Колибри

- Доброй ночи, Пташка. Как дела? - О, Лин, ты разве сегодня в ночную? - Мы просто поменялись с Кит. Так, Пташка, я точно знаю, что ты сейчас в пяти минутах езды от «Кота», так что принимай вызов, нечего стоять без дела. Парень застонал и откинулся на спинку сиденья. - Лин, ты просто гребаная ведьма, знаешь? Даже легкое потрескивание рации не помешало расслышать звонкий смех девушки. - Ты не даешь мне об этом забыть, Джи. - Я так мечтал о спокойном дежурстве, а сейчас снова развозить пьяных малолеток… - Перестань бурчать, тебе же не восемьдесят четыре. - Ты права, мне девяносто два, - фыркнул Джерард. Линдси снова рассмеялась. - Все, заводи свою Птичку и забирай клиента. Гордое название «Чеширский Кот» носил большой клуб на углу Четвертой и Западного спуска. Он стоял на пересечении двух самых оживленных улиц города, поэтому был самым посещаемым и любимым народом заведением. На улице была куча народу и других машин, и Джерард не представлял, кому из них тут могло спонадобиться такси в половину второго ночи. Но долго ему стоять не пришлось – буквально через минуту к нему подошли два пошатывающихся парня. Точнее, один из них едва стоял на ногах, второй же упрямо тащил его к машине. - Привет, - поздоровался с Джерардом тот, который был потрезвее. – У меня тут друг немного… перебрал. - Иди на хер, гребаный Торо, моя жизнь разрушена, я имею право… - подал голос тот, кто, как казалось Джерарду, уже просто физически не мог говорить, но не тут-то было. - Ради всего святого, помолчи, я это уже слышал, - поморщился Торо, открывая заднюю дверцу и запихивая друга внутрь. – Твоя жизнь окончательно и бесповоротно разрушена каждый раз, когда тебя кидает очередной мальчик. Точно ничего не потерял? Парень что-то ответил, но Джерард не разобрал. Торо, пыхтя, выбрался из машины, хотел что-то сказать Джерарду, но его перебили: - А ты куда собрался? Решил меня спровадить и продолжить веселье? – донеслось пьяное и возмущенное с задних сидений, на которые улегся пассажир. - Господи, Фрэнк, просто поезжай домой, окей? – закатил глаза Торо. – Если он будет много и не по делу болтать в дороге – ты не удивляйся, ладно? – обратился он к Джерарду. – Хотя он может просто уснуть или… Его прервал страдальческий стон с заднего сиденья: - Торо, просто свали уже, а? Парень кинул извиняющийся взгляд на таксиста и захлопнул дверь. Джерард, не проронивший за это время ни слова, покосился на зеркало заднего вида, в котором отражался ворочающийся на сидениях парень. - Заблюешь салон – я набью тебе морду, - спокойно предупредил он, заводя мотор. – Куда едем? Парень, которого звали, вроде бы Фрэнком, чертыхнулся. - На… На Ливневую. Высотка напротив пиццерии, я не помню номер. Джерард присвистнул. - Это практически другой конец города. У тебя денег-то хватит, герой? Фрэнк снова зашевелился, чуть приподнявшись. - Я тебе натурой отдам, согласен? Уэй закатил глаза. - Спи уже. Нам почти сорок минут ехать. - Сам спи, - огрызнулся парень. – Блять, - застонал он, когда машина подпрыгнула на кочке. – Нежнее, мать твою. Джерард фыркнул. - Больше ничего не надо? - Надо. Просто верни меня на два гребаных дня назад, когда я считал себя самым счастливым человеком на свете. Водитель усмехнулся. - Что, жизнь неоправданно несправедлива к тебе? Фрэнк метнул в него раздраженный взгляд. - В тебе, блять, вообще нет ни капли сочувствия? - Чувак, моя задача – довезти твою пьяную задницу до дома так, чтобы с нами ничего не случилось, а не выслушивать пьяные излияния. Это прерогатива психологов, барменов и девочек по вызову, - пожал плечами Уэй. - Я понял, - махнул рукой парень. – Ты реально бессердечная сучка. - Как вашей пьяной светлости будет угодно, - фыркнул Джерард. За два года работы таксистом он кое-что железно уяснил: если твой пьяный пассажир несет какую-то хрень – соглашайся, какой бы хренью эта хрень не была. Все останутся живы и довольны друг другом, что куда важнее. Машину тряхнуло на свеженькой выбоине на дороге, которую еще не успели залатать, и тело на задних сидениях протяжно застонало. В стоне этом было столько боли, и отчаяния, и стенания, и вообще кто обидел эту прелесть? Джерард не удержался от ехидного тона: - И что ж ты так