Кривая

      Каждое утро ознаменовывается рассветом, кроме, разве что, полярного.       Время властно надо всем, но не над памятью, как в свое время заметили люди. Властно над устоями и моралью. Над ценностями. Людьми. Городами. Миром.       Назвать себя бесстрашным я не могу, потому что отсутствие страха равносильно глупости, а свой ум я все-таки ценю, уважаю и умалять не люблю. Подумайте о том, что раньше мы по-другому относились к самоубийцам. Я могу взять любой пример, но выберу этот. Когда стало популярно резать себя? Выбрасываться в окно? Сдаваться? Все зависит от личности, но общество считает модным быть слабым. Мы могли бы измениться, но не можем. Мы принимаем это за должное, новый устой.       Я не боюсь времени, я не боюсь общества, но мне страшно видеть их вместе.       Утро наступило. Каждую ночь предвещают сумерки. Серость, в которую время останавливается. Эти мгновения быстротечны, и ночь неумолимо приближается, вытесняя сумерки. Нет солнца, нет людей, потому что одни расходятся по домам, а другие ожидают своего момента, чтобы выбраться из квартиры. Стоп. Все смешалось, взаимоуничтожилось, прекратилось.       Светает. Так говорят про утреннюю серость, которая, в отместку ночи, вытесняет тьму и готовится принять солнечный свет. Видны за облаками некоторые запоздалые звезды, лунный круг. Даже ветер и буря, кажется, стоят на повторе, попадаясь в ее сети. Назову это предрассветными сумерками*. Где-то в этот миг убивают, умирают, рождаются, занимаются сексом и танцуют. Я пью кофе. Кто-то пьет. Многие в этом полушарии спят, готовясь вскочить от звука будильника и отправиться на работу даже в выходной, в другом – наоборот.       Пение птиц. Не свет разрезает ножницами старое платье на куски – новые тряпки, а звук. В мире, где все решает скорость, выигрывает самый быстрый. Не вините людей, так заложила природа. Нам нужно бежать, чтобы выжить. В итоге мы так и не избавились от первобытных инстинктов, самосохранения, охоты. Вам нужны эти рассуждения? Мне уже нет. Остается принять все как есть и продолжить сражаться. Я не вижу выхода, путей к изменению, борьбы. Остается играть по правилам общества, манипулируя им, пытаться быть собой в толпе или жить как-нибудь еще. Зачем я буду навязывать свои мысли вам? Вот и правильно. Все дороги в любом случае ведут в морг.       «Можешь не писать – не пиши,» - говорю себе и продолжаю. Все умное до меня сказали. Все глупое сделали. За столько тысячелетий существования человечества ничего нового уже не может произойти, но каждому надо испытать все на себе. Это правильно. Пойдем вместе наступим на эти грабли, наша нога еще не ступала на них?       Знаете, когда начинаешь чувствовать себя «как все»? Когда другой незнакомый человек говорит и пишет то же самое, что и ты сам. Думаете, для кого-то это показатель близости душ? Нет. Это война, в которой суть не в том, кто первый, а в том, кто быстрее. Как в детстве-юности на школьном уроке ты вроде бы подсознательно знал ответ, но не говорил, боясь показаться глупым, в то время как другой озвучивал твои мысли и был прав. Ответы всегда кажутся простыми, когда их узнаешь. Наверное, решение «в чем смысл жизни?» так же просто и находится под самым носом. Важнее – нужно ли искать?