Небеса подождут

***** Макс Весь день мы висели на хвосте у Крейга. Обнаружили еще одно место, которое тот довольно часто посещал. Частный игорный дом, который втайне от всех содержал помощник мэра. Охрана там, если и была, то не в таком количестве, как у нашей цели в доме. Это место больше подходило для того, чтобы завалить старика. Было решено, что Мэтт вернется туда с наступлением темноты и посмотрит, как сие место охраняется. А я… я выцарапал себе тет-а-тет с Дейвом. После нашей последней встречи мне уже ничего не страшно. Морду били, за пушки хватались, пора и честь терять. Надеюсь, это сработает, а если нет… у меня есть что оставить ему «на сладкое». Собираюсь чуть дольше, чем обычно, хочется хорошо выглядеть. Мэтт топчется рядом и жутко переживает. Добрая матушка, провожающая на фронт нерадивого сынулю. Мне смешно, я не ребенок. Вместе с тем, приятно чувствовать, что о тебе беспокоятся. Выросший в детдомовском одиночестве, я умею ценить подобные проявления чувств, и отвечаю ему тем же. За это время Мэтт стал мне другом, старшим братом, в какой-то степени семьей. - Будь осторожен, - предупреждаю его, - этот игорный дом не может быть столь легкой добычей. Туда такие «шишки» съезжаются, а охраны на вид с гулькин хрен. Лажа это все, чувствую, что лажа. - Я – коп, сынок, забыл что ли? – он сложил из пальцев пистолет и, сурово нахмурив брови, «выстрелил» пару раз. После чего весело рассмеялся, - как-то так. Ну что, готов? - На все сто. - Давай я тебя подстрахую, хер знает, что у него на уме. Он сейчас, как тачка без тормозов, - непредсказуем. - Мэтт, я - киллер. Справлюсь, Дейв отлично меня обучил, - "Five-seveN" занял привычное место в кобуре на ремне. - Дело Джо, - Мэтт протянул тощенькую папку, - Дейв должен это увидеть. - Я постараюсь. - Наверное, тебе придется с ним спать? - Очень на это надеюсь, - усмехнувшись, я сунул в карман сумки презики и смазку. - Давай, я поеду с тобой. - Свечку держать будешь? -Тьфу, Макс, не пори чушь. - Пожелай мне удачи, Мэтт. - Возвращайся... Всенепременно! Дейв сейчас – не дружелюбнее бультерьера, но меня это не пугает. Почему-то кажется, что свой лимит на смерть я исчерпал еще тогда, на Каори. Глупо было бы сдохнуть сейчас, не умерев тогда, когда дуло пистолета холодило кожу моего виска. Мне не страшно. За его грубостью, немотивированной агрессией и желанием пристрелить всё, что вторглось в зону личного пространства, я вижу измученную душу. Я люблю Дейва, и плевать, что дальше! Когда перевалило за полночь, я сел в машину и поехал к гостинице, где Дейв жил. Добрый Густав скинул нам адрес. Знакомая «Бэха» стоит на отельной парковке. Долго сидел, смотрел, как одно за другим гасли в номерах окна. Ты ведь еще не спишь, нет? Кое-как я добрел до отеля, на автомате поднялся на третий этаж. Еще несколько шагов по коридору, напряженная тишина била по ушам. Потом стоял перед дверью в номер, сердце гулко колотилось в груди. Правильно ли я поступаю? Да какая, к черту, разница! Хуже, чем есть, все равно не будет. Дверь открылась не сразу. В гулкой тишине коридора щелчок замка прозвучал как выстрел. Я нацепил на лицо улыбку. - Привет. - Вечер перестает быть томным, - бровь удивленно взметнулась вверх, - опять ты?! Я не стал отвечать, просто шагнул через порог и, обхватив за шею, прижался к губам. К черту слова, у меня с ними неладно. Сраженный моим энтузиазмом, Дейв судорожно напрягся, но быстро взял себя в руки и отстранился. - Какого лешего? Что