огнем и мечом пройдутся по Калимдору на восстановленный Хиджал, до Тельдрассила. Почему их ничему не учат их прошлые ошибки? Война Древних, Третья война, Время сумерек — все, чего они добились против общего врага, было достигнуто сообща. Когда Смертокрыл разрушил Штормград, они тут же засуетились, толкая красивые речи про взаимовыручку в темный час и во времена лишений.       Ему все чаще хотелось плюнуть на все эти коалиции, альянсы, даже если это означало стать отщепенцем и изгоем. Только вот, насколько Эридан знал историю, такие индивидуалисты всегда заканчивали очень плохо и по их душу приходил очередной отряд наемников, которым приплачивали обе стороны.       От прикосновения к локтю молодой чародей вздрогнул от неожиданности и посмотрел на Керена. Мальчишка явно чувствовал нервозность своего опекуна, хотя по возрасту Эридан Керену в братья годился.       — Все хорошо, — на ломаном всеобщем ответил мальчишка, глядя на Эридана серьезными голубыми глазами. Человеческая личина у него была, как и у его отца, — облик высшего эльфа. Почему-то выходцы из красной стаи Алекстразы тяготеют именно к этой внешности, если им нужно слиться с младшими расами.       — Я не за себя беспокоюсь, — покачал головой Эридан, сжимая поводья своего ночного саблезуба. Несколько магов скосились на него, но калдорай проигнорировал их. Он жадно всматривался в цепочку холмов, отделявших их от морского берега. Там ярко полыхало пламя и грохотали орудия. Потом оттуда донесся яростный драконий рев. Похоже, они умудрились сбить Галакраса, жуткого бронированного дракона, не дававшего повстанцам Вол’джина подступиться к воротам.       Керен улыбнулся. Он почти все время проводил с женой Ронина, поскольку говорил на старом диалекте талассийского, а на всеобщем знал только несколько слов. Без переводчика тут было не обойтись. А единственный переводчик, которого Эридан знал, сейчас был в гуще сражения под огнем орочьих орудий и этой летающей огнедышащей твари.       — Не самое лучшее место для ребенка, — пробормотал за спиной Эридана один из магов. — Особенно для кель’дорайского…       Эридан чуть повернулся, одарив мага раздраженным взглядом, и дворянин примолк. Все знали о резком характере своего командира и его крайней нелюбви к критике. В последний раз маг, отказавшийся подчиняться «сопляку, у которого молоко на губах еще не обсохло», едва не простился с жизнью. Нет, Темное Крыло был не настолько опрометчив, чтобы подвергать жизнь еще одной боевой единицы опасности. Только вот в пылу схватки всякое может случиться. Нападение культистов, пламя дракона, которое без массового щита просто так не сдержишь. У самого-то Эридана был горький опыт с щитами против огня, и теперь он с легкостью создавал щит любой прочности и мощности за долю секунды.       Громадные железные ворота дрогнули и стали открываться с душераздирающим скрежетом. Там штурмующих, естественно, поджидали орки и кор’кронцы. Перевес сил был слишком неравным, а пока не подошли подкрепления син’дорай и Отрекшихся, повстанцы Вол’джина оказывались в уязвимом положении. Они и так много сил бросили на железное чудовище, охранявшее ворота.       — Госпожа Тиранда, — все же набрался наглости Эридан, но верховная жрица уже скомандовала:       — Вперед, мои сестры! За Калимдор! — и Аш’алах с ревом соскочил с пригорка, понукаемый твердой рукой наездницы. Кажется, правительница ночных эльфов все же решила внести коррективы в ход сражения.       — Держись рядом. Рядом! — указав на себя пальцем для пущей убедительности, Эридан отвернулся от Керена и едва успел создать щит над Тирандой и первой линией Лунной стражи — откуда-то со стены прилетела огненная глыба.       Прокричав указания для магов, Темное Крыло направил своего саблезуба к воротам, где кипела битва и ночные эльфы прорубали дорогу в строю орков. За последние пару лет ему довелось сражаться и против культистов Сумеречного молота во время битвы за Нордрассил, и против драконов, а потом и когда арена военных действий переместилась в далекую Пандарию, и под чужими знаменами по чужому приказу. Начиная с чудовищного разрушения Терамора Эридан впервые ощутил, что его против воли вовлекают в чужую войну, а он, подневольный маг Кирин-Тора и друид Дарнаса, не в праве отказываться.       