Смотри на меня

Следующие три дня прошли как в тумане. Ривай даже не мог точно сказать, что же он делал всё это время. Кажется, отчитывался перед вышестоящими о текущем положении дел. Кажется, снова препирался с Эрвином во время обсуждения их дальнейшей тактики и стратегии. Но всё это было каким-то нечетким и мутным – он будто и жил, и не жил одновременно. Тягучая апатия, которая давила на плечи и словно грызла изнутри. Ривай думал, что за эти три дня, что он будет в отъезде, у него получится разобраться в собственных мыслях и чувствах, но теперь казалось, что всё стало ещё сложнее. И этот факт неимоверно бесил – в глубине души он понимал, в чём корень всех проблем, но никак не мог признаться в этом самому себе. Но под конец второго дня капрала вроде бы отпустило – даже Эрвин успел оценить то, что он, по крайней мере, перестал смотреть на всех своим фирменным «я-вас-всех-поубиваю-жалкие-куски-дерьма» взглядом. А Ривай попросту понял, что ни к чему себя накручивать до тех пор, пока он не вернется обратно – всё равно толку от этого будет немного. Но порой, стоило ему отвлечься от повседневных проблем, как в голове сразу представало выражение оленьих глаз, смотрящих будто бы в самую душу. В такие моменты он задумывался над тем, что же сделает, когда вернется – наваляет мальчишке от души или же оттрахает с тем же пылом и желанием. Но в день своего возвращения Риваю удалось увидеть Эрена лишь издалека – тот тренировался вместе с Ханджи, и им явно было до лампочки на всех остальных. Он не знал, заметил ли его Йегер или нет – сразу же вдруг образовались какие-то срочные дела, и капралу пришлось просидеть в кабинете за бумагами до позднего вечера. Мысли всё это время были заняты совсем другим, но когда все дела отступили, то всё это накатило с новой силой. Дни были и вправду долгими, немного гнусноватыми и тяжёлыми. Сегодня Эрен провёл в форме титана около двух-трех часов, не имея возможности выбраться из огромной туши. Сил это перевоплощение забрало достаточно много, и под конец дня Эрен уже валился с ног. Перед этим он, безусловно, хорошо потрудился с Зоэ, слушаясь её и выполняя задания, словно ребенок в первой группе ясли-сада. Забавно, но всё же тяжело. Он не помнил, как решил абстрагироваться от мыслей, связанных с капралом. Да и его самого Йегер не видел все эти дни, потом как-то случайно язык повернулся спросить у Ханджи, где же всё-таки он, на что женщина отшутилась, сказав, что тот пошёл крошить титанов. Все здесь были с прибабахом, Эрен это давно прочухал. Коротышка с комплексом вечной чистоты, холодный камень-командор с непрошибаемым взглядом, Майк, который напоминал ищейку, нюхающую вокруг всё и всех, и даже эта бешеная женщина-ученый, пускающая слюни на форму гиганта, в которого Эрену приходилось перевоплощаться. Одним словом – чудной муравейник. Каждый день с утра и до ночи Йегер был занят, пока иных приказов не поступало, а это значит, стоило делать лишь то, что от него требовалось. Эрен знал – он тёмная лошадка, но в то же время и пёс, которого спускали с цепи, давая команду «ату!» в необходимые моменты. И пока этот самый пес служил верой и правдой, он оставался в живых. Но лишь пока. Йегер понимал, всегда так быть не может, а это значит, однажды его убьют, и сделает это лишь один человек. С полчаса Ривай просидел в кабинете, сверля взглядом стенку, прежде чем понял, что ни к чему дельному это не приведёт. Хотел он этого или нет, но они с Йегером уже были связаны чем-то намного большим – капрал сам сделал всё для этого сближения, да и сам мальчишка был не против этого. Стоило признаться самому себе, что даже он, Ривай, был способен привязаться к кому-то. Это чувство было странным, каким-то инородным и непривычным. Но ведь можно свыкнуться с чем угодно, ведь так? В подземелье было тихо, лишь шаги гулким эхом отдавались от поверхности стен. Пахло сыростью, и Ривай брезгливо поморщился, завидев крысу, пробежавшую в нескольких сантиметрах от его сапога. Тишина была почти звенящей, и именно поэтому странный звук – будто бы чей-то несдержанный вздох – послышался особенно отчетливо и ясно. До камеры Эрена оставалось каких-то пятнадцать шагов, и не было сомнений, что звук исходил именно оттуда. Рука мальчишки протяжно двигалась вверх-вниз, собирая смазку с возбужденной плоти. Тело приятно подрагивало от мурашек и легкого тугого вихря внизу живота. Эрен абсолютно невольно вспоминал прошедшие события. Глухой томный голос Ривая, его раздражающие вопросы, которые заводили больше, чем простая дрочка. Пальцы перебирали и цепляли крайнюю плоть, то сжимаясь, то разжимаясь. Черт, как было приятно. А ведь этим он практически никогда не занимался. Грёбанный капрал, грёбанная ночь, которая всё перевернула. – Оу, надо же. Ты и правда скучал по мне, – не вопрос, а констатация факта, прозвучавшая слишком громко в этой тишине. Ривай открыто и беззастенчиво разглядывал мальчишку, раскинувшегося на своей койке – растрепанные волосы, искусанные губы, в попытке унять рвущиеся стоны, спущенные до колен штаны и пальцы, стискивающие возбужденный член. Разрядка была уже почти близка, как всё полетело к чертям. Йегер опешил и передернулся, завидев и заслышав того, кого в принципе сейчас здесь не должно было быть. Он весь покраснел, со злости, стыда и смущения, вытаращился как истукан и замер, боясь шевельнуться и сказать слово. – К-капрал Ривай, что вы… – рука спешно набросила простыню на бедра, – здесь делаете, – весь сконфуженный, до смерти испуганный, Эрен вжался спиной в спинку кровати. Леви был как всегда апатичен, невозмутим и спокоен. Зачем он припёр свою задницу