Треугольник с острыми углами

Пришел декабрь. На город обрушился снегопад, легкий морозец румянил щеки. Ты всегда любил зиму: санки, лыжи, коньки. Вы с Ритой и друзьями и их женами и подругами не одни выходные провели на турбазах под Питером, катаясь на горных лыжах и ватрушках. Теперь у тебя не было ни Риты, ни друзей. Зато был Вадим, вернее, это ты был у Вадима. Был ли этот обмен равноценным? Сейчас ты не был готов ответить на этот вопрос. Он так и не сказал, что любит. И все чаще тебе казалось, что вовсе не из-за того, что вы не девочки, чтобы сюсюкать друг с другом. Тебя не раз посещала мысль, что он просто не чувствует того, что переполняет тебя. Да, ему с тобой хорошо, но это не любовь. Даже с этим ты смог бы жить, силы твоих чувств хватило бы на двоих, если бы Вадим день ото дня не становился все более требовательным и придирчивым, словно пытался нащупать грань, черту в ваших отношениях, в твоем всепонимании и всепрощении. Он часто ездил в московский офис, в Токио, Берлин, подписал очень выгодный контракт в Пекине, часто приглашал с собой, но ты не мог оставить без надзора несущуюся со скоростью света стройку века. Сроки были обозначены очень жестко. В октябре, как раз когда ты сопровождал Вадима в Москву, проходила ежегодная московская международная выставка мебели и товаров для дизайна. Ты подобрал там потрясающий торшер в кабинет и умопомрачительный ковер на пол в гостиную. Вадиму тогда же пришло несколько предложений от ведущих интерьерных журналов организовать фотосессию отремонтированного особняка с вынесением лучшего фото на обложку. Вадим встретился с главными редакторами каждого из них и остановился на SALON, самом авторитетном издании в этой области. Договорились фотографировать в декабре. Редактор, милая хорошо образованная женщина, хотела сделать его номером один в новом году. Декабрь изначально не очень ее устраивал, номера старались сдавать в печать заранее, но ты популярно объяснил, что в оштукатуренных стенах и с бетонной стяжкой вместо паркета фотографии получатся не таким интересными. Ей пришлось уступить. И вот час икс настал. К концу эпопеи с ремонтом ты превратился в неврастеника. Да чтобы еще раз взялся за столь глобальный проект в такие сжатые сроки, да никогда, убеждал себя, в душе считая совершенно иначе. Ты собой очень гордился. И обоснованно, надо сказать. Произошедшее преображение поражало воображение своей фундаментальностью, продуманностью и органичностью. Четко выверенные пропорции помещений, чего никогда не смог бы сделать дизайнер без базового архитектурного образования, покоряющее сочетание цветов, мастерски выполненный симбиоз таких классических элементов, как лепнина, галтели, сводчатые окна, и современного функционализма. Ты сидел на мягком и удобном диване в новой гостиной первого этажа и меланхолично наблюдал, как развешивают шторы. С минуты на минуты должен был приехать декоратор из журнала, чтобы обсудить аксессуары, и уже прибыл фотограф, оценить объем работ и композицию. На завтра была назначена съемка. Вчера вы с Вадимом очень сильно поругались. И с чего этот напыщенный индюк возомнил, что лучше тебя? Он опять в ставшей уже привычной манере начал испытывать твое терпение, которое и так весьма и весьма настрадалось, но, в этот раз ты не стал терпеть и ответил. Да так ответил, что, когда хлопнул входной дверью, Вадим так и остался стоять посреди комнаты с приоткрытым ртом. Он догнал тебя на лестнице, приложил затылком о стену подъезда и принялся срывать одежду прямо на лестнице, шаря руками по телу, хозяйничая языком во рту. По его затрудненному дыханию, горящему взгляду и резким, порывистым движениям ты все понял. Легонько тронул коленом напряженный пах, так и