ты делаешь?.. - Один вечер. Дай мне один вечер, потом я исчезну, уеду куда-нибудь, если для тебя это уже неважно. - Бред собачий, - он хмуро усмехнулся, - и что ты надеешься получить? - Тебя. - Не обманывайся, всё изменилось. - Не я. Дотронься, - я взял его ладонь и приложил к груди. Пусть почувствует, как рвется наружу сердце, как напрягается под его пальцами сосок, как я хочу его, в конце концов! Как я соскучился… Он склоняет голову на бок и, чуть прищурившись, внимательно смотрит на меня. Взгляд оценивающий, откровенный, прожигающий до костей. Спичка, брошенная в мозг. - Давай! – назад пути нет, я вижу его сомнения. Если я остановлюсь, он ускользнет, закроется своей улыбкой-усмешкой, как щитом, выставит заслон из хамства и грубости. - Ты – псих, - Дейв рывком притянул меня к себе. Обхватил руками голову и впился в губы, толкнулся языком вглубь. Руки тянут рубашку с плеч, тискают, мнут, гладят. Он всегда был горячим. Проталкивает ногу между моими, вжимается бедром в пах. От близости его тела кружится голова и подкашиваются ноги. Где-то внизу живота внезапно сводит мышцы. Предвкушение обостряет восприятие стократно. Целуя и тиская друг друга, мы довальсировали до кровати. Тащу его футболку вверх, оголяя загорелую полоску кожи, подтянутый упругий живот с редкой дорожкой волос. Убегающая вниз, она исчезает за поясом джинсов. Просовываю руку между нами и дергаю пуговицу. Слишком много одежды. Руки дрожат, и молния едет вниз только после второй попытки. Раздеваемся быстро, по-солдатски, где-то между вдохами скидывая ненужное барахло. Дейв толкает меня на спину, устраиваясь сверху. Нависает, опираясь на руки, разглядывает. В его взгляде возбуждение, желание, вожделение – хренова туча эмоций. И ни грамма любви, ни йоты тепла. Жажда секса, и ничего больше. Зря я это затеял. Зря, но отступать поздно. Хочу его, завёлся, тоже не железный. Опускается ближе, шарит руками по телу, сжимает взбодрившиеся соски, гладит напрягшийся живот. Целует в шею, прихватывает губами скулу и дальше по подбородку подбирается к губам. Раздвигает языком, ласкает, посасывает. Трется крепким стояком, толкается мне в живот. Просунув руку под спину, мнет ягодицы, поглаживает ложбинку между ними, надавливает пальцами, растягивая сжавшиеся мышцы. Закидываю ногу ему на поясницу, пытаясь облегчить «доступ к телу», но он понимает это по-своему. Прихватив меня, быстро переворачивается, и я оказываюсь у Дейва на бедрах. Тянется к тумбочке и, покопавшись в ящике, кидает мне упаковку с презиком вкупе с «волшебным» тюбиком. - Давай! – шепчет мне пересохшими губами. Наряжаю его красавца и щедро смазываю, направляю все это безобразие в себя и медленно опускаюсь. Притормаживаю, дав себе минутку, чтобы привыкнуть и потихоньку начинаю двигаться. Черт! Я и забыл уже, как это быть с ним. Чувствовать его в себе. Ощущать соблазнительную твердость внутри. Резкость проникающих вглубь толчков и пальцы, сжимающие ягодицы. Я и забыл, как это – слышать его еле слышные стоны, случайно сорвавшиеся с губ. Видеть, как играют кубики пресса, когда он двигается мне навстречу, стараясь проникнуть глубже. В какой-то момент я теряю нить происходящего. Перестаю думать о том, что он другой, что все ощутимо изменилось, что все нихера не так. Я перестаю думать вообще, и просто улетаю, окрыленный бесконтрольным кайфом. Обхватив бедрами, я скачу на нем, постепенно ускоряясь. Хочу так, хочу, чтобы он хотел меня, чтобы с ума сходил от