сюда, было непонятным. Это зрелище ужасно завораживало. Хоть Эрен и поспешил прикрыться простыней, но только что увиденный образ чётко отпечатался в голове капрала – брови, сведённые в мучительном наслаждении, пальцы, скользящие по члену хаотично и несдержанно в отчаянной попытке дойти до пика. Подростки – они все такие. Ничего не смыслят в наслаждении – как животные, повинующиеся инстинктам. Ривай резко вдохнул воздух через ноздри, обшаривая взглядом мальчишку с ног до головы. – Чего ты? Продолжай. Можешь не обращать на меня внимания, – не поведя бровью, произнес он, опираясь спиной о стену и скрещивая руки на груди. Реакция Йегера забавляла – сейчас он напоминал перепуганного зверька, нашкодившего котенка, которого хозяин засёк в тот момент, когда тот доедал остатки сметаны. Испуганные зелёные глаза почти сверкали в темноте, а сам мальчишка вжимался в спинку кровати, смотря на капрала не отрываясь. – Кто бы мог подумать, тебе, значит, тоже не чужды все эти подростковые проблемы, – протянул Ривай, деланно-равнодушно рассматривая свои ногти, но краем глаза все же наблюдая за Эреном. Мало ли, что могло случиться за эти два дня, что капрал был в отъезде – возможно, что кто-то другой решил прибрать мальчишку к рукам. Конечно, это было маловероятно, но он ощутил легкий укол тревоги, неосознанный и неожиданный. Нервно дернулся уголок губ. Капрал кинул на Эрена долгий и сосредоточенный взгляд и подошел ближе, непринужденно обхватывая пальцами прутья решетки. – Интересно, что же ты себе такого напредставлял, что не смог сдержаться, ммм? – вздернув бровь, произнёс Ривай, смотря в упор на мальчишку. Он вдруг начал скользить ладонью по решетке – вверх-вниз, поглаживая прутья, как если бы это был возбужденный член. При этом он всё так же продолжал наблюдать за Йегером, не отрывая взгляда. – Продолжай то, что начал, – глухо произнес он, чуть кивая в сторону простыни. – Так, чтобы я видел всё. Ривай не знал, что на него вдруг нашло – возможно, виной было осознание того, что, возможно, причиной возбуждения мальчишки был не он, а кто-то другой. Чувство собственничества вдруг взыграло внутри, и захотелось наказать Эрена вот таким образом, заставляя дрочить при нём и краснеть от стыда и возбуждения, извиваясь на простынях. Капрал сглотнул и сильнее сжал прутья решетки, скользя по телу Эрена взглядом. Лицо его оставалось невозмутимым – только глаза сверкали едва заметным голодным блеском. Эрен хотел провалиться сквозь землю. Развидеть, как говорится. Ему и вправду хотелось сейчас спрятаться, уйти, чтобы только никто не видел этот позор и стыд. Юноша пытался вздохнуть глубоко, но задыхался, грудь его лишь подрагивала нервно. Чёрт, опять, опять и опять. Да сколько можно поддаваться? Проигрывать и сокрушаться. Явный слабак, тягаться с Риваем ему не по плечу, даже в форме титана, ибо тот с легкостью убьёт его, неважно, каким способом и как долго – он всё равно его убьёт. Когда же Ривай зацепился с ним взглядом, то внутри все перевернулось. Эрена обдало жаром с ног до головы и безудержно захотелось довести дело до конца. Ему вспомнилась та самая ночь, его руки, длинные пальцы, пара движений – и он готов. Чёрт, чёрт, чёрт! Какого хрена он двигает по решетке своими пальцами? Йегер ощетинился досадно-смущенно. Потупил взгляд и в очередной раз сокрушенно вздохнул. Как же теперь успокоиться? Мальчишка не хотел ломать свою гордыню, заниматься таким личным, непристойным лишь потому, что приказали. – Капрал… я не стану этого делать, нет. Пожалуйста… уходите, – Эрен смотрел по сторонам, увиливал от взгляда и ёжился, поджимая губы. Грёбанная эрекция не проходила, и этот бугорок под простыней стыдил его еще больше. Жарко. Эти серые глаза смотрели на него пристально, внимательно, но желанно ли? Мальчишка боялся смотреть в них. Боялся снова проиграть. Он вжимался в спинку кровати так, словно она была его единственным спасением. Ривай чувствовал его страх, перемешанный с желанием и возбуждением, которое он старательно пытался скрыть. Но от взгляда капрала не укрылась вздыбившаяся простынь, как и не укрылось раскрасневшееся лицо. Не было сомнений – мальчишка во всех подробностях вспоминал их ночь, жаркую и страстную. Именно поэтому Эрен теперь старательно отводил взгляд и пытался отделаться от капрала. Почему-то Ривай ужасно разозлился, услышав слова Йегера. Возможно, из-за того, что тот не желал смотреть ему в глаза. А может, потому, что даже сейчас он пытался всячески отстраниться от него, не подпустить ближе. Фыркнув, Ривай взглянул на мальчишку сверху вниз, сверля его долгим взглядом из-под ресниц, а затем принялся шарить в карманах, выискивая ключ от камеры. – Я сам решу, когда мне уходить, – произнес он отрывисто, прикрывая за собой дверь и подходя ближе к койке. И вдруг, опершись коленом о скрипучий матрас, капрал схватил чужие волосы, цепко сжимая их, и резко впечатал Эрена в спинку кровати, пытливо рассматривая лицо и пытаясь сцепиться взглядом. Риваю казалось, что ещё немного – и он врежет мальчишке. Но вместо этого он отбросил простыню в сторону, скользя взглядом ниже: что и требовалось доказать – Эрен всё ещё был возбужден. – Капрал, пожалуйста… не надо. Я всё понял! Простите! – Всё тело задрожало от страха новых побоев. – И я сам решу, что с тобой делать, – склонившись ниже, тихо проговорил капрал, крепко удерживая Йегера. – Ты ведь помнишь, что ты всё ещё находишься под моей ответственностью, не так ли? Он медленно вёл свободной ладонью ниже, останавливаясь на бедре и сжимая его несдержанно. Ярость, разгоревшаяся так внезапно, понемногу отступала, но внутри всё равно продолжала