«Сказка» о наложнице Сникке

– Ты лучше слушай продолжение, юнец! Всю ночь Сникке не спалось. Она силилась вспомнить всё то, что говорил ей Скиттлз в тот злополучный час, но речи его оставались в её памяти как в тумане. К тому же, мыслями она постоянно отвлекалась на воспоминания о прошлом вечере и никак не могла решить, это больше волнует её женскую сущность, или всё-таки мужскую? К тому моменту, как взошло солнце, Сникка уже не могла больше ждать. Тайком она пробралась в свои старые покои, надеясь, что Натс догадается там её найти, и неожиданно для себя задремала. А вот очередное пробуждение оказалось не самым приятным. – Что здесь происходит? – разбудил её суровый голос Марса-паши. Сон как рукой сняло; Сникка вскочила на ноги и по привычке вытянулась по струнке, даже не думая, что для наложницы из гарема это, скорее всего, выглядит крайне странно. – Марс-паша, это Сникерс Эфенди, – почти спокойно сказал Натс, которого Сникка даже не заметила. – Понимаю, это звучит безумно, но… – Сникка Хатун действительно напомнила мне Сникерса в тот вечер, – перебил его Марс-паша, вид его не выражал ничего хорошего. – Но ты, Натс, сказал, что он болен, и я закрыл на это глаза. А теперь оказывается, что он переоделся в девицу... – Не переоделся, – теперь уже Натс не дал ему говорить. Сникка моргнула и непонимающе на него уставилась, предпочитая не влезать в разговор со своими комментариями. Никогда раньше Натс не перечил Марсу-паше, но непредвиденные обстоятельства требовали отчаянных мер. – Он пил в таверне с джинном, и тот превратил его в женщину. Марс-паша перевёл взгляд на Сникку, и до неё наконец дошло, что до этого момента он старался даже не смотреть в её сторону. Удивительно, что вообще стал слушать объяснения. – Пил, значит. С джинном. И откуда ты это знаешь, Натс Эфенди? – Я использовал зелье, с помощью которого извлёк воспоминания из подсознания Сникки Хатун. То есть, Сникерса Эфенди, – Натс оставался спокойным и невозмутимым. По крайней мере, Сникке так казалось. – И ты не сообщил мне правду сразу же... – Потому что должен был выяснить все детали и убедиться в их правдивости. Я провёл небольшое расследование, и узнал, что многие в тот злополучный день стали жертвами розыгрышей джинна. Марс-паша нахмурился. Несмотря на то, что при дворе Султана находился Дирол-паша, весьма сведущий в магии, неопределённые проделки джинна не могли восприниматься как нечто серьёзное. Чем дольше Сникка смотрела на Марса-пашу, тем больше она корила себя за то, что так опрометчиво вернулась в собственные, казалось бы, покои. Она готова была упасть на колени и молить о пощаде, когда повисшая в комнате тишина была нарушена. – Если Дирол-паша подтвердит то, что ты только что рассказал, Натс Эфенди, я закрою на этот инцидент глаза после того, как вы всё исправите. Если же нет... мне нет нужды лишний раз рассказывать, что вас ждёт в этом случае. Натс кивнул. Он выглядел настолько невозмутимым, что Сникке безумно хотелось его ударить. Как мог он оставаться в полном порядке, когда решалось их будущее? Сердце самой Сникки билось так сильно и быстро, что ей казалось – оно сейчас выпрыгнет из груди. Но она не проронила ни слова с того самого момента, как проснулась, и опасалась даже вдохнуть лишний раз. – Ты останешься здесь, – не дождавшись возражений, подытожил Марс-паша, глядя на Натса. – Знать не желаю, какими путями ты пробралась сюда, но возвращайся в гарем, Сникка Хатун, – он особенно выделил её имя, так что она невольно сглотнула. – И уже оттуда иди к Диролу-паше. К тому времени я буду знать всё, что мне требуется знать. Даже будучи мужчиной, Сникерс не решался перечить Марсу-паше. Только не тогда, когда глубокая морщинка залегала у него над переносицей, что всегда значило – любая секунда промедления может стать роковой. Так что прежде, чем этот момент настал, Сникка поспешила удалиться. Дорога до гарема заняла в два раза больше времени, чем оттуда. После встречи с Марсом Сникке на каждом углу мерещились стражники, готовые уличить её в непокорности воле Султана. Закрыв за собой дверь в свои женские покои, Сникка подумала, что было бы неплохо больше никогда не покидать пределов этой комнаты. И не видеть никого. Потому что это лучше, чем быть забитой камнями на площади. Но спустя пару секунд и эта идея показалась ей ужасно глупой. Что бы Дирол-паша не сказал Марсу-паше, лучше встретить это с гордо поднятой головой. А уж как найти выход из любой, даже безвыходной ситуации, Сникка ещё как-нибудь разберётся. – Присаживайся, Сникка Хатун, – услышала она ещё до того, как постучала в дверь. Полная решимости отстаивать если не свои права, то хотя бы невиновность Натса в чём угодно, Сникка немного удивилась, увидев в кабинете одного лишь Дирола-пашу. – Марс-паша пошёл обсуждать детали вашего предстоящего путешествия с Натсом Эфенди, – любезно пояснил ей Дирол-паша прежде, чем она успела что-либо спросить. – Путешествия? Разве мне можно покидать дворец? – А ты уже смирилась с тем, что до конца жизни будешь наложницей в гареме Султана? – Дирол-паша хмыкнул, продолжая развивать густую мятно пахнущую жидкость по бутылочкам. – Нет! – тут же вспыхнула Сникка, вскочив на ноги, и набрала в грудь больше воздуха, готовая на одном дыхании рассказать Диролу-паше о том, что никогда в жизни она не смирится с ролью наложницы, когда дверь в кабинет скрипнула и вошла Виспа Калфа. – Вот ты где! Я весь гарем оббегала, Сникка Хатун, у нас мало времени. И доброго дня Вам, Дирол-паша, – выпалила Виспа и тут же схватила Сникку за руку. – Что-то случилось? – Дирол отставил очередную бутылочку в сторону, немало удивившись поспешности обычно сдержанной Калфы. – Султан Ронднуар Хан Хазлетлери требует Сникку Хатун к себе, – пояснила Виспа ещё до того, как Сникка успела бы вставить хоть слово, и потянула её за собой. Эта новость здорово выбила Сникку из колеи. Будто мало бы утреннего выговора от Марса-паши, теперь ещё и это! Виспа Калфа не спешила ничего объяснять на ходу, и Сникке начало казаться, что недовольный её выходкой Султан просто-напросто решил казнить её. Живот тут же скрутило, и она побелела от опасений, что её худшие мысли окажутся правдой, когда Виспа наконец закрыла за ними дверь. – Султан хочет, чтобы ты станцевала для нашего дорогого гостя, Рафаэлло Эфенди. Так что скорее переодевайся, я слишком много времени потратила на твои поиски! В первый момент сердце пропустило удар, а после забилось с новой силой. Это значило, что наказывать её Султан не собирался, и Сникка даже успокоилась. Ровно до того момента, как Виспа Калфа распахнула перед ней двери банкетного зала, где она должна была танцевать. Марс-паша занимал своё место по правую руку от Султана Ронднуара, как и всегда, но нигде в зале Натса не было видно. Внимание самого Султана, казалось, было полностью поглощено гостем, очевидно иностранцем – ни у кого из знакомых Сникерса не было столь светлой кожи и столь пепельно-белых волос. А уж взгляд красных глаз Рафаэлло Эфенди (у Сникки не было никаких сомнений, что одетый во всё светлое юноша и есть тот самый гость) и вовсе пугал, не столько из-за их выражения, сколько из-за цвета. Сникка напомнила себе, что должна вести себя подобающе, и что вечер не продлится вечность. Один, ну даже парочка танцев для дорогого гостя – это весь лучше, чем сгореть на солнце без воды, привязанной к позорному столбу. А уж танцевать она умеет. Она вошла в зал с низко опущенной головой, и низко поклонилась Султану, хотя от волнения не могла разобрать ничего из того, что он говорил. Но стоило заиграть музыке, как всё, о чём она думала, отошло на второй план, и Сникка принялась танцевать. Она не обращала внимания на то, что Султан, на самом-то деле, даже не смотрел в её сторону, что Марс-паша хмурился, постоянно переводя взгляд с неё на Рафаэлло Эфенди, а сам Рафаэлло почти стеснительно отводил взгляд. Мелодия закончилась, и Сникка остановилась, смотря прямо на Султана. Марс-паша деликатно кашлянул, и только тогда она вспомнила, что должна была снова поклониться; но Ронднуар, очевидно, был слишком занят тихой беседой с Рафаэлло и не обратил на её заминку никакого внимания. Снова заиграла музыка, более тихая и спокойная, и Сникка снова начала свой танец ей в такт. Ей казалось, что всё проходит довольно неплохо, ровно до того момента, как Султан не сказал: – Я могу подарить её Вам, Рафаэлло Эфенди. Если пожелаете, я подарю Вам половину своего гарема. Сникка невольно споткнулась, услышав эти слова, но всё же продолжила танцевать с неспокойным теперь сердцем. Ей даже в голову не могло прийти, что Султану вздумается её дарить. Ещё будучи мужчиной она привыкла игнорировать тот факт, что Султан мог поступать со своими наложницами так, как считал нужным – и дарить их в том числе тоже. Он просто никогда этого не делал ранее, так что считалось, что он слишком дорожит своим имуществом. А теперь Сникка сама оказалась подарком! Музыка стихла, а Рафаэлло всё молчал. Судя по его выражению лица, он и сам был поражен этим предложением не меньше Сникки. Краем глаза она заметила, что Марс-паша напрягся и подозвал одного из слуг к себе, что-то прошептал ему на ухо и отправил восвояси. Сникке хотелось надеяться, что это весть для Натса. Но знать наверняка она не могла. – Вы слишком щедры, Султан, я не могу принять такой подарок, – в конце концов, запинаясь, произнёс Рафаэлло, и у Сникки свалился бы новоприобретённый камень с души, если бы Ронднуар не ответил в тот же миг. – Никто не отказывается от моих подарков, Рафаэлло Эфенди. Эта наложница теперь ваша. – Я уже рассказывал Вам, уважаемый Султан, что по законам моей страны у наших мужчин может быть лишь одна жена, и не может быть наложниц. – Сейчас Вы в моей стране. Если она Вам не по нраву, я прикажу позвать другую, – лишь теперь Ронднуар кинул на Сникку пронизывающе ледяной беглый взгляд. Сердце от него ушло в пятки. – Нет-нет, что Вы! – кажется, Рафаэлло почувствовал витавшее в воздухе настроение. И хотя цвет его глаз всё ещё немного пугал Сникку, сам по себе он казался куда как более мягким, чем Султан Ронднуар. – Эта девушка прелестно танцует. – Назовись, – потребовал Султан. – Моё имя Сникка Хатун, – нетвёрдым голосом сообщила она. – Теперь ты наложница Рафаэлло Эфенди, Сникка Хатун. Пока он гостит в моём дворце, ты будешь продолжать жить в моём гареме, если, конечно, Рафаэлло не попросит иного. – Я, безусловно, признателен Вам за подарок, Султан... – Она теперь в Вашей власти. Попросить ли музыкантов сыграть что-нибудь ещё? – О, нет-нет. Я хотел бы продолжить беседу с Вами, Хан Хазлетлери, может ли девушка подождать меня в моих покоях? Султан даже не стал давать устных распоряжений, лишь махнул рукой слугам, чтобы те проводили её до места. Сникка не верила своим ушам и покорно шла следом, думая о том, что же ей теперь делать. Ведь всё складывалось так неплохо! Марс-паша должен был помочь им покинуть дворец, Дирол-паша рассказал бы, что требовалось сделать, и тогда она вернулась бы, как Сникерс, и спокойно продолжила нести свою службу! А теперь Султану вздумалось её подарить, и Сникерс даже не знала, сколько у неё есть времени перед тем, как станет слишком поздно что-либо менять. Сникка как раз обещала Аллаху, что никогда в жизни больше не возьмёт в рот ни капли вина, если он сжалится и снова сделает её юношей, когда ближе к вечеру Рафаэлло зашёл в свои покои. – Эм... здравствуй, – как-то неловко поздоровался он, когда Сникка вскочила на ноги с колен лишь для того, чтобы на всякий случай ему поклониться. Она, в конце концов, вообще не имела понятия, как положено себя вести подаренной наложнице. – Нет-нет, тебе вовсе не стоит кланяться мне, Сникка Хатун. – Как пожелаешь... те, мой господин, – запнувшись, ответила она, подняв голову выше и наконец имея возможность рассмотреть Рафаэлло поближе. – И этого тоже не стоит, – он покачал головой, и его кудрявые волосы смешно растрепались. Он казался лишь немногим старше самого Сникерса, и мягкие черты его лица сглаживали впечатление от необычного цвета глаз. – Видишь ли, Сникка Хатун, мне действительно не нужна наложница. Я согласился лишь потому, что мне показалось, Султан накажет тебя за то, что ты мне якобы не подходишь. – Думаю, это и правда так, – осторожно согласилась она. – И я рада, что благодаря Вам избежала наказания. Но что Вы тогда планируете делать? – Честно говоря, я бы с удовольствием объявил тебя свободной женщиной и отпустил, но, насколько я успел понять, это не слишком приветствуется в вашей стране и может быть воспринято, как оскорбление Султана. Я мог бы отправить тебя в свою страну... – Можете больше ничего не говорить! – перебила его Сникка, окрылённая услышанным. Конечно, Рафаэлло не стоило рассказывать всего, но он теперь виделся ей человеком, который не станет мешать её планам, а потому можно было просто избавить его от тяжелых раздумий. – Видите ли, Рафаэлло Эфенди, я хочу Вам кое в чём признаться. Но пообещайте, что не выдадите меня? – Я не стану делать ничего, что причинило бы тебе вред, Сникка Хатун, – кивнул Рафаэлло. Вся неловкость тут же покинула его, теперь он как будто являл собой идеальное спокойствие и внимание. – Я всё равно собиралась бежать из дворца, – начала свой приукрашенный рассказ Сникка. – Понимаете, то, что я стала наложницей – это просто нелепое недоразумение, а за пределами дворца осталась вся моя жизнь, где сейчас решается вопрос жизни и смерти одного очень важного мне человека. И я не могу терять ещё больше времени, позднее, когда я должна покинуть дворец – завтра до полудня. – Ох, я понимаю, – Сникка видела сочувствие во взгляде Рафаэлло. Он присел на кровать и ненадолго задумался. – Я скажу Султану, что во избежание недопонимания отправлю тебя к себе на родину, как знак того, что принял его подарок. Мне только нужно придумать, что ещё отправить домой с караваном, чтобы договориться об этом с Марсом-пашой... – О, Марс-паша знает, – снова перебила его Сникка, опускаясь рядом с Рафаэлло на колени и взяв его за руки, что заставило его смутиться. – Как иначе я могла бы покинуть дворец? Насколько я знаю, Натс Эфенди должен был помочь мне с этим. – И Великий Визирь Марс пойдёт на обман? – с сомнением в голосе поинтересовался Рафаэлло. – Марс-паша давно знает меня и понимает, что я не представляю для Султана большой ценности. Вы спасёте мне жизнь, если поможете с этим побегом! Поговорите с Марсом-пашой! – Если всё так серьёзно, что в этом замешан даже Великий Визирь... Без сомнений, я сделаю всё, что будет зависеть от меня, чтобы помочь тебе, Сникка Хатун. – Спасибо! – Сникка улыбнулась, от волнения поцеловав ладони Рафаэлло, так что он покраснел, и ей пришлось отпустить его руки. – Вы не представляете, как много это для меня значит! – Я постараюсь всё уладить. И заодно попрошу, чтобы тебе принесли ужин, ты ведь, наверное, с самого утра ничего не ела. Он мягко улыбнулся ей и поспешил выйти из комнаты. Стоило двери закрыться за Рафаэлло, как Сникка подпрыгнула на месте от радости и упала на кровать. Кто бы мог подумать, что всё сложится так удачно для неё! Она всё ещё не знала, что именно должна сделать, чтобы вернуть себе свой настоящий облик, но идти сейчас к Диролу-паше было бы самоубийством. Безопаснее было дождаться возвращения Рафаэлло. Натс наверняка получил инструкции от Дирола, думала она, когда принесли еду. Натс поможет ей снова стать собой, думала она, меряя шагами комнату. Последний раз она видела Натса утром, и уже успела соскучиться, думала она перед тем, как провалиться в сон. – Твоей истории опять не конец?! – Найди в себе терпение, глупец!