Миха

«Вот и пролетел год службы, - лениво размышлял Миха, залипнув на пейзажах, мелькавших в окне поезда, стремительно несущего его домой, - не успел оглянуться, как всё закончилось». Толковому и крепкому парню предлагали остаться служить по контракту, но он, по здравому размышлению, отказался. Не всё, далеко не всё его устраивало в современной армии, да и не хотелось посвящать войне всю свою жизнь. К тому же дома были родители и Андрюша, которых он не видел вот уже двенадцать месяцев. Хотя служил Миха относительно недалеко от дома – всего пять часов путешествия на поезде отделяли его от родного города, он вполне осознанно отказался от визитов родных, чтобы в одиночестве как следует подумать об всём, что происходит в его жизни, а также о том, как ему следует жить дальше по возвращении на гражданку. Личных встреч не было, но переписку он вёл, как с родителями, так и с Андрюшкой. Именно из его писем, Миха узнал, что друг чудесным образом познакомился с одним замечательным человеком и они вот уже почти полгода встречаются. Сначала Андрей крайне аккуратно упоминал в своих письмах об этих отношениях, не зная, как приятель отнесётся к тому, что любимый человек Андрея является представителем сильной половины человечества. Но, видя со стороны Михи только искренний интерес и доброжелательность, студент со временем всё же решился открыть свою страшную тайну – он влюбился в мужчину! Если бы ему пришлось говорить о таком, глядя глаза в глаза, парень сгорел бы со стыда. По его стойкому убеждению, найти человека более мужественного, чем Михаил Столяров, было крайне затруднительно, вот и казалось, что друг будет категорически против анормальных, по мнению общества, отношений между двумя парнями. Но Миха его удивил умением читать между строк - он сам догадался, что любимый человек Андрейки отнюдь не блондинка с третьим размером груди. В одном из писем спросил в лоб: «Прости, если ошибся, но, кажется, ты любишь парня?». И Андрейка, не заметив в этой простой фразе ни капли агрессии, с облегчением признался: «Да, Миша, ты прав в своём предположении. Это странно, но сердцу не прикажешь, а любовь не знает слова нет…». Больше они к этой теме в своей переписке не возвращались, но Андрей чувствовал, что Миха не стал относиться к нему хуже после сделанного признания, и очень был рад этому обстоятельству, так как до сих пор не осмеливался признаться в своём пристрастии ни одной живой душе, особенно отцу. Эх, знал бы Андрейка, какие муки и страдания доставил он другу своим признанием! Миха тяжело переживал эту новость, но ни за что на свете не позволил бы себе дать понять, насколько больно было узнать о том, что Андрей не просто влюбился, а ступил на ту самую скользкую дорожку, от которой он хотел его уберечь, скрывая собственные чувства. Сердце младшего сержанта было разбито вдребезги, раскололось с хрустальным звоном на мелкие кусочки и не подлежало восстановлению. Но с того чёрного для Михи дня прошло несколько месяцев, и постепенно острота ощущаемых им боли и горечи притупилась, негативные эмоции как-то сгладились и отошли на задний план. Подумав, как следует, Миха рассудил, что всё это наверное к лучшему. Даже, если бы он знал раньше, что Андрей, как и он, предпочитает парней, это ещё не означает, что у них двоих был шанс на отношения иные, нежели дружеские. Может быть, они слишком долго были друзьями, соседями, почти братьями, чтобы парень смог взглянуть на Столярова иными глазами - как на возлюбленного, а не товарища по детским и юношеским играм и развлечениям. Зато теперь Михе было ужасно любопытно увидеть собственными глазами, что же за человек сумел зародить в его друге любовь. Он представлял его себе по-разному: то не по годам взрослым и сдержанным молодым человеком в строгих очках, а то юным и озорным пацаном. Расспрашивать Андрюшу в письмах он счёл ниже своего достоинства. «Приеду и сам всё увижу!» - решил солдат и на том почти успокоился, тем более, что дембель с каждым прожитым днём становился всё ближе. Андрей заранее вызнал точную дату возвращения Михи в родной город и собирался его встречать. Тот не стал возражать - приятно, когда тебя ждут! И вот настал тот торжественный миг: поезд прибыл на вокзал г. Пушкино. Остановка длилась всего три минуты, но этого хватило вчерашнему вояке, чтобы выскочить самому и вытащить на перрон свои нехитрые пожитки, уместившиеся в скромной спортивной сумке. Он встал посреди платформы