желания. Я знаю его тело наизусть. Каждый сантиметр кожи до последней родинки. Все, что заводит, все, от чего он приходит в экстаз, я знаю его, как себя. Он приподнимается и садится, обхватывая меня за спину. Теперь он еще ближе, и мой член упирается ему в ребра, елозит по гладкой коже. Дейв сжимает его, скользит пальцами, оглаживает головку. Казалось, у меня сейчас остановится сердце. Просто перестанет биться, не справившись с наплывом эмоций. Я уносился туда, где был наш дом. Маленькая спальня и переплетение тел на кровати. Мои крики и его шепот: «Тише, малыш, ты перебудишь весь посёлок». За завтраком хитрые взгляды Джо и притворное ворчание о том, что опять какой-то гулёный кот всю ночь стенал под окнами. Наши смешки и рука под столом, сжимающая мою коленку. Вино в постель, которое я проливаю, потому что целоваться и держать ровно фужер – невыполнимая миссия. Дейв смеется и стягивает с себя залитую красным футболку. - Ты хочешь, чтобы я был голым и пьяным? - Я хочу, чтобы ты был. И все. … Я хочу, чтобы ты был! Судорога сводит тело, пролетая разрядом от пяток до макушки. Кажется, я кричу, даже не пытаясь сдержаться. Пальцы последний раз дергаются и сжимают член, белёсая струя выстреливает ему на грудь, оставляя вязкие полоски на коже. Притиснув ближе, он изгибается так, что приподнимает меня. Колени отрываются от кровати, и я с силой цепляюсь за плечи. Сжимаю его в себе, ощущая ответную пульсацию. Он шумно выдыхает и кончает, судорожно толкаясь вглубь, прижимаясь лицом к плечу. У него всегда получалось подстроиться под меня. Не знаю как… наверное, чувствует мой предел или еще что-то. Мы всегда приходим к финишу вместе, почти одновременно. Пока я вспоминаю, как дышать, он притягивает меня к себе и находит губами губы. Обнимаю его, накрепко прижавшись к влажному от пота телу. Что мне делать, Дейв? Я совсем запутался. Не вижу выхода, и силы на исходе. Мне так тебя не хватает… Обхватив поперек талии, он осторожно снимает меня с себя, укладывает рядом и откидывается на спину. Какое-то время мы лежим молча, гипнотизируя потолок. Потом Дейв прерывает затянувшуюся паузу: - Не знаю, что ты там напридумывал, но это просто секс. Я не твоя фантазия, малыш… - Я - твоя. Он повернулся на бок и потянулся за сигаретами. - Ты маленький, самонадеянный хрен. Добро пожаловать на Землю. От его слов у меня напрочь сносит башню. Я не рассчитывал, что он немедленно все вспомнит и поклянется в вечной любви. Нет, но… Черт тебя подери, Дейв! Мне больно, горько и очень хочется его ударить. Вместо этого, я встаю с постели и пытаюсь скрыться бегством. Пытаюсь спасти развороченную к херам душу, потому что любое его слово добьет. - Мне надо в душ. Он молча кивнул в сторону ванной. Я включил воду и сполз на пол. Слезы душили, рвали на части. Уткнувшись лицом в ладони, я дал им свободу. Невыносимо. Чувствовать это было невыносимо. Те же руки, то же тело, тот же самый Дейв, который любил меня и, вместе с тем, абсолютно чужой. Холодные, пустые глаза. Невыносимо. - Эй, ты там умер, что ли? - он стучится в дверь, и я подскакиваю, заметая следы выплеснувшихся эмоций. Быстро ныряю под душ, маскируя слезы каплями воды. ****** Когда он появляется из ванной, я уже в кровати. Лежу, накрывшись по самый нос. - С чего ты решил, что можешь остаться? – сдергивает одеяло, - все, представление окончено, я не оставляю никого на ночь. - А ты попробуй. - Почему тебя? - Мы больше года прожили вместе. - Мне это неинтересно. Ты