В интересах Рода

За завтраком Гарри отметил, что капитан их квиддичной команды казался чересчур бледным. Легко красневшее лицо Рона сегодня было прямо-таки травянистого оттенка. Уизли, никогда не жаловавшийся на аппетит, в это утро ничего не ел, а лишь повторял: – Я сделал все, что в моих силах. Вы обязаны меня не подвести. Попробуйте только проиграть, и я вам покажу, как надо тренироваться… Его никто не слушал, да он ни к кому конкретно и не обращался, а говорил, скорее, сам с собой. – Гарри, пора что-то предпринимать. У Рона крыша совсем поехала. Ты видишь, что с ним творится? – прошептал на ухо Поттеру загонщик Ричи Кут. – И что ты предлагаешь? Капитана заменить во время матча? Или вратаря? – Гарри фыркнул. – Ричи, я ничем не могу помочь. Ты же знаешь, что я с ним не разговариваю. И не собираюсь этого делать даже ради квиддича. Приводите его в сознание сами, если получится, – Поттер пожал плечами и отправился в спальню за своими метлой и формой. Погода выдалась отличная. Солнце и легкий морозец обеспечивали хорошую видимость, что вполне устраивало Поттера как ловца. Трибуны были забиты болельщиками до отказа. Даже те, кто не слишком жаловали квиддич, решили отдохнуть на свежем воздухе и поэтому пришли посмотреть игру. Неприятности для Гриффиндора начались на пятой минуте матча. Счет «десять – ноль» в пользу Слизерина абсолютно не способствовал поднятию боевого духа команды, в которой капитан являлся вратарем, пропустившим тот самый квоффл, открывший счет. Через полчаса слизеринские трибуны вспомнили прошлогоднюю песенку и дружно распевали: «Уизли – наш король, Уизли – наш герой, перед кольцами дырой, так всегда и стой!» На данный момент слова этой песни очень точно отражали положение на поле. Джинни и Демельза выбивались из сил, стараясь хоть как-то выправить ситуацию, тогда как Рон один за другим пропускал мячи, брошенные в охраняемые им кольца. Когда счет стал «восемьдесят – сорок» в пользу Слизерина, мимо Гарри пронесся Джимми Пикс и почти истерически выкрикнул: – Гарри, спасай игру! Умоляю! На Поттера по очереди с надеждой смотрели все игроки, если пролетали достаточно близко от него, и в их глазах горела та же просьба, что и у Пикса. Захария Смит, комментировавший матч, уже потихоньку подпевал слизеринцам, и даже у строгой Минервы МакГонагалл не выходило его успокоить. Оба ловца соревнующихся команд заметили снитч практически одновременно. Плечо к плечу они промчались мимо колец Гриффиндора, и тут Рон кинулся им чуть ли не наперерез, горланя что есть мочи: – Гарри, ты обязан его поймать! Я тебя выгоню из команды, если ты меня подведешь! Трибуны взорвались хохотом, а в оставленные вратарем без охраны кольца влетел очередной квоффл. – Пока капитан Гриффиндора Рон Уизли давал ценнейшие указания своему ловцу, слизеринцы не растерялись и воспользовались свободным доступом к кольцам, – съязвил Смит. – Итак, Слизерин ведет. Счет «сто – шестьдесят». Но Гарри некогда было прислушиваться к словам вредного хаффлпаффца, ехидно комментировавшего игру. Мало того, что Харпер, несмотря на заверения Снейпа, оказался неплохим летуном, так еще и Рон путался под ногами, то есть под метлой. – Рон, прокляну! – раздался сердитый возглас Джинни где-то слева от Поттера. Снитч словно издевался: он подпускал ловцов к себе ближе, а затем то взмывал вверх и менял направление полета, то резко падал вниз, почти касаясь крылышками заиндевевшей травы на поле. Вот таким падением и воспользовался Гарри, чтобы обойти соперника и дотянуться до цели. – Есть! – голос Поттера, казалось, был громче крика толпы на трибунах. Он облетел стадион, демонстрируя всем золотой снитч, трепыхавшийся у него в руках. Гарри увидел, как Снейп улыбнулся, глядя на него, и это неимоверно согрело ему душу. А Захария Смит тем временем унылым тоном объявил: – Снитч поймал Гарри Поттер. Счет «сто – двести десять». Выиграла команда Гриффиндора. Когда Поттер спустился на землю, его едва не задушили сначала члены команды, а потом и остальные студенты Гриффиндора. В раздевалке обнаружился Рон Уизли. Его никто не задерживал и не поздравлял с победой, поэтому он переоделся первым. Пикс и Кут тянули Гарри под руки, а Дин Томас, заменявший в этой игре пострадавшую Кэти Белл, торжественно нес метлу Поттера. Ребята смеялись и шутили, пока не заметили Рона. Все сразу замолчали и выжидательно уставились на своего капитана. Они не понимали, что с ним произошло. Ведь тренировки проходили на должном уровне, команда была грамотно подготовлена к матчу. А на поле Уизли чуть не сдал игру противнику. Переодевались в тишине. Уизли стоял возле двери, будто не решался выйти. – Это хорошо, что ты поймал снитч, – только и сказал он, не глядя на Поттера, перед тем как покинуть раздевалку. – Хорошо?! – взорвался Ричи. – И это все?! А его никто не проклял перед игрой? – он имел в виду Рона. – Никто его не проклинал. Вспомни прошлый год. Он и в тот раз так же себя вел, – заметил Дин, когда ребята направились к замку. – Но тогда он хоть пытался ловить мяч, – пожал плечами ничего не понимавший Ричи. В гостиной Гриффиндора все радостно встречали своего кумира, лучшего ловца Хогвартса – Гарри Поттера. Ему пожимали руку, девушки бесцеремонно обнимали его и претендовали на поцелуи, а инициативная группа тут же раздала бутылки со сливочным пивом. Поздравляли всех, даже Дина, игравшего на замене. И, конечно же, Джинни, забросившую четыре мяча слизеринцам. Забыли лишь о вратаре, который был капитаном команды.