и, близоруко щуря глаза, огляделся. Со стороны здания станции к нему, радостно восклицая и размахивая букетом цветов кинулся Андрюшка, за спиной которого неторопливо вышагивал молодой мужчина в строгом коротком пальто цвета верблюжьей шерсти. Миха смотрел и не мог оторвать взгляда не от спешившего к нему друга, а именно от этого вальяжного, предельно уверенного в себе пижона, маячившего за его спиной. «А не слишком ли он взрослый для Андрюши?!» - успел ещё подумать Миха до того момента, как в него с разбегу врезался маленький снаряд с блондинистыми вихрами, торчащими из-под забавной шапки с помпоном. - Миша-а, - протяжно пропел-простонал Андрей, стараясь заключить в кольцо рук широченный стан друга, но их диаметра, да ещё с учётом объёмной зимней одежды, на это простое действие немного не хватило. Миха обнял его в ответ, стискивая так крепко, что юноша аж пискнул, а сопровождавший его мужчина встревоженно шагнул ближе, намереваясь спасти любимого от неуклюжего бугая, так и норовившего его задушить в своих медвежьих объятиях. Но его помощь, к счастью, не понадобилась. - Ну что, пошли? – счастливо улыбаясь, спросил Андрейка, вырвавшись наконец из крепкой хватки и заглядывая в глаза Столярова, глубоко запрятанные под кустистыми бровями. Его парень вежливо кашлянул, напоминая о своём существовании и, спохватившись, юный студент поспешил его представить: - Вот, это Андрей… я тебе о нём писал…- и, окончательно засмущавшись столь щекотливой темы, добавил чуть слышно: - Мы с ним встречаемся. - Тёзка, значит? – прогудел Миха и обменялся крепким рукопожатием с пижоном, оказавшимся при ближайшем рассмотрении ещё более красивым и уверенным, чем выглядел издали. Парни направились к выходу, и тут из-за рекламной тумбы наперерез честной компании с весьма угрожающим видом выступила тёмная фигура. Андрей непроизвольно ахнул, отшатнувшись, и врезался спиной в своего любимого, идущего следом за ним на расстоянии шага, угодив прямиком в заботливо принявшие его объятия. А Миха просто остолбенел, застыв на месте как та самая тумба с бетонным основанием: - Т-ты?! – только и смог выдавить из себя младший сержант и обвиняющим жестом ткнул указательным пальцем в одному ему ведомую точку, расположенную где-то на уровне груди появившегося перед ними парня. – Ты откуда тут взялся? - Да вот, хотел встретить одного недотёпу, с которым так и не успел толком познакомиться! – со знакомым смешком отозвался тот. – Да, как погляжу, напрасно старался - встречающий уже имеется! И парень, одетый, как ниндзя, во всё черное, перевёл свой холодный, сочащийся откровенной неприязнью взгляд на растерянного Андрейку, безошибочно определив источник потенциальной угрозы. От ледяных серых глаз незнакомца веяло таким презрением, что блондин непроизвольно поёжился и ещё плотнее вжался в родное тепло своего любимого тёзки. - Вот сейчас не понял, – решил прояснить ситуацию Миха, немного очухавшись от шока неожиданной встречи с нахальным юнцом, который пару месяцев назад так неожиданно пропал у него из-под носа прямо из больничной палаты войсковой части, – ты что, спецом меня встречать припёрся? А...зачем? И откуда узнал, когда и куда я приеду? - Вот заладил: откуда-откуда! Какая тебе разница? Главное, что узнал, хоть и пришлось из-за тебя с папашей мириться. Вот, видишь, на какие жертвы пришлось из-за тебя пойти, чурбан неотёсанный?! – завопил вдруг парень, стягивая шапку с одного уха, в котором не было ни одной из ранее украшавших его многочисленных серёжек. Более того, не угадывалось даже отверстий под них. – Всё уже заросло, - обиженно буркнуло рыжее недоразумение, - а ведь так красиво было. И тут Миха не выдержал и засмеялся – искренне так, хорошо, по-доброму. Ему ещё не до конца было понятно всё происходящее, но стало ясно одно: этот ершистый парень по-настоящему на него запал и даже согласился ужать свою, очевидно, тщательно оберегаемую свободу, чтобы заполучить нужную информацию не о ком-нибудь, а о нём – Михе. И осознавать это было почему-то очень приятно! В груди зародилась и стремительно поднялась волна нестерпимой нежности, и Столяров, совсем не думая, что делает, действуя на автомате, протянул вперёд руку и окончательно стянул шапку с головы своего (надо же, кто бы мог подумать!) поклонника. - Ай, ты что творишь, холодно же! – возмутился тот, безуспешно пытаясь поймать ускользающее тепло и по этой причине потешно размахивая длинными руками. А Миха поднял