«Одевайся и спускайся на тренировку. И умоляю тебя, хватит есть. Ты занимаешь бОльшую половину кровати. Моей кровати. „
Как всегда отдает приказы… Интересно, а он во всем такой диктатор?‘ — подумала Бет и сразу же закусила губу, гоня из головы столь порочные мысли. Встать с постели с первой попытки совершенно не получилось. Все тело горело огнем и очень болело. Кажется, обезболивающее, которое вколол Эрик перестаёт действовать. Осторожно подойдя к зеркалу в ванной комнате, она с ужасом посмотрела на себя. Гематомы и ссадины по всему телу, огромный синяк на животе и под ребрами. Не улучшали картину и треснутая губа с синяками под глазами размером с галактику. Решив рискнуть жизнью, Бет приняла душ. У Эрика. Горячая вода смыла кровавые разводы, которые остались как грязное напоминанием о вчерашней ночи. Голову она помыла мужским шампунем. Мята тонизировала и немного расслабляла. Теперь от неё пахло лидером Бесстрашия. Как бы не привыкнуть… Выйдя из душа, девушка обернулась в единственное полотенце, висевшее в комнате. Глубоко вздохнув, она вышла из теплой ванной комнаты и… сразу же замёрзла. — Тебе очень идет мое полотенце. — Бет услышала грубоватый мужской голос и подпрыгнула, чуть не уронив полотенце, — Да ладно тебе, Бет. Расслабься. Можешь переодеваться. — разрешил Эрик и сел на кровать. Через мгновение, ему показалось, что глаза девушки готовы выкатиться из орбит. — А что? Любишь чужие полотенца примерять — люби и снимать. Купер глубоко вздохнула и укоризненно посмотрела на мужчину. И вдруг она подумала о том, какого бы ей было, если бы Эрик прикоснулся к ней. Как мужчина. Как мужчина прикасается к женщине. По её воли и абсолютно ни к чему не принуждая. Сделал бы он ей больно? Или наоборот — было бы очень приятно? Какого бы это было? Чувствовать его руки на своем теле. Так, Бет! Тшшш! Гони такие мысли куда подальше, ведь до добра они не доведут. До другого прекрасного чувства возможно… Но не до добра! — У тебя хоть одежда есть, хлюпик? Это как он её сейчас назвал? — Принесу тебе новую. А какое белье ты любишь? Черное? Кружевное? Возьму на свой вкус. У Эрика хорошее настроение? Значит, кому-то или сильно не повезло, или очень сильно не повезет. Уголки губ Бет приподнялись, но она сразу же подавила в себе желание широченно улыбнуться ему. Эрик бы этого не выдержал. Благодарно кивнув, девушка дождалась, пока он соизволит подняться с кровати, и села на его место. — Если ты думаешь, что я тебе это не припомню — ты очень сильно ошибаешься. Эрик вернулся ровно через пятнадцать минут, держа в руках кипу одежды. Округлившиеся глаза девушки выдали её удивление. У неё даже в родной фракции столько одежды не было, как тут. — Откуда я знаю, что тебе надо? И только попробуй не носить. В следующий раз получишь панталоны и рейтузы. Вот тут и случилось то, чего никто не ожидал. Случилось то, что поразило Эрика до глубины его черствой, жесткой души. Бет рассмеялась. И так задорно, так хорошо, словно Эрик вдохнул в её тело что-то новое. Более счастливое, чем все старое. — Надо было просто подождать… — прошептал мужчина и резко отвернулся, давая девушке возможность переодеться. Пока она натягивала узкие джинсы, Эрик обдумывал, как бы ему сделать так, чтобы Бет, наконец, заговорила. — Мне надо тебя напоить! — наконец, изрек он. Мужчина осторожно повернулся и увидел, что Бет только что надела свитер раза в два больше себя. Волосы взъерошены, глаза синие-синие и широко распахнуты. Кожа бледная, почти прозрачная, а вот щеки красные. Но что понравилось Эрику больше всего, так это живой блеск в глазах. Так вот ты какая, Элизабет Купер. Красивая. Живая. — Я пытался быть с тобой вежливым и добрым, но что-то мне это не понравилось. Тренировка после ужина. Бет медленно подошла к Эрику и, закусив губу, обняла. Зачастила она с этим, ой как зачастила. Еще вчера она пообещала себе завязывать с этим, но сегодня, тяга прикасаться к нему только растет. — Эй, чего ты? Все, завязывай. Я могу сломать тебе руки. Вот он… Романтик! — Осторожнее, девочка. Я могу воспользоваться твоей беззащитностью. Бет сделала небольшой шаг назад и отрицательно покачала головой, мол ‚Нет, не можешь. Кто угодно, но не ты‘. Эрик усмехнулся. Он сам не понял, почему проникся теплом к этой неуклюжей девушке.***