* * *

Вечером, незадолго до отбоя, Гарри все же улизнул из гостиной, где все продолжали праздновать победу. Он пустился в ставший привычным за последнее время путь по тайным коридорам и переходам, чтобы меньше попадаться на глаза студентам других факультетов. Большинство из них были настроены с воодушевлением трясти Поттеру руку и восхвалять его удачный финт на поле, позволивший команде Гриффиндора победить. Однако сам Гарри желал как можно скорее добраться до покоев декана Слизерина. Он понимал, что накануне неоправданно резко разговаривал с Северусом, изливая на него свое недовольство Малфоем. Но заметив сегодня улыбку Снейпа, явно адресованную именно ему, Гарри считал, что стоит пойти и поблагодарить того за поддержку на поле. В этот раз Поттер не рискнул войти без стука. Мало ли? Вдруг Снейп снова кого-то утешает. От применения ментального зова Гарри тоже отказался, хотелось обычного общения, без всех этих «тук-тук», без которых не обойтись, беседуя через связь сознаний. – Ты? Что-то случилось? – удивление, настороженность и какая-то рассеянность в голосе Северуса слегка расстроили Поттера, ожидавшего увидеть хотя бы проблеск радости от встречи. – Мы можем немного поговорить? – Поттер выразительно посмотрел за спину Снейпу, интересуясь, не помешал ли он чему-то. – Конечно, – Северус отступил в сторону, пропуская Гарри в гостиную. – Ты решил сегодня постучать? – У тебя могли оказаться посетители, – Поттер пожал плечами, объясняя свой выбор линии поведения. – Мы ведь не договаривались о встрече, – он прошел к дивану, но присаживаться не стал. Он действительно не планировал долго задерживаться, чтобы не отвечать на глупые вопросы однофакультетников, куда уходил. – Я вчера не очень красиво себя вел, наверное. – Гарри, ты собрался извиниться за то, что вчера с трудом удерживался на грани откровенного хамства? – Снейп наконец-то улыбнулся. – Хоть что-то хорошее за вечер. – Какие-то проблемы? – Поттер заглянул в лицо Северуса с таким участием, что тот не выдержал и притянул его к себе, обнимая. – Члены слизеринской команды с какого-то дива решили, будто ты сегодня играл совершенно отвратительно. Они пришли к выводу, что если бы на поле вышел Малфой, то победа была бы за ними. В общем, в проигрыше обвинили Драко, который якобы потворствует собственным капризам, поэтому и не хочет садиться на метлу из-за страха встретиться на поле с тобой. Они довели Малфоя до того, что он отказался от места в команде и весьма живописно объяснил всем, куда они могут засунуть свои возмущения. Я был вынужден всех успокаивать, – Снейп вздохнул. – Он совсем не намерен больше играть? – Гарри почему-то стало немного досадно от подобной перспективы. – Посмотрим. Ты вчера сказал странную фразу о драконе. Что ты имел в виду? – Северус чувствовал, как заботы и тревоги дня отступают, когда рядом находится Поттер. Это было приятно. – Я думал, ты все понял. Ты же такой умный. Во всем разбираешься, – Гарри растягивал слова, а сам тем временем все теснее прижимался к Снейпу, жмурясь от удовольствия ощущать его крепкие объятия. – Кого ты собрался убить – ясно, кого обещаешь спасти – тоже. А золото? Золото тебе зачем? Это ведь… – Это то, что я хочу получить, – Поттер