Почини меня, Нолик!

      Нолик не стал долго вертеть в руках дрель, которую вытащил из помогатора, но, впрочем, и впихивать её в орущего ДимДимыча сразу же не желал, а решил сперва сделать нечто, от чего парню уж точно хреново будет. А именно: фиксик взял ещё один прибор, который припрятал за батареей (шатен в это время внимательно наблюдал за его действиями, продолжая умолять о пощаде), он был странным на вид, явно утащенным из лаборатории, как и тот, первый. Ноль направил данную штуковину на дрель и нажал на кнопку, размещённую сзади прибора. Яркий фиолетовый луч пронзил строительный инструмент и увеличил его в размерах (такой теперь точно в помогатор обратно не влезет).       "Потом его обратно уменьшу", — подумал Нолик и, схватив из-за той же батареи, за которой припрятал не только данные предметы, но и много чего ещё интересного, скрываемого первым прибором с помощью "лучей невидимости", которыми фиксик их именовал, перчатки. Но, как оказалось, данная часть одежды не была взята им просто-напросто для красоты или соблюдения чистоты во время развратного действия, нет, не для этого. Цель их была иной. Оказывается, перчатки тоже были украдены у профессора Чудакова, они давали возможность Нолику с лёгкостью брать в руки очень тяжёлые для маленького существа предметы, фактически уравнивая его силу с силой обычного человека, такого, как ДимДимыч. И теперь Ноль без проблем взял в руки дрель и подошёл к верхней части его ноги, обнажённой им с помощью бензопилы. Фиксик и не хотел в самом начале полностью обнажать Димыча, считая, что намного больше возбуждает вид человека, одетого в развратные вещи, ежели совершенно голого.       — Не надо, умоляю... — вновь долетели до фиксика слова ДимДимыча, но нещадный насильник уже приставил громадный для него инструмент к коже парня и, став весьма сильным для того, чтобы с лёгкостью пользоваться такими предметами, и заранее побеспокоившись утром о том, чтобы кнопки находились на удобном для него месте на приборе, стал вводить сие орудие пыток внутрь. Инструмент придал вращательные движения сверлу, которое, не без огромных усилий Нолика, всё же продырявило кожу парня, который настолько громко стал орать, что у фиксика напрочь заложило уши.       Сперва сверло очень медленно проникало внутрь, но потом, остановившись при прикосновении с костью ноги, резко вонзилось на всю свою длину, продырявив парню ногу почти до половины. Кровь лилась целыми ручьями из отверстия, созданного данным орудием. Ноль вынул его и отставил в сторонку. Стоило только слышать, какими словами Димыч материл фиксика в это время, насколько страшными были его мучения.       "Прелестная алая жидкость", — глаза Нолика до сих пор пылали красным. Он приблизился поближе к проделанной дырке и стал слизывать кровь, что лилась из неё, а потом и вовсе начал пить её, набирая себе в ладошки и глотая. Насколько же сладкой была для сего существа подобная субстанция. Конечно, фиксики питались энергией приборов и практически никогда не касались человеческой еды, но тут... это было огромное исключение из правил. Их возбуждала кровь, придавая силы и сжигая остатки ума и трезвости. Безумие накатило на маленькое и теперь уж совершенно не безобидное существо.       — Теперь-то ты понимаешь, почему информация о том, кто такие фиксики, является настолько большим секретом?       ДимДимыч поспешно закивал головой, надеясь, что это спасёт и его пожалеют, но нет, всё лишь начиналось. Главные пытки были лишь впереди.       Ещё несколько дырок появились как на одной, так и на другой его ноге, но уже неглубоких, относительно той, первой. Правда, болезненные ощущения это не смягчало.       Вдоволь напившись крови, Ноль решил теперь побаловать себя главными удовольствиями.       Фиксик приблизился к пенису парня, перед этим залив раны парня какой-то странной прозрачной жидкостью, что в один миг заставила кровь, льющуюся из отверстий, остановиться. Теперь ДимДимыч чувствовал себя слегка лучше. Даже появилось у него такое ощущение, будто бы ранения затягивались там, внутри, что не могло не радовать. Но, впрочем, веселиться пока рано, очень, очень рано.       Прибор по увеличению/уменьшению был взят Ноликом в руки, на нём тот включил функцию изменения размера лишь части от объекта и направил предмет на член парня. Лучи направились в сторону полового органа и увеличили его до диких размеров. И если ранее длиной тот был не больше пяти дюймов, то теперь их было целых двадцать, а это уже нечеловеческие размеры пениса, если здраво рассуждать.       Теперь для Нолика не составит труда пролезть к Димычу в уретру, но сперва стоит возбудить парня. Вопрос теперь предстоит таков: как это сделать после первого этапа пыток, пройденного шатеном? Как заставить его стонать от удовольствия, если всего пару минут назад он кричал от боли?..       