бушевать небольшая буря, грозившая в любую минуту перерасти в разрушительное торнадо. – Видимо, за эти несколько дней ты успел без меня отбиться от рук, – ровным голосом произнес Ривай, смотря в лицо Эрена невозмутимым взглядом. Тот был сейчас таким беспомощным – возбуждённый, со спущенными штанами, мальчишка представлял собой довольно заманчивое зрелище. И всё же было жарко, очень жарко рядом с капралом. Йегер чувствовал хватку на своих волосах, и его всего коробило, обжигало, от прошлых воспоминаний, которые так навязчиво крутились у него в голове и перед глазами. Доставали и заставляли возбуждаться. Ему было уже даже больно, хотелось скорей закончить... Хотелось… Мальчишка буквально сжался под его взглядом, явно ожидая удара. Ривай и сам был почти готов врезать ему – слишком уж сильно всё внутри кипело. Но вместо этого он сильнее сжал чужие волосы и склонился ниже, почти касаясь своим носом щеки Эрена, и стиснул в ладони бедро, оставляя красные пятна. – Ласкай себя, – проговорил он прямо на ухо Йегеру, оглаживая бедро чуть ласковей, но всё с тем же властным нажимом. – Давай же, ты же так хочешь кончить, не так ли? Твоё тело говорит за тебя всё. Мальчишка, еле переводивший дыхание, корчился и мялся, пытливо поджимая губы, искусывая их и стараясь избежать этого обжигающего дыхания и глумливого шёпота над ухом. Сильная крепкая хватка держала грубо волосы и бедро, а после почувствовались более приятные, но требовательные прикосновения. Ривай гладил кожу, обходя стороной возбужденный член, на что Эрен как бы двинул бедрами, чисто случайно, ибо хотелось прикосновений. Его прикосновений. Но когда же капрал приказал делать это при нём и самостоятельно, у Йегера помутнело в глазах. – Ласкай так, чтобы я видел всё. Давай. Не тяни, – тон оставался ровным и почти приказным, но оттенки голоса были вкрадчивыми и тихими. Ривай почти шептал Эрену на ухо, цепко держа и не давая отстраниться ни на миллиметр. Он снова хотел увидеть, как мальчишка будет себя ласкать, хотел увидеть ту же самую картину, свидетелем которой он стал всего лишь каких-то несколько минут назад. Перед глазами до сих пор стоял этот образ, навязчивый и развратный в своей показной невинности – приоткрытые в тихом вздохе губы, выгнувшееся тело и нетерпеливая рука на члене, двигающаяся рвано и быстро, в попытке угнаться за наслаждением. – Ты же это делал только что. Неужели я так смущаю, а? – выдохнул он в самое ухо, поглаживая низ живота. – Чем быстрее ты это начнешь, тем лучше, Эрен… Это было грязно, это было до безумия грязно, но так жарко и возбуждающе. Вся эта ситуация была довольно провокационной, такой же, как и три дня назад, только лишь с небольшими различиями. Ривай будто снова ощутил всё то, что чувствовал тогда – всё накатило, как волной, сносящей всё на своем пути. Ему тотчас же захотелось подмять под себя мальчишку – и будь что будет. Но желание немного проучить Эрена и поразвлечься всё-таки взяло верх. Что-то было в этом такое – балансировать на грани, доводить до изнеможения и исступления, прежде чем взять своё. Хоть Риваю и самому уже не терпелось, но он готов был сдержаться ради такого. Всё же Эрен последовал приказу, зная, что всё это может обернуться применением грубой силы, а побитым быть ну никак не хотелось. Он перевёл дыхание, попробовал дышать ровнее, сосредоточенней. Помедлив ещё несколько секунд, рука робко и неуверенно легла обратно на член, а губы скривились в досадном оскале. Йегер прикрыл глаза, на минуту представляя, что его ласкают эти самые руки, руки Ривая, и как-то даже полегчало. Раскрепостило. Эрен шумно выдохнул, не открывая глаз, скользя рукой вверх-вниз, цепляя головку и что-то пытаясь сказать шёпотом, но из груди вырывались лишь тихие постанывания. Пальцы снова собрали смазку по всей длине и дернулись, сжимая у основания плоть. И ему уже не было даже стыдно, он будто абстрагировался от мужчины, ублажая себя, хотя прекрасно знал, что серые глаза напротив его буквально пожирали и раздевали. Ривай жадно и всем нутром вбирал в себя каждый стон и случайный вздох мальчишки. Когда тот начал ласкать себя, он уже не мог оторвать взгляда, жадного и цепкого. Эрен предстал перед ним таким же, каким был каких-то десять минут назад – страстный, раскрепощённый. По-своему развратный, но в то же время смущающийся под внимательным взглядом. – Ах, капрал, – Эрен непроизвольно, но до ужаса пошло поднес к своим губам пальцы, пропихивая их вовнутрь, облизывая, вырывая собственные стоны и быстрее двигая рукой на члене. Словно в замедленной съёмке капрал видел, как он облизывал свои пальцы, скользя по ним влажным языком, посасывая и кусая. Ривай отпустил чужие волосы, опираясь ладонью в спинку кровати возле головы Эрена. Он мучительно хотел стиснуть пальцами чужой член, но останавливал себя, лишь наблюдая и жадно пожирая взглядом каждое движение. Капрал облизнул собственные губы, которые отчего-то были ужасно сухими. Хотелось целоваться, но он не двигался и будто что-то выжидал. Движения Эрена с каждой секундой становились рваными и всё более судорожными – разрядка была близка. Ривай невольно чертыхнулся про себя – эта вечная проблема подростков – они совсем не умеют растягивать удовольствие. Но даже и в этом было что-то притягательное. Возможно, именно мысль о том, что капрал сейчас перед ним, и она не давала сдерживаться и сохранять ясный ум. От осознания этого Риваю самому стало жарко – он будто бы попал в горячую ванну, но тут же выдохнул сквозь стиснутые зубы, стараясь держать себя в руках. Пальцы во рту гладили язык и имитировали самый настоящий минет, заставляя заглатывать их