задрал голову и выразительно уставился на губы Северуса, едва не облизываясь. – Если золото не сбежит от меня. – Шантажист. Признавайся, ты пришел только для того, чтобы… – Снейп не стал договаривать, а просто поцеловал несносного мальчишку, который в один день чуть ли не устраивает дерзкую забастовку, а на следующий – лезет целоваться и ластится, как низзл. В гостиную Гриффиндора Поттер явился аккурат под звуки гонга, возвестившего о необходимости отправляться спать.

* * *

В конце ноября Дамблдор, верный своей традиции, прислал Поттеру сову с запиской об очередном занятии. Когда Гарри в назначенный час вошел в директорский кабинет, на столе его ждала чаша Омута памяти, до краев заполненная переливавшейся субстанцией нитей с отпечатками чужой жизни. Великий светлый маг Дамблдор стоял у окна, растянув губы в беспричинной улыбке. – Проходи, мальчик мой, сегодня у меня для тебя приготовлено особое путешествие. Через полчаса, вынырнув из воспоминаний профессора Слагхорна, директор предложил Поттеру задать свои вопросы. – Вопросы? Хорошо. Что за туман дважды мешал просматривать события? – Гарри было скучно. Он догадывался, что этот момент из прошлого почему-то важен для Дамблдора, но без объяснений не мог играть в загадочную игру, затеянную директором. – Это помехи, появившиеся в результате подделки воспоминания. Это весьма ценное воспоминание, мой мальчик, – директор, как всегда, лучился чудаковатой улыбкой не совсем здорового психически человека. – Тебе еще что-то нужно пояснить в продемонстрированном эпизоде? Поттер недоумевал: и как он раньше не замечал странностей в поведении Дамблдора? – Только одно. Там говорят о крестраже. Что это такое, сэр? Я прежде никогда не встречался с подобным понятием. – Это очень темная магия, Гарри. Вот как раз подробности мы и могли бы увидеть в настоящих воспоминаниях профессора Слагхорна, – заявил директор каким-то особенно торжественным тоном. – И потому я впервые даю тебе домашнее задание, Гарри. Ты должен убедить профессора Слагхорна передать нам для просмотра свои подлинные воспоминания. Они, несомненно, станут для нас самым значительным источником сведений. – А почему вы сами не попросите его дать их вам? Вы – директор, и вас он быстрее послушается, – удивился Поттер такому необычному поручению. – Загвоздка в том, мой мальчик, что профессор скрывает эти воспоминания именно от меня. Думаю, он сказал Тому что-то нелицеприятное в мой адрес, а теперь стыдится своих слов, – пояснил директор, пряча глаза за блеском стекол в очках. – Так вы хотите узнать, что про вас сказал профессор Слагхорн? – спросил Поттер и усмехнулся. – Примените легилименцию, сэр, – предложил он. – Гарри, Гарри... – Дамблдор с легким осуждением покачал головой. – Ты прекрасно понимаешь, что мне нет дела до слов Горация, произнесенных много десятилетий назад. Профессор – опытный окклюмент, чтобы так уж запросто с ним справиться, если он примется сопротивляться проникновению в его разум, так что легилименция нам не подходит. Мы с тобой ищем сведения, которые помогут нам раскрыть тайну Тома. Это все необходимо для того, чтобы его победить, Гарри. Как только добудешь настоящие воспоминания – сразу сообщи мне.

