***
Хана и Киоко заперли двери, так что весь шум остался снаружи. Ёши усадили за парту. Хибари поочередно метал молнии в каждого из близнецов. Рёхей, придерживая за плечо Киоко, буравил взглядом кохая. Такеши, прислонившись к одной из парт, следил за Тушканом. Его вина. Полностью. Прислонившийся к подоконнику Хаято мял пачку сигарет в кармане. Поставленный рядом Иетсуна сполз по стене на пол. Все молчали. - Итак, - подал голос Ие – Ты знала…. Тишина стала… офигевшей. Ёши кивнула. - Стоп… - взмахнула руками Хана, - … как ТАКОЕ можно знать? Иетсуна хрипло рассмеялся. Запрокинул голову. - Ребооорн…. Ты где?! Малыш показался. Хана покрылась пятнами. - Вы сработали, как настоящая «семья»… - похвалил Реборн, стоя на парте перед Ёши. Взгляд Иетсуны красноречиво посылал в задницу. Хибари тоже предпочитал всю злобу выместить на репетиторе. Правда взглядом. Ёши головы не подняла. - ... кроме Иетсуны, он лох. – добил киллер. Все уставились на малыша. - Я экстремально не согласен! – возмутился Рёхей. - Десятый едва жизнь не отдал! – оправдался Гокудера. Реборн следил за реакцией ученика. Тот смотрел уставшим взглядом. Даже беззлобным уже. Потом смачно чмокнул губами. Воздушный поцелуй послал. - Это моя вина, - сказал Ямомото. - И твоя тоже, - согласился Реборн, - я бы пристрелил тебя… -он обернулся, - но кажется, ты кое-кому пообещал бороться до конца. Хибари посмотрел на Тсунаёши. - Иетсуна смирился с тем, что умрет… - вещал Реборн. - Вы сами переживаете по этому поводу? – пикнула Ёши. Леон на шляпе киллера зашипел. Как и многие животные, хамелеон иногда выражал эмоции своего хозяина, подчас помогая тому остаться невозмутимым. Например, не потерять лицо при осознании собственного бессилия. - Босс должен хранить надежду, - бодренько продолжил Реборн, - иначе вся семья падет. Всё произошедшее – на твоей совести, Иетсуна. Репетитор выбрал стратегию – семья. Ты очерствеешь и станешь бездушным убийцей после тысячи попыток спасти свою семью и от осознания вины за провалы. Киллер будет взращивать в тебе чувство отца большого клана, пока однажды твоё сочувствие не сделает тебя каменным. - Знала, говорите… - тихо сказала Киоко, подойдя к подруге и присев перед младшей Савадой на корточки, -… но разве тебе не было страшно?! Кажется, в классе боялись дышать. А Киоко видела её мертвенно-бледное лицо. Сколько ей всё это стоило? Не кричать во время падения… прибежать туда и стоять на краю. Это же Ёши… она не берсерк какой-нибудь. Её должно просто разрывать от ужаса. А она до сих пор отчаянно держится. - Было очень страшно, да? – улыбнулась Сасагава. Савада кинулась к ней. И закричала. Заскулила, сцепившись руками в плечи Киоко. У Киоко тоже лились слезы. Но она улыбалась… и просто была жилеткой. Хибари поджал губы и отвернулся. Нечего на это смотреть. Нечего наблюдать, как этот тушканчик жалобно пищит, громко всхлипывает и кажется, мяучит. Будто раненый котенок, а не неведомая мышь-мутант, которая ухитряется улыбаться, падая с большой высоты. Это напоминало плохую книгу: вроде что-то есть, а все какие-то придурки. «Дурацкие из них вышли герои.» - солидарно решил Реборн. Но ничего… зато коллектив сплотился. Образовался. - Вы будете замечательными хранителями. Серые глаза впились в киллера. Опять эти хранители – неужто всё подстроено? - Хранители? – удивился Ямомото. - Ты о чем? - спросил Рёхей, поправив неведомо как удержавшиеся на носу очки. Застряли, наверное. Хаято искоса глянул на Иетсуну. Тот сжал руки в кулаки. Потом поднял голову. Саркастичная улыбка, спокойный взгляд. - Да так, игра такая… хреновая, между нами говоря. И Реборн даже не ударил его. Было не важно, что сейчас говорит Иетсуна. Важно, что сейчас они уже все здесь. И уже сплотились. Механизм запущен. Савада сам это прекрасно понимал.***