День прошел на удивление спокойно, если не принимать во внимание то, какими словами в Бет бросались то в глаза, то за спиной. Многие по-прежнему считали, что она спит с Эриком, чтобы не вылететь из фракции. Или, чтобы тот не убил её. Оправдываться Бет не собиралась. Какая разница, что о ней подумают те, кто для нее никто? Поужинав и немного передохнув, девушка направилась в спортивный зал, где, по словам Эрика, будет тренировка. Когда она пришла, Эрик что-то обсуждал с Фором, а новички колотили грушу. Приняв боевую стойку, Бет последовала примеру остальных. Она чувствовала в себе силу, которой раньше не было. А когда она заметила мышцы у себя на теле и чуть не расплакалась от счастья. Вот он — успех. Новички, увидев, что их лидер поднимается на ринг, смолкли и перестали шевелиться. Казалось, что даже дышать перестали. — Ты, ты и ты… — Эрик указал на Эдварда и двоих других, чьих имен Бет не знала, но все трое вчера здорово поиздевались над ней. Что он задумал? — Бьете только тех, кто не может вам ответить? Издеваетесь над теми, кто слабее вас? Я не буду распинаться здесь о чести, все и так знают, какие вы мудаки. Сейчас вы выйдете на ринг. Против меня. Все затаили дыхание. Эрик усмехнулся. Бет испугалась. — И чего застыли? Девочек трахать и избивать все могут. Эдвард и Ко медленно поднялись и поравнялись с Эриком. — Дамы вперед. — скомандовал лидер. Ребята переглянулись. Первым начал самый неуёмный — Эдвард. Через мгновения, видимо, решив на свою больную голову, что у них есть шанс победить лидера Бесстрашия, пусть и самого молодого, к Эдварду присоединились остальные. Бет, которая стояла недалеко от ринга, слышала ужасные, омерзительные звуки: хруст костей, тихие, глубокие стоны, тяжелое дыхание. Она видела как один за другим, мужчины без чувств падают на пол. Она видела, как пол ринга багровеет. Вот она слышит последний хруст, и падает Эдвард. Девушка в ужасе поднимает глаза на Эрика и видит, что на нем ни единой царапины. Она неодобрительно качает головой, разворачивается и покидает спортивный зал. — Уберите это в лазарет. — командует лидер и идет за ней. — Бет! — зовет он, но девушка продолжает упрямо идти вперед, стараясь не обращать на него внимания. Она не знает куда идет. Она даже не знает, зачем покинула зал и почему-то, что произошло с теми, кто еще недавно издевался над ней, оставило глубокую рану в её сердце. Дружелюбная, чего уж тут. — Остановись сейчас же! Иначе я применю силу. Ты знаешь, я умею быть настойчивым. Голос Эрика грубый, ломкий. Ни нотки нежности или ласки. Бет цепенеет на месте. Её грудь то быстро поднимается, то опускается. Она медленно разворачивается и разве что не утыкается носом в грудь мужчины. Она боится его. Опять. Теперь она еще яснее представляет себе его силу и мощь. И уж точно она ни в какое сравнение не идет с ним. — Они не должны так себя вести с тем, кто не может ответить. И вот они наказаны. Ты мне должна быть благодарна, Бет. — Эрик делает небольшой шаг вперед. Он напирает. Показывает, кто тут главный. Бет делает глубокий вдох. Неожиданно, не пойми откуда к ней приходит четкое ощущение безопасности. Он не сделает ей ничего такого, чтобы навредить. И вместо того, чтобы отойти от него, она медленно опускает голову вниз и лбом ударяется о его крепкую грудь. В следующее мгновение, рука Эрика ложится на её затылок. Нет никакого принудительного движения. Ему просто хочется ощутить её. А ей почувствовать какого это, когда мужчина прикасается, не желая навредить. Более того она уже выбрала мужчину. — Эрик, братишка, стоило оставить тебя одного, как уже прижимаешь к себе девчонок по углам. — послышался новый голос. Эрик отпустил Бет и развернулся, инстинктивно защищая её. Девушка подняла глаза и увидела высокого, весьма привлекательного мужчину. Отчего-то его лицо показалось ей знакомым. Лицо Эрика доброжелательным не выглядело. — Ты вернулся? — холодно спрашивает лидер, и в воздухе повисает неловкое молчание. — Бен, вот ты где! А я тебя искал. — к Бену подходит другой, более низкий и менее приятный мужчина. — Я тут, Хантер. Вот встретил брата. Он почему-то не рад меня видеть. И тут Бет