ещё больше рваными движениями. Юноша как обезумел и на последних выдохах резко содрогнулся, вспомнив, как на столе кончал в него Ривай. Он всё ещё тихо постанывал, облизывая от лишней слюны собственные пальцы, а в руке жамкая вязкую белую жидкость. Спермы было достаточно много – явный признак того, что этим он не занимался с той самой ночи. Капрал медленно выдохнул и бросил тяжёлый взгляд на мальчишку. А затем, взяв его перепачканную в сперме руку, поднес к своим губам и облизал пальцы, смотря прямо в глаза мальчишки из-под чёлки. Чувствуя на языке чуть солоноватый привкус, Ривай лишь распалялся ещё сильнее, но ни одна мышца не дрогнула на его лице. – Ты же не думаешь, что на этом мы закончим? – произнес он, вылизав чужие пальцы, и всмотрелся в раскрасневшееся лицо Эрена. Забравшись на кровать, он оседлал чужие бедра и резко притянул к себе мальчишку, целуя его в губы беспорядочно и несдержанно, чередуя легкие касания губ с жесткими захватами и покусываниями, не давая ни малейшего шанса отстраниться и перевести дух. Как же это было по-новому. Эрен помнил эти губы, их прикосновения, поцелуи, отчасти жаркие, томные, холодные и грубые. Сразу и одновременно, настолько разные поцелуи, кои хотелось постоянно получать. Юноша поддался, он не хотел нисколько противиться и возражать. Зачем? Ему ведь понравилось то, что было несколько дней назад. Конечно, было больно и противно сначала. Но это того стоило. – Ты опять слишком быстро кончил, – выдохнул он, оторвавшись от чужих губ. – Впрочем, как и всегда. Пора научить тебя выдержке, – добавил Ривай, сжимая чужие волосы на затылке. – Вы пришли сюда за этим? – Йегер осёкся, стараясь не рушить горячую проволоку меж ними, которая так и скручивала всё тело. Но вдруг ему подумалось, что на самом-то деле этого всего бы и не было, если той ночью он не пошел бродить по глухим коридорам. Ничего бы не было, не застань он капрала, распивающего чай посреди ночи за тем треклятым столом. Без задней мысли мальчишка решил спросить, заглядывая в глаза Риваю. – Капрал, ведь если бы я тогда не пришел ночью, то Вы бы ко мне даже не подошли и не прикоснулись. Верно? Я прав? – он тяжело дышал, а его голос мелко дрожал, Эрен неуверенно проговаривал и нервничал. – И сейчас вы бы не делали этого. Зачем тогда? Или если вы властны надо мной и несёте ответственность, то Вам дозволено заниматься такими вещами? Эрен задавал тревожные вопросы. Он смотрел на Ривая своими пронзительно зелёными глазами, которые бередили всё внутри и поднимали что-то со дна его души. А ведь он и правда совсем и не задумывался над тем, как бы всё обернулось, не будь того разговора, случайного и мимолетного. В тот момент на капрала словно нашло затмение – он действовал по наитию, им владели лишь инстинкты и эмоции, но это было именно то, чего Ривай хотел и жаждал где-то в глубине души. И вот сейчас эти вопросы, ответы на которые он бы и сам был рад узнать. Запустив пальцы в чужие волосы на виске, Ривай внимательно всмотрелся в лицо Эрена, подмечая и загнанный взгляд, и чуть дрожащий голос. Боялся услышать его ответ и узнать правду? Или не привык спрашивать такое вот так, напрямую? Слова нашлись сами собой. Ответ таился где-то глубоко в дебрях его выжженной души, только вот Ривай никак не мог его отыскать. Либо не хотел этого. Не хотел признаваться самому себе в привязанности к этому мальчишке. Но, наконец, пришло время. По крайней мере, хотя бы один из них должен быть взрослым. – Если бы это не случилось тогда – случилось бы в другой раз, – произнес капрал, пожав плечами и задумчиво глядя в глаза Эрена. – Это бы всё, так или иначе, произошло. Если ты думаешь, что я не обращал на тебя внимания всё это время, то ты, Йегер, слепой дурак, – протянул он, цепко хватая пальцами чужой подбородок и смотря из-под ресниц. – И тем более, если я занимаюсь с тобой «такими вещами», то моя ответственность увеличивается в разы, – произнес он чуть тише, внимательно всматриваясь в чужое лицо. – Знаешь ли, я привык отвечать за свои поступки и нести их с честью. Запустив пальцы в волосы на затылке, Ривай склонился ниже, практически соприкасаясь лбом с Эреном, и ворчливо пробормотал: – Если бы да кабы... Какая, к титанам, разница? – Вы всегда ходите с безразличным выражением лица, как же я пойму, о чём Вы думаете,– глаза мальчишки убежали в сторону от прямого контакта, – и как мне принимать то, что было сейчас? Эрен поежился от неловкости, ибо понял, что начинает говорить лишнее и неуместное. Но порой так хотелось всё высказать, накричать, сбросить с себя этот непосильный груз недопонимания и несправедливости. И это ещё никто не знает о том, что между ними было. Ни одна живая душа. Какая же будет реакция у его друзей, если вдруг что-то невольно всплывет? А что скажет командор Смит? Из них двоих, Эрен был в этом уверен, больше переживал далеко не сам он – у капрала будут крупные проблемы, если кто-то покопается в грязном белье. Ривая поражало то, каким разным мог быть Эрен – все эмоции тут же были видны на его лице, ничего невозможно было скрыть. Ярость, радость, грусть, печаль – Йегер не боялся показывать это всё, не пытался утаить что-то. Капрал же за все годы службы как будто бы растерял это качество – эмоции всё реже проступали на его лице. Их уже давно заменила маска равнодушия и сдержанности, и с каждым разом становилось труднее эту маску сдирать со своего лица. Но Ривай чувствовал, будто рядом с Эреном он может заново пережить все эти эмоции, заново познать их и прочувствовать. Вспомнить, каково это – радоваться обычным вещам, срываться в приступах ярости и испытывать злость и