Перекрёстные жизни

- Сам называл? – ехидно полюбопытствовала Элиза, скрестив руки на груди. - Нет, жена. - И ты, конечно, не стал с ней спорить? - Конечно, не стал. Нилу было не по себе от того, каким испепеляющим взглядом вгрызлась в него сестра. Но приходилось признать: она даже в чем-то права. Много лет он не поддерживал с семьей никаких отношений, считая причину своей отстраненности вполне существенной и оправданной для столь радикальных мер, а сейчас подумал, что, скорее всего, был неправ. Не совсем прав, по крайней мере. Он отвел глаза, стараясь не заострять внимание на своих ошибках, и после горящего злостью взгляда Элизы натолкнулся, точно на стену, на сдержанный, безразлично-холодный взгляд Энни Браун. То есть, миссис Корнуэлл, - Тебе не кажется, – осторожно начала Энни, посматривая в сторону его дочери, – что здесь не лучшее место для тебя? Что ж, по крайней мере, миссис Корнуэлл довольно тактична. Оставив ее вопрос без ответа, Нил огляделся: - И где же мой дражайший кузен? - Зачем он тебе? – Энни шагнула навстречу гостю, скорее инстинктивно, чем и вправду пытаясь защитить мужа от него. Нил хмыкнул: - Ваше доверие и забота, уважаемая кузина, чрезвычайно приятны. Где-то на заднем плане Элиза раздраженно закатила глаза и, наверняка, готова была закатить братцу неплохую взбучку, но тут по лестнице сбежали несколько детей. Трое, если быть точным, и все с криками «Мама!» По тому, как повернулись обе женщины, по тому, как у обеих смягчились черты, как загорелись глаза, Нил понял: кто-то их этой шумной малышни – его родной племянник или племянница. А еще понял, что хотел бы знать, кто именно. И что когда-то давно его совесть, его любимая совесть, обнимая его за плечи, совершенно правильно упрекала за разрыв с семьей, казавшийся в ту пору окончательным. Нил откашлялся, скрывая смущение, и тогда всё дело встречи с новыми родственниками взяла в свои маленькие ладошки Кэт. Как и полагалось дочери самого успешного бостонского адвоката, она шагнула к жюри присяжных в лице суровых, непримиримых тетушек, и бодро заявила: - Доброе утро! – А потом смерила взглядом замерших у лестницы детей – девочку ее лет и девочку с мальчиком немного младше, отбросила на спину порядком растрепавшуюся косу и широко улыбнулась: - Ну, привет, кузены! Ее бодрый голос со столь явно проступающими отцовскими интонациями вернул Нила в действительность, напомнил о том, для чего он здесь, с чем приехал и о чём намерен просить. - Думаю, никто не будет против, если ты немного раззнакомишься тут со всеми, котенок, - предложил он, прекрасно зная, как быстро дочь находит общий язык с людьми, и ни на миг не сомневаясь, что очень скоро она здесь станет самой главной заводилой. Согласно кивнув, Кэт присоединилась к остальным детям и начала вдохновенно махать руками, что-то рассказывая. Почти сразу небольшая компания покинула гостиную, увлеченно обсуждая всё подряд, и Нилу стало легче: без пристального взгляда Кэт поблизости он мог не слишком продумывать свои слова. Разумеется, не стала этого делать и Элиза. - Какого дьявола ты сюда приперся? – без обиняков спросила она и прошипела сквозь зубы нечто в высшей степени не предназначенное ни для ушей леди, ни, тем более, для их губ. Про себя Нил отметил влияние жизни на ферме на и без того острый язычок младшей сестры, но делать замечания по этому поводу не стал. В конце концов, не ему судить. Он развел руками: - И в мыслях не было, если честно. Я заехал в Лейквуд, но матери там не встретил. Потом заехал к тебе и уже потом – сюда. Вижу, мой расчет оказался верен. - Миссис Леган сейчас на юге, - сообщила Энни, хотя ее никто не спрашивал, и этим своим вмешательством насолила Нилу еще больше. – Сопровождает миссис Элрой. Как мило. Нил распахнул порядком надоевшее, слишком жаркое пальто. - Надо же. Старая карга до сих пор жива? - Прекрати, пожалуйста, - темные брови миссис Корнуэлл сошлись на переносице. Наверное, она законно злится, но и он в своем праве после того, как старуха едва не разрушила всю его жизнь, едва не пустила под откос. Впрочем, не это ли сделало его лучше и сильнее? Спорный вопрос и не ко времени. А если престарелая миссис Элрой, чума на ее голову, хоть на минуту и захотела бы предположить, что он ее оправдает и простит, то пусть знает: такому не бывать. Никогда! - Извини, - нехотя буркнул Нил. – И всё же Арчибальд дома? - Дома, - ответил ему уверенный мужской голос, заставляя обернуться. В прежние времена он не жаловал Арчи Корнуэлла, да и тот отвечал ему полнейшей взаимностью. Но теперь так уж сложилось: именно Арчи был здесь хозяином, а значит, именно с ним следовало говорить. Нил кивнул, но подойти не торопился, тщательно изучая собеседника. Внешне тот почти не изменился. Повзрослел – это да, но ведь никто не молодеет. По-прежнему не доверяя раннему гостю, Энни метнулась к мужу, взяла его под руку, сплела свои пальцы с его – и сердце Нила