поняла, откуда и второй мужчина показался ей знакомым. Картинки той злосчастной ночи стали яснее и понятнее. Она вспомнила лица тех двоих мужчин, которые насиловали её. Её серо-голубые глаза схлестнулись с глазами Бена. Через мгновение Бет вжалась в тело Эрика так, как никогда еще. Эрик удивился, но виду не подал. — Эрик, я вижу, что ты в компании красивой девушки. Может, ты нас представишь друг другу. — великодушно предложил Бен, и Эрик почувствовал, как сильно Бет сжала его руку. Он понял, что что-то тут не так. Может, Бет просто не любит знакомиться с новыми мужчинами? Скорее всего, так оно и есть… Но вот Эрик не был в этом так уверен. Ему казалось, что проблема куда глубже, чем просто ‚не любит знакомиться с новыми мужчинами‘. — Она переживет, если не познакомится с очередным ублюдком. — грубо ответил Эрик и, сжав ладонь Бет, развернулся и повел её прочь. Дышать было настолько трудно, что девушка рисковала потерять сознание. Обернувшись, она увидела насмешливый взгляд Бена и ухмыляющегося Хантера. Страх парализовал её. — Ты помнишь её? — спросил Хантер у Бена, не сводя глаз с удаляющихся фигур Эрика и Бет. — Конечно, — ответил Бен и ухмыльнулся, — Такую девочку трудно забыть.***
Эрик не проронил ни слова, пока они шли в его комнату. Бет тоже была в своих мыслях. Ей было страшно: они вновь рядом с ней. Они могут дотронуться до неё. Прикоснуться без её желания. Такое уже было. Теперь она как никогда нуждается в Эрике. Зайдя в комнату лидера, девушка сразу же села на кровать и вопросительно посмотрела на мужчину. — Чего ты так уставилась на меня? Словно я убил оленя. Девушка лишь пожала плечами. — Блять! — выругался Эрик и зло посмотрел на неё. Бет сжалась, — Ты хоть что-то мне сказать можешь? Что угодно! Я хочу разговаривать с тобой! — Эрик подошел к Бет вплотную и толкнул. Таким образом, девушка оказалась лежащей на кровати. Через секунду Эрик навалился сверху, плотно прижимая тело девушки к поверхности кровати. Еще через секунду её две руки были зажаты над её головой одно его рукой. Бет заерзала. — Скажи, что тебе неприятно. Скажи, что хочешь, чтобы я отпустил тебя. — грубо приказал Эрик, и девушка зажмурилась. Эрику эта недотрога порядком надоела. Прибить бы ее нахер. Делов-то… Именно поэтому в следующее мгновение губы Эрика впились в нежные губы Бет. Да, именно от того, что она ему надоела, ага… Неожиданный поцелуй, как молния, пронзил ее хрупкое тело и лишил возможности трезво мыслить. Обезоруженная этим неожиданным поцелуем, соединившим в себе страсть и нежность, она не нашла в себе силы остановить его. Что он там хотел? Оттрахать? Представьте же его удивление, когда он больше не держал её руки и вместо того, что ударить его по щекам, по плечам, и вообще, хоть как-то оттолкнуть, она обняла его за шею и сама потянулась к нему. Этого он явно не ожидал. А вдруг она делает это в благодарность за что-то? Вдруг она позволяет ему прикасаться к ней в благодарность за то, что не убил её? Много раз… Или за то, что спас её и не дал упасть в пропасть? Или за то, что не дал замерзнуть? Или может за то, что отомстил за нее? — Я не хочу, чтобы ты делала это с какой-то целью, — тяжело дыша, прошептал Эрик, — Ты этого не хочешь… на самом деле… — Я хочу почувствовать какого это — когда мужчина прикасается, не причиняя боли… пожалуйста… — её голос мягкий, красивый. Грех ей молчать. — Бет… Я хочу быть твоим первым мужчиной… — прошептал Эрик и посмотрел на неё. Глаза девушки широко распахнулись. Почему он так говорит? Он ведь знает, что он не первый мужчина. И тут она поняла. Он первый в её жизни мужчина, с которым у нее будет нечто настоящее и не подающееся объяснению с научной точки зрения. Он первый мужчина, чьи прикосновения не вызывают в ней отвращения. И тут она поняла, что влюблена в него. В такого, который совсем не предназначен для влюбленности. — Пожалуйста… — прошептала она, и он поцеловал. Поцеловал так, как никогда и никого еще никого не целовал. Оказывается, эта неуклюжая брюнетка с красными щеками ему не очень-то и противна. Оказывается, она ему даже нравится. Оказывается, сильно. Весьма сильно. Вот сейчас Эрик и пообещал себе вести себя с ней как полный кретин и подонок, когда все закончится.