свою добычу высоко над головой и посмеивался, глядя на напрасные попытки вредного парня достать шапку. Как он и думал, тот по-прежнему был медно-рыжим, вот только причёска изменилась. На лоб и глаза широкой полосой ниспадала чёлка, закрывая одно ухо, тогда как волосы вокруг второго были тщательно выстрижены, и оно мгновенно покраснело от мороза. - Да на-на, держи своё сокровище! – добродушно прогудел Миха, самолично нахлобучивая шапку на медную макушку. – Я же не со зла, просто хотел убедиться, что правильно запомнил – ты всё такой же рыжий проказник, как и тогда. - Сам ты! – тут же огрызнулся парень, на ощупь поправляя добытый с боем головной убор, - при…проказник. А я, между прочим, романтик и верю в судьбу. Да, верю! – состроив упрямую рожицу, поспешил он подтвердить сделанное заявление, видя недоверчивое выражение на лице младшего сержанта Столярова. - Так, значит, наша встреча – это судьба? – немного подумав и пожевав в процессе раздумий нижнюю губу, уточнил Миха. - А то как же? Ну сам посуди, стал бы я ради кого попало так напрягаться, если бы не влюбился с первого взгляда! – ничуть не смущаясь, заявил рыжий. - Влю...влюбился?! – аж подавился от неожиданности Миха. Уже в который раз за столь краткий срок тесного общения, этому человеку удаётся его удивить и выбить из колеи – поразительное умение! - А ты думал я просто так сюда притопал, на твой прекрасный фейс полюбоваться?! – с изрядной долей агрессии заявил рыжик и для пущей убедительности ткнул непонятливого громилу кулаком куда-то в бок. – Эх, как был тугодумом, так и остался! И за что мне такое наказание? – и он с показным смирением возвёл очи к низкому небу, нависшему над их головами. Пока Миха потирал ушибленные рёбра – парень оказался на диво сильным, несмотря на относительно скромную комплекцию, и пытался найтись с остроумным ответом по существу вопроса, тот продолжил: - Конечно влюбился. Ты ж меня спас, прям как настоящий герой! И слинять потом дал, чтобы папеньке на глаза не попасться. Специально ведь у окошка открытого меня положил, признавайся! – хитро подмигнул сержанту юнец. – И то еле успел выскочить. Если бы он меня застукал на месте преступления, боюсь, самое малое, что мне грозило – это немедленный перевод в военную академию, которой он мне давно грозится. - Погоди-ка, - нахмурился Миха, начиная о чём-то догадываться. – Папенька? Ты о ком? Тебя вообще, как зовут, недоразумение ходячее? - Как-как, каком кверху! Пашка я, Зарецкий, что непонятного! – был ответ. - Ё-ё! – присвистнул Миха. – То-то я гляжу, товарищ полковник больно спокойно отреагировал на ЧП в части. Я-то думал, он меня, как минимум, на месяц на губу законопатит, а обошлось парой нарядов. И с чего бы такая благосклонность, мне бы задуматься. А оно вон в чём дело - оказывается, это его сынок изволил развлекаться у папки на работе! - Ну и развлекался, ну и подумаешь! – буркнул себе под нос Павел. – За что и поплатился – бока мне тогда намяли знатно, вон до сих пор рёбра ноют. Если бы не ты, фиг знает, чем бы дело закончилось. И так, продолжая обмениваться грубоватыми и порой язвительными репликами, они шагали всё дальше, совсем позабыв о присутствии другой пары, отставшей от них на пару метров. - Как ты думаешь, из этого может что-нибудь выйти? – задумчиво спросил блондин у Андрея, наблюдая за тем, с каким удовольствием и даже азартом переругивается идущая впереди колоритная парочка: Михаил басил что-то неразборчивое с такого расстояния, а Павел активно жестикулировал, пытаясь убедить собеседника в своей правоте. - Не думаю! – изрёк мужчина и, дождавшись, когда любимый переведет на него глаза, в которых читался немой вопрос «почему», продолжил: - Не думаю, а почти уверен! Разве может зазря пропасть такой темперамент. Глянь, между ними буквально искры проскакивают - горячая парочка, ничего не скажешь! Вот уж кто точно не будет скучать друг с другом. - Знаешь, пожалуй, ты прав, как впрочем и всегда, - подтвердил Андрейка, - никогда раньше не видел Миху настолько оживлённым. Обычно он очень спокойный, даже флегматичный и его крайне трудно вывести из этого состояния покоя и отрешённости. - Ну, значит, нашла коса на камень. Этот рыжий, видать, знает толк в выведении из себя даже столь индифферентных личностей, как твой Миха, – улыбнулся в ответ Андрей и, легонько сжав в руке узкую ладошку своего ненаглядного Андрейки, повёл его дальше, к выходу, улыбаясь каким-то своим мыслям. КОНЕЦ.