грусть. Словно бы этот мальчишка был своеобразным катализатором, который вновь запускал его застоявшееся сердце и позволял почувствовать давно позабытый вкус обычной жизни. Йегер поднял взгляд, надеясь на ещё одну попытку стоически вытерпеть стеснение. Он робко положил ладонь на форменную вещь, сжимая её пальцами. Скорей всего этот жест был непроизвольным, от нервов и растерянности. Парень засмотрелся на место раскрытого ворота рубашки, где виднелась ключичная ямка. Мурашки обдали всё тело, и сам он слегка покоробился. – Простите за глупые вопросы, хейчо. Капрал едва заметно вздрогнул, когда Эрен сжал ворот его рубашки, и этот жест отчего-то показался ему таким непроизвольным и искренним. Ривай почувствовал, как мурашки пробежали в том месте, где его кожи коснулась рука Йегера, тёплая и немного шершавая. Он медленно выдохнул, чуть прикрывая глаза, и накрыл своей ладонью ладонь Эрена, будто пытаясь этим прикосновением ответить на все эти сложные вопросы. Помедлив несколько секунд, он приложил его руку к своей груди, в том месте, где билось сердце, глухо ударяясь о рёбра. – Что ты чувствуешь теперь, Эрен? – произнес Ривай, сплетая свои пальцы с чужими и внимательно всматриваясь в лицо мальчишки. – Бьется быстрее, не так ли? – добавил он чуть тише. Томительные потоки плыли по всему телу, раздраконивая ощущения, а сердце так и продолжало разбиваться о рёбра. Особенно больно и остро кольнуло, когда Ривай взял его руку и поднес к собственной груди на сторону сердца. Он, уважительно дослушав капрала, осёкся на холодную жилистую кисть, которая так сильно сжимала его собственную. – Оно сейчас готово выпрыгнуть из груди? – Эрен говорил тихо и с трепетом в полушёпоте. Он беспокойно закусал собственные губы. Все слова давались с трудом, и чёрт подери, так было не всегда. В висках била кровь в ритм этому безумию. Отчета собственным деяниям уже не было. Зелёные глаза затуманено посмотрели на мужчину, скользя медленно по лицу и останавливаясь на таких желанных губах. Сердце стучало непозволительно громко. Он чувствовал это даже через два слоя одежды, сквозь ладонь Эрена – громко, громко, громко. Ривай пытался дышать размеренно и спокойно, чтобы выровнять сердечный ритм, но всё было тщетно. Он не знал, что ответить Йегеру для того, чтобы тот почувствовал себя увереннее, чтобы тот поверил ему и понял всё правильно. По долгу службы Ривай привык говорить успокаивающие слова умирающим, убеждая в том, что их смерть была не напрасной. И каждый раз он говорил это искренне и без задней мысли. Но сейчас был совсем другой случай. Рядом был Эрен – тёплый, живой. Эрен, который хотел узнать, какие чувства к нему испытывают. А капрал не мог подобрать нужных слов. – Поцеловать Вас... Я хочу поцеловать Вас, – Йегер еле слышно прошептал несколько слов и рывком подался вперёд, сокращая дистанцию в какие-то чёртовы сантиметры и не убирая собственную руку с груди. Он очень хотел услышать этот стук, услышать отчетливее, дольше и ярче. Мальчишка попытался вслушаться в томные удары, и, действительно, в груди сердце забилось чаще, ещё чаще, чем пару секунд назад. Замерев на месте, Ривай чувствовал лишь мягкие прикосновения, ласковые и невесомые, но пробирающие до самой глубины души. Это даже почти не походило на обычный поцелуй – всего лишь деликатное касание губ, но, чёрт возьми, оно будоражило намного сильнее – можно было с легкостью дофантазировать в голове, во что бы это могло перерасти в дальнейшем. Ривай лишь чуть приоткрыл свои губы, наблюдая из-под полуприкрытых век – это длилось всего лишь пару секунд, но капралу показалось, что время остановилось вообще. Когда Эрен отстранился, он медленно выдохнул через рот и взглянул на мужчину, чуть склонив голову вбок. Его рука всё ещё покоилась на груди капрала – Риваю казалось, что он почти касается его обнаженного сердца. Ещё никто не смел так близко подобраться к нему. Но этот пацан… – Смелеем? – произнес он, тихо усмехнувшись уголком губ, и бросил взгляд из-под ресниц, сжимая чужую руку чуть сильнее. – Я стараюсь, правда, – Эрен не понял, что всё-таки на него нашло. Внутри всё билось и дрожало, кололо и разрывалось, будто кто-то оголил напряжённые провода, и теперь всякий раз их удары прошибали неистово сильным током. В очередной раз прикосновения мужчины вызывали неподдельное удовольствие и возбуждённую нервозность, пусть это была всего лишь рука, сжимающая его пальцы. – Вы позволите? – Рука опустилась на тугие пуговицы белой рубашки, Йегер мялся, сомневаясь, как поступить дальше, и будет ли это правильным? Вдруг поцелуется с кулаком или спинкой кровати. Ривай лишь промолчал в ответ на просьбу мальчишки, но тому, видимо, не особо требовалось его разрешение. Эрен принялся расстёгивать пуговицы на его рубашке – пальцы чуть подрагивали, но он, судя по всему, был настроен более чем решительно. Опустив взгляд, он внимательно наблюдал за его движениями. Что-то вдруг кольнуло в груди, какое-то странное ощущение, которое он никогда не испытывал прежде. Чувство, когда не ты кого-то соблазняешь, а тебя стараются изучить всеми возможными способами, узнать лучше. Оно было неизведанным и новым, но капрал был спокоен и ждал, что же последует дальше. Искусанная рука мягко коснулась оголённой кожи груди, шаркая под собой перетянутые следы-рубцы от тугих ремней, которые наверняка останутся как клеймо на каждом солдате, оный так долго служит в отряде. Как странно – руки и губы капрала были совсем холодными, но тело практически пылало. Эрену стало слишком неловко, он невольно вспомнил ту самую ночь. И вправду, сейчас он видел небольшие голые участки тела, когда