Пожалуй, как бы это мерзко ни звучало, хорошо, что Гаррош переступил черту, и гнев короля Ринна и его союзников, так долго копившийся на всю Орду, выплеснулся именно на Адского Крика. В противном случае, досталось бы всем. Лириэн упоминала, что в Луносвете обстановка накалена до предела. После гражданской войны с последователями принца Кель’Таса и бесконечным отражением орд нежити с Чумных земель бывшего Лордерона армии Луносвета были очень ослаблены, Кирин-Тор требовал у Этаса Похитителя солнца поддержки — как ответную услугу (читай — плату) за вхождение эльфов крови в совет магов. Кроме того, син’дорай были слишком зависимы от Отрекшихся, а ненавидящая всех живых Сильвана могла дернуть за ниточку и развязать войну с Альянсом. После предательства у Врат Гнева у Цитадели Ледяной короны к Отрекшимся относились почти так же как к Плети, а учитывая их связь с бывшим Кель’Таласом, то гнев короля Ринна обрушился бы на них всех.       Потому Эридан боялся за капитана следопытов Похитителей Солнца, даже не столько за саму охотницу, сколько за весь ее народ, с которым Лириэн разделит судьбу. Это даже не обсуждалось. Если сам ночной эльф иногда задумывался о рае в шалаше и добровольном отшельничестве, Лириэн сразу отметала подобные суждения, из чего Темное Крыло с горечью осознал, что эльфийка будет со своим народом до конца, преданная защите Кель’Таласа всей душой. И это была очень правильная позиция, в отличие от трещащих по швам идеалов и принципов самого Эридана.       Его привязанность к эльфийке крови была его слабостью и серьезной проблемой, потому как Лириэн, насколько он мог судить, подобных трудностей выбора не испытывала и всегда знала, как нужно поступить.       Сражение у ворот постепенно стихало — сражающихся оттеснили в город. Лунная Стража на подмогу ордынцам бросаться не спешила, поэтому Эридан занял позицию для наблюдения на том же холме. Рядом наглаживал своего лунопарда Керен, но именно он тронул Эридана за локоть и указал в сторону красновато-песчаных холмов. Зоркий малец первым заметил ало-золотые и серо-фиолетовые стяги син’дорай и Отрекшихся.       Их армии здорово потрепало. Впереди шли правящий лорд Лор’Темар и Сильвана Ветрокрылая, всем своим обликом — от рваного потрепанного плаща до черных доспехов — являвшаяся противоположностью своего бывшего подчиненного. Неудивительно, что Лириэн боготворила Королеву Баньши: Ветрокрылая даже после смерти выглядела внушительно и грозно, сохранив призрак былой красоты. Следом за правителями тянулась потрепанная армия главы Кель’Таласских следопытов Халдарона и корпус следопытов Похитителей Солнца. Подбегать к ним будет не самым лучшим решением, увы, поэтому оставалось дождаться, когда они будут проходить мимо ночных эльфов и войдут в город.       А там капитан Солнцесвет его сама увидит.       Радостная улыбка на ее чумазом лице тут же сменилась озадаченностью, стоило Лириэн заметить Керена.       — Что здесь делает этот ребенок? — задержавшись возле пригорка, с которого спрыгнул саблезуб Эридана, девушка недоуменно смотрела на юного высшего эльфа. Керен вежливо поклонился ей и произнес традиционное приветствие на талассийском, чем еще сильнее удивил эльфийку.       — Капитан! — окликнул ее один из Следопытов.       — Иду, — Лириэн закинула за спину переброшенный ей новый набитый колчан и вновь посмотрела на эльфенка. Она только сейчас заметила: у него были неправильной, вытянутой формы зрачки. Единственный изъян в безупречной маскировке, который Эридан объяснял юным возрастом. Керену формально не было и года.       — Мне понадобится твоя помощь. Я найду тебя после окончания штурма и все объясню, — ночной эльф ободряюще сжал предплечье Лириэн в крепком рукопожатии и направил своего ночного саблезуба к столпившимся вокруг Верховной Жрицы магам. Где-то в стороне пропел боевой рожок, а из-за холмов показались новые отряды с сине-золотыми знаменами. Кажется, подошли войска людей под командованием короля Ринна и архимага леди Джайны.       Внутри у Эридана все сжалось от тяжелого предчувствия.       Что будет, когда они разобьют Адского Крика? Что удержит Альянс от того, чтобы не раздавить ослабленные измотанные сражением войска вечных врагов? Если раньше в поддержку Орды и лично бывшего вождя Тралла могла выступить героиня Третьей войны леди Праудмур, то после уничтожения Терамора и гибели всех близких ей людей от рук ордынцев ожесточившаяся Джайна только усилит карающий удар. И если это случится, то Орду уже ничто не спасет.