нажрался-то, милый? - Иди в задницу, бессердечная сучка, - простонали ему в ответ. Уэй даже не обиделся. Сзади послышалось шебуршание, возвещавшее о том, что парень укладывается поудобней. - Меня кинули все, кто только мог. Меня кинул парень, в которого я почти влюбился, меня выкинули из группы, которую я же, блять, и предложил собрать, и это после почти двух гребаных лет! От меня даже собака сбежала. - Ты музыкант? – живо поинтересовался Джерард. - Гитарист. Нам долго еще? Уэй аж глаза вытаращил. - Чувак, мы едем минут 15 от силы. Конечно, долго. Фрэнк разразился потоком грязных ругательств, потом стих. После трех минут подозрительной тишины Джерард опасливо покосился в зеркало – его пассажир, совершенно немыслимо свернувшись на сиденьях, спал. Район, в котором жил парень, таксист не то, чтобы очень хорошо, но знал, так что здание пиццерии найти ему не составило труда. Высотка напротив него была лишь одна. Припарковавшись, Джерард повернулся назад. Фрэнк по-прежнему спал. Вздохнув, Уэй выбрался из машины, открыл заднюю дверь и, наклонившись, потрепал парня за плечо. - Эй, пьянчужка, подъем, конечная. Фрэнк заворчал, наморщил нос, но открывать глаза не торопился. - Просыпайся, парень, приехали! – Джерард постучал ему пальцем по лбу. - Блять, свали. - Какого черта ты материшься как портовый грузчик в присутствии незнакомого человека? – картинно возмутился Джерард. Его слова произвели эффект – парень открыл глаза, моргнул пару раз, недоуменно уставившись на склонившееся к нему лицо. - Ты кто вообще? – у Уэя на этих словах даже челюсть отвисла. – И где я? - Ты в аду, дружок, а я сейчас отправлю тебя на первый круг. Фрэнк смотрел на него еще пару секунд, окончательно потерявшись, потом он, кажется, вспомнил, кто он и где он. - А, бессердечная сучка, - парень закряхтел, поднимаясь и выбираясь из машины. Гравитация оказалась слишком сильной, и он едва не обнял матушку-землю, опасно покачнувшись, но Джерард вовремя подхватил его за локоть, удерживая в вертикальном положении. Фрэнк прислонился к машине, осматривая свой дом и шаря по карманам. - Ты уверен, что у тебя хватит денег расплатиться? – недоверчиво приподнял бровь Уэй. Парень повернулся к нему и изогнул губы в ухмылке. - Предложение отдать натурой все еще в силе. Джерард сжал зубы и втянул воздух носом. - Подумай, многое теряешь. Кое в чем я мастер, по крайней мере, никто из моих бывших не жаловался… - Господи, просто расплатись уже и вали домой, а? – пробормотал Уэй. Фрэнк хрипло рассмеялся, доставая-таки откуда-то несколько смятых купюр. - У тебя закурить не найдется случайно? Джерард раздраженно выдохнул, но все-таки нырнул в машину, доставая из бардачка пачку сигарет и зажигалку. - Спасибо, чувак, - нереально широко улыбнулся Фрэнк, затягиваясь. - Что, я уже не бессердечная сучка? – поднял бровь Джерард. - Я еще не определился, потому что ты оказался чертовски симпатичной бессердечной сучкой, - прищурился парень, выпуская дым. Уэй на подобное заявление лишь закатил глаза. Фрэнк немного протрезвел, но это не мешало ему продолжать нести несусветную чушь. - Иди уже, проспись, - сердечно посоветовал Джерард. Фрэнк ответил широкой улыбкой, отлепился от машины, помахал рукой на прощание и, пошатываясь, направился к подъезду. - Пока! Джерард закатил глаза. В машине уже шипела рация. - Пташка? Пташка, где ты? - Снова здравствуй, Лин. - Все нормально? - Лин, меня обвинили в том, что я бессердечная сучка, и все по твоей вине, - со смехом сообщил Уэй, захлопывая дверцу. – Сколько времени? - 2:20, - тут же отозвалась девушка. - Боже, дай до конца смены дотянуть без приключений. Смена у Джерарда заканчивалась в семь утра, в семь двадцать пять он уже обычно бывал дома. Майки к этому времени как раз продирал глаза и бродил по дому, похожий на новообращенного зомби, чтобы через десять минут уже привести себя в порядок и носиться по комнатам, собирая все свои тетради и бумаги, одновременно одеваясь, расчесываясь и прибирая валяющиеся вещи. Джерард всегда завидовал магической способности младшего быстро приходить в рабочее состояние по утрам. Джерард споткнулся о свои же кеды в прихожей и громко матернулся. - Привет, Джи! – послышалось из комнаты Майки. - И