в прошлый раз это было практически невозможным. Грудь Ривая была широкой, плотной, на ней чётко прослеживались ребра, которые шли лесенкой под кожей, выше он завидел глубокие ключицы и впадинку между ними. Йегер как-то судорожно вдохнул и так же выдохнул, стараясь скорей переключиться на пуговицы и не возбудиться снова. Не прошло и минуты, как мальчишка чуть одернул по бокам рубашку, заставляя ткань расправиться, затем он скользнул руками по животу и дальше, за спину, к пояснице. А потом ровно сел, обнимая мужчину и утыкаясь лицом в грудь. Он поспешил скорей вдохнуть этот запах кожи и запомнить его ещё ярче. Ему действительно было сейчас спокойно и хорошо. Ривай едва заметно вздрогнул, когда вдруг Эрен заключил его в тёплые объятия. Капрал распахнул глаза, всматриваясь в чужую макушку. Этот жест со стороны мальчишки был неожиданным и до невозможности искренним, и он поначалу даже не знал, куда деть свои руки, не знал, что сделать. Оттолкнуть? Обнять в ответ? Ничего не предпринимать? Но отчего-то вдруг стало так тепло и спокойно, что Риваю ничего не оставалось, кроме как приобнять Эрена одной рукой за плечи, а другую запустить в мягкие волосы на затылке, перебирая их и ероша. – Что за нежности, а, Йегер? – произнес он тихо, чуть слышно вздыхая и всматриваясь в стену перед собой. Почему-то отстраняться совершенно не хотелось – Ривай уже и не помнил, когда обнимал кого-то в последний раз. Йегер постепенно гладил поясницу под белоснежной рубашкой, тело отзывалось дрожью, Ривай вздыхал и расслаблялся, отдаваясь чужим прикосновениям. Пальцы скользнули по бокам, к ребрам, поднялись вверх, нащупали ряд развитых мышц, после спустились обратно к низу живота. Эрену нравилось вот так просто касаться мужчины, трогать его, прижиматься. Ведь тот не бил, не применял силу, а наоборот, как сытый добычей лев, позволял ещё понежить себя и потрогать. Снисходительно так. Мальчишка плотней прижался и уткнулся в пресс, в очередной раз вдыхая запах кожи. Боже, как у хейчо получалось быть настолько собранным и чистым. Эта чистоплотность и аккуратность на пару с ледяной выдержкой. У Эрена голова шла кругом. – Капрал, простите мне мою самовольность, – мальчишка вздохнул, чуть елозя на кровати. Пальцы поднялись хаотично опять вверх, к груди, гладя её изучающе, юркая к выступающим напряжённым лопаткам и скользя по позвонкам к самой шее. – Мне приятно ваше общество… – Приятно мое общество? – фыркнул он, чуть поёжившись, когда пальцы Эрена коснулись его шеи.– И было приятно даже тогда, когда я избивал тебя? – переспросил Ривай, скользнув ладонью по чужому затылку. – Будь я на твоем месте, я бы возненавидел такого начальника, как я, – задумчиво протянул капрал, чуть поёрзав и невольно прижавшись сильнее. Ривай прекрасно знал, каким человеком он выглядит в глазах своих подчиненных и коллег. Это не было напускным – он привык держаться на некоторой дистанции от людей, ни на шаг ближе или дальше – ровно столько, сколько нужно. Капрал доверял немногим – требовалось некоторое время для того, чтобы он понял, можно ли положиться на того или иного человека, или же это гиблое дело, и стараться не стоит. А с этим мальчишкой всё произошло на удивление быстро. Хоть он и таил в себе огромные тайны, которые даже сам не был в состоянии разгадать, хоть он и был титаном – тем, с кем Ривай привык расправляться, не задумываясь, но, возможно, именно это и притягивало в нём. Эрен помотал слегка головой: – Я не могу этого сделать. Вы прожили больше, чем я, у Вас за плечами серьёзный опыт, и Вы помогли стольким людям, так как я могу Вас ненавидеть? Эрен невольно свёл брови в обеспокоенном выражении лица. Глаза его округлились, руки сильней сжали талию. Он заставил мужчину присесть ему на бедра. Ривай был тёплым, приятно пахнущим, слишком снисходительным рядом с неуклюжим гадким утенком. Только картину от этого Йегер не портил, а наоборот, вписывался и подходил. Ривай почувствовал, как руки мальчишки сильнее сомкнулись на его талии, притягивая к себе ещё ближе. Такая поза была непривычна, но было на удивление приятно ощущать на себе чужие руки, сжимающие уверенно и почти собственнически. – Наверное, Вам неприятно от того, что я грязный? – Эрен еле слышно шепнул и приподнял голову, обеспокоено смотря Риваю в лицо. Капрал вздернул бровь, услышав неожиданный вопрос Йегера. Он почувствовал чужой взгляд на себе и всмотрелся в лицо мальчишке, на котором читалось обеспокоенное выражение. – Мне скорее неприятно от того, что ты задаешь такие дурацкие вопросы, – вздохнув, произнес он, чуть оттягивая чужие волосы и заставляя запрокинуть голову. – Я же действительно грязный и противный, странно, что теперь Вы говорите такие вещи, – он насупился и буркнул через губу. – А ещё и ужасно глупый, как сотня титанов, – вздернув бровь, протянул Ривай, сильнее сжимая чужие волосы. – Я позволил потому, что сам этого захотел. Разве ты ещё это не понял? – добавил он, склоняясь ниже и выдыхая чуть ли не в самые губы. Он чуть поёрзал, сжимая своими коленями чужие бедра. Мальчишка забавно хмурился и негодовал от его ответов – Ривай удивлялся тому, как живо сменялись на его лице малейшие чувства и эмоции. Как картинки в калейдоскопе: чуть повернешь в другую сторону – и уже перед глазами предстаёт совершенно иное изображение. Он хотел этого мальчишку. Ривай понял это ещё пару дней назад, пока находился в отъезде. В редкие перерывы в работе он мыслями невольно возвращался к той ночи, вспоминая всё те робкие и осторожные прикосновения. Сейчас они несколько отличались – с каждым разом становились смелее и чётче. Стоило признать – Эрен