Дневник Прометея

Дневник Прометея «Прошел ровно год с моего появления в этом… времени. Моя память стала удивительно короткой. Я понял это, когда встретил сегодня мальчика болеющего странной хворью. Он даже говорил ее название, но для меня оно так и осталось простым сочетанием звуков. Если бы в этом мире был тот, кто знает меня в лицо, думаю, он удивился бы переменам во мне. Я недавно подстриг волосы и ношу обычную для этого времени одежду. Даже стал говорить, как все эти… люди вокруг. Ах, да! Насчет мальчика. Мне стоит записать это. Завтра я уже вряд ли буду помнить об этом мальчугане. Он – единственный человек, который знает теперь мою историю. Мою скорбную повесть. Юноша попросил рассказать ему что-нибудь, ибо долгое время его никто не навещал. Как я узнал позже, это мальчик сбежал из больницы, которая, впрочем, находилась совсем рядом. Но надо быть откровенным хотя бы с самим собой, я пишу это не столько для себя, сколько для других. Это продолжение истории великого Прометея, создателя рода человеческого и бессмертного мученика, когда-то освобожденного несравненным Гераклом. Тогда, возможно, кто-то вспомнит еще раз мое имя. Пожалуй, я начну, моим последним воспоминанием об Олимпе и богах-олимпийцах были слова Зевса-громовержца (тогда я снова чем-то разъярил его, уже и позабылось точно чем): -Что ж, коли ты так любишь своих людей, - Зевс буквально выплюнул последнее слово, - тогда я отправлю тебя в мир огня, который они породили! И помни, там уже нет места ни титанам, ни богам! Потом долгое время для меня существовала только темнота и оглушающая тишина. Словно сам бог сна Гипнос сжал меня в своих объятьях. Но я был бы рад лицезреть еще и сына его – Морфея. Видеть сновидения, все же, удивительно приятно, особенно, если в этих самых снах ты можешь спокойно жить в своем собственном мире. Мире, где не бушуют бесконечные войны, где нет кошмаров с огромным орлом, где люди и боги живут в покое и радости. Но все это не важно. Не важно, какие миры существуют у нас в мечтах. По-настоящему великие люди или же божества всегда завершают начинания, всегда достигают цели, даже если она существует только в их голове. Морфей так и не навестил меня тогда, и Гипнос вскоре исчез, оставляя лишь вялость во всех членах (частях) моего тела и неясный туман в голове. Я открыл глаза и вскрикнул, ослеплённый миром вокруг. Это и вправду был мир огня. Белого огня. Зеленого и красного. Всех цветов. Кружилась голова. Мимо меня бежали люди, лишь мельком бросая на меня удивленные взгляды. Видимо, Зевс наградил меня безумием, как когда-то Гера поразила Геракла. Я видел бесконечный поток людей. Они были в цветных одеждах и черно-белых, практически все женщины были одеты в странные ткани, полностью скрывающие ноги. Мне потребовалось несколько минут, чтобы понять, это не они – странные, а я, одетый в тогу цвета солнца, с кожаными сандалиями на ногах и полусидящий на их пути. Но титаны всегда были подобны богам, а значит, и догадливы и умны, как они. Поэтому я, помню, быстро вскочил на ноги, из-за чего спугнул стайку серых птиц, и исчез в ближайшем переулке. Темнота поглотила меня прямо там, снова отсылая в царство Гипноса, все также не даруя спасительных сновидений. Бог сна отпустил меня только к глубоким сумеркам. Уже не было бесконечной толпы, похожей на растревоженный ребятнёй муравейник, не было нескончаемого круговорота цветов. Тогда я решился снова выйти в мир огня из своего временного прибежища. Невозможно было надивиться на высокие тонкие столбы со странными коробочками на верхушке с плененным внутри белым ярким пламенем. Это было и ужасающе, и удивительно одновременно. Мне казалось, что сейчас воспарю я как глупый ночной мотылек к волшебному неземному свету, но чуть позже мое внимание привлекло чье-то рыдание. Оторвав взгляд от гипнотизирующего огонька, я осторожно вступил на поверхность… эмм… дороги, наверное. Но странная это была дорога – не из земли и пыли, не из камней, а из необычного серого вещества, твердого как сталь. Но только я переступил белую линию, пролегающую посередине моего пути, как понесся на меня диковинный зверь: ревет, как раненый слон, двигается быстрее самой лучшей лошади из божественных конюшен, и сам, как железный конь или же волк. Настоящее металлическое чудовище! И это Аидово создание, Цербер из стали и железа, похоже, хочет налететь на меня со всей бешеной скоростью, которые развивали круглые лапы. Я успел бы убежать, мог бы отпрыгнуть в сторону от смертельного удара, но были мои глаза ослеплены. Резкий свет, был он, словно солнце в самую темную и непроглядную ночь, ударил по глазам и лишил мое тело способности двигаться. Чудовище, которое, казалось, хотело забрать мою бессмертную душу в Тартар, совершенно неожиданно для меня уклонилось от намеченного пути, и человек (хотя я не был точно уверен в своем рассудке на тот момент) или же приспешник Бога загробного царства (что было более вероятным, ибо одежда на нем была чернее ночи вокруг, а лицо столько озлобленное и дикое, что, казалось, он готов напасть на любого, как хищное животное, и разорвать того на куски) что-то прокричал мне, но так и не смог перекричать своего железного «коня». Мне не было страшно, но в глазах все еще стояло чудовищное создание, ноги и руки тряслись, и я бы сгорел, думаю, от стыда, коли кто-то увидел бы Прометея, титана, бросившего вызов богам Олимпа, трясущимся как щенок, промокший под дождем. Тогда я расправил плечи и весь словно стал выше и сильнее, собственно говоря, непонятно перед кем красуясь. Потом снова послышалось глухое рыдание, доносящееся со стороны небольшого парка. Я поспешил уйти с опасной «дороги» и вновь вернулся в первоначальной цели маленького похода. Меня окружали редкие изувеченные деревья, листва которых была серой от пыли, а некоторые мертвые ветви протыкали соседние стволы. Повторяясь через каждые три дерева, стояли скамьи, странные, витиеватые, но все также не из дерева или же камня, а из черного металла. Я шел дальше и концом моего «путешествия» стало молодое деревце, медленно чахнувшее среди соседских старух, тем более, кто-то оставил глубокую зазубрину на коре, и из нее текла густая смола. Как оказалось, то рыдание, что я слышал, принадлежало этой бедняжке. Дерево плакало. Но ведь оно не может плакать, спросите вы, а я отвечу: «Каждый куст и дерево – живые, а коли так то есть в них и душа и воля, воплотившиеся в прекрасных дриадах». Именно такая древесная дриада лила слезы над деревом, именно она звала кого-нибудь, кто сможет услышать ее и помочь. Это оказалась совсем юная девушка с глазами цвета молодой листвы, и молочно-белой кожей, которую оттеняли темно-русые волосы. Она певуче спросила: -Ты ли тот, кто сможет избавить мой дом от разрушения, а меня от страдания? Ты ли тот, кто услышал мой зов и пришел помочь? -Мое имя Прометей, юная дриада. Ты излечишься сама. Видишь, из твоей раны уже не течет кровь. Все будет в порядке, поэтому больше не плачь. -Ты – добрый человек, раз пришел на помощь отчаянно в ней нуждавшейся. Имя твое знакомо мне из рассказов моих соседей-старух. Они шелестели мне о великом титане по имени Прометей, что создал род человеческий и даль им огонь. Ты ли это? -Ты говоришь все верно, но я слышу упрек в твоих словах. -Титан, ты создал людей и дал им огонь, не подозревая, что они будут делать с твоим бесценным даром. Люди смогли пленить пламя. Они создают предметы, которые хранят и изрыгают огонь, которые с помощью огня отправляют смертельные снаряды на огромные расстояния. Они превратили огонь в оружие, смертельно опасное как для окружающего мира, так и для них самих. Тысячи и тысячи дриад умирают каждый день, наш Бог Пан больше не может ничего с этим поделать. Мы погибаем, люди погибают, и мир погибает. Надеюсь, я смогла объяснить упрек, что слышится в моих словах. -Более чем, юная дриада. Тогда я просто ушел. Мои мысли теперь не были заняты металлическим созданием Аидовым или же раненой дриадой, нет. Теперь я думал только о том, что же натворил тогда тысячелетия назад. Неожиданно буквально все, что происходило за все это время, вся человеческая эволюция, развитие их культуры и военной мощи, вся их жестокость и доброта, зарождение и гибель цивилизаций – все это пронеслось в моей голове. Я увидел и предметы, хранящие и изрыгающие огонь, увидел огромные полые колонны, что отправляли гигантские снаряды далеко в небо, на такое расстояние, что ни один чемпион не метнет так далеко диск или же копье. Увидел бесчисленные войны и мир, восставший из пепла. Я видел все и, казалось, не видел ничего. Мне безумно хотелось вновь попасть обратно, в мир, где верили в богов, в титанов. Хотел вернуться к началу времен, когда не было еще людей, а огонь существовал только на горе Олимп. Но нельзя вернуться назад, если ты сделал шаг, то не имеешь права развернуться. Это закон природы, а он выше богов и титанов, ему подчиняется даже небо и солнце. Я уже не помню, как достал себе современную одежду, не помню, как выучил язык. Лишь только ужасная тоска врезалась в мою память и не отпускает до сих пор. Люди уже не верят в своего создателя Прометея, у них теперь совсем другие боги. Я даровал когда-то огонь, чтобы тот отдавал людям свое тепло и свет, но мои дети выросли безжалостными и беспощадными. Теперь огонь служит в большинстве случаев для уничтожения, для убийства. Это – моя ошибка. Хотя я и не уверен уже ни в чем. Иногда у меня даже проскальзывает мысль,… а может и не я создал их? Может люди, порожденные мной, давно исчезли, как исчезли многие человеческие цивилизации и народы. Может… Может. В этом мире нет места для старых богов. Мы уже давно ушли в прошлое, остались в древности. Боги живут, пока в них веруют. А ведь титаны всегда были подобны богам, ведь так? Поэтому я умираю. Поэтому я ухожу. Прометей. 14 октября 2009 года» Рука титана безвольно опускается на кровать. Его глаза медленно закрываются, и Прометей, вздохнув в последний раз, покидает этот мир. Никто не знает, может, титаны и вправду бессмертны, и это Морфей, наконец, решил забрать его в свое царство. Но, так или иначе, Прометей покинул этот мир, мир огня, созданный людьми. И только один человек на свете теперь знал его историю. Маленький мальчик, что сейчас сидел рядом с кроватью и тихо плакал. Хотя вроде бы, они встретились вчера в первый раз.