тебе. - Как дела? – любопытная мордочка младшего на секунду показалась из дверного проема, просканировала Джерарда внимательным взглядом и скрылась обратно. - Майки, я похож на бессердечную сучку? - Чего? – парень снова выглянул в прихожую. – Ты снова куришь травку? - Блин, Майки, ну тебя. Младший улыбнулся и подошел ближе к брату, который растекся по мягкой низкой табуреточке в одной кроссовке, пытаясь расшнуровать вторую. - Я приготовил тебе пару бутербродов. Только кофе не пей, пожалуйста, обойдись чаем и иди спать, а то знаю я тебя. - Ладно, мамуль, как скажешь, - фыркнул Джерард, потирая уставшие глаза. – Когда ты сегодня вернешься? - Надеюсь, пораньше. - Что, неужели никаких семинаров, конференций, подготовки докладов, рефератов или хотя бы незапланированных пар? – не поверил Уэй. - Представь себе, - пожал плечами Майки, снова скрываясь за дверью комнаты и шурша бумажками. – Не забудь покормить Люци, не мучай бедное животное. - Твоя кошка скоро сляжет от ожирения, - возмутился Джерард. - Не слушай его, милая, он ничего не понимает у нас, да? Ты же у меня самая красивая… - Боже, женись ты уже на своей кошке и успокойся, - прокряхтел Уэй-старший, поднимаясь и ковыляя на кухню. Спина от смены за рулем ныла нещадно. – Не знаю точно, но где-то браки с животными вроде бы разрешены. Ты ведь у нас изучаешь юриспруденцию, так что наверняка знаешь. - Джи, ты придурок, - констатировал Майки. – Джи, не тяни свои загребущие ручонки к кофе, сделай чай! Джерард, который действительно замер с рукой, протянутой к баночке с кофе, послушно ухватился за упаковку чая. «С кусочками фруктов», - сообщала надпись. Джерард поморщился. - Это уже не чай, это компот какой-то, - пробормотал он. – Мелкий, когда ты научился видеть сквозь стены? – уже громче поинтересовался он, выискивая в шкафчике пачку зеленого чая. Где-то там она точно была. Джерард был уверен, что видел ее там когда-то, вроде бы, это было даже меньше месяца назад. - Я живу с тобой под одной крышей двадцать один год, Джи, - Уэй был уверен, что Майки сейчас закатил глаза. - Ага… О, вот же она! Его ноги коснулось что-то мягкое и теплое, но это что-то подкралось неожиданно и бесшумно, и Джерард вздрогнул. - Люц, не пугай меня так, я дерганый со смены, - пробормотал парень. – Привет, девочка. Дымчатая кошка довольно мурлыкнула. В комнату заглянул Майки. Улыбнулся, увидев, как Джерард, откусив сам, делится сыром с бутерброда с Люци, одновременно помешивая чай. - Все, Джи, мне пора. - Пока, Майки, - пробубнил Джерард. – Удачного дня. За исключением кухни, в их квартире было всего две комнаты – спальня Джерарда и гостиная, которая уже давным-давно превратилась в спальню и рабочий кабинет Майки одновременно. Светлая, немного больше, чем комната брата, в ней всегда был порядок, если не считать завалов книг по юриспруденции и адвокатскому делу, тетрадей с конспектами, распечаток и прочей студенческой ерунды. Пара постеров с любимыми группами, диски – на полках, где им и место. Настольная лампа на рабочем столе, потому что Майки часто засиживается до полуночи. А у Джерарда тяжелые темные шторы, не пропускающие свет, потому что он спит днем, разбросанные вещи, пол, усеянный листами, большая кровать, больше похожая на гнездо, и шкаф, который опасно открывать, потому что есть риск, что на вас свалится что-нибудь весьма неожиданное, например коньки Майки, которые он надевал десять лет назад. - Нет-нет-нет, Люци, ты не будешь спать со мной, потому что потом я опять проснусь оттого, что ты согнала меня на самый край кровати. Кыш на кресло, противная, кыш. Кошка уставилась на хозяина своими пронзительными зеленющими глазами. Джерард завозился под одеялом, зевая. - Не гипнотизируй меня. Люци замурлыкала, тут же становясь самым милейшим существом на земле. Уэй сердито засопел. - Ладно, иди сюда, только не ложись на меня, ты тяжелая! Кошка затормозила на полпути. - Нет, Люц, я не хотел сказать, что ты толстая, ты просто пушистая. Иди уже сюда, блин. Ох уж эти женщины… Люди торопились на работу, вели детей в садик или школу, а Джерад Уэй, двадцати четырех лет отроду, таксист, засыпал с кошкой в обнимку после ночной смены. И, знаете, он считал себя счастливым человеком.