Пролог.
Этот мир жесток и несправедлив, здесь люди нередко прощаются с жизнью в крайней молодом возрасте, а дети часто становятся сиротами. Это мир, где смерть ходит бок о бок с человеком, мир, где искусству убивать учат с пеленок. Мир войн и ненависти, мир шиноби. Здесь никому нет дела до чужих детей, чужих проблем и переживаний. Рассказ пойдет о ребенке, заклейменном с детства, потерявшим со своим первым вздохом родителей и ставшим тюрьмой для сильнейшего из хвостатых демонов. В тот день Кьюби, но Йоко не щадил никого, без жалости и сомнений уничтожал целые дома и улицы, и это на всегда отпечаталось в сознании многих жителей Конохи, которые впоследствии выплескивали свою злость и ненависти на маленькой девочке, которую считали воплощением того монстра в человеческом теле, она же искренне не понимала, за что ей все это. Сначала все было не явно, холодное отношение нянечек, презрительные взгляды со стороны взрослых и безразличное отношение к судьбе маленькой сироты, которое копировали поведение взрослых ничего не понимающие дети, от этого было еще больнее. Затем неприкрытая ненависть от воспитателей, ругань и агрессия, а когда девочку переселили из приюта в общежитие на отшибе деревни, агрессия по отношению к ней выплеснулось в новой форме, ее впервые избили. И вот маленькая светловолосая шестилетняя девочка, свернувшись калачиком, лежала на холодной земле в переулке. Было холодно, ее бил озноб, по щекам текли слезы, а из разбитой губы сочилась кровь. Норико лежала и думала, откуда такая жестокость к ней? Неужели, так можно поступить с ребенком, попытавшимся стянуть яблоко? Желавшим поесть хоть что-то, ведь тех крох, что выделяли ей, и гордо именовавшихся пособием, не хватало на нормальное существование. Все произошло вечером, Норико бежала домой, не желая попасть под дождь, с внезапно появившихся тяжелых свинцовых туч. Бежала она с полигона, где искала случайно потерянные после тренировок юными генинами кунаи. Пробегая мимо торгового прилавка, она схватила фрукт и, не сбавляя скорости, пыталась как можно быстрее попасть к себе домой. Всего одно яблоко, лавочник даже не обратил бы внимание на наглого воришку, если бы не узнал в нем так ненавистную всеми девчонку-демона. С какой-то ужасающей решительностью и криками он погнался за блондинкой, загнав ее в тупик, он стал, медленно надвигается на испуганного ребенка. Норико ругала себя за то, что еще не успела выучить все улочки своего района и дала загнать себя в угол. Оправдываться не было смысла. Давить на жалость, что она сирота и нечего есть, — бесполезно, ей еще ни разу не удавалась хоть как-то вызвать сочувствие или хоть какую-нибудь другую эмоцию у горожан, кроме ненависти, да и жуткий блеск в глазах, с каким на нее смотрел торговец, не оставлял сомнений, что наказание будет. — И зачем только Хокаге-сама оставил тебе в живых, демоническое ты отродье? Но ничего, сейчас я покажу тебе, что не стоило тебе брать чужое, — оскалился изверг. — За что вы так со мной?! Что я вам такое сделала, чтобы заслужить такое?! — тихо спросила Норико. Но ответом ей была лишь хлесткая пощечина, от которой ребенок со всхлипом упал на землю. Удар был сильный, мужчина не пожалел блондинку, разбив ей губу и оставив приличный синяк, он не остановился на этом и начал ее пинать, не со всей силы дабы не убить, но достаточно, чтобы ребенок в страхе и от боли свернулся калачиком и мог только скулить да плакать. Закончив свое издевательство и удовлетворенно хмыкнув, лавочник ушел. Небо словно налилось свинцом, хлынул ливень. Норико вмиг промокла, нужно было скорее добраться до дома, дабы совсем не замерзнуть и не заболеть, но сил, да и желания, для этого не было, зато была боль, к ней нельзя привыкнуть ее можно только терпеть, вставать, закусив губу, плача, и идти. — Мама, папа, где же вы? — вперемешку со всхлипыванием шепчет она, но, как и раньше, ответа нет, ее встречает только пустая квартира своей гнетущей тишиной. Сил не было, поэтому ребенок так и уснул, не раздеваясь, в мокрой и грязной одежде. Говорят, у джинчурики должен быть внутренний стержень, который не даст ему сломаться и потерять разум под давлением хвостатого. У Норико он есть, ей хочется просто счастливо жить и иметь семью, не быть одной, в конце концов. И каждый такой инцидент будет проверкой этого самого стержня веселой и жизнерадостной девочки, ведь люди так жестоки и недальновидны в своей слепой ненависти.Глава 1. Академия шиноби. Мечта или суровая реальность?
Рассвет над Конохой красив, деревня утопает в солнечном свете и листве, создавая замечательную картину, а лучи солнца, то и дело, норовят проскользнуть кому-нибудь в окно. И один такой особо рьяный лучик, нагло ворвавшийся сквозь неплотно задернутые шторы в комнату, светил хозяйке квартиры прямо в глаза. Комично поморщив носик и сладко зевнув, Норико проснулась, немного потянулась и отметила, что боли нет. Она, спрыгнув с кровати, мягкой походкой пошла в душ. Сбросив грязную и мятую одежду с себя в угол, девочка встала под душем. Теплые струи воды смывали грязь, уносили с собой неприятные воспоминания о произошедшем инциденте, с еще не потерявшего веру и свет ребенка. Постояв так пятнадцать минут и помывшись, Норико обернув вокруг себя полотенце, вышла из душа и встала перед зеркалом. В нем отражалась миловидная голубоглазая блондинка с тремя странными полосками на щечках, что совсем не портили ее внешний вид, очень длинными волосами ниже поясницы. Они для Узумаки были гордостью и сокровищем, ей, почему-то казалось, что у мамы тоже были длинные волосы, именно поэтому она так рьяно отращивала их и с трепетом и старанием ухаживала за ними. Следов от вчерашнего инцидента не осталось, это было ее маленькой особенностью, чему Норико была несказанно рада, на ней все очень быстро заживало. Улыбнувшись своему отражению в зеркале, она пообещала самой себе, что этот день обязательно будет лучше, чем вчерашний. И радоваться было чему, ведь именно сегодня набирали новую группу учеников в академию. Этого Норико долго ждала, надеясь, что там она найдет друзей и станет сильнее, дабы не становиться жертвой людской ненависти каждый раз. Наспех позавтракав заварной лапшой, собрав волосы в два хвостика по бокам, надела черные шорты, красную футболку с рыжим вихрем и, не запирая дверь, помчалась в академию, ведь ничего ценного в доме не было. Добравшись до здания без приключений и даже немного раньше, чем было нужно, Норико присела на качели, что были приделаны на ветку могучего дерева, стоявшего неподалеку от входа в академию. С печалью и нескрываемой завистью она смотрела на подходящих детей, которых сопровождали родители. Вот пришли странные люди с глазами, словно без зрачков, ведя за собой маленькую, немного напуганную черноволосую девчушку, за ними пришли сразу трое мужчин, о чем-то переговариваясь, вели за собой своих детей, Норико стала рассматривать их: первой шла блондинка, все время что-то втолковывая парню, что шагал слева от нее с вселенской усталостью на лице. вяло отвечавшему ей, замыкал их своеобразную процессию полный паренек, методично уничтожавший пакет чипсов. Чуть погодя пришла семья из четырех человек, родители и двое сыновей, старшему на вид лет двенадцать, а младший был ровесник Норико. Глава семейства кивком головы поприветствовал уже находящихся здесь взрослых и остановился вместе с семьей поодаль. Они очень заинтересовали блондинку угольно черные волосы, бледноватая кожа, холодные темные глаза и только младший из них выражал хоть какие-то эмоции, переминаясь с ноги на ногу, что-то клянчил у старшего, на что тот лишь добродушно улыбался. Так за разглядыванием приходящих Норико чуть не пропустила момент, когда всех детей повели в класс. Быстро добравшись до класса вместе с остальными, заняв место за партой, она замерла в ожидании учителя. Минут через пять в шумный от нескольких десятков галдящих детей класс вошел чунин, с большим шрамом поперек лица. — Так, дети, тишина! Меня зовут Умино Ируко и я ваш классный руководитель, так же я буду преподавать у вас историю мира шиноби и практические занятия с чакрой, — объявил он, после чего продолжил. — Теперь проведем перекличку, я буду называть фамилию и имя из списка, а вы встаете и говорите: здесь. POV Норико. Перекличка проходила спокойно, Ирука-сенсей называл ученика, тот вставал и отзывался, все было нормально вплоть до того, как очередным именем в списке стало мое имя, на мгновение Ирука запнулся и, скривившись как от зубной боли, все же назвал меня. Встав и ответив здесь, я подняла глаза на Ируку и то, что я там увидела, мне не понравилось, всего на секунду в его глазах вспыхнула искра ненависти, но он почти мгновенно взял себя в руки, и она сменилась на полное безразличие, после чего он спокойно продолжил перекличку. Настроение было испорчено, и тут я снова увидела эти взгляды, все повторяется вновь. Помимо сенсея половина детей, узнав мое имя, стали перешептывается и косится в мою сторону. Это нервировало и бесило, сжав руками до боли стол, я мысленно заставляла себя успокоиться. Настроения не было, все лекции я сидела, смотря в окно и слушая в пол уха. Сенсей полностью меня игнорировал так, что мне никто не мешал созерцать пейзаж за окном. Так пролетело полдня, после небольшого перерыва на обед, за нами зашел Мизуки-сенсей и повел на физическую подготовку, там он показал базовые упражнения для разминки и немного погонял по полигону. После занятия дышалось тяжело, но я была довольна собой, я справилась со всеми упражнениями, а еще большую радость приносило то, что сенсей смотрел на меня также, как и на всех, не выделяя меня, ненависти во взгляде или каких-то действиях в мою сторону не проявлял. Дав нам передохнуть, сенсей показал, как правильно метать кунаи и отпустил нас по домам. End POV Норико. После окончания занятий Норико, украдкой пробиваясь между домами, с грациозностью кошки двигаясь по темным, заставленным различными вещами, переулкам, пытаясь никому не попасть на глаза и не создавать лишнего шума, который бы привлек к ней внимание, старалась как можно скорее добраться до дома. Наконец, когда уже начало смеркается, блондинка открыла дверь в свою квартиру. Та привычно встретила ее тишиной. Быстренько прошмыгнув в душ и помывшись, Норико поужинала новой порцией лапши и завалилась спать с довольной улыбкой и с надеждой, что жизнь ее теперь изменится.