* * *

На следующий день, в среду, после урока по высшим зельям Поттер дождался, когда все ученики покинут класс, и подошел к профессору Слагхорну. – Гарри, ты что-то хотел у меня спросить? – приветливо осведомился тот. Поттер относился к числу его любимчиков. – Да. Профессор Слагхорн, директор дал мне странное задание. Мне нужно попросить вас об одолжении, сэр. Это очень важно. Для меня важно, сэр, – Гарри мялся и делал вид, что не знает, как правильно озвучить свою просьбу, но при этом внимательно смотрел в глаза Слагхорну. – Нам с директором необходимо воспоминание… Ой! Поттер уставился на профессора Слагхорна и не знал, злиться ему на Дамблдора или смеяться. – Что случилось, Гарри? Чем я могу помочь? – казалось, Гораций только прикидывался, словно не понимал, что произошло. Слишком наигранной выглядела его заинтересованность. – Эмм… А почему директор попросил вас не давать мне некое воспоминание? – С чего ты взял? – удивление было искренним, и Поттер сообразил – профессор даже не почувствовал, как он секунду назад шарил у него в сознании. Конечно же, Гарри считал лишь поверхностные мысли, но опытный окклюмент, каким Слагхорна представил Дамблдор, это обязательно заметил бы. – Догадался. Так вы дадите мне то воспоминание? – Гарри подкупающе улыбнулся. – Не знаю, какие игры затеял Альбус и зачем он послал тебя за тем, что я передал ему еще в сентябре. К тому же он потребовал под любым предлогом отказывать тебе до весны, якобы для того, чтобы ты тренировался. Это его слова. Правда, я так и не разобрался – в чем ты должен тренироваться, Гарри? Если я сейчас отдам тебе воспоминание, то Альбус обидится на меня, – профессор Слагхорн, извиняясь, развел руками. – А мы ему не скажем, что вы уже отдали мне воспоминание, сэр. Говорите, до весны? Вот до тех пор я ему и не признаюсь, что справился с заданием. А вам ведь все равно придется отдать мне воспоминание, так какая разница, когда вы это сделаете? Помогите мне обыграть директора, пожалуйста, – Поттер бессовестно строил глазки преподавателю, весьма расположенному к нему. У Слагхорна не было никаких шансов выстоять перед обаянием Гарри, который, если хотел, мог быть очень милым и хитрым. – Хорошо. Только до весны не признавайся Альбусу, – Слагхорн шутливо погрозил Поттеру пальцем. Он приготовил чистый хрустальный фиал. Приставив волшебную палочку к виску, извлек нить воспоминания и довольно ловко поместил ее во флакон, а затем надежно запечатал тот, плотно закрутив крышечку. – Держи. Мне нечем гордиться, – профессор Слагхорн указал на фиал, – но и преступления я не совершил. В то время о крестражах можно было прочесть в хогвартской библиотеке. Мне кажется, что Альбуса заинтересовало число, – он говорил так, словно просто рассуждал вслух. – Число? Какое число? – переспросил Поттер. – Там все есть, – Слагхорн в очередной раз ткнул пальцем в посудину с серебристой субстанцией. – Спасибо, профессор, – поблагодарил Поттер, спрятав флакончик с мерцающим веществом в карман. – Не забудь, Гарри – до весны, – напомнил напоследок Слагхорн.