заныло болезненно, а виски словно занемели. И, как обычно, захотелось выпить. Господи, как же захотелось выпить! Элиза, всегда знавшая, понимавшая, чувствовавшая его лучше других, и сейчас насмешливо прищурилась. Уголки ее губ приподнялись в усмешке, источая яд: - А где же твоя супруга, милый братец? Или ты не перечишь ей настолько, что с радостью позволил остаться дома и наслаждаться жизнью, пока ты гостишь в провинции у родственников? А может, наоборот – просто стесняешься ее нам показать? Нил, конечно, с самого начала понял, куда сестра клонит, но на этом последнем вопросе скрипнул зубами, с трудом сдерживая гнев. Еще слово – и он, схватив дочь в охапку, вылетит отсюда и прикажет Филиппу ехать восвояси. Только ведь нельзя, сейчас никак нельзя… Он сжал пальцы в кулак так сильно, что даже рука заныла, но это немного отвлекло от гнева. От бессилия. От боли. - Моя жена умерла три месяца назад, - сообщил он, стараясь говорить ровно и дышать спокойно. – Так ты уделишь мне пару минут, Корнуэлл? Вероятно, новость произвела на всех ошеломляющее впечатление. Если даже Элиза прикусила язык, то чего уж говорить об ошалевшем Арчи? - Д-да, да, разумеется, - дрогнувшим голосом подтвердил тот. – Пойдем в библиотеку. Массивная дверь закрылась, отрезая его от женских взглядов, хмурых и сочувствующих. Нил искренне надеялся, что хотя бы Корнуэлл не станет здесь пускать сопли и слюни. Не дожидаясь разрешения, он опустился в кресло и, перекинув ногу за ноги, скрестил руки на груди. Возможно, кузен и хотел как-то прокомментировать такую наглость, но лишь покачал головой и отошел к окну. - Как это произошло? Не самый тактичный вопрос для начала разговора. Нил ухмыльнулся, с преувеличенной заинтересованностью изображая дружелюбие: - Почему бы тебе сперва не поприветствовать меня в своем доме, потом не предложить выпить, а потом не поинтересоваться, что меня привело в эти края, а, Корнуэлл? - Как ты верно заметил, Леган, это мой дом. – Арчи бросил на него косой взгляд, полный неприязни. – Поэтому только мне решать, кого приветствовать, чем угощать и какие вопросы задавать. - Всё понятно, можешь не продолжать. – Нил поднялся и, поправив воротник, направился к двери, но открыть ее не успел. - Постой! – окрик собеседника казался взволнованным. - Не подумай, что я так сразу гоню тебя, просто это… - Неожиданно? - Весьма. О тебе ничего не было слышно… сколько? Шесть лет? Семь? - Восемь. Нил не знал, отчего в его уточнении проскользнула эта непоправимая горечь. Он ведь сам решил отделиться от семьи и родственников, забыть родной дом, покончить с прежней жизнью. Просто, вероятно, хотелось большего к себе внимания, что ли? Арчи смущенно кашлянул: - Ну, да, восемь. Очень долго. Целая жизнь, черт побери! - Немало, - устало согласился Нил. Вернулся в кресло. И в разговор. Тем более что Корнуэлл казался теперь немного более приветливым и чуть менее знакомым. А еще Нилу особо некуда было больше идти, разве что к Элизе, но сталкиваться каждый день с ее привычной мстительностью и заслуженным негодованием было бы невыносимо для него и крайне неполезно для Кэт. - Видишь ли, - начал Нил осторожно, - мне нужно… провести у вас какое-то время. Сменить обстановку, так сказать. Сначала я действительно хотел пожить у матери, но ее нет дома, как тебе, должно быть, известно. - Она на юге, - кивнул Арчи. – Сменить обстановку… из-за жены? Соболезную. - Благодарю. - И всё же, как это случилось? Она болела? - С ней произошел… несчастный случай, - уклончиво ответил Нил, не считая пока нужным открывать все карты. В конце концов, не стоит лишний раз высказывать подозрения, пока он не смог ничего доказать. Вместо этого он встал и, сбросив на диван пальто, подошел к Корнуэллу. - Я переживаю за Кэтрин. Ей тяжело, ей нужна компания, которую я сам, да еще и в расстроенных чувствах, едва ли сейчас в состоянии обеспечить. Нилу доводилось так раньше делать в зале суда: говоришь как бы о себе, делаешь акцент на семейных ценностях, пускаешься в сантименты – и оппонент уходит от темы. Было забавно наблюдать работу этой стратегии на Арчибальде Корнуэлле, но не слишком хотелось; Нил понял, что, пожалуй, в первый раз так вот просто говорит о случившемся. Оно и не удивительно: перед друзьями ему не нужно было выговариваться, они и так всё прекрасно видели, всё понимали. Поднять эту тему с Кэт также не представлялось возможным, а больше… Больше у него никого теперь не было. - Твоё слово? – Нил взглянул на собеседника, прищурившись, выжидая подвоха, но ничего подобного не произошло. - Живи, конечно, - неуверенно согласился Арчи, а затем ослабил воротник рубашки, точно тот казался слишком тугим и грозил удушьем. Странно – в библиотеке отнюдь не было жарко, скорее даже свежо. Кивнув в знак благодарности, Нил не стал развивать эту тему. Ему еще нужно отдать последние распоряжения Филиппу и провернуть несколько важных дел, а потом видно будет.