История, но вовсе не о Золушке

Школьная пора всегда казалась ученикам адским временем их жизни, хоть потом, чаще всего они будут вспоминать о нем с благоговением. Ну, а для тех, кто учится сейчас, иногда, нет ничего хуже, чем утренний подъем, нудные уроки, тупые одноклассники, плохие оценки. Но и тут молодежь делится на пару типов. Те, чье время в школе окрашено в яркие тона популярности и те, чья жизнь серая, как шерстка мыши. Главное не стать «грушей для битья», тогда — то уж тебе проходу точно не будет. И даже если тебе не повезло, и ты оказался в мышках только потому, что есть кто-то круче тебя, то это не повод отчаиваться. Всего один нужный толчок, один нужный совет или человек, который сможет тебя протолкнуть, и за один скачек ты преодолеешь барьер, и яркие полутона затопят твою серое существование. Яркий неподражаемый пример этого скачка — Стайлз Стилински. Все свое время, как в старшей, так и в младшей школе он был незаметный парнишка, носящие потертые клетчатые рубашки, улыбающийся без причины, задорный и совсем не похожий на многих одноклассников. Но никто не будет помнить его таким. Потому что в последние месяцы школы он стал популярным. Теперь, он носит дорогую одежду, находится в первой линии команды по лакроссу, и даже нашел себе красивую очаровательную девушку. Малию Хейл. Все наладилось, вот только это больше не улыбчивый странный ребенок. Это скорее грубый, немножко похожий на Джексона парень, познавший вкус популярности и власти. Эти две вещи меняют людей до неузнаваемости! Его привычный сарказм, теперь полон яда и отвращения к тем на кого он направлен, с ним вместе больше нет лучшего друга Скотта, а без него он не хохочет над всем подряд, он скудно улыбается, Лидия, которая была центром его мира, больше не появляется в школе, да и она больше не является центром, так что бросать томные взгляды больше не на кого, некому говорить комплименты. Весь порядок вещей поменялся, мир перевернулся с ног на голову, как же тут не поменяться самому. Стайлз казалось даже, не замечал того, какие сильные перемены его постигли, он просто наконец-то чувствовал себя хорошо, не обращая внимания ни на что. Со стороны его превращение было быстрым и странным, но все неспроста. Казалось бы, никто не способен меняться так кардинально, но это неправда. Всего-то нужные слова в нужный момент, толчок в нужном направление и уже готово. Вот тебе обычный крутой парень, за место смешного простака. Малия, которая обычно бегала за Стайлзом, буквально следуя по его пятам, оказываясь всегда в нужное время в нужном месте, с началом отношений перестала быть хвостиком и стала чинно расхаживать по коридорам школы с гордо поднятой головой и широченной улыбкой на милом личике. Возможно, она была не так плоха, но что-то неприятное в ней все же было. — Стайлз, ты чего копаешься? — вся компания приостановилась в дверях столовой, ожидая Стилински, который остановился посреди коридора, рассматривая что-то за углом. — Ничего, просто показалось, — холодно бросил он, хотя губы были приподняты в улыбке. На самом деле весь этот спектакль с фальшивыми улыбками очень напоминал столь широко известную Лидию Мартин. Кстати о ней. После ее ухода в тот день, один слух заменялся другим с невиданной скоростью, на одной перемене говорили, что она попала в больницу из-за попытки суицида, на другой что она уезжает из города и уже забрала документы, а дальше и вовсе заговорили о том, что Стайлз переспал с ней и та беременна. Странно, что в этот искренней бред вообще хоть кто-то верил. Стайлз же чувствовал себя немного виноватым, но все же чувство гордость и проснувшееся эго боролось с виной до последней капли крови и явно побеждало. Хоть он иногда и высматривал янтарную копну волос в коридорах, кабинетах, но лишь для того, что бы убедиться, что она в порядке. Так что в старшей школе Бейкон Хиллс всего-то за пару месяцев до выпускного бала произошли кардинальные изменения. Кстати не только в «элите». Скотт и Эллисон держались в стороне от остальной команды по лакроссу, о них ходили слушки, но все же у людей, которые впечатлились тем, как они пошли против толпы, защищая Лидию, они пользовались авторитетом, так что вокруг них сплотился целый круг доброжелателей. Так же к ним присоединился Лейхи, у которого были серьезные разногласия со Стайлзом, и кажется, он вполне хорошо вписался в их небольшую компанию. А пока в школе затишье, все ждут двух вещей. Накала страстей Джексона и Стайлза, которые постоянно сталкиваются лбами в коридорах и, конечно же, возвращение Лидии, может даже появление новых сплетен о ней. Долго ждать не пришлось

***

В прохладных коридорах блуждал ветерок с улицы, жаркие деньки резко сменились прохладными, словно возвращаясь в осень, с каждым днем учится все тяжелее, хочется отдыхать, поэтому появляется беспочвенная злоба на всех и каждого. Размеренные разговоры разорвал крик. — Правда?! — Джексон одним движением руки, прижал Стайлза к шкафчику, послышался такой страшный звук, что стайка испуганных первокурсниц разбежались по сторонам подальше от разгоряченного капитана команды по лакроссу. — На тебе моя крутка, придурок! Моя куртка, которую дала тебе Лидия. О чем вообще может идти речь? Ты не такой крутой, как хочешь показать себя! — голос его срывается на крик, грубый, полный животной ярости. Если бы он был бы зверем, то, наверное, уже разорвал бы Стайлза на клочки. Хватая парня за грудки, он заставляет его чуток приподняться на мыски. — Она больше не твоя! — нагло выплевывает ему в лицо Стайлз, пытаясь сохранять спокойствие, хотя в глазах смешивается страх и ярость, понимание, что проигрыша не избежать и желание ответить, постоять за себя. Он не сопротивляется, лишь дышит прерывисто и глубоко, смотря прямо в глаза разъяренному Джексону. — Она всегда будет моей. Моя по праву. А ты лишь сплошной комок притворства! Это не твое место, ты не принадлежишь ему. Тебе оказали услугу, а ты отвернулся от человека поставившего тебя на то место, на котором ты сейчас, — Джексон резко дергает рукой и ткань внутри куртки рвется с неприятным звуком. — Я просто лучше тебя и ты завидуешь, — голос дрогнул, но Стайлз не приклонен. Все же он умен, у него всегда своя стратегия на действия, хотя, наверное, ему не стоило дразнить дикого зверя. Джексон моментально заносит кулак для удара и Стайлз рыпается, понимая, что столкновения не миновать, но ничего не происходит. — Остынь, Джексон, — Айзек стоит чуть правее, перехватив занесенную руку Уиттмора в свою, и буравит его взглядом, который видимо для Джексона что-то значит, потому что тот опускает руку. За его спиной мелькает обеспокоенное лицо Малии, а ее рука покоиться на плече Айзека. — И зачем ты позвала его? — рыкает Стайлз, когда они шагают вдвоем по коридору. — Тебя же могли побить, ты, что не понимаешь? — Уж лучше бы он меня ударил, — Стайлз и вправду не понимает, почему ему так отчаянно хотелось, что бы удар по лицу состоялся. Словно этот удар от Джексона может привести его в чувства, вывести из забвения.