* * *

Вечером того же дня Поттер продемонстрировал фиал с воспоминанием Слагхорна Снейпу. Он рассказал и о том, что видел во время путешествия в Омуте памяти с директором, и о том, какое странное задание тот ему поручил, и, конечно же, о том, как легко удалось его выполнить. – Значит, Гораций сказал, что отдал это воспоминание Альбусу еще в сентябре? Он точно сказал «это»? Может быть, он выразился как-то иначе? – допытывался Северус. – «Это воспоминание». Именно так он сказал. Теперь нужно просмотреть его, и я тогда определю, его показывал мне Дамблдор или другое, – пояснил Поттер. – Для этого требуется Омут памяти. Ты же понимаешь, что в любом тазу ты воспоминание не просмотришь? А Омут есть только у директора. – Только? Он один на всю Британию? – Гарри задал вопрос, не предполагая, что сейчас услышит в ответ. – Идиот! Какой я идиот! Разумеется, у Альбуса не единственный в мире Омут памяти! Просто он – самый доступный нам. Но я не подумал, что и у леди Вальбурги наверняка имелся Омут памяти. Даже если она сама и не владела ментальными практиками, то ведь происходила же из рода менталистов. Мы же с ней когда-то это обсуждали! Старый склеротик! – Снейп размахивал руками, потрясая ими и стуча себя по лбу. – Северус, с тобой все хорошо? – Гарри настороженно наблюдал за неожиданной реакцией Снейпа на вопрос. – А что? – Ты обозвал не меня, а себя. Это ненормально, – Поттер говорил почти благоговейным шепотом. – Жаждешь от меня более ярких эпитетов? Зови Кричера, – Снейп фыркнул, глядя на удивленного его действиями Гарри. – Сам зови, – на какую-то долю секунды Гарри даже засомневался, что перед ним – его Снейп, настолько необычным было поведение этого, стоявшего перед ним человека. – Считаешь, что он не откликнется, если я ненастоящий? – Северус громко рассмеялся, когда глаза Гарри еще шире распахнулись. – У тебя все написано на лице, – пояснил он. – Кричер! – Что желает мастер Снейп? – Вот видишь, это – я! – с ухмылкой заявил Снейп, ехидно посмотрев на Гарри. – Кричер, в Блэк-хаусе есть Омут памяти? – Есть, мастер Снейп, – эльф опасливо покосился на Поттера. Гарри это заметил и вступил в разговор: – Ты можешь его принести? – Нет, Кричер не может. Хозяин запретил Кричеру входить в ту комнату, – домовик переступил с ноги на ногу. – Я запретил входить только в одну комнату, – словно себе самому тихо сказал Поттер. – Омут находится в спальне Сириуса? – Да, хозяин. – Я разрешаю тебе войти туда, чтобы взять Омут памяти. Больше ничего там не трогай, – распорядился Гарри. – Но там так грязно, там нужно убраться, – чуть ли не подвывая, заявил Кричер. Поттер опустился на колено, чтобы быть с домовиком на одном уровне. – Кричер, мы с тобой обязательно наведем там порядок. На каникулах. Зимой. Но только вдвоем. Договорились? – Гарри разговаривал с эльфом как с маленьким ребенком. Он видел, что тот сильно расстроен, пусть даже всего лишь из-за неприбранной комнаты в доме. – А сейчас принеси нам Омут памяти. Пожалуйста. Кричер мягко дотронулся рукой до плеча Поттера и сказал: – У Кричера очень хороший хозяин, – а затем с хлопком исчез, отправившись исполнять поручение.