довольно быстро входил во вкус. Но этот факт капрала приятно удивлял. – Если бы я этого не захотел, то ты бы давно уже валялся в отключке с расквашенным носом, – фыркнув, произнес Ривай, слегка прикусив чужую губу и тут же её отпуская. – Я хочу, слышишь? Хочу, чтобы ты меня касался. Он запустил ладонь под чужую рубашку и огладил широким движением спину, заставляя Йегера сильнее прижаться. Выдохнув шумно в губы, Ривай коснулся их в легком поцелуе, а затем чуть оттянул вниз подбородок, проталкивая язык в приоткрытый рот. В голове вдруг разом стало одновременно и легко, и жарко – будто бы от бокала шампанского. Эрен весь задрожал, в голове помутилось, он прикрыл глаза и поддался умелым губам и языку. Язык был влажный и горячий, слишком ловкий и даже пошлый. Йегеру непременно захотелось большего. Захотелось выполнить приказ. И увидеть непозволительное. Тяжело выдохнув в поцелуй, он стал расстегивать ремень мужчины, неосторожно, рвано, будто спешил куда-то. Скорей расстегнуть и спустить мешающую одежду. Чёртовы тряпки. Эрен выгнулся от прикосновений к спине и в такт движению огладил сквозь белье возбужденный член. – Разрешите… Ривай невольно дёрнулся, почувствовав на своем поясе чужие руки, спешно расправляющиеся с его ремнем. Он разорвал поцелуй и стиснул зубы, сжимая несдержанно чужие волосы на затылке. Он не ожидал подобной прыти от мальчишки. Торопливо расстегивая чужую одежду, тот будто бы отчаянно жаждал коснуться его, стать ближе. Внизу живота скрутило очередной мучительной судорогой – Ривай выгнулся в пояснице, пытаясь приблизиться, вжаться ещё сильнее. Тело отзывалось само по себе – он сам уже не был его полноправным хозяином. – Щенок, что т-ты… – голос дрогнул, и Ривай не успел закончить фразу, подавившись воздухом, когда Эрен коснулся его члена сквозь белье – слишком острое было прикосновение, словно после многолетнего воздержания, хотя прошло всего лишь каких-то несколько дней. Всё тело словно прошило электрическим зарядом – он стиснул в объятиях Эрена, оттягивая его волосы и скользя рваными движениями по горячей спине. Одежда ужасно мешала – хотелось избавиться от неё наконец, но мучительно не хотелось прекращать все это. Подумать только, настолько невозмутимый, непоколебимый и стойкий снаружи Ривай, на первый взгляд, весь изводился внутри. Йегеру в очередной раз это очень льстило. Он снова огладил член и нагло забрался пальцами за кромку белья, гладя и изучающе щупая горячую плоть. Ривай запрокинул голову, шумно выдыхая, и толкнулся в ладонь – хотелось сильнее, яростнее. Нежные и осторожные прикосновения лишь туманили мозг – от них не было никакого облегчения, только лишь всё сильнее разгоравшийся жар внутри, от которого с каждой секундой становилось всё тяжелее дышать. Эрен всё слышал и видел собственными ушами и глазами. Как Ривай выгибался, прижимал его к себе, запрокидывал голову и сипло тихо стонал от прикосновений. От одного такого его вида можно было кончить. Эрен сопротивлялся себе и своей расхлябанной выдержке, пытался ещё немного отодвинуть этот момент, продолжая ласкать мужчину. Плоть его была горячей, твердой, достаточно большой в силу их разницы в возрасте. У Йегера перехватило дыхание, когда он услышал слова капрала. Юноша зарделся, ткнулся в грудь и стал через раз целовать приятно пахнущую кожу. Она была уже солоноватой от выброса легкого адреналина и пота, ведь действительно, здесь жарко. Оборвав вырвавшийся несдержанный стон, Ривай сжал своей ладонью чужую, обхватывая член плотнее и резко двигая рукой – так, как хотелось с самого начала. Хотелось продлить эти ощущения, но ещё сильнее он жаждал дойти до пика – в висках шумело от тока крови, и шумные выдохи то и дело переходили в хриплые стоны, которые Ривай уже не мог сдерживать. – Сильнее, – выдохнул он, толкаясь бедрами и вжимаясь в чужое тело, будто в желании слиться с ним воедино. – Ну же, Йегер. Эрен мучительно, но еле слышно простонал в голос, от чужих рук. Ривай уверенно и грубо заставил его двигать ладонью, на что мальчишка беспрекословно отозвался. Подумать только, столь неотёсанный и холодный капрал сейчас был похож на похотливую шлюху из борделя, расставляющую ноги и просящую взять её как можно скорей. И что именно взбрело в светлую голову подростка - одному богу известно. Было невыносимо жарко – казалось, воздух накалился до предела и чуть ли не искрился. Свободной ладонью Ривай скользнул по чужой шее, оглаживая её и зарываясь пальцами в волосы на затылке. Невозможно было усидеть на месте – возбуждение подстегивало, и хотелось сделать эти ощущения ещё более отчётливыми. Ривай почти ничего не соображал. Где-то на грани сознания он ощущал невнятные и робкие поцелуи, слышал тихие несдержанные стоны, но все его чувства в этот самый момент были сосредоточенны в одном месте. Капрал нетерпеливо ёрзал и извивался – было уже невмоготу, но хотелось ещё продержаться как можно дольше. Странное дело – в ожидании оргазма сносило крышу намного сильнее, чем в его пик. Ривай словно находился в какой-то невесомости – не существовало ни прошлого, ни будущего – лишь этот самый момент. В голове проносились неясные обрывки самых разных мыслей, а перед глазами – кадры, сцены – пошлые и развратные фантазии, где они с Эреном были в главной роли. Ривай с силой зажмурил глаза и выдохнул сквозь зубы, резко дёргая ладонью и одновременно толкаясь бёдрами навстречу чужим движениям. Йегер дернулся с места, попридержал за спину мужчину и тут же завалил его на кровать, на спину, следом наваливаясь сверху и прижимаясь насколько это было возможным. Он ожидал скорейшего пинка или оплеухи, с готовностью