просил один вечер – ты его получил. Одевайся, я, так и быть, отвезу тебя домой, - швыряет на постель мои джинсы и рубашку. - У меня нет больше дома. Как и у тебя. У нас нет больше дома, как ты можешь это не помнить?! Гостиничные номера, казенные койки, суррогатная жизнь - Крейг оставил нам только это. - Замолчи! - Как ты можешь не помнить Джо? - Слушайте, вы реально заколебали! Ну не помню я своего опекуна, не помню! Почему это так важно?! - Поэтому, - я вытащил из сумки и кинул на стол папку с уголовным делом, - именно поэтому. Возвращаюсь в кровать и, нырнув под одеяло, отворачиваюсь на другой бок. Не могу уйти, должен убедиться, что он прочитает документы. - Пойдем спать, я жду тебя. Я лежал и ждал, что сейчас он меня ударит, сбросит с койки, вышвырнет из номера голышом или устроит еще что-то. Напряжение висело в воздухе, грозя бурей. Страшновато, но я помнил слова Мэтта о том, что нужно разнести к херам его привычный мир. Лживый, придуманный Крейгом, натянутый сверху, как косо сшитый костюм. Зародить сомнения, что его жизнь – сплошное вранье. Было тихо. Потом щелкнула зажигалка, и привычный запах "Кэмэл" наполнил комнату. Скрипнуло кресло. Стало ясно, что меня не выгонят. Я победил. ***** Проснулся под утро. Светало, за окном, словно призывая солнце поскорее появиться, вовсю щебетали птицы. Сумрак ночи отступал, где-то на горизонте зарождался новый день. Он так и не лег в постель. Спал, устроившись в кресле. Рядом, на тумбочке стояла полная окурков пепельница, и валялся "Глок". А еще лежала раскрытая папка с копией дела об убийстве Джо. Поверх нее веером рассыпаны фотографии. Отдельно раны, общий вид, тело, обведенное мелом, и кровь, кровь повсюду. Смотрел, значит. От этой мысли заныло под ложечкой. Вспомнил ли Дейв хоть что-то? Зная, как чутко он спит, я старался не шевелиться. Лежал и смотрел на него, дремлющего в неудобном кресле. Длинный шрам, толком не заросший волосами, уходил с виска к затылку. Круги под глазами, словно тени. Уставший. Измотанный этими тремя месяцами, как годами непосильного труда. Другой. Жесткий и колючий, словно в любую секунду ждет очередной удар от жизни. Чужой. Проведенная вместе ночь оставила лишь горькое послевкусие. Мой. Все не так, но как же хочется обманываться. В тишине пробуждающегося утра это совсем не сложно. Он мой до той минуты, пока не проснется. Услышав мои шевеления, а скорее просто почувствовав, Дейв потер веки и открыл глаза. - Хватит на меня пялиться, – он потянулся, разминая затекшее тело, - что ты хочешь увидеть? - Тебя прежнего. - Увы, - он пожал плечами и ткнул пальцем в бумаги, - кто это сделал? - Конкретных исполнителей не знаю, но организовал убийство Крейг. - У тебя есть доказательства? - Они есть у тебя. В твоей памяти, в твоей голове. - Нашел к чему апеллировать! - он хмуро хмыкнул, - хочешь отомстить и решил сэкономить на киллере? - Я и сам его завалю, в этом деле мне помощь не нужна. Ты отлично меня всему научил. - Уходи, - голос хрипит спросонья, - немедленно. Я не стал спорить. Уходя бросил на кровать одну из редких фоток, где мы были вдвоем. Джо заснял нас, сидящих на веранде в обнимку. Это было очень рискованно, Мэтт не одобрил бы мой поступок, но мне он показался правильным. Всё или ничего. - Если ты покажешь эту фотку Крейгу, он убьет и меня. Тогда от твоего прошлого не останется ничего, сможешь спокойно и дальше жить, принимая за истину враньё, которым старик тебя кормит. Выбор за тобой. *****