есть. Вот, значит, как! Так, может, Вадим все время этого от тебя подсознательно и добивался? А ты тут сопли развесил со своей любовью. Каким-то чудом, вывернувшись из цепких рук, ты снова побежал по лестнице, но теперь уже в противоположном предыдущему направлении, в квартиру. Вадим забежал спустя секунду. Ты резко развернулся и приложил об стенку уже его, целуя, кусая, облизывая. Рука легла на пряжку, пальцы погладили вздувшуюся ширинку, Вадим глухо застонал. Ты отстранился, стягивая с себя футболку, расстегивая джинсы, Вадим, с лихорадочно блестящими глазами, тоже раздевался. Секунду постояли, посмотрели друг на друга, и внезапно он набросился, сбивая с ног, укладывая прямо на теплый пол в просторной прихожей. Навалился сверху, прошептал в ухо, опалив дыханием: - Ты опять от меня убегаешь? - О, да-а, накажи меня, - простонал в ответ, сам не свой от нахлынувшего возбуждения. Вадим закинул твои ноги себе на плечи и резко вошел, впервые забыв и о смазке, и о презервативах. Ты тихо охнул, принимая в себя на всю длину, и, спустя мгновение в унисон понесся в бешеном рваном ритме вперед, к оргазму. Ты излился, даже ни разу к себе ни прикоснувшись, Вадим тут же последовал за тобой. Голые, потные, все еще возбужденные, вы лежали на голом полу прихожей, и думали каждый о своем. Ты думал о том, как же элементарно все на самом деле оказалось. Ты разгадал этого необыкновенного человека. Ты убегаешь, он догоняет. А потом наоборот. И никаких соплей. Все просто. Как дважды два. А Вадим лежал, тяжело дыша, и внезапно пришло осознание простого факта, что без Дэна он жизни не представляет. Когда же он стал действительно ее неотъемлемой частью? Неужели? Все-таки «да»? Рациональный мозг категорически отказывался верить тревожно сжавшемуся сердцу. Надо разобраться, решил стратег и повернулся к любовнику. - Ну что, в душ? – ты улыбнулся. - Наперегонки? Или за ручку? - Вадим вскочил первым и протянул тебе руку. - Ладно, давай уж за ручку. В душе вы повторили подвиг прихожей, мыльная пена оказалась идеальной смазкой, только теперь ты опасался, как бы не начать пускать попой мыльные пузыри. Эйфория переполняла, ты искренне верил, что у вас есть будущее. Завибрировал мобильный, заставляя вынырнуть из приятных воспоминаний о вчерашнем вечере. Декоратор. Пожилая женщина в модном деловом костюме. Она привезла с собой несколько мешков различных аксессуаров для предстоящей съемки. Ты показал свои. На удивление, одобрены были практически все, обычно декораторы не любят работать с чужим инвентарем. - Очевидно, - голосом твоей первой школьной учительницы сказала дама, - что каждая вещь тщательно подбиралась именно в этот дом. Не могли бы вы устроить мне небольшую экскурсию, молодой человек? Ты с каким-то мальчишеским удовольствием исполнил ее просьбу, минут сорок кряду описывая дизайн, рассказывая, почему сделал именно так, а не иначе. - Я восхищена, - сказала дама. – Давно мне не приходилось видеть настолько душевно и качественно выполненной работы. У вас большое будущее, мой мальчик. – похлопала по плечу. – И вы настолько приятны и естественны в общении, никогда бы не подумала, что вы голубой. Тебя словно в прорубь окунули, стоял и только открывал и закрывал рот, словно выброшенная на берег рыба. А декоратор, не замечая твоего шока, принялась раскладывать по местам привезенные аксессуары. Вновь зазвонил мобильный. Саша. Господи, ему-то, что от тебя надо? Уже хотел нажать на отбой, но почему-то ответил. - Да, Саня? - Динь, мы можем с тобой поговорить? - А разве нам есть о чем? - Друг, я прошу тебя, давай встретимся. Мне нужно тебе кое-что рассказать. Ты задумался. Хотел было отказаться, но подумал, а вдруг что с дочкой? Или с Ритой? - Хорошо. Сегодня я не могу, завтра у меня съемка. В пятницу с утра подойдет? - Ок, давай тогда в пятницу в десять. В нашем кафе. Вашим кафе вы называли небольшую уютную кафешку напротив спортзала, куда регулярно забегали пообщаться с ребятами. Раньше. - Я буду. Пока, – и ты положил трубку. День съемки оказался каким-то бесконечным адом. Пришлось приехать ни свет, ни заря, впустить фотографов, постановщиков, вчерашнюю тетечку-декоратора, и еще кучу народа, смысла присутствия которой ты пока не разгадал. Закончили почти в десять вечера, ты был выжат как лимон. Зато подъехавшая к окончанию редактор, специально ради этого проекта примчавшаяся на "сапсане" из Москвы, просматривая фотографии на ноуте, светилась как тульский самовар. Ах, как прекрасно, ах, какая перспектива, ах, это гениально. - Двадцать девятого декабря ждите новый номер. Я вам пришлю несколько экземпляров. Думая о завтрашнем дне, размышлял, о чем с тобой хочет говорить Саня. В голову ничего не приходило. С этой стройкой и ремонтом ты совсем забыл и о жене, и о дочери. Перед дочерью было стыдно. Перед женой – нет. Ты был уверен, что она неплохо проводит время с твоим другом, иначе давно бы уже позвонила. Решил, что после разговора с Саней обязательно съездишь домой и поставишь точку. Ты знал, что семья не нуждается, потому что с твоей карты на карту Риты ежемесячно уходило шестьдесят тысяч рублей. Прожить на эти деньги вдвоем с ребенком можно без труда. Дома ждал Вадим. - Как все прошло? - Лучше не бывает. Вроде остались довольны. - Ну, вот и хорошо. Иди ко мне. Ночью Вадим был особенно нежен и предупредителен, все ощущалось как-то острее, ты купался в его ласках, его неистовстве, раскрываясь, отдавая всего себя, крича его имя, словно в последний раз. Думал ли ты тогда, что это и будет последний раз? *** - Прости, родной, ни смазки, ни презервативов у меня с собой нет. Придется по старинке, слюньками. Но ты же мне верен, заразы бояться нечего. Ведь верен, Вадим? – с нажимом спросил ты. - Да, - тихо ответил мужчина, сам поразившись, что, даже когда считал, что с Дэном он просто играет, и не смотрел ни на кого другого. Ты шире развел его ноги, согнул в коленях и приподнял, открывая доступ к заветному местечку. Сколько ночей подряд ты рисовал в своем воображении, как именно это произойдет. И все равно не угадал, не думая, что придется привязывать, ведь в душе надеялся, что Вадим сам тебе это предложит. Медленно провел пальцем между ягодиц, Вадим вздрогнул, шумно сглотнув, ты лизнул. Ощущения были непривычными, провел языком еще раз, заметил, как подался навстречу, прогибаясь в пояснице, любовник, ты принялся энергично работать языком, заставляя стонать и метаться, желая большего. Сочтя, что подготовил достаточно, стал медленно погружаться в бесподобное и такое любимое тело. Медленно растягивающаяся плоть туго и со всех сторон обхватила член, вынуждая остановиться и переждать несколько секунд нахлынувшие небывалые ощущения, давая и Вадиму привыкнуть к чувству наполненности. Он до боли прикусил губу, сжал руки в кулаки, шокированный. Поразительно, но неприятно не было, а завязанные глаза и отсутствие возможности сменить положение только добавляли пикантности и остроты. Вадим первым подался навстречу. И ты сорвался в бешеный ритм. А ведь собирался думать в первую очередь о партнере, а потом уже о себе. Но накрывшая страсть была похожа на съезжающую лавину, которую, как ни старайся, не остановить. Казалось, Вадим тоже был не против, он держал твой темп, постанывая и шепча твое имя. О, это была музыка для ушей. Надолго тебя не хватило. С хриплым криком ты излился, рухнув сверху. Мгновенно озарило: раз ты теперь топ, то твоя прямая обязанность помочь своему боттому. И ты помог. И был вознагражден. - Я люблю тебя, Дэни.