напрягся, но попробовал не думать сейчас об этом. Ривай снизу, под ним, именно в этот момент, полураздетый, возбуждённый и покрасневший. Эрен задохнулся, утыкаясь ему в шею, еле сдерживая себя от разрядки и продолжая доставлять удовольствие капралу. У самого уже стояло и болело неимоверно. Хотелось тронуть собственный член, грубо сжать и отпустить, сделать несколько движений и кончить, но этот нерушимый момент желалось сохранить как можно дольше. У капрала одновременно перехватило дыхание от такой наглости и от того, насколько эта поза была двусмысленной и развратной. Ривай невольно выгнулся в пояснице, вбиваясь в чужую ладонь и запрокидывая голову в немом стоне. Он чувствовал тёплое дыхание на своей шее и ощущал чужие грубые толчки – как будто бы его самого трахали. Капрал хрипло простонал, сжимая волосы и с такой же прытью двигая бёдрами. Сипло выдохнув, рука сжала оба члена и Эрен протяжно потерся бёдрами в движение, будто сейчас он трахал девицу, нежели просто дрочил своему начальству. Ему было очень стыдно. Серьёзно, никогда не думал даже, что окажется в таком положении и будет извращаться как только пожелает, следуя своим бешеным юношеским гормонам. Он неосторожно укусил шею и грубо толкнулся, прижимаясь всем телом. Ривай почти мог представить, как выглядит сейчас со стороны – растрёпанный и раскрасневшийся, в помятой одежде и с шальным блеском в глазах. «Самый сильный воин человечества», хах. Сейчас он еле сдерживался от разрывающих грудь стонов, выгибаясь в чужих руках и изнывая от скорого оргазма. Ривай вздрогнул от укуса в шею, глухо прорычав в ответ – всё его тело сейчас было гиперчувствительным, и он лишь сильнее толкнулся в ладонь, потираясь о член Эрена. Ощущение чужой разгорячённой плоти сносили крышу, заставляя раздвинуть ноги ещё шире, дабы сильнее прочувствовать. Хотя от всего этого всё внутри скручивало в тугой узел. Словно тугая пружина, готовая в любой момент прийти в действие. Эрен слишком осмелел. Он подмял под себя, настолько легко, того, кто его постоянно швырял и бил, того, чьи сапоги пересчитывали рёбра и зубы. Это было настолько легко и свободно, что даже сейчас мужчина не воспротивился, он вообще ни черта не сделал, даже слова не сказал, а продолжил извиваться под ним. – Эрен… – слова вырывались вместе с хриплыми стонами и шумным дыханием. Ривай дёрнулся, толкаясь в ладонь, и тут же не выдержал. Кончил, как чёртов подросток – он и подумать не мог, что это произойдет так внезапно, но от ощущений уже мутилось в голове. Он ещё по инерции двигал бедрами, словно пытаясь продлить ощущения. Сердце колотилось в груди, готовое вот-вот выпрыгнуть. Йегер зажмурился от истомного шёпота и протяжно потерся бедрами. Тело его практически пылало, на лице выступила испарина, внизу живота всё свернулось и перед глазами всё расплылось. Пара движений – и Эрен почувствовал в собственной руке чужую горячую сперму. И тут же судорожно задрожал, изливаясь следом на живот Ривая. Сердце колотилось о грудную клетку, словно загнанный в силки зверь. Ривай ощущал на своих пальцах сперму, чувствовал, как выгибается и дрожит Эрен, кончая следом. Всё происходило в каком-то тумане – он почти не соображал, что происходит кругом. Лишь спустя минуту сознание начало приходить в норму. Кровь уже не стучала так бешено в висках, и дыхание начало восстанавливаться. Голова резко закружилась. Зелёные глаза мутно рассмотрели заляпанный дрожащий живот мужчины. Он испуганно перевёл взгляд на лицо и тяжело выдохнул, рефлекторно жамкая меж пальцев жидкую консистенцию. Смешанные чувства били ключом, некоторые из них бурлили внутри, Эрен не знал, зачем он сделал это, но наверняка можно было всё списать на гормоны. Руки мальчишки принялись спешно-нелепо вытирать перепачканного Ривая краем простыни. Он метался и поджимал губы, избегая зрительного контакта. После, как вытер руку и тело, замер, всё так же нависая над капралом. Чуть помедлив, склонился, и очень робко, почти извиняясь, коснулся губами влажного лба, оставляя легкий поцелуй. – Я не сдержался. Простите… С одной стороны Ривай всегда и во всем привык вести, быть тем, кому подчиняются и кого слушаются. То, что случилось сегодня, было по-своему необычно для капрала. Но он не мог сказать, что это было противно или как-то отталкивающе. Ривай ещё помнил это ощущение тяжелого тела, прижимающегося сверху, то, как Эрен вжимался в него и исступленно желал доставить удовольствие. Было в этом что-то, что заставляло всё внутри странно-приятно сжиматься. Но ещё больше Ривай удивился, когда почувствовал нежный и почти невесомый поцелуй в лоб. Он так и замер с широко распахнутыми глазами, невольно ошарашенный и даже слегка смущенный. Возможно, когда-то давно именно так целовала его мать. Но воспоминания расплывчаты и туманны – сколько Ривай ни пытался ухватиться за них, но они ускользали из-под пальцев, оставляя после себя лишь тошное послевкусие и чувство какой-то незавершённости. В этом жесте со стороны мальчишки было что-то, что заставило всё внутри у капрала перевернуться несколько раз в причудливом сальто. Ривай немного приподнялся, опираясь на локти, и чуть грубовато притянул Эрена к себе, сжимая волосы на затылке. Несколько секунд он всматривался в чужие глаза, в которых плясали огоньки свечей. – В следующий раз только попробуй продержаться меньше двадцати минут, – невозмутимо произнес капрал, впиваясь в его губы поцелуем. Он так и продолжал смотреть ему в глаза, будто играя в «гляделки» – кто быстрее отведёт взгляд и сдастся. Ривай скользнул языком по чужим губам, заставляя приоткрыть рот, и поцеловал глубже, ероша чужие волосы.