Ямомото сжимал кулаки. Следующий день был, как позавчерашний. Все предпочли подумать, что то была неудачная шутка. И никто даже… не заметил отсутствия близнецов. Гокудера Хаято сидел за своей партой и едва ли не плевал в потолок. Но только это всё было!!!***
- Хибари-сан… - дверь с изрядно потрепанной ручкой приоткрыли. Кёя требовательно поднял глаза на Кусакабе. - Замолчали, все… - кивнул подчиненный. - Сетка? - Тройной слой. Хибари кивнул. Кусакабе послушно сгинул подальше. Всё-таки это была его территория. И он никому и ничему не позволял на ней верховодить. Счастье Тушкана, что она сегодня не явилась. Она бы заплатила за вчерашнюю наглость. За чувство… стыда. Гадкого, жалкого травоядного стыда… Порядок на территории был нарушен, а они даже не шевельнулись, пока не стало поздно… Но ещё хуже было то чувство, что Хибари… подчинился. После побега этой шмакадявки он припугнул подчиненных, распустил по патрулям и… пошел проверять крышу. Изменил все свои планы, предал все свои принципы… Пошел. И проверил, на свою голову. Они восхваляли свою ничтожность, стоя на краю пропасти. Кёе хотелось их столкнуть: не нравится что-то в жизни, подними задницу, порви её же, и сделай как надо! Это и было главное отличие травоядных от хищников – кишка не тонка себя самому сделать. Однако бред на том не кончается – они сняли этого сопляка! Он согласился пожить! Каким способом?! Тем, после которого даже сочувствия к самому себе остаться не должно… У Хибари не осталось бы. А потом сетка оборвалась. «Вы просто кучка ублюдков!» Шакалы, падальщики. Неправда. Он не пал так низко. Или… пал? Что-то странное – чувство, как будто эта мышь знает хищника лучше, чем он себя сам. Будто, как старшая, верит и надеется, что глупый Кёя всё поймет… Да как она смеет!!! Карандаш в руке ГДК переломился пополам. Она не знает его. Она три раза в неделю валяется у него в ногах… и он ещё справедлив – не добавляет наказания к общей никчемности. Только… Кёя, как выяснилось, и сам не знает Савад. Бесхребетное амебоподобное нечто кладет на лопатки капитана клуба кендо. И говорит о рыцарстве, о равноправии… идет спасать недостойного, рискуя жизнью. Пучеглазое скулящее ничтожество как будто видит твою душу… И ведет себя, как будто они равны. И благодарит за что-то, падая в бездну. Падая в бездну. Улыбаясь. Словно какое-то чудо. Случилось не с ним. А, например, с….***
Хаято прокручивал в голове текст смс-ки, пришедшей в 6 утра. «Не заходи за мной.» Гокудера паниковал. После вчерашнего? Наверное. Он стал слишком покорным… почему он пустил Десятого за леску? Почему вообще взялся спасать этого тупого бейсболиста? Почему носил на руках Ёши? И почему, тогда, когда всё закончилось, он просто пошел домой? Почему не проводил их? Ведь… он так волновался… он правда за них волновался. Он сам начинал верить в брошенные тогда, кажется, в аффекте, слова: не с ним, с вами обоими. Потому что Ие сказал своё «нет». А они шли, прихрамывая на вывихнутые Рёхеем ноги (опять же, никому ничего не сказав), держась за руки. И ни до кого им дела не было. Им даже не было дела до слов… Нет, надо зайти за ними…***
- Значит, он тебе ничего не сказал? Ёши замотала головой. Иетсуна свалил под утро. Пока Реборна не было на месте. Или нет, стоп.... он видел, что парень спал. Значит он свалил с утра... но в школе его не было. Похоже, он был готов к побегу: в комнате нет следов судорожных сборов. Но больше всего киллера злила записка «Ты никогда их не получишь». Альтруист чертов. Никому ничего не сказал. Да не может такого быть… - Прекрати мне врать, Ёши… Девочка замерла. Киллер посмотрел на неё снизу вверх. И ухитрялся смотреть свысока. Савада просто ждала конца пытки. - Гокудера, Сасагава, Хибари или ты… - с нажимом сказал Реборн, -… кто-то должен хоть что-то знать… Ёши молчала. Крепкая. - Ты взломала базу Вонголы. Она улыбнулась. Она улыбнулась?! Посмотрела на репетитора… так же, как на всех вокруг тогда, на сетке: «ты не нервничай, а я улетаю…» - Думаешь, со мной пройдет этот номер? – шутливо заметил Реборн. Только явная злость киллера как-то не потонула в этой шутливости. - Нет, Реборн-сан, - Еши вцепилась в коленки штанов, - просто хорошо, что вы не стали уличать меня, хотя уже всё поняли. Это говорит о том, что вы хороший человек, Реборн-сан. - Похоже, ты что-то не понимаешь… - снисходительно заметил репетитор Ёши кивнула. - Да, Реборн-сан, не понимаю… я многое не понимаю… но вы – она заикалась, - вы защитили нас… После вашего гипноза мама стала высыпаться: думаю, до неё просто перестали доходить слухи о драках брата, о том, что его чуть не подорвали на территории школы, или что мы упали с крыши… Реборн молчал. Это было забавно: она наивно думала, что он делал это ради них. Может, она ещё считала, что он к их драгоценному «Ие-куну» сам вызвался? Ну-ну… - Даже если вы это по чей-то команде… это не страшно… - продолжала Ёши, - Реборн-сан, просто найдите братика… вы же можете… Как миииило… боже, почему он не может её пристрелить? Потому что Емицу полвонголы разнесет к чертям собачьим, прежде чем киллер успеет до него добраться и обезвредить. Тсунаёши и Иетсуна. Одинаковое написание имен. Интересно, долго этот гад CEDEFный это придумывал? Не просто, как у всех, сменить дитю имя и появляться рядом раз в сто лет… Но тогда, однажды, кто-нибудь заметил бы, что Глава Внешнего совета переписывается/перезванивается с какой-нибудь Фудзиокой Юуки… и заинтересовался бы. А так, в большинстве баз она даже не существует: существует ошибка в переводе имени Савады Иетсуны. И эта девица испортила такую тонкую партию… - Реборн-сан, это нормально? – она сняла покрывало с подушки Иетсуны. Репетитор запрыгнул на кровать. Нет, это не нормально. Это чёртов трындец. - Я читала, что Первый Вонгола обладал неким пламенем… - робко начала Савада. - Ясен пень. – припечатал Реборн. – Если уж на то пошло, то ты тоже обладаешь. Но это… НЕ нормально. - Реборн-сан, слезьте с покрывала… Он перешел на подушку. Простыня тоже была в чем-то, сродни копоти. И если на подушке это было неясное черное пятно, то тут чётко был след белоснежно-белой простыни по контуру ладони. В центе чёрного пятна. Итого: этой ночью поганец не просто пробудил своё пламя, но и, похоже, понял для чего оно ему… Мда, Реборн, вышел ты тогда позвонить начальству, на свою голову. Чёртовы. Часовые. Пояса. - Реборн-сан… - позвала девочка, высунувшись из шкафа…Нарнию искала? - … копилки тоже нет. Киллер вопросительно обернулся. - У нас была копилка, общая… прятали у Иетсуны тут… - Сколько там было? - Всё то, что дал мне Гоку-кун тогда… и… - она зажмурилась, подсчитывая. Репетитору уже было не важно. Этот динамитный придурок и так обеспечил беглеца как минимум двумя неделями беззаботной жизни.***
Гокудера в который раз обернулся, зыркнув. - Не иди за мной, бейсбольный идиот. Ямомото ухмыльнулся. И подошел поближе. - Я обещал о них заботиться. Правда, было. В оригинале: я больше никогда подобного не допущу. Гокудера цыкнул. - А если Десятый… - Гоку заикнулся, -… если Ие сбежал сегодня от тебя, м? - Я ему что, невеста по расчету? – Ямомото рассмеялся. Гоку пнул его в колено. Такеши охнул. Это было больно. Но терпимо. Теперь правда, пришлось по временной схеме пялиться на новенького снизу вверх. - Ты ничего о нем не знаешь. – вынес вердикт Хаято. - А ты? – с улыбкой спросил Такеши, - Ты и недели с ним не знаком… Гокудеру перекосило от злости. Ублюдок был прав, но… НО!!! Такеши выпрямился, встряхнул пару раз ударенной ногой, и пошел вперед. Подрывник, осознавая безвыходность ситуации, поравнялся с ним. Звонок в дверь. По ступенькам бегут на звук… а не, скатываются… Дверь открыл взлохмаченный Иетсуна в джинсах и огроменной мятой футболке. Взглянув сонными глазами на присутствующих, он явно их не узнал. А, не, узнал… даже вымученно, задолбанно улыбнулся. Или с опаской? - Йо, Ёши!!! – поздоровался Ямомото, расплывшись в лыбе. У подрывника отвисла челюсть. Вылитый пацан. Без юбки вообще не идентифицируется. Почесав лохматую макушку, она спросила: - Вы от Иетсуны? Улыбка Такеши пропала. Посмотрев на лица парней, девочка вздохнула и жестом пригласила их зайти. По лестнице спустился киллер. Виновник её измученной моськи – вдвоём они перерыли ВСЮ комнату Иетсуны. О чем сейчас надо будет рассказать этим двоим. - Ребят, я чаю добуду, идите за стол. – устало сказала Ёши, идя на кухню. - Ямомото, - тихо спросил Гоку, - как ты понял, что это Ёши? - Она пониже… - шепнул Такеши. Позади послышались шаги. Парни обернулись. На пороге стоял маленький ребенок в красном, традиционно китайском, костюме. Он свел ладони вместе и поклонился в знак приветствия. И что-то в его раскосых темно серых глазах заставило обоих подростков вытянуться по струночке и точно также поклониться вошедшему. Наверное, ощущение, что одним этим взглядом малыш может припечатать к полу.***
Этой ночью Иетсуна… изменился. Он лежал в своей кровати неподвижно и прокручивал в голове последние три дня. Да и не только три дня: Семпай с ним возился последние два года… Люди, которые посмотрели в его сторону. Люди, благодаря которым он чувствовал себя… человеком. И репетитор-киллер… тот, кто затягивает их всех в смертельно-опасную игру. Гокудера Хаято пришел за жизнью Савады. Не то, чтобы Иетсуна сильно беспокоился по этому поводу: ну пришел откуда-то из трущоб Италии неясный хрен. Дал ему в рожу – и тот оказался мировым человеком. Даже будем честны : Савада Иетсуна - не тот, кто беспокоится по поводу того, какие у судьбы на него планы. Не любит бить людей, но бьет – зато только по необходимости. Пускай за это «по необходимости» он и огребает не по детски, всё равно – свобода воли. Не хочу – не добиваю. Теперь же всё было по-другому: в мире мафии, чуяли его носки, не отделаешься от необходимости забивать до смерти. Камикорос. Почему Хибари не подался в бандиты, м? Но после появления Хаято Иетсуна и это бы проглотил… потому что как-то… не жалко. Ну и пусть что совсем в дерьме, зато с другом. Да, с другом. Но потом сюда стали впутывать Семпая, Ямомото-куна и, о Ками-сама, ГДК. Раз Хибари пытался строить из себя законопослушного гражданина, то Иетсуна не имел права ему в этом мешать… Бандит хренов. Но опять же, как ГДК можно называть таковым после гордого полёта Савад с крыши горячо любимой школы Намимори. Он тоже там был. Он тоже их спас. Даже Хана… И Киоко… милая Киоко, дала Ёши выплакаться. И её брат будет утянут в мафию. Вместо их благодарности. Ей тоже почистят память? Как Ёши и маме? Как он может это допустить?! Как он может позволить всем, кто был к нему добр, стать марионетками в руках бандитов и убийц? Вот на этой мысли Савада, лёжа в постели, почувствовал тепло. Внутри…. А потом снаружи. Он подскочил на кровати: над бровями нависало пламя. Из ладоней сочилось пламя, коптя рукава пижамы. И тут пришло осознание: «наследник горящей воли Примо» - вот что это значит. Предметы стали четче, а ещё он кожей почувствовал, что киллер… на заднем дворе! Сила плавно растекалась по телу… приятно покалывала в области синяков и ссадин. Правда… если там была пижама, то она чернела. - Стоп… - шепнул Иетсуна. Руки погасли, перед глазами перестали мелькать язычки пламени. Иетсуна встал, засучил рукава. Ещё раз, о чем он думал? Что не допустит…. Нет, не так. НЕ ДОПУСТИТ!!! Его аж едва не подбросило: пламя вздымало волосы, чуть ли не фонтанировало из рук. Наследник воли Примо. Хорошо, что окно открыто и дует ветерок, иначе запахло бы жареным. Как ты раньше не понимал, Иетснуа? Ты ведь давно хотел этого. Больше возможности не будет. Погасив пламя на руках, парень с волосами саламандры(ну не с костром же на голове!) подошел к шкафу. Торопиться нельзя – поднимешь шум. На дне шкафа – ранец. То, что надо. Два комплекта «трусы-носки» Две футболки. Запасные джинсы. Кеды он возьмет внизу. И стырит отцовские «говнодавы» - берцы. Они же ему велики. Затянет потуже. Деньги. Иетсуна залез рукой на полку с толстовками(кстати, надо одну взять) – в углу была заветная банка со сбережениями. Они хотели вдвоём однажды проехаться по Японии «бомжами». Теперь он проедется один. Спасибо Гоку, с такими деньжищами можно даже подумать о крыше над головой. Портфель на дно шкафа и в кроватку. Киллер скоро вернется. Пламя погаси, дурень. Ещё два часа Иетсуна спокойно пролежал лицом к стенке. Спиной он чувствовал, как киллер залез в гамак, устроился поудобней. Искоса глянул на Иетсуну, принюхался. И похоже, принял запах горелого за помеху с улицы. Заснул. «Маячок» заработал значительно лучше. Его тело может исцелять себя усилием его воли… пускай и не полностью. И в добавок его пламя… горит. Жжет ткань. Он больше не простой школьник. Это пугало... и придавало сил. Тебе нечего терять - как прежде уже не будет. Тебе нечего бояться - над тобой и так нависло самое страшное. У тебя есть сила - так что нечего тебе мириться с судьбой. Твори её сам, Савада Иетсуна. В пять утра Ие достал свой портфельчик, ещё одни носки, джинсы, и футболку. Два хлопка, чтобы открыть две двери в шкафу. Два хлопка, чтобы открыть и закрыть дверь в комнату. Ёще три. Не забыл захватить школьную сумку. С лестницы он сполз. На всякий случай. На кухне переоделся, выкинул подпаленную пижаму. Достал из школьной сумки мобильник и кошелёк. Переложил деньги из банки. Напал на холодильник: пол буханки нарезанного хлеба для тостов и палка колбасы. В коридоре был отцовский перочинный нож-мультитул – пригодится. Ещё он взял консервированных ананасов. Любил Иетсуна анансы. Завтрак – йогурт, напоследок. И стырить мамин термос, но воды нальем холодной. Спрячем школьную сумку в ящик с отцовской обувью, и пусть эта падла думает, что Ие-кун просто пошел в школу раньше. Нашел лёгкую деми-сезонную куртку цвета хаки с шикарнейшим капюшоном. Батя, спасибо, что приезжаешь со своей нефтедобычи не голый. И оставляешь дома какие-то вещи. Велика, естественно… ну и пусть. Зато и от дождя защитит, и накрыться можно… пипец, она ему едва ли не по колено… затянуть все шнуры-ремешки, полностью!!! И тут Иетсуна подумал, что, в отличии от холодильника, входная дверь хлопает, причем раза в три сильнее ящика. С трудом запихав кеды в набитый портфель, Иетсуна взял берцы и… вылез в окно, даже ухитрился его за собой прикрыть. Из кармана выпал мобильник. Точно. Написать Гоку. А если он сюда ринется? Всё очень просто, надо убежать раньше. «Как там: Я НЕ ПОЗВОЛЮ ТАЩИТЬ ДРУЗЕЙ В ДЕРЬМО!!!" Оп, загорелось. Через забор Ие перелез легко, буквально птичкой перепорхнул… кстати, а может это пламя можно использовать для полетов? Ракета-Иетсуна. Очень мило, чё… Обострившаяся интуиция говорила, что всё нормально. Погасив пламя, (ну не ходить же с горящей башкой?!) Ие снова достал мобильник, написал смс. «Не заходи за мной.» Выключил мобильник и перекинул через забор в мамину клумбу. Теперь – бегом. Пока нет Хаято, пока Рёхей не пробежал здесь свой маршрут. На станцию. Сев в поезд, он с удовольствием вытянул ноги и прислонился к окошку, за которым, сменяя друг друга, мелькали деревья, небольшие, яркие заплатки полей, теснящиеся друг на друга маленькие дома провинциального городка… а в дали море. Пусть Вонгола его ищет, раз им так хочется… а Ёши поживет нормальной жизнью, в окружении хороших людей. Они не бросят её в такой ситуации, они её защитят. Железная дорога делала крюк, и вот Савада увидел удаляющийся Намимори. Грёбаный Намимори. Гори в аду.