Решение нашлось. Боль от проделанных отверстий в ногах почти улетучилась. Странная мазь, впрочем, хоть и была настолько чудной в плане лечения, имела ещё и свои негативные последствия, из-за чего некогда пострадал сам профессор Чудаков (у него, кстати говоря, были долгие и очень жаркие отношения с Дедусом, их чувства друг к другу, по правде, до сих пор не полностью остыли). Но о последствиях очень даже подробно потом, ибо они уж больно чудесны. Но всё же некую ясность стоит внести в сей рассказ:       Дедус рассказывал юным фиксикам о том, откуда они появились. Говорил, что они рождались, когда некий предмет был создан с душой, когда его делал сам человек. В конце припомнил о машинах, которыми в наше время создаётся большинство приборов, и том, что фиксикам теперь самим приходится совокупляться для продолжения рода, но вот это по большей части неправда. Они не спят друг с другом, они насилуют людей.       Папус и Мася были рождены человеком. И угадайте вот что: кто их отец? Думаю, что не будете сильно удивлены, узнав, что им является профессор Чудаков, согласившийся на такой эксперимент ради сбережения вида фиксиков для будущего. И он же был первым беременным мужчиной, пускай даже родившим дико сияющие шары, которые лишь спустя несколько недель превращались в нормальных фиксиков.       Фиксик залез на член ДимДимыча и лёг на него всем своим телом, с животной любовью обхватив данный орган. Затем стал ползти вдоль пениса, оставляя на нём мелкие, очень мелкие влажные дорожки. Теперь парень ничего не понимал: то его насилуют, то пытаются сделать приятно. Всё смешалось. От безумия более некуда было деваться.       Потом спрыгнул и побежал, дабы достать из-за батареи верёвку, относительно небольшую, уже заранее смазанную чем-то. Ноль обвязал ею член парня возле основания, потом выхватил из помогатора механическую руку и с помощью неё стал медленно двигать ею вдоль полового органа, доходя до начала головки и возвращаясь обратно. Но делать всё это вручную чертовски неудобно. Установив на приборе автоматический режим, взял парочку пластин, смазанных с одной стороны непонятной липучей слизью, и стал лепить их к члену. Кажется, парень возбудился. Пластины имели свои, особенные свойства, о которых, впрочем, можно и промолчать.       — Тебе ведь нравится?       — Не... ах... нет! — попытался возразить ДимДимыч, но получилось весьма скудно.       Стояк. Громадный член ещё больше увеличился в размерах. И не стоило даже растягивать небольшое отверстие, в уретру Нолик теперь мог пролезть и так, чем, собственно говоря, и занялся. Уретра, которая в норме должна бы иметь двадцать сантиметров длиной, расположена у мужчин, как в тазу, так и внутри полового органа, и открывается наружным отверстием на головке.       Дикие ощущения захлестнули парня, когда Нолик стал протискиваться внутрь, оставляя на стенках сего прохода мелкие поцелуи. Фиксик лизал всё, что видел, а увидеть там можно было мало что. ДимДимыч настолько был захлёстнут неоднозначными чувствами, что не сдержался и... описался.       Спустя несколько мгновений на полу, между ног Димыча, валялся фиксик, он был весь в крови и моче. Грязный, но всё ещё светящийся. И, кажется, его только возбуждало это. Ноль знал, что так будет, ибо пластины эти вместе с возбуждением не дают парню кончить и испустить сперму, а вот на предмет иных жидкостей никаких ограничений не имелось.       За это время, каким бы недолгим оно не было, та субстанция, что остановила кровотечение, проникла глубоко внутрь организма парня и, обладая воистину дикими и непостижимыми для ума свойствами, очистила организм от кала (буквально разъела его). Теперь задний проход ДимДимыча был достаточно чист для того, чтобы Нолик мог позабавиться и с этим отверстием тоже.       — Я... я... — тщетно пытался что-либо произнести Димыч, находясь в состоянии умопомрачительного экстаза.       — Ты никто. Хотя нет, не так. Не человек. Раб! Вот, кто ты. И я буду пользоваться телом твоим целую ночь.       Только сейчас Нолик освободил себя от одежды, причём полностью, собираясь продолжить пытки, смешанные с наслаждением.       Он сразу же вытащил из помогатора все инструменты, которыми в дальнейшем воспользуется: двуручная пила, молоток, топор, кувалда, набор отвёрток, плоскогубцы, кусачки, напильники, лом, ножницы по металлу, нож, болгарка... И это ещё даже неполный список.       В глазах ДимДимыча вновь "проснулся" страх.       "Я сдохну", — последняя мысль промелькнула в голове парня, прежде чем Нолик схватился за следующий инструмент и поспешил к анусу. А на животе ДимДимыча появились странные бугорки, которые начали медленно двигаться от пупа до сосков и обратно. Это привело его в состояние аффекта. Шок. Истинный. И ужас. Если бы он только мог потерять сознание, но и этой возможности парень был лишён. Такие уж коварные фиксики.       Что в это время творилось в голове у Нолика: "Может быть, мне ещё и залезть в его ухо и станцевать там, забрызгивая ушную полость